Скорее! Скорее!
Рон чувствовал сильный химический запах. Может, хоть кто-то догадается мобильным огнетушителем воспользоваться? Правда, вряд ли это поможет А дым из-под днища гравибуса тем временем становился всё более плотным.
Вышли почти все. Но какой-то женщине зажало ногу. Он кинулся к ней и похолодел, понимая, что она застряла. Никак не вытащить Стойка сиденья погнулась, и он никак не мог её отогнуть обратно. Никак! Холодное липкое чувство начинающейся паники усилилось криками снаружи:
Пожар! Горит! Не подходите! Где пожарные?!
Всё, батареи загорелись. Скоро могут взорваться. Счёт шёл уже не на минутына секунды. Но он не мог оставить эту женщину здесь Изо всех сил Рон навалился на кресло, но тщетно! Потные руки соскальзывали с гладкого, отполированного поручня, измазанного кровью, трудно было найти нормальную точку опоры
Давай же, сука, отгибайся!
Голова кружилась от дыма, он задыхался, а неподдающееся кресло и близкая смерть лишали воли и сил.
Стоп Металл уже погнут! Если его расшатать? Он начал раскачивать кресло, не обращая внимания на крики женщины, ногу которой он, по сути, доламывал. Но лучше доломать ногу и выбраться, чем сгореть заживо Доктора починят. На полувскрике женщина потеряла сознание. Дым заполнил гравибус. Но Есть! Кресло отогнулось, освобождая несчастную жертву.
Последним усилием, почти теряя сознание, детектив подтянул её к открытому люку и просто выбросил туда. Хорошо, кто-то осмелился подбежатьи женщину оттащили. Но сам он никак не мог вылезти из люка отказали ноги. Он не мог подпрыгнуть. Подтянулся уже только на одной силе воли, перевалился через край и упал на дорогу. Пополз прочь. Но Грохот. Темнота. Гаснущее сознание озарила мысль о том, что длинная цепочка событий привела его к месту, на котором он иначе никак не мог бы оказаться. И что, судя по всему, свою никчёмную жизнь он прожил не зря.
Иногда он приходил в себя. Хотелось кричать от болино он не мог. Вокруг был туман, какие-то фигуры и голоса. Тогда он сосредоточивался на Элизе. Представлял её образ. Её лицо. Фигуру. Голос. Кожу. Поцелуи. Ласки Это помогало ему отвлечься от боли до того момента, когда он вновь впадал в забытьё. Эта грёбанная жизнь никак не хотела его отпускать.
Так продолжалось, пока он не проснулся. И не почувствовал боли. Точнее, не совсем так. Она оставалась но была вполне сносной и терпимой. На уровне делающих ремонт соседей. Понял, что лежит на животе. Весь в повязках. Перед глазамибелая наволочка подушки. Выкрашенная в бежевый цвет стена. Какая-то металлическая труба, уходящая вверх. Рон попробовал оглядеться. Головой не пошевелишь Попытался спросить, где он. Но получилось невнятное мычание.
Он приходит в себя! раздался женский голос.
Пора бы уже, мужской, что у него с показателями?
В пределах нормы, доктор
Значит, пора его распеленывывать Рон, вы меня слышите? У вас трубка в горле, голосом вы ответить не сможете
Так вот оно что крепко его приложило
поэтому моргните один раз, если да, два раза, если нет.
Может, правым глазомда, а левымнет? это медсестра.
Правым с моей или с его стороны? усмехнулся доктор, эта система давно проработана. Итак, Рон?
Он моргнул один раз.
Вы идёте на поправку. Это новость хорошая. Но, поскольку вашего выздоровления ждут ваше начальство и куча журналистовне знаю, насколько. Нас, по крайней мере, они уже достали.
Рон часто заморгал. Доктор рассмеялся.
Очевидно, что вам лучше. У вас что-то болит?
Одно моргание.
Не удивительно скажем так, боль сильная?
Отрицание.
Тоже не удивительно Ладно, продолжим
К вечеру он лежал в мягкой пижаме на чистых, белых простынях. Свет пока резал глаза, потому он осматривался не часто. Но Рон понял, что этоне их районная больница с её обшарпанными стенами и вездесущими тараканами. А ЦБЛЦентральная Больница Лансагиля Наверное, именно поэтому он ещё жив. Его пока оставили в реанимации, под наблюдением. Капельница, куча датчиков, облепивших тело и такой же молчаливый сосед.
Правда, дали пару минут пообщаться с начальством. Через планшет, по видеосвязи. Те сказали, что, если к нему прорвутся журнаш листы, ничего им не говорить. Только официальная версия, а её всё никак не могут утвердить. И не утвердят, пока не поговорят с ним и не закончат расследование. А то уже есть версии, что гибель депутатского сынаэто некая многоходовка, и что он специально его раздраконил, чтобы тот вышел из себя и попал в аварию не зря же он оказался в том же месте? Рон что-то согласно прохрипел им в ответ. Медсестра, или врач (они все в одинаковых одеждах, скверна их разберёт), что держала планшет, лишь покачала головой. Потом сказала, что ему вредно сильно напрягаться. Отключила связь под негодующие вопли капитана и ушла. С планшетом
Рон вздохнул. И попытался забыться. Вот только новая кожа на спине очень его беспокоила.
Глава 5
Утро началось для Сауле удивительно приятно. Ей удалось выспаться. Вот по-настоящему выспатьсякогда встаешь с утра свежая, бодрая и с острым желанием свернуть гору-другую. А то, что они стоят такие скучные и несвернутые? Не порядок.
Душ, кофе, плотный завтрак. Иникаких новостей. Ни о чем. Даже в рабочие чаты не заглядывала, чтобы настроение, созвучное с прозвищем не сбивать. Хорошее было настроение, солнечное. Всегда бы так.
Тем более, что о недостатке свежей информации в организме можно было не беспокоиться. Блистательная Лейлочка, звезда отделения, больницы, и судя по самомнениювсей Империи, всё расскажет. То естьвообще всё. И ещё немного сверху. И, скорее всего, половину приврёт. Сауле Лейлочку не слишком любила. Совсем молоденькая медсестра, пришедшая в медицину лишь с одной цельюбыстро найти себе более или менее приличного мужика и выйти за него замуж. Ну а что. Ходили слухи что как раз у медсестер в этом вопросе шансов больше всего. Ведь свой врач в семьеэто так удобно и полезно. Почти любая свекровь рада будет. А так, которая не радапросто не видит всех прочих достоинств Лейлочки. Например, того, что та ещё и очень красива. Как язвительно думала Саулеособенно по мнению самой Лейлочки. На её же взглядпросто глупая, крашенная кукла с инстинктами хищника и такой же моралью. То есть никакой.
Солнце помотала головой, удивляясь самой себену не стоило это утро размышлений о болтливой сплетнице. Но, с другой стороныничего удивительного в этом не было. Сауле думала о новом пациенте. Молодой мужчина, доставленный к ним в тяжёлом состоянии. И опять охранник "технологий будущего". Время от времени к ним привозили его коллег. И это всегда были тяжёлые случаи. Иногда Сауле даже было интересно, чем они там в этих "технологиях" занимаются, что их охранники выглядят так, словно их мех подрал. Вот этот, свежий, как раз так и выглядел. Чудо, что вообще жив остался. Рыжей всегда казалось, что такие раны не мог оставить кто-то желающий проникнуть на территорию "технологий". Скорее наоборотвырваться наружу. Так что, она была даже благодарна этим мужчинам, за то, как и чем они рисковали. Хотя, предпочла бы, что бы таких пациентов не было. Не только у нее, а вообще ни у кого. Что же это за будущее такое, что для развития его технологий нужны такие жертвы? Ведь явно же не все успевали до больницы доехать. Кое-кто точно не доезжал.
Но, об этих мыслях солнышко ни с кем не говорила. Она даже не думала о них слишком громко. На всякий случай.
Солнце посмотрелась в зеркало. Так, голова, рыжая, пока ещё не лохматаяна месте. Не лохматаяэто, впрочем, ненадолго. Пара часов и прическа будет похожа не то на гнездо, не то на солнечную корону, зависит от того, как посмотреть. Сделать с этим не удавалось ничего и никогда, оставалось только терпеть. Или наслаждаться. Сауле оптимистично предпочитала наслаждаться.
Дальшепара синих глаз. Подкрасить бы, но уже некогда. И россыпь веснушек по всему лицу. Может с ними все-таки что-то сделать? Сауле состроила себе в зеркале рожицу. И решилаона прекрасна и так. А кто не согласентот ничего не понимает. Вот вообще ничего. С этой мыслью она и выскочила из дома, быстрым шагом отправляясь на работу. Благо жