Послушай! завопил предатель, закрываясь ладонями. Я всё объясню! Дай сказать
Ты меня предал! и вновь, не крик, а почти стон. как ты мог?
И пнула его в лицо. В прекрасное лицо, так напоминающее Нет, не сметь сравнивать этих двух! Тот был достоин десяти жизней и погиб, а эта мразь недостойна и одной. Но ничего, сейчас я всё исправлю.
Мерзавец затих. Я подняла веко и посветила зажигалкой: без сознания. Отлично! Я уже знала, как поступлю.
Какие-то психопаты приколотили с десяток человеческих тел к дверям покинутых зданий. Я отметила это ещё когда мы шли сюда и пошла прямиком к одному из распятых. Морщась от омерзения выдернула из полуразложившегося трупа пару металлических штырей, взяла с земли кусок ржавого уголка м вернулась в домик. Мужчина начал приходить в себя и тихо стонал. Сейчас ты у меня ещё и не так петь научишься, гад!
Сил доставало и без допинга, однако ярость влила в мускулы настоящее жидкое пламя. Я подтащила предателя к массивному деревянному шкафу и вздёрнув за руку так, чтобы встал на самые цыпочки, вколотила острый конец костыля в ладонь. Раздался громкий хруст, и мужчина протяжно закричал. Пока он не начал сопротивляться, я несколько раз ударила куском металла, вколачивая штырь поглубже.
Нет! Нет! он пытался вцепиться в пробитую ладонь, но я перехватила вторую руку и прижала к шкафу. Пожалуйста, не надо! Прости, прости меня!
Ты меня предал! взвизгнула я и второй костыль с хрустом вошёл в плоть. Как ты мог так поступить?
Всё, он повис. Но я ещё не закончила. Достала из сумки флягу с водой и осветив её зажигалкой так, чтобы изменник видел, швырнула ему под ноги.
Захочешь питьтолько попроси!
По смазливому лицу текли слёзы. Лицо! Лицо, так похожее на то, из моего прошлого. Не-ет! Ты не смеешь даже умирать с таким лицом.
Несколько глубоких порезов превратили красивую мордашку в кошмарную кровавую маску, и я отступила, любуясь сотворённым. Никто не смеет меня предавать! Никто!
Прощай, любовничек, ухмыльнулась я, направляясь к двери. Теперь только чудо может тебя спасти. Но чудес не бывает, уж я-то знаю.
Я думала, что выпустила всю ярость в тёмном домике, однако не тут-то было; она продолжала бушевать в груди, точно ураган в узком ущелье. От этого зубы скрипели один о другой и очень хотелось вернуться обратно. Вернуться и спустить с мерзавца шкуру заживо.
Потом пошёл мелкий дождь и его холодные капли мало-помалу остудили горячую голову. Теперь в неё начали приходить мысли, разумнее желания прикончить всех на свете. Итак, проводника специально прислали в Центр с миссией завести агента в ловушку. Значит враг с самого начала знал о готовящейся операции. Мало того, судя по выбору «засланного казачка» ему была известна кандидатура киллера. Такое сходство во внешности не могло являться простой случайностью.
Значит в Центре таилась крыса, рангом много крупнее той, которую я приколотила к шкафу. Становились провалы прошлых операций, когда агенты бесследно исчезали после пресечения границ Зоны. Оставалось вернуться и тщательно проанализировать списки причастных.
Дождь усилился. Сквозь серебристые пряди, сверкающие в темноте, я различила впереди подъём к шоссе. Именно здесь мы начали свой путь парой часов ранее. Трасса была единственным местом, откуда имелся полулегальный способ проникновения в Опытную Зону. Здесь ездили грузовики «Тоа» фирмы, имеющей право проезда через ОЗ и ограниченной торговли с местными. На грузовиках «Топа» в Зону прибывали контрабандисты и любители экстрима. И если первые, по большей части, возвращались, то вторые навсегда исчезали в дебрях запретного места.
