Услышав такое предупреждение, я прихватила на кассе какой-то музыкальный журнал, обложка которого обещала мне по меньшей мере все тайны певцов и певиц, а ещё там был неплохой постер с U2. Есть не хотелось, а вот на воде я решила не экономить: система кондиционирования воздуха и работающая печка давали о себе знать. А ещё я разжилась кремом для рук и гигиенической помадой.
Рядом с Ливерпулем мы очутились на закате. Я ощущала себя после поездки несколько квадратной снизу. Мы припарковались у одного из четырёх мостов, по которому можно было попасть в город со стороны Бата, и вышли оглядеться, а за одно проверить, не сел ли нам кто-нибудь на хвост. Всю дорогу сюда Асмодей петлял просто невероятными маршрутами, и мне показалось, что если у кого и был цель добраться до нас, то они уже давно на это плюнули. В получасе езды на машине от моря запаха солёной воды не ощущалось, но сырость была просто пробирающая до костей: река Мерси была не самой чистой на свете, а осенние дожди не добавили ей красоты: серые воды несли в залив палки и опавшую листву.
Ну, я могу вас поздравить: мы практически на месте и до сих пор живы, Малка потянулся, разминая затёкшие части тела, но, к счастью, демонстрировать хвост не стал. Видимо девочка ещё не успела завести себе страничку в соцсетях.
Утоплю, предупредила я, продемонстрировав пробежавший по руке магический заряд. Асмодей едва заметно улыбнулся: он, в отличие от инкуба, знал о моих не самых выдающихся способностях к магии, но сдавать с потрохами не стал, позволяя мне припугнуть Смифа. С другой стороны, я несла определённую угрозу, ведь в случае чего, несчастному демону пришлось бы иметь дело с интуитивной, практически неуправляемой магией. Получить целенаправленно по голове или огрести сполна просто из-за того, что я не удержала под контролем злостьв конечном итоге это не играло бы никакой роли.
Инкуб благоразумно спрятался за спиной хозяина, не забыв при этом обхватить его руками.
Я тебе не живой щит, Малка, Асмодей попробовал отцепить от себя питомца, но тот вцепился не хуже клеща: ему так и пришлось возвращаться к машине, таща на себе взрослого парня с мозгами ребёнка.
Пригород Ливерпуля представлял в большинстве своём спальные районы, со ставшими уже привычными для меня за время этой поездки с частными домиками, правда, в этот раз они были почему-то белыми, словно пытались, ловя на себе и отражая солнечный свет, компенсировать плохую погоду. То и дело они чередовались с промзонами и стройками. В один момент, когда Малка открыл окно, в салон наконец-то пахнуло морским воздухом, а на лобовое стекло смачно приземлилась белая клякса. Асмодей чертыхнулся и поспешил упокоить себя тем, что он не в кабриолете.
Понимаю, что спрашиваю не совсем вовремя, но ты точно уверен, что там всё по старому? обратился к Малка нефилим, сворачивая при очередном указании навигатора. Я немного не в настроении слушать истерику и прочее.
Если только не померла, пожал плечами инкуб, запихивая в рот утащенное у меня печенье. То что его хвост исправно лез в купленный мной пакет, я заметила уже достаточно давно, поэтому быстро убедила себя, что есть такую калорийную пищу на ночь вредно.
Машину пришлось оставить за пару кварталов, на парковке около какого-то многоквартирного дома, а остаток пути пройти пешком. Вещи мы решили оставить в багажнике и в случае необходимости вернуться за ними позже. Когда мы очутились через десять минут на углу с очередными трёхэтажными таунхаусами, которые в сумерках казались очередными маленьким замком, телефон Асмодея торжественно сообщил о том, что маршрут завершён и мы на месте. Нефилим напряжённо посмотрел на чёрно-коричневую дверь, напротив которой мы стояли: Хоуп стрит 35. Название улицы несколько позабавило меня, учитывая, какие надежды возлагал на этот адрес советник короля. Малка похлопал себя по карманам сначала джинс, потом ветровки, потом спохватился, расстегнул её и достал уже из кармана толстовки связку ключей. В полумраке звякнули брелоки, разглядеть которые я не успела, потому что ключи тут же оказались у Асмодея. Тот, задвинув сомнения на задний план, открыл калитку, пропуская меня и инкуба вперёд.
Перед домом был крошечный ограждённый пятачок земли, мощённый камнями, с несколькими пустующими круглыми клумбами, предназначенными для цветов, и пара горшков, с укрытыми на зиму облетевшими кустами. Из тьмы этого крошечного садика на нас взирала пара керамических гномов: один с холщовым мешком на плече, а второй с секатором, больше его самого. В самом доме было темно, а шторы были задёрнуты.
Стараясь создавать как можно меньше шума, Асмодей осторожно провернул ключи в замочной скважине и открыл дверь, потом, не включая в прихожей свет, взял меня за руку и повёл меня к лестнице, ведущей наверх, подсвечивая путь трепыхающимся в ладони огоньком. На третьем этаже нефилим достал из кармана бумажку с печатью безмолвия и положил её на крошечный столик у лестницы. На этаже была единственная дверь, которая оказалась не заперта.
Стоило коснуться стены ладонью, как только мы переступили через порог, я почувствовала знакомое сырое покалывание: ТЕНИ! Видимо у меня на лице отразился весь спектр счастья, потому что Малка, в отличие от меня, поморщился, как только понял причину такой радости.
Асмодей поспешно закрыл дверь и выдохнул с явным облегчением:
Кажется, проскользнули незамеченными, он снова потянулся к носу, забыв, что очков там не появилось.
Тут Тени? тут же задала вопрос я, озираясь по сторонам в полумраке, но всё больше убеждалась, что место, в которое мы попали, было, мягко говоря, тем самым, куда я меньше всего ожидала попасть.
Надеюсь, что нет. Вот этого счастья мне точно не хватало, пробормотал Асмодей, потянувшись и щёлкнув выключателем. На секунды меня ослепило так, что я прикрыла глаза ладонью. А после едва не вскрикнула от удивления.
Это что, квартира Марбаса что ли? я едва удержалась от того, чтобы ткнуть пальцем в «уголок забытых вещей», на котором висели всяческие предметы женского гардероба, почему-то из разных комплектов. На вешалке покоилось несколько кожаных мотоциклетных курток, а на полу валялся непонятно зачем раздобытый шлем.
Он называет это норой, отозвался инкуб, явно заинтересовавшись алтарём развратных воспоминаний главы Братства. Но вообще да, он тут живёт. Жил. Бывает время от времени.
Асмодей снял пальто и повесил его рядом с куртками наёмника, потом помог раздеться мне. Разувшись, я прошла на цыпочках дальше по коридору и заглянула в дверь направо. Ровно на уровне моих глаз из дверного косяка торчал нож, которым была проткнута какая-то фотография, но я из вежливости не стала разглядывать, кого там припечатали к стене. В комнате царил такой бардак, что тяжело было сказать, гостиная это или спальня: Марбас явно не отличался чистоплотностью. Я едва не запнулась об начатый ящик с пивом, а потом о пару пустых коробок от пиццы. Ровно напротив кровати весела плазма с домашним кинотеатром, рядом валялась игровая приставка и пачка игр. В потолок над кроватью было воткнуто такое количество ножей, что складывалось впечатление, что метать их перед сном такое своеобразное хобби. Вещи были навалены около шкафа, а у окна высилась внушительных размеров стопка с комиксами.
Рядом со спальней оказалась кухня, которая, в отличие от соседней комнаты, была куда более чистой, если не считать опять-таки пустых коробок от пончиков и пиццы, из-под китайской лапши, бутылок из-под пива и пачек с сигаретами, но всё это лежало так аккуратно сложенным, с невероятным чувством перфекционизма, что я невольно удивилась, что мусор вообще можно настолько любовно фасовать по кучам. Кухня была небольшой, но на неё без труда уместилось бы человек пять. В целом, если тут прибраться, то выйдет очень уютная нора.
Для начала нам надо расчистить место для сна, постановила я, возвращаясь в спальню и глядя на объём предстоящих работ. Не знаю как остальные, но я бы поменяла постельное бельё, от греха: Марбас, как-никак, демон болезней. Малка, ты можешь найти какой-нибудь круглосуточный магазин, в котором есть всё для Для этого всего, я указала на комнату.
Могу спать в зеркале, инкуб расплылся в издевательской улыбке.
Отлично, с него и начнём, я демонстративно засучила рукава свитера и ухватилась за зеркало в полный человеческий рост, которое неизвестно каким чудом пережило проживание тут рядом со столь разрушительным существом. На лестницу или в окно? поинтересовалась я у Асмодея, который занимался тем, что перепроверял печати, распиханные Марбасом по всем углам. Тот промычал в ответ что-то невнятное, намекая, что мы вполне можем сами разобраться.
Эй! возмутился Малка, кидаясь ко мне и попытавшись отобрать так сильно любимый им кусок стекла, но я демонстративно тряхнула зеркалом, намекая, что могу разбить его прямо сейчас.
Живо в магазин! рявкнула я. Или спать тебе на улице, демон!
Малка зашипел, но в итоге сдался, поняв, что не дождётся поддержки от хозяина, которому было не до очередной нашей словесной потасовки. Бросив на прощанье испепеляющий взгляд, инкуб шмыгнул в зеркало, пообещав, что вернётся так скоро, как сможет. Звучало это, правда, так, словно придёт он по мою душу.
Я облегчённо выдохнула и села на край кровати. Взгляд сам скользил по комнате, отыскивая в кучах хлама какие-то мелочи, которые в некоторой степени грели мне сердце. Так или иначе, они ассоциировались у меня почему-то именно с наёмником, хотя такие могли быть совершенно у любого подростка или молодого человека: комиксы, футболки с идиотскими надписями, какие-то безделушки. Поправив одеяло рукой, я неожиданно нашла макбук, полностью заклеенный стикерами из десятков пабов, которые он посетил.
Ну, вроде всё в порядке. Нас не должно быть слышно, Асмодей отряхнул руки и переступил через какую-то деталь то ли от машины, то ли от мотоцикла. Надеюсь, что никто не следит за этим местом. Марбас почти никому не говорил, что он тут бывает.
Нас словно кто-то слушал всё это время, потому что стоило нефилиму это произнести, как во входную дверь постучали. Мы переглянулись. Асмодей, судя по лицу, готов был проклинать всё на свете. Я жестом попросила его прикрыть меня, сама же материализовала меч и направилась в коридор. Объяснить кому-либо, что в квартире наёмника делает девушка как-то проще, как мне кажется. Если это, конечно, по его душу пришли. Коснувшись рукой ручки, я подождала, когда в дверь повторно постучат, и открыла, не спрашивая.
На лестнице и на этаже теперь горел свет. На меня взирала пожилая женщина, одетая в домашнее светло-розовое платье с цветочным узором и с наброшенной на плечи вязаной шалью в тон. Её пепельно-фиолетовые волосы были коротко подстрижены и, несмотря на это, умудрялись завиваться. Незнакомка опустила взгляд на мой меч, потом снова посмотрела на меня и натянуто улыбнулась. Я уж было приготовилась на ходу придумывать, кто я такая и что я тут делаю, но она меня опередила:
Добрый вечер, поприветствовала она меня, поправляя сползшую с плеча шаль. Извините, что беспокою в столь поздний час, но я хотела бы узнать, Марбас случайно не с вами?
* * *
Не знаю, как долго бы я стояла, таращась на старушку, потому что её вопрос буквально взорвал мне мозг. Я бы не удивилась, если бы она поинтересовалась, где носит Марка. Но Марбаса?
Простите? я подумала, что мне послышалось от усталости. Что?
Пожилая женщина вздохнула так, словно ей уже порядком надоело это всё:
Ты из Теней? в лоб спросила она.
Чего? я уже готова была потереть уши, чтобы убедиться, что у меня не слуховые галлюцинации.
Оружие не Эдема, заключила бабуля, глядя на мой меч. Лицо открыто, значит не из друзей. Ну и где Марбас?
Я потянулась было ущипнуть себя и заодно захлопнуть дверь, но в коридор выглянул Асмодей:
Грета! Какими судьбами? Неожиданная и приятная встреча! его голос был настолько медовым, что у меня наверняка бы слиплось всё внутри, если бы он вздумал разговаривать таким тоном со мной.
Я вообще-то тут живу, старушка выглянула из-за меня и подслеповато прищурилась. Асмодей, это ты что ли? Не признала без очков. Ты как-то помолодел что ли?
Ну, не без этого, нефилим уже оказался за моей спиной, по-прежнему преграждая женщине путь в квартиру. А Марбаса нет, он в Геенне. У него дел невпроворот.
А тыэтих, как их?.. суккубов удумал сюда таскать? Грета уставилась на меня, видимо ожидая, когда нас представят. Учти, я уже предупреждала Марбаса, скажу и тебе, если он не передал: никаких кровавых вакханалий. Я не собираюсь потом нанимать химчистку, чтобы подтирать кровь.
Ну, вообще-то это моя девушка, поправил её Асмодей, и Грета снова прищурилась, разглядывая меня, на этот раз пристальнее.
Совершенно неожиданно для меня, на её лице проскользнуло узнавание:
Нозоми? я чуть было не села прямо в коридоре. Всё происходящее походило на фарс. Наверняка я уснула, и мне это снится, потому что найти логическое объяснение всему этому я не могла. Вот это действительно сюрприз! С таким цветом волос ты вообще по другому выглядишь. Если бы не черты лица.
Эээ все, что удалось мне выдавить из себя в качестве ответа, был протяжный звук, который походил на смесь вздоха и стона.
Нозоми, это Грета, владелица дома. Она сдаёт квартиру Марбасу. Во всяком случае, я надеюсь, что сдаёт, потому что иначе нам придётся искать другой приют на ночь, Асмодей осторожно подтолкнул меня к старушке, видимо рассчитывая, что я пожму ей руку или что-то вроде. Я замешкалась и уставилась на ладонь, в которой всё ещё сжимала меч. Спохватившись, поспешила его рассеять, чтобы никого не смущать, а потом, уже после содеянного, в ужасе осознала, что старушка всё видела, но судя по выражению лица, Грету подобное давно не впечатляло.
Сдаю-то, сдаю. Но я всё же рассчитывала, что он сам будет тут жить, а не пускать под крышу всяких охламонов, она снова хмуро посмотрела на Асмодея. Насколько я помню, вы не особо дружите, а ты постоянно его задираешь.
Я его задираю? нефилим аж поперхнулся от такого заявления. Это я его задираю?!
Тише, тише, я осторожно наступила другу на ногу, призывая держать себя в руках. Теперь было ясно, почему Асмодей переживал за то, что нас всех могут порешить на месте без суда и следствия: уж кто бы мог подумать, что Марбас умеет располагать к себе благовоспитанных английских старушек. Я не знаю, что было раньше, но поверьте, сейчас они едва ли не лучшие друзья. Асмодей в списке друзей первый, после всего Братства.
То есть где-то на последних позициях, подытожила бабуля, после чего махнула рукой. Ладно, дело ваше. Но если он вернётся, или кто из его ребят, то плакать не прибегайте, что вам оказались не рады, если вы мне соврали. И да, я предупредила насчёт развлечений. И никаких гхор на крыше дома и в моём садике! И даже на заднем дворе! Не хватало, чтобы соседи опять мучились бессонницей от их воя.
Сказав всё это, старушка развернулась к лестнице и молча удалилась вниз, едва слышно шаркая ногами в мягких лодочках. Я оторопело смотрела ей в след, потом закрыла дверь и повернулась к Асмодею:
А теперь тебе придётся мне объяснить, какого хрена тут творится, произнесла я тоном, не терпящим возражений.
Это долгая история, попытался отвертеться от вопроса нефилим, но я не позволила, запустив в него оглушающей печатью, намеренно целясь выше головы.
У нас вся ночь впереди, дорогой, не менее медовым голосом, чем ранее говорил он, произнесла я, недобро при этом улыбаясь. Не заставляй свою жену ждать.
Было бы странно, если б Малка в ту же секунду не появился между нами, шипя и готовясь врезать мне пакетом по голове. Инкуб решил не мелочиться и явил свой истинный образ целиком: у него оказались ещё и закрученные бараньи рога, правда, не настолько крупные, как рисуют на картинках, но при желании он вполне мог бодаться со стенами без серьёзных для себя последствий. Щёлкнув зубами, он снова зарычал и сделал шаг по направлению ко мне, вынуждая меня материализовать меч и хаотично думать о том, как поступить: в коридоре было не так много места для выяснения отношений с полудиким зверем.
НАЗАД! скомандовал Асмодей, и Малка, к моему немалому удивлению, едва ли не со скулежом отступил к нему. Не смей трогать Нозоми! Чтоб даже в мыслях не было!
Но она же начал было инкуб, но Асмодей дёрнул его за хвост. Возможно несколько сильнее, чем стоило, поэтому демон едва удержал равновесие. Нефилим был не в настроении, как он и предупреждал. Заклятие, пискнул инкуб, срываясь на скулёж.