Все смотрят на постепенно затихающее животное. Только Нарив не отрывает взгляда от леса.
...эльф знает, что еще... бу-бу-буголос Молина зазвучал еще глуше и стал совсем неразборчивым.
Я оглянулсядруг надел на голову свой, похожий на ведро, шлем и поправляет его. И никто, как еще недавно, не смеется. Действительно, кто его знаетчто тут еще на голову упасть может. Я последовал примеру Молина и надел свой шлем, висевший до этого притороченным к ремню. Многие из тех, у кого тоже есть шлемы, поступили так же. А тем, кто не смог или не сумел его себе раздобыть, оставалось только раскаиваться в этом.
Вперед, что встали!послышался голос Ламила. Не крик, как обычно, а этакий настороженный рык.
Говорят, впереди на кого-то из баронских какая-то птица напала.обернувшись, прошептал идущий впереди Робан.Тоже зубастая.
А я слышал,присоединился к разговору Навин,что та птица выглядела так, словно уже не первый год дохлая.
Врешь!прогудел из-под своего шлема Молин.Как может напасть что-то дохлое?
Сзади тоже начали перешептываться. Передают дальше то, что услышали от нас. Я усмехнулся. Не удивлюсь, если последние ряды уже услышат, что на того баронского напало какое-нибудь огромное, клыкастое чудище.
До вечера никаких больше происшествий не было. Просто шли по лесу. Но, когда начали спускаться сумерки, я чувствовал себя так, словно весь день сражался. Постоянное напряжение и ожидание еще какой-нибудь пакости измучило меняда и не только меняпочище любой битвы. Даже не знаю, обрадовался я, когда мы вышли на большую, заросшую травой поляну и был объявлен привал, или расстроился от этого. С одной стороны, я устал. Но, с другойвыйти поскорее из этого леса хотелось намного сильнее чем спать. Да я готов на пузе ползти, лишь бы избавиться от этого постоянного ощущения непонятной опасности вокруг! Но...
Не расходиться!Седой вместе с Ламилом расхаживают среди наемников.Раненых положить в центр лагеря! Дежурят по четыре десятка! Сменакаждые четыре звона!
Алин, зови свою девку,Ламил подошел ко мне.ик капитану.
На этот раз Ламил при разговоре с капитаном не присутствует. Пошел дальше командовать обустройством лагеряраспределять десятки по местам, распределять дежурства, организовывать сбор дров... Я позвал Нарив и мы вместе отправились искать Седого.
Ты знаешь эти места?без предисловий спросил капитан, когда мы подошли.
Нарив думает долго. Так долго, что капитан начал уже хмуриться, ожидая отрицательного ответа. Но вот женщина посмотрела ему в глаза.
Раньше, этого леса здесь не было.ответила она.Из гор мы вышли через Путанные ущелья. Оттуда раньше вел тракт, но сейчас я не вижу от него и следа. Думаю, мы немного отклонились от него к западу. Надо выслать людей...
Вышлем.перебил капитан.Дальше куда?
В дне пути от Путанных ущелий был небольшой торговый городок. Оттудана северо-восток. Еще три дня путии выйдем к Зонгару. Через Зногарпрямо на север около недели. Там будет мой монастырь.
Полторы недели...пробормотал Седой.Считайдве или больше, если без дорог... И этоесли мы найдем где здесь была та дорога... А поближе никакого монастыря не было?
Господин капитан,рискнул вставить свое слово и я,помните, тот гном... Брумгум... когда рассказывал о том, что здесь произошло, говорил, что все монастыри, кроме тех, что на севере, были разрушены...
Ну да...согласился капитан.Значит, пойдем туда, куда она говорит, и будем надеяться, что тот монастырь уцелел.
А еслинет?тихо спросил я.
Значитпойдем дальше. Искать другие монастыри.твердо заключил Седой.Свободны!