И грузовик со значком торнадо должен был ожидать в паре километров отсюда, в карантинной зоне. Это на тот случай, если дела пойдут хуже некуда. Как сейчас, например.
Я выбралась на дорогу и чертыхаясь начала расшнуровывать ботинки. Потом, проклиная собственную дурость и злость, застившую разум, начала переодеваться. Камуфляж сняла, свернула и запустила в кювет. А надела костюм «ночной бабочки» спутницы дальнобойщиков: кожаные шорты, колготки сеткой и короткую чёрную куртку. Переступая с ноги на ногу на мокром асфальте, соединила каблуки ботинок и вызвала по передатчику парня в грузовике. А, Вася Щербинаумный, чертяка, хоть уже и в возрасте. Он, казалось, ничуть не удивился аварийному вызову, лишь спросил, одна ли я и нет ли немедленной угрозы.
Вдалеке вспыхнули едва заметные жёлтые точки, а я, продолжая материть прклятущую небесную воду, поставила каблуки на место. Ну, сейчас хоть обуюсь!
То ли желание поскорее обуться заняло все мысли, то ли злость продолжала туманить разум, а может просто двигатель автомобиля работал очень тихо, но я не услышала, как он приближался. И чувство опасности в этот раз даже не пискнуло. Возможно, ангел-хранитель устал, спасая подопечную, а может оказался недоволен моими поступками.
Я поставила ботинки на асфальт, продолжая следить за увеличивающимися точками фар и вдруг услышала щелчок открываемой двери. Не став оборачиваться, сунула руку в сумку, но взять револьвер не успела. Тело пронзила такая боль, словно через меня пропустили мощный электрический разряд. Я знала, как это происходитв жизни случалось всякое.
Когда боль немного отступила, за спиной послышался тихий удовлетворённый смешок и женский голос равнодушно произнёс:
Медленно стань на колени и положи руки на затылок.
Чёрт, это надо же было так вляпаться! Я знала, кто стоит сзади и от этого пропадало всякое желание сопротивляться. Фотография уродины, каким-то непонятным образом парализующей и убивающей свои жертвы лежала в моей сумке. Прислала нанимательница с предупреждением, что это рыжее чудовище могут прислать по мою душу. Хорошее предупреждение. Жаль, что не помогло.
Теперь опусти голову к земле.
Все её жертвы лежали в позе эмбрионапочерневшие, с лицами, искажёнными в жуткой муке. То ли потому, что через их тела проходил убийственный ток, то ли потому, что их принуждали становиться в такое положение. Как меня, сейчас. В любом случае, если я немедленно не придумаю планмне конец.
За спиной послышались осторожные шаги, причём такое ощущение, словно ступали босые ноги. И в этот момент в лицо ударили ослепляющие лучи дальнего света. Грузовик выбрался из небольшой ложбины и мчался в нашу сторону. Очевидно Щербина решил хорошо осветить место экстренной эвакуации. Случалось, что агентов вынуждали выходить в эфир, чтобы после завладеть транспортом. Умничка, Вася!
Какого? раздался недовольный возглас за спиной и что-то затрещало. Я ощутила резкий запах озона.
Оглушительно взревел гудок грузовика. Я почти ничего не видела, но решила: вот оншанс! Кувыркнулась в сторону и увидела сноп зелёных искр, ударивший из рук невысокой женщины в кожаном плаще. Разряд ударил в лобовое стекло машины, и та немного снизила скорость. Однако не остановилась и вторая молния оказалась много сильнее. Зацепило и меня.
Теряя сознание, я услышала отчаянное: «Не-ет!», уходящее в бесконечность, а после, с громким металлическим лязгом пришла тьма.
Я открыла глаза и посмотрела на спящего Страшилу, лежащего рядом. Он тихо сопел и шевелил губами, точно с кем-то разговаривал.
Милый предатель. Я вдруг осознала, что не испытываю к нему ненависти или даже злости. Вот ведь странно: и преданная женщина, и предавший её любовник остались в той дождливой ночи. И там же начали свой путь два других человека. Да, я очень сильно изменилась и осознавала это совершенно отчётливо. Дни потерянной памяти позволили развязаться тому жуткому болезненному узлу, что стягивал сердце, после гибели мужа и дочери. Я наконец-то осознала, что они ушли навсегда и смогла их отпустить.
Перед глазами появилась картинка жёлтой полосы, но она больше не вызывала прежней головной боли. Теперь стало ясно, что я видела всё это время. Дорогу из жёлтого кирпича, по которой медленно удалялись мужчина с девочкой на руках и маленький весёлый щенок. Мужчина и девочка махали мне руками, и я махала им в ответ. Настанет время и мы опять будем вместе. Там, где нет злости, ревности и боли.
Я протянула руку и осторожно коснулась пальцем шрама на щеке Страша. Он поморщился, но не проснулся.
Прости, почти беззвучно сказала я. И спасибо.
Когда я выбралась на палубу, то увидела Лесоруба, сосредоточенно ковыряющего зарядный механизм дробовика. Лев сидел рядом на корточках и широко открыв глаза, следил за работой великана.
С добрым утром, сказал Лес и чем-то лязгнул.
С добрым, я собиралась кое-что сделать. Кое-что, чего бы никогда не сделала та, прежняя Элли. Да её и звали не так. Нужно кое-что обсудить.
Сначала я подумала, что магнитные захваты причала не работают, однако, спустя минуту или около того, послышались два глухих щелчка и яхта прекратила покачиваться на волнах. Лесоруб вышел из двери рубки и показал мне большой палец.
Хорошо! крикнула я. Можешь глушить эту тарахтелку. Думаю, она нам больше не потребуется.
А жаль, сказал Лев и потянулся. Я бы ещё поплавал.
Морской лев, фыркнула я, но тут какая-то странная мутация. Обычно этотакие здоровенные жирные твари, которые валяются на камнях и центнерами жрут сырую рыбу.
Рыба вкусная? тут же осведомился малец. Хочу рыбу.
Вибрация корпуса прекратилась и Лес спустился по скрипящим ступеням трапа. Интересно, сколько весит этот громила? И какого чёрта мне сейчас приходят в голову подобные идиотские вопросы? Вот ещё один: почему Страш, стоящий с рюкзаком за спиной, выглядит таким мрачным и сосредоточенным? Приснилось чего?
Приснилось чего? я пихнула его локтем в бок. Таблетку сожрал?
Яда, тут же вклинился Лев и нечто одобрительное прогудел Лесоруб. Он взвалил на плечо все три ружья, а на другое повесил сумку с боеприпасами.
Страш вяло отмахнулся. Кажется, он куда-то плыл на этой своей странной волне. Даже тосты спалил, когда готовил завтрак. Лесоруб воодушевлённый моими рассказами о чудесном таланте товарища, попробовал, а после очень странно посмотрел на меня. Затем рассудительно сказал, что вкусы у всех разные и кому-то корова предпочтительна в качестве будущей жены. Я тут же поинтересовалась, кого конкретно он имел в виду, когда упомянул корову. Гигант ещё немного подумал и так же спокойно сказал, что лучше он пойдёт и подышит свежим воздухом.
Я поправила Грозу и спросила:
Кто желает первым ступить на неизведанную землю? Лавры первооткрывателя, прекрасные туземки и всё в таком духе.
У тебя уже есть прекрасная туземка, Лес отодвинул плечом, шагнувшего было Страша и прошёл по трапу. А мне за моей ещё топать и топать.
Вторым промчался Лев, у которого, судя по всему, до мыслей о туземках ещё нос не дорос. Я дёрнула насупленного товарища за рукав.
Эй, ты чего?
Он тяжело вздохнул.
Всё думаю. Та фотография Да и всё остальное.
То, что я продолжаю любить погибшего мужа и дочку, ничего не меняет между нами, понимаешь? Я не пытаюсь ставить кого-то выше или ниже, сравнивать и заниматься прочими глупостями. Если не прекратишь страдать фигнёй, рассердишь меня по-настоящему. Уловил?
Уловил, мужчина поправил лямку рюкзака. Но
Никаких: «но». Прошлое, этопрошлое. Его можно вспоминать, но им нельзя жить. Хочешь, дам подзатыльник, чтобы лучше дошло?
Он помотал головой, а я очень пожалела, что до этой ночи никто не отвесил мне этого самого подзатыльника. Георгий Васильевичхороший человек и отличный руководитель, но он всегда считал, что его подчинённые сами способны одолеть собственных внутренних демонов. Я тоже так раньше считала. Мы оба ошибались.
Лесоруб и Лев неуверенно топтались на серых бетонных плитах пирса. Под ногами валялись заплесневевшие куски древнего каната, невесть откуда взявшегося в современном порту; старые гнилые доски с расплывшимися буквами и ржавые ошмётки металла непонятного происхождения. Кран, вздымавший стрелу над головами, только издали казался относительно нетронутым. Стоило подойти ближе и тут же выяснилось, что краска давно облупилась, колёса завалены чёрной от времени листвой, а в самой стреле свили гнёзда местные пернатые. Впрочем, их тоже не оказалось на месте, так что звук наших шагов оказался единственным, что нарушало тишину покинутого комплекса.
Посмотрим? Лес кивнул на здания.
А смысл? я пожала плечами. И что ты там собираешься найти? Сокровища пиратов или изъятую контрабанду? Думаю, максимум, что ты там сумеешь обнаружитьочередную порцию неприятностей. Сам знаешь, стоит сделать шаг в сторону и онитут, как тут.
И то верно, неожиданно легко согласился великан, а вот Лев разочарованно вздохнул. Кажется, паренёк хотел полазить по заброшенным зданиям.
В следующий раз, я потрепала его по лохматой шевелюре. Придёшь сюда и спокойно залезешь, куда заблагорассудится.
Она может не разрешить, очень серьёзно сказал Лев, но возражать не стал. Пошли.
За постройкой обнаружился настоящий парк из брошенных грузовиков. Лес заикнулся было о поездке «с ветерком», на что угрюмый Страшила откликнулся я язвительной тирадой о вреде излишнего оптимизма. И тут он оказался прав. Большая часть автомобилей давно пришла в негодность. Отчасти потому, что долго стояли под открытым небом, отчасти потому, что с них сняли все ценные детали.
Пешочком, пешочком, подбодрила я приунывшего великана и похлопала по плечу. Качай свои железные мускулы.
В голову внезапно пришла мысль, от которой тут же испортилось настроение. Впрочем, виду я не подала. Просто, если тут проводились опыты по регенерации и вообще, создавали гибриды, типа тех, которых я видела у Баст, значит имелась возможность заменить повреждённые ноги и руки чем-то, получше металлических протезов. И уж точно не ставить этот жуткий стеклянный глаз. Похоже, ублюдку из Изумрудного города показалось недостаточным отнять у своего соперника любимую и память. Он хотел ещё и унизить несчастного, сделав его похожим на андроидов, которыми тот прежде занимался.
У тебя нос побелел, сообщил Страшила, вроде бы пришедший в норму. Замёрзла?
Да, наверное, протянула и подставила упомянутый орган его губам. Целуй.
Медицинаона такая, проворчал Лесоруб, а Лев захихикал.
У нас получится, прошептала я, глядя в глаза товарища. Всё получится, только верь.
Я верю, Страш вздохнул. Просто мне Страшно.
Теперь я поцеловала его в нос. Странно всё это было. Очень.
За ржавым забором, кое где обвалившимся в высокие сорняки, поднималась стена леса. И если у самой ограды ещё можно было рассмотреть следы прежней борьбы с подступающими деревьямипеньки, пустившие многочисленные отростки, то дальше стволы стояли, точно несокрушимое воинство местной воинственной флоры.
Массив рассекала широкая трасса из мощных бетонных блоков, когда-то тщательно пригнанных один к другому. Однако наступающие заросли успели изрядно попортить творение рук человеческих. Между плитами зеленела трава, а кое где из щелей уже поднимались, пока ещё тонкие, деревца. Бетонные блоки поднимались, крошились и вообще, всячески демонстрировали готовность капитулировать.
Вдоль трассы имелось ограждение из высоких бордюров, но сейчас большинство блоков лежало на дороге, точно нечто, вышедшее из глубин леса, озлилось на нежданную преграду. Видимо та же неведомая сила повалила и столбы освещения, вывернув некоторые вместе с основанием, так что вверх торчали обрывки проводов.
Кто-нибудь знает, что здесь случилось? все недоуменно уставились на меня. Чёрт возьми, тут же была самая продвинутая из всех Опытных Зон! Лесоруб только пожал плечами, а Страш прищурился. Ещё пять лет назад сюда приезжали, чтобы перенимать опыт и делать рекламные ролики.
А что тебе известно? спросил хитрый Страш. Что помнишь?
Это была достаточно щекотливая тема, что понял даже Лесоруб. Однако же, я первой начала разговор, а назвался груздем
Около пяти лет назад все пограничные станции получили извещение об эпидемии неизвестного вируса. Посторонним приказали удалиться за десятикилометровую отметку и объявили карантин. Потом предупредили, что любая попытка нарушить карантинную отметку будет жёстко пресекаться.
Кто известил, приказал и предупредил? тут же поинтересовался Страш.
Никто. Письмо на электронку. Сначала его приняли за дурацкую шутку и послали пару вертолётов. Оба упали, вроде бы из-за того, что отказала система навигации. Организовали спасательную экспедицию и почти сразу утратили с ней связь. Никто не мог понять, с чем мы имеем дело, поэтому, во избежание новых потерь решили проследить за развитием ситуации. Ситуация ни хрена не развивалась. Следили со спутников, однако спустя пару месяцев кто-то взломал все, которые проходили над ОЗ и мы перестали получать даже этот мизер информации. Через три года тот же никто прислал новое сообщение. Разрешил вести ограниченную торговлю через независимую частную фирму. И этовсё.
Так у тебяцелая прорва информации! хмыкнул Лесоруб, а послетяжело вздохнул. Я вот вообще ничего не помню. Ну, то есть, почти ничего. А из того, что осталось
Пойдём? предложил Лев, указав на дорогу. Вы же сами сказали: выйдем пораньше, чтобы успеть побольше. Выйдем пораньше, чтобы поговорить подольше?
Я расхохоталась и погладила непокорную гриву. Всех остальных тоже повеселил вопрос непосредственного паренька. Да и то, он был прав.
Казалось, будто путь идёт всё прямо и прямо, однако очень скоро выяснилось, что первое впечатление обманчиво. Мы прошли около километра, и дорога свернула направо. Нет, вперёд-таки уходил некий чахлый путепровод, но там бы едва разминулась пары велосипедистов. Кстати, тропинка вроде упиралась в невысокое черепахоподобное здание, откуда доносилось знакомое жужжание.
Страшила предложил посмотреть, а Лесоруб предложил ему посмотреть самому. Тогда я предложила всем заткнуться. Лев ничего не предложил, но смотрел на нас так спокойно, как может смотреть лишь умудрённый опытом санитар психушки на очередные кульбиты подопечных.
За поворотом обнаружились две длинные фуры. Причём одна стояла поперёк шоссе, а втораявалялась в кювете, демонстрируя прохожим бесстыдно оголённое пузо и широко расставленные колёса. Из разбитого лобового стекла свисал скелет в выгоревших лохмотьях. Голова у остова не наблюдалась. Очевидно унёс какой-то местный Гамлет. Ну а если откровенно, то картинка получалась весьма неаппетитной. За столько лет никто не удосужился похоронить бедолагу.
Что-то такое в голове вертится, заметил Лес, в ответ на моё замечание. Целое кладбище в стоящих авто. Кажется, никому просто нет дела.
Поле, подал голос Страш и заглянул в разбитый кузов. М-да Возможно, местные жители просто не помнят, что происходило прежде, поэтому и не хоронят своих мертвецов.
Точно! Лес хлопнул себя по лбу. Вот этопомню. Изумрудный город так называется, потому что всё выкрашено зелёным.
Логично, согласилась я и обогнула выпавший из кузова продолговатый белый ящик. И что?
Это как-то связано с непрерывным действием мощных излучателей внутри самого города, усиливает, что ли, внезапно Лесоруб длинно и очень грязно выругался. Вот поэтому я там и не жил. Каждый день для жителей города, словно новое рождение. Они не помнят ни имён, ни событий прошлого. Только место, где живут и характер выполняемой работы.
Как же такое возможно? усомнилась я. Выборочная амнезия?
Тонкая калибровка полей, вполголоса пробормотал Страш и тоскливо посмотрел на меня. Вертится в памяти. Сохраняются профессиональные навыки, но удаляется информация личного эмоционального характера. В то же время объект воздействия становится крайне уязвимым именно в этой области.
Это как? честно, такого дерьма я просто не ожидала. Похоже, настоящие зомби бродили не в окрестностях Изумрудного города, а прятались внутри его стен.
В любой момент у человека можно вызвать восторг, ненависть или глубокую депрессию, лицо Страша морщилось всё сильнее. И чем большей группой соберутся людитем мощнее эмоциональный выброс. В пике объекты воздействия напрочь отторгают инстинкт самосохранения и действуют в интересах манипулятора.
Как по писанному чешешь, с невольной завистью протянул Лес.
Звучит ужасно, я потёрла лоб и подумала, что говнюку, устроившему этот ад, мало просто умереть. Его смерть должна быть воистину кошмарна. И где-то я уже такое слышала или читала. Кажется, в какой-то старой книге.
Обитаемый остров, внезапно подал голос Лев и некоторое время все молчали, рассматривая парнишку. А он продолжал, как ни в чём не бывало. Там про сильного человека, Максима, как он попал в странное место, где людям вычищали головы с помощью башен. Максим взорвал башни и победил.
Точно, страницы книги, прочитанной в далёком детстве, всплыли в памяти. Но ты откуда знаешь? Пауки читали, перед сном?
Нет, казалось, паренька ничто не способно смутить. Блестящий рассказывал. Эту и другие. Когда рассказывал про Обитаемый остров долго думал, а потом сказал, что люди никогда ничему не учатся. И не слушают предсказания.
М-да, Лесоруб хотел что-то сказать, но я показала ему кулак и великан ограничился всё тем же. М-да
Тем временем дорога сделала очередной поворот, и мы прошли мимо небольшого одноэтажного строения. Рядом скучали заправочные колонки. За окнами постройки царил полумрак, но я внезапно ощутила чей-то пристальный взгляд. Неизвестный, притаившийся внутри, словно изучал нашу группу. Изучал спокойно, оценивающе. Потом тени за стёклами пришли в движение, и я сообразила, что наблюдатель, кем бы он ни был, достаточно крупная хреновина.
Осторожно, предупредила я и сняла Грозу с предохранителя. Там кто-то есть.
Большой, согласился Лев. Злой. Воняет свежим мясом и древними костями. Давно здесь.
Лесоруб торопливо перезарядил один из своих дробовиков и мы, бочком-бочком, прошмыгнули мимо опасного места. Мне показалось или я ощутила недовольство притаившейся твари? Кажется, кто-то надеялся на лёгкую добычу. Внезапно позади заправки что-то затрещало и огромный тёмный силуэт мелькнул между деревьев. Некоторое время из глубины леса доносился удаляющийся хруст веток, а потом он стих.
Ушёл, констатировал Лев и потёр ладони. Быстрый. Если бы напал, даже не знаю
Вот и славно, выдохнула я. Меньше знаешькрепче спишь.
Я бы так не сказал, буркнул Лес. Страш, ты крепко спишь? Должен дрыхнуть, как убитый.
Отвяжись, одёрнула я весельчака. Видишь, человек погружён в умные мысли? Забыл, кто у нас тут мозговой центр?
Яскромно сказал Лев и некоторое время все хохотали. Даже Страшила.
Вплоть до того момента, пока не зазвонил телефон.
Ох ты, зараза! только и сказала я, достав трубку. Всегда кто-то испортит настроение. Особенно этот мудак. Ну, привет, Голова, или как тебя там.
Можешь звать Чудовищем, Ундиной или Пламенем, всякий раз голос в трубке менялся, то взрёвывая, то становясь нежным девичьим, то прорываясь сквозь рёв огня. Раз уж вы все вместекакая разница? Как я погляжу, вам удалось благополучно преодолеть все препятствия и оказаться в паре километров от моей вотчины. Поздравляю.
Не с чем, фыркнула я. Давай дальше, многоликий ты наш.
Фактически, последние несколько часов вы находитесь в зоне моего влияния, мне показалось или в голосе этого урода прозвучало нечто, подобное гордости? Я бы мог выслать своих людей, чтобы они упростили дальнейшее путешествие, но только опасаюсь недоразумений, типа того, что произошло у мышиной колонии. Поэтому решим так: вы продолжаете прогуливаться самостоятельно, а уже возле стены вас встретят и проводят внутрь.
Ничего не имею против, я много чего имела против, но не собиралась объявлять об этом раньше времени.
Сразу хочу предупредить, вот интересно, каким бы голосом не говорил мерзавец, а интонации всегда оставались одинаковыми: казалось, будто внутри трубки спряталась огромная холодная змея. Городмой и все правила устанавливаю только я. Если я говорю: прыгатьвсе прыгают; если говорю: лежатьвсе ползут на пузе. Ясно? Исключений не бывает, ни для кого.
Угу, буркнула я. Сердечко для Лесоруба приготовил?
Да. И сердце для железного дурака и мозги для твоего, как ты его называешь, Страшилы. Один момент. Камеры наблюдения, работают паршиво, но кое-что ещё способны показать. Кто четвёртый?
Подобрали по дороге, я чертыхнулась про себя. Это надо же, совсем из головы вылетело, что с нами идёт Скажем так: объект пристального интереса сразу нескольких персонажей. Не бойся, он для тебяне угроза.
Не боюсь, он издал холодный смешок. Не думаю, будто кто-то вообще может быть для меня реальной угрозой. Так что трижды подумай. Прежде чем сотворить какую-нибудь глупость. Я слышал, у тебя периодически сносит крышу.
Это всё осталось в прошлом, угу, на мокрой дороге, вместе с разожжённой головой. Готовь праздничный стол.
Уже всё готово, он ещё раз хихикнул и отключился.
Очень хотелось расколотить телефон о бетон, хоть я понимала: несчастное устройство связи ни в чём не виновато. Смущало другое: Волшебница утверждала, будто Чародей боится всего на свете, а в его голосе я ощущала несокрушимую уверенность в собственной неуязвимости. То есть сам он был в этом абсолютно уверен. В чём подвох?
Кто-нибудь может сказать, как выглядит князь мира сего и с какого перепугу он считает себя бессмертным? Лес, хоть что-то?
Прости, он тяжело вздохнул. Именно в этом местесплошные белые пятна.
Не думаю, что я даже хочу ворошить свои воспоминания, угрюмо отозвался Страш. Какое-то неуютное отношение, словно качаешься чего-то скользкого.
Игла в яйце, внёс свою лепту Лев, яйцо в утке, а уткав зайце.
Самая ценная информация, констатировала я. Нет, реально; какому угодно мужику проткни яйцо иглой, сунь в утку, и он готов. Спасибо, дорогой.
Нет, честно, это уже начинало тревожить. Никто из спутников не мог описать нашего злейшего врага или даже вспомнить хоть одну его характерную черту. Я слышала его голос, но Я слышала не «голос», но «голоса» и не могла поклясться, что хоть один из нихнастоящий. Мало прорваться за хорошо охраняемые защитные стены, надо же знать, как выглядит твоя цель.
Вновь поворот и внезапно, точно поднявшись из-под земли, перед нами оказался Изумрудный город. Нет, до него ещё оставалось около полутора километров, но теперь я хорошо видела здания зелёного цвета и высокие шпили, того же успокаивающего оттенка. На острых навершиях десятка башен переливались изумрудами слабо светящиеся шарики. Было это их собственное сияние или отражение лучей восходящего Солнцане понять. Нижнюю часть города скрывали деревья, поэтому ограду я не видела. В целом всё смотрелось красиво, умиротворяюще и даже несколько игрушечно, точно городок кукол.
Если я всё правильно понимала, так оно и было.
Смотри, Страшила дёрнул меня за руку.
КА-54 зарылся в заросли и лишь хвост торчал наружу, напоминая голову уродливого жирафа. Корпус рухнувшего вертолёта исчез под плотным слоем ползучей дряни, напоминающей лианы. Для того, чтобы рассмотреть, насколько серьёзно повреждена машина, пришлось бы долго срезать наросшую листву. Очевидно перед нами лежал один из вертолётов, посланных пять лет назад, чтобы прояснить ситуацию. Второго я нигде не наблюдала.
Не думаю, что там осталось хоть что-то ценное, сказал Лесоруб. Кажется, ракетные установки и пушки установили на стене города.
Абсолютно с тобой согласна. Поэтому не станем задерживаться.
Спустя пару сотен метров мы наткнулись на первое жилое селение. По-настоящему жилое. За частоколом из высоких необработанных брёвен поднимались крыши деревянных домиков. Десятков пятья не стала точно подсчитывать. Над оградой поднимались две вышки, откуда за нашим приближением следили насупленные бородатые мужики. В руках у стражей я рассмотрела нечто, подобное арбалетам или замысловатым лукам. Странно, вообще-то, учитывая изобилие огнестрела в ОЗе.
В общем-пообщаться с аборигенами мы и не рвались, но окончательно желание пропало, стоило приблизиться вплотную к стене посёлка. Тотчас стреляющие приспособления в руках сторожей направились в нашу сторону и явно приготовились к использованию. Никаких предупреждающих окликов, но судя по мрачным рожам стрелков стало ясно: ещё немного и что-то прилетит.
Не очень-то и хотелось, пробормотала я. Пошли отсюда.
Чуть дальше за оградой вырубили большой участок леса и там колосилась какая-то пшеница. Вдоль поля неторопливо прогуливались клоны бородачей с вышек. Вооружены все были теми же самыми самострелами. Такое ощущение, будто нас занесло в чёртово средневековье.
Ощущение провала во времени усилилось ещё больше, стоило пройти дальше по дороге. Огороженные кольями деревеньки стали попадаться едва ли не на каждом шагу, причём, судя по охраняемым полям, каждая имела свою собственную сельскохозяйственную специализацию. И повсюду нас встречали оружием, изготовленным к бою.
На дороге стали появляться путники, но выглядели все так же «дружелюбно», как и охранники деревень. То есть шарахались от нас на противоположную сторону дороги, если шагали пешком, или подгоняли коротконогих лошадок, пытаясь быстрее прошмыгнуть мимо. А одеты местные жители Чёрт! Нет, этоточно средневековье, с его нелепыми жупанами, пёстрыми от заплат стёгаными жилетами и волочащимися в пыли длинными юбками.