Ночь прошла... Не скажу, чтоспокойно. Скореетихо. Мертвенно тихо. И я сильно сомневаюсь, что на весь лагерь нашлось хотя бы десять человек, которые этой ночью спали бы. Лично я не сомкнул глаз несмотря на всю усталость. Нашему десятку выпало дежурить в первую смену. Мы так и простояли у больших костров все четыре звона, практически неподвижно. Казалось, шевелились лишь глаза, всматривающихся в еще более сгустившуюся от рыжих отсветов огня тьму. Время от времени, кто-то подбрасывал в огонь дрова из больших куч, собранных уже перед самым закатом. Не завидую тем, кто собирал эти дрова. Отходить, пусть не поодиночке, от остальных... Так и стояли, внимательно смотря по сторонам. Прислушивалисьдо боли в ушах. Но вокруг было все тихо-тихо. Хотя, кое-кто уверял, что слышит какой-то шорох за пределами освещенного круга. Мы тогда напрягались еще больше, хватались за оружие, но... Тишина... Потом, когда пришло время, нас сменили. Но даже тогда поспать не удалось. Спать хотелось дико, но еще больше хотелось вскочить и куда-то бежать. Подальше отсюда! Казалось, если хоть на миг закроешь глазаобязательно что-то случиться... всю ночь мы всматривались, вслушивались... И ни одного разговора, кроме редких вскриков'Там что-то есть!' или тому подобных. Поэтому, рассвет я увидел ноющими глазами, так и не сомкнувшимися за ночь. Судя по лицам остальных, для них ночь тоже не прошла спокойно. Даже разговаривать никому не хотелось.
И снова вперед, лишь рассвело. Ноги подгибаются то ли от усталости, то ли от вездесущего страха. Разведчиков, как обещал Нарив, капитан так и не выслал. Дарен, да я себе даже не представляю, кто согласился бы сейчас отойти от остальных даже на пять шагов! Видимо, и Седой подумал так же. Эльф с нейс той дорогой. В конце концов, можно ведь пройти и просто 'в направлении', а тамили тот город, о котором говорила Нарив, или еще что-то, что позволит сориентироваться точнее. Главноевсем вместе, не отходя друг от друга... Наш десяток, к которому уже привычно присоединилась Нарив, идет впереди. Деревья... деревья... Что-то прошелестело справа... Снова тишина...
Там какие-то строения.крикнул Баин.
Я посмотрел в ту сторону, куда он указываетчто-то среди деревьев есть, но разглядеть что именно не удается.
Нарив, вон там что-то есть!тихо сказал я.
Женщина подняла руку и остановилась.
Что там?еле разборчиво спросил Молин сквозь шлем.
Снова что-то шелестит справа. Нарив обнажила мечи и сделала шаг вперед. Я, как и остальные, последовал ее примеру.
Что?сзади подошел Ламил.
Вон там,я указал,Баин заметил какие-то строения. А справа Нарив что-то насторожило.
Это 'что-то' не замедлило появиться. С той стороны, куда вглядывается Нарив, донесся тихий, но пробирающий до самого нутра стон.
Проклятье, чтоб тебя...ругнулся десятник и гаркнул.К бою!
Снова стон и шелест. Уже ближе... Что-то мелькнуло между деревьями... Какая-то тень... Человек? Тень снова мелькнула...
Твою мать...прошипел Навин и сделал два шага назад, пока не уперся спиной в стоящего сзади.
Лес уже не скрывает то, что приближается к нам. У меня и у самого все обмерло внутри. Это, действительночеловек... Вернее, нечто, когда-то бывшее человеком. Мертвец! В этом нет сомнений, как бы дико оно не звучало. Мертвец, причемумерший очень давно. От того человека, которым это когда-то было, остался практически голый скелет. Остатки кожи и мяса лишь топорщатся небольшими, давно высохшими клочками на голых, посеревших, а где ипозеленевших, костях. Череп, увенчанный остатками тонких, как паутина, волос, пялится на нас темными провалами глазниц, скалит остатки зубов... И это невообразимое, противоестественное чудище медленно, но упорно приближается. Идет... тащится, словно балаганная кукла на ниточках... Только, ниточек этих и не видно.
Как может напасть что-то дохлое?пробормотал Баин, очевидно припомнив вчерашнюю фразу Молина.По-моему, дохлее не бывает...
Был бы дохлымлежал бы себе спокойно под землей.ответил я, хотя губы не слушаются и дрожат самым позорным образом.
Внезапно Нарив прыгнула вперед. Я успел только ахнутьодним длинным прыжком она преодолела наверно шагов восемь. Женщина еще даже не приземлилась, когда один из ее мечей врезался в череп приближающегося мертвеца, разнеся его на мелкие кусочки, будто он был сделан из тонкой глины. Второй меч, не успели еще попадать осколки разбитого черепа, перебил позвоночник у самого таза. Я еще только открыл рот, а Нарив уже стоит у рассыпавшейся под ее ногами кучки костей, которая только что приближалась к нам.
Алин...Молин поперхнулся, прокашлялся и продолжил.Алин, напоминай мне, чтоб я с этой женщиной не ссорился. Каждый день напоминай. Как друга прошу!
Угу.только и ответил я, бросаясь к Нарив.Что это было?
Мертвецы, умершие от Эльфизиарова проклятья, стали подниматься из могил...прошептала она.
Что?не понял я.
Гнома помнишь? Брумгума? Помнишь, что он рассказывал?
Так ведь сколько лет уже прошло...начал я и осекся.
Нарив только покачала головой. Мы успели сделать только шаг назад, когда она снова насторожилась. До меня долетел новый стонуже с другой стороны.
Он здесь не один!крикнул я, подбегая к десятнику.
На место, баран!крикнул он в ответ.Я по-твоему глухой? Или тупой настолько, что сам не догадался?
От такой отповеди я растерялся настолько, что застыл на месте. Привел меня в чувство сильный толчок, от которого я чуть не покатился на земле.
Я сказалв строй, олух!и Ламил гаркнул во всю мощь своей глотки.Круговая оборона! Из строя не выходить!
Кажеться, стонет уже весь лес. Теперь он уже не производит впечатление мертвого. Не живого, но и не мертвого... Отовсюду, в основномсо стороны замеченных Баином строений, раздаются стоны, шорохи, какие-то скрипы.
Там!кричит кто-то с другого конца строя.В кустах!
Еще через мгновение оттуда же доноситься звук удара, хруст... Что-то промелькнуло за деревом в пяти шагах от меня. Что-то... Собака? Или волк? В лесу, вроде, должны водиться волки. Только, они ведь должны быть живыми! Чудовище, так же неловко, как тот ходячий мертвец, которого убила (если такое слово применимо к тому, кто уже давно и так мертв) Нарив, выскользнуло из-за дерева и потрусило к нам. Кто-то справа ткнул копьем в оскаленный череп твари, но наконечник, с глухим стуком, только соскользнул по кости. Волк присел на задние лапы, прыгнул...
Дарен, это что вообще?удивленно выдохнул Молин.
От усилия, потребовавшегося для прыжка, задние лапы волка просто... отвалились! Не долетев какого-то шага до цели, тварь шмянулась на землю и раскатилась костями вокруг.
Да они рассыпаются просто!крикнул Навин и засмеялся, глядя как из кустов выползает, загребая землю костистыми пальцами, очередной скелет, у которого полностью отсутствует все, что когда-то ниже ребер.
Наверно, слишком долго эта гадость здесь пролежала.высказал свое мнение Баин.
Вокруг твориться форменный балаган. Наблюдая за тем, как из-за деревьев, разваливаясь на ходу, выходят, выползают, выскакивают давно умершие тела людей и животных, поднятые неведомой силой, наемники не на шутку развеселились, почувствовав себя в безопасности. Даже, несмотря на никуда не девшееся гнетущее впечатление, которое производит этот лес. Кое-где, правда, время от времени раздаются ударыэто окончательно добивают тех, кто все же смог добраться до нашего строя. Не расслабилась только Нарив. Она даже ухом не повела, слыша доносящиеся из-за спины шуточки и смешкитак и продолжает всматриваться в лес вокруг.
Осторожно!успеваю услышать я за миг до того, как что-то толкает меня в бок. Увлеченный зрелищем того, как позеленевший от времени и сырости скелет пытается подползти к нам, подтягивая остатки костей только одной уцелевшей рукой, я не заметил тень, метнувшуюся ко мне из-за толстого ствола дерева.
Меня отбросило назад с такой силой, что на землю повалился еще кто-то, стоявший за мной. В нос ударил такой смрад... Дарен, даже проведя детство на свалках и помойках Агила я никогда не чувствовал такого! А уж когда я разглядел то, что навалилось на меня всем весом... Это тоже оказался мертвец. Только, в отличии от тех рассыпающихся скелетов, которые так повеселили нас, этототносительно свежий. Умер этот человек, конечно, не вчера. И даже, думаюне неделю назад. Я вижу только его лицоне череп, а именно лицо, раздувшееся, с вырванными кое-где клочьями кожи, пустыми, словно стеклянными, глазами... Губы уже практически сгнили и мерзкий оскал зубов, торчащих из распухших, позеленевших десен, все приближается к моему лицу... Чей-то сапог с размаху врезается в голову навалившегося на меня чудовища. Да так врезается, что чуть не скидывает его с меня. Голова мертвеца мотнулась в сторону настолько резко, что кожа на шее лопнула, выплеснув прямо мне на лицо какую-то гадость. От нестерпимой вони все мое тело скрутила судорога. Уже не видя ничего, я только и могу кое-как копошиться под придавившим меня к земле трупом и извергать из себя все съеденное ранее. Я даже не заметил, как тяжесть вдруг исчезла! Из меня словно рвутся наружу все внутренности!
Алин!еле доноситься до меня чей-то голос сквозь шум в ушах.Алин, ты как?
Но... мгуа... хр...единственное, что удалось из себя выдавить.
Судорожно вырываю непослушными пальцами клок травы, вместе с палыми листьями и прочим мусором, пытаюсь вытереть лицо, не обращая внимания на то, что попавший в горсть мелкий сучок рвет кожу на щеке. Пусть рвет! Кажется, смрад гниющего трупа уже прочно въелся в мою кожу и эта вонь будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Что-то влажное касается моего лица. Инстинктивно, я отдернулся, но чья-то сильная рука удержала мою голову.
Сиди спокойно!прикрикнул Баин.
Он снова принялся протирать мне лицо какой-то тряпкой, которую смочил водой из фляги.
Ну и вонища от тебя!рядом присел на корточки Молин.Теперь можешь спокойно ходить здесь по лесу. Все окрестные твари тебя за своего примут...
Молин...прохрипел я, сплевывая тягучую слюну.Тебя когда-нибудь прикончат за твои шуточки!
Всех нас когда-нибудь прикончат. За шуточки или что-нибудь другое...философски пожал плечами друг и протянул мне свою флягу.Прополощи рот.
Когда я окончательно пришел в себя, все уже закончилось. Лес продолжает оглашаться протяжными стонами, что-то все еще шуршит по кустам... Но особого беспокойства это ни у кого уже не вызывает. По крайней мерене вызывает такого ужаса, как тогда, когда все только началось. На мертвеца, напавшего на меня, я постарался не смотреть. Куда угоднотолько не на него.
Вперед!раздался голос Ламила.Смотреть по сторонам!
Команду я воспринял с таким облегчением... Шорох ног по траве, редкое похрустывание костей под сапогами... Только бы подальше отсюда! Я даже принялся насвистывать что-то веселое.
Тебе мало?голос Нарив оборвал веселый мотивчик, едва тот начался.
Что?
Тебе мало того, что та тварь застала тебя врасплох?повторила Нарив.Или ты думаешь, что все позади, а мы на пикнике?
Чего она?пихнул меня в спину Молин.
Говорит, что расслабляться еще рано.ответил я Молину и улыбнулся Нарив.Радуюсь, что я жив.
* * *
Наконец-то жуткий лес остался за нашими спинами. Три дня... Три проклятых дня мы шли, три проклятых ночипроведенные почти без сна, в атмосфере жути и уныния. После того, первого, боя с ожившими мертвецами хорошее настроение (почти у всех, кроме менядумаю, та зловонная тварь, впечатавшая меня в землю, будет еще долго сниться мне по ночам) схлынуло так же быстро, как и пришло, отступив перед гнетущим духом леса. Время от времени попадавшиеся на пути мертвецы уже не веселили. Досадная помехане более... Хвала всем Богам, более менее целые трупы попались на нашем пути еще всего два или три раза. С ними приходилось повозиться, но надолго они задержать нас не могли. А остальные... Подобравшийся слишком близко скелет заслуживал разве что ленивого пинка, от которого он и рассыпался. Гораздо больше все опасались мелкого зверья. Тоже, конечномертвого, как и все животные в этом лесу. Не знаю почему, но трупы мелких зверушек сохранились гораздо лучше. А может они умерли не так давно? В любом случае, это было одним из того, что держало нас в постоянном напряжении. А как иначе? Вот, например, один из баронских. Щеголяет сейчас перебинтованным лицом из-за того, что какая-то мерзкая мелочь (крыса или хомяк какой-то) прокралась незамеченной во время одной из ночевок и успела хорошенько разорвать ему щеку, пока чей-то сапог окончательно ее не упокоил.
Я вдохнул полной грудью пахнущий цветами и травами воздух. Хорошо! И пусть позади, всего в нескольких шагах, тянет в небо тысячи пальцев-деревьев мрачная стена леса. Как же хорошо снова погреться в солнечных лучах!
Вы тут на травке поваляться собрались?голос десятника, как всегда, не дал насладиться моментом.Привал еще никто не объявлял!
Что поделаешь... Придется топать вперед за остальными. Впрочем, настроение все равно гораздо лучше, чем еще несколько шагов и какие-то мгновения назад.
Нарив.позвал я женщину, идущую в двух шагах справа.Расслабься! Непохоже, что здесь есть какая-то опасность.
Если бы я расслаблялась каждый раз, когда не видно опасности...она даже не повернулась. Думаю, если наш десятник и мечтает о чем-то, так это о том, чтобы командовать десятком из вот таких Нарив.
Хорошо тут!не отстаю я.слушай, может то вранье все? Ну то, что гном тот рассказывал?
Раньше здесь о ходячих мертвецах и не слышали.ответила она, продолжая следить за происходящим вокруг.Посмотри вот туда.
Я посмотрел в направлении, указанном Нарив. Что-то есть на горизонте... Слишком далеко, чтобы рассмотреть... Приложил ладонь козырьком ко лбу.
Город?нечто вдали, прямо тамкуда мы идем, действительно напоминает скопление каких-то строений.
Руины.ответила Нарив.Скажи своему капитану, что на ночь лучше остановиться не доходя до них.
Капитан идет где-то позади, так что мне пришлось передать слова Нарив десятнику. И так, и так пришлось быне буду же я лезть к Седому через голову Ламила!
Точно.Ламил тоже присмотрелся к еле виднеющимся вдали руинам.Похоже на город какой-то... Продолжайте идти, а я пойду поговорю с капитаном.
С этими словами Ламил отошел чуть в сторону и исчез из виду. Идтитак идти... Хотя, конечно больше хочется отдохнуть. Весь день шли и шли...
Не знаешь, что это за город был? Не тот городок, о котором ты тогда рассказывала?снова спросил я Нарив.
Тот.согласилась она.
Что-то не очень хочет дама разговаривать с тобой.встрял Молин, не понимающий, конечно, ни слова, но истолковавший происходящее по той скупости, с которой отвечала мне Нарив.Наверно ты не в ее вкусе.
Хочешь сам попытать счастья?ухмыльнулся Баин.Алин, может дашь ему на время свой перстень?
Не-не-не!Молин на миг остановился.Мне такого счастья не надо!
Я передам Нарив, что она не в твоем вкусе.я кровожадно улыбнулся Молину и заржал, увидев как тот побледнел.
Не беспокойсяменя это нисколько не расстраивает.теперь, услышав голос Нарив, остановился уже я. Как я мог забыть, что, благодаря перстню, мои-то слова понимают все! В том числеи Нарив! Я с опаской посмотрел на нее, но женщина уже снова идет, уделяя все свое внимание только высматриванию угрозы вокруг.
Приказ остановиться на ночлег прозвучал где-то через звон. До руин, по моим прикидкам, идти еще около трех звонов. До лесачуть меньше, но ненамного. Посмотрел на небовечер уже близко. Аккурат, до темноты дошли бы до тех руин. Права все-таки Нарив. Учитывая, что основная масса оживших мертвецов, пусть и неопасных в своем большинстве, полезла на нас из замеченных в лесу строений... Кто знает, какая еще пакость может водиться в тех развалинах. Лучше не лезть туда на ночь глядя.
Разбивая лагерь, мы столкнулись с одной очень серьезной проблемой. Судя по всему, провести эту ночь нам придется в темноте. Вокругни одного дерева или даже жалкого кустика. Одна трава. Да, позади нас, неподалеку, стоит темной стеной лес. Но... Даже Ламил не приказал никому вернуться и набрать дров для костра. А если бы приказалне знаю, выполнил бы хоть кто-то такой приказ. Лично я, скорее всего, отказался былучше всю жизнь сортиры закапывать, чем вернуться в сгущающихся сумерках в тот лес с его ходячими скелетами и атмосферой ужаса.
Вы дежурите в первую смену,объявил нам десятник,до половины первой ночной стражи. Дальше вас сменит десяток Жорена.
Повезло.шепнул Крамм.Первая сменане придется сон разрывать...
Какое там 'повезло'!так же тихо ответил ему Дони.Я уже не помню когда последний раз спал нормально!
'Нормально'это на подушках и с бабой под боком?съехидничал Молин.
Если так, то ты, сопляк, 'нормально' вообще никогда не спал небось?не остался в долгу Дони.
Тихо вы!шепнул Баин.Десятник идет!
Привлеченный перешептываниями, Ламил подошел к нашему концу строя.
Сплетничаем, девочки?поинтересовался он.Обсуждаете, у кого девка помягче будет? Так давайте, я попробую каждуюсразу ваш спор разрешу.
Кто-то заржал с другой стороны строя, а мы стоим молчаедим глазами десятника.
На всякий случай, если вы так увлеклись своими разговорами, что не услышали того, что я только что говорил,Ламил на мгновение умолк и обвел нас взглядом,я специально для вас, недоумки, повторяю: если хоть у кого-то из вас я увижу закрытые глазадаже если вы просто моргнете в этот момент!я повырываю их лично и сварю себе из них неплохой супец! Повторить еще раз, или до ваших задниц, по недоразумению оказавшихся на плечах, что-то дошло?
Дошло, господин десятник!мы гаркнули все, как один, вызвав недоуменные взгляды наемников из других десятков.
Тогда, какого эльфа вы еще стоите здесь?рявкнул Ламил.Живопо местам!
Шаг... Еще шаг... Десять шагов в одну сторону, вдоль границы лагеря, десять шагов в другую сторону... Нет, это невозможно! Спать хочется так, что я уже всерьез подумываю о том, чтобы придерживать, сами собой закрывающиеся, веки пальцами. Вокруг темнохоть глаз выколи. Слабый свет чужих звезд никоим образом не рассеивает ночную тьму. Кое-что, конечно, видно, но настолько неверно и искаженно, что, почитай, вообще не видно ничего. На севере, как раз тамкуда мы направляемся, видно какое-то слабое фиолетовое сияние. Оно стало заметно как только стемнело и мы уже успели высказать несколько предположений о том, что это такое. Но обсуждение то было вялым, неохотнымвсе слишком устали. Впрочем, разговоры все равно не утихалихоть так можно попытаться отогнать сон.
Храпят-то как, сволочи!сплюнул Молин.Сами дрыхнут, а мы...
Погоди,ответил Баин,вот, скоро их черед придетты на них своим храпом и отыграешься.
Откуда-то из глубины лагеря донесся тихий смех.
А этим чего не спится?поинтересовался я, чуть не вывихнув челюсть в очередном зевке.
Говорят, что кто-то из баронских там,Молин указал в направлении леса,в лесу, подобрал череп, отвалившийся от одного из костяков...
Зачем?удивился я.
А он, говорят, как отвалилсятак продолжал зубами клацать. Ну, кто-то его и подобрал, забавы ради.
Вот, как угрызет егобудет забава.сказал Баин.
Эй, Алин!мы как раз проходим мимо Робана.
Чего тебе?
Слушай, а баба та, которая все вокруг тебя вьется...
Это еще кто вокруг кого вьется!хмыкнул Молин.
В общем, это...отмахнулся от него Робан.Она в нашем десятке, или как?
А что?спросил я.
Да мы, вот, думаем...
Кто это'мы'?поинтересовался Молин.Ты же один здесь стоишь! Или ты завел себе невидимого друга?
Молин, я тебе сейчас нос сломаю!пообещал Робан.Мы с Дони тут размышляли. Он сейчас отлить отошел. Так о чем я? Вот, смотрибаба таНарив, да?все у нашего десятка вьется. И в бою, и таккогда идем. Получаетсяв нашем же она десятке?
Ну...я задумался.Наверно, получается, что так...
Тогда почему она спит, когда мы тут ходим?
Спроси у нее сам!почему-то я разозлился. Даже спать расхотелось.Давай, разбуди ее и спроси!
Да я же просто... Интересно...тут же пошел на попятную Робан.
Робан, онанаш проводник.вступил в разговор Баин.В нашем десятке она потому, что только Алин понимает ее речь. И потом, думаю, если бы она должна была дежурить с намиЛамил ей об этом сказал бы.
Ага... Скажешь ей...пробурчал Робан, но мы уже пошли дальше, продолжая отмерять шаги вдоль границы лагеря.
Ночь, тишина, разрываемая храпом спящих, мерный шорох шагов по траве. Кажется, что это все мне уже снится, а не происходит на самом деле. Шаг... Шаг... Справа, со стороны лагеря, мелькают какие-то тени. Я остановился и, стараясь сфокусировать взгляд, пригляделся. Наконец-то! Это, недовольно ворча и позевывая, идет наша смена.
Это мне снится, или нас все же соблаговолили сменить?высказал мои мысли вслух Молин.
Вместо ответа я только зевнул. Дождался, пока те, чья сейчас очередь сторожить лагерь, подойдут поближе и, не говоря ни слова, потащился в лагерь. До места, отведенного нашему десятку, всего-то пройтичуть более двадцати шагов. Но какие длинные и тяжелые эти, последние перед сном, шаги! Как я упал и отрубился, уже не помню.
Тревога!чей-то крик настойчиво, как червь-древоточец, ввинчивается в мой сон. Дарен, как не вовремя! Я ведь как раз, показав Нарив чудеса рынка у Крепостных Ворот, полакомившись странным, но изумительно вкусным заморским фруктом, пригласил ее к себе... Какая тревога в спокойном Агиле?
То, что это был лишь сон, дошло далеко не сразу. Нодошло. И весомую помощь в этом мне оказали крики и беготня, царившие вокруг. Проморгавшись, я пару мгновений тупо наблюдаю за тем, как наемники спешат занять свои места в строю, поправляя на бегу доспехи и оружие. Посмотрел на небосудя по розовой полосе на востоке и тому, что стало значительно светлееуже рассвет. Мотнул головой, прогоняя остатки сна, и вскочил на ноги. Кольчугу я так и не снималостается только подобрать лежащее рядом оружие и шлем.
Что случилось?Молин подавил зевок и привстал на цыпочки, пытаясь разглядеть происходящее впереди. Мы оказались в одном из задних рядов выстроившейся армии и перед нашими глазами маячат только спины и затылки стоящих впереди.
Где Нарив?тут же спросил я, оглядываясь.
Вперед куда-то побежала.ответил Баин.Я как раз вставал, когда она пронеслась мимо меня.
Прошло еще пять-шесть мгновений, за которые вопросы, общим смыслом которых было'Что случилось?', я услышал по меньшей мере десятка полтора раз.
Какая-то армия, вроде, на нас наступает...наконец-то прозвучал ответ откуда-то из передних рядов.
Снова мертвецы?скривился Навин и суеверно посмотрел на небо, видимо обращая молитву кому-то из Богов.
Это зависит от исхода боя.попытался пошутить Молин, но замолк, получив от кого-то тычок в спину.
Еще пять мгновений, за которые я окончательно проснулся. Голова прояснилась, но и остальной организм тоже проснулся. Тело стало настойчиво требовать обычных утренних процедур. Желудок громким урчанием напомнил, что неплохо бы позавтракать... А мы все стоим, поглощая вместо сушеной козлятины, предоставленной нам Байродой в горах, слухи, доходящие спереди. 'Большая армия!', 'Строем идут!', 'Уже на полет стрелы подошли!'доносится со всех сторон.
Приготовится!крикнул откуда-то спереди Ламил.
Я вытащил меч из ножен, взвесил его в руке... Снова засунул его в ножны, вытащил из-за пояса булаву. Перехватил поудобнее щит.
ЯНарив, жрица Роаса, посвященная Третьего круга Храма мечей, командующая пятой сотней Двадцать девятого легиона...донесся спереди звонкий голос.
Алин, чтоб тебя, ты где?взревел голос капитана.
Насколько возможно быстро, протолкавшись сквозь строй, я подбежал к Седому. Теперь и я вижу происходящее впереди. Действительно, армия. На глазсотни три наберется. И они уже меньше чем в ста шагах. Идут медленно, плотным строем, закованным в панцирь овальных щитов и ощетинившимся иглами коротких копий. Идут молча, почти беззвучно. А впереди строятрое. Именно к ним приковано мое внимание. Высокие, облаченные в странные, окрашенные красным, кожаные доспехи, идут на несколько шагов впереди. Щитов у этой троицы нет. Зато оружие держат так, что кажетсяони родились уже с ним в руках. А главноеруки. Обычные руки, насколько я могу видеть. Но светятся они так же, как светились в бою руки Нарив. Жрецы?!!
Переводи!рявкнул тот, но я и так знаю, зачем он меня позвал.
Нарив говорит, я, эхом, перевожу ее слова капитану и каждое мое слово, эхом эха, разлетается среди наемников, шепотом передаваемое от одного к другому.
...Кто вы и почему нападаете на нас?
Один из троицы со светящимися руками резко остановился. Так же резко, словно по командехотя, насколько я видел, ни один не произнес ни словаостановились остальные двое и вся армия. Как один человек!
ЯПереф, жрец Роаса, посвященный Третьего круга Храма копья,сильным (я даже не могу представить иного) голосом ответил тот, который остановился первым. В его руках, я заметил, действительнокопье.командующий второй сотней Третьей Пограничной армии Храма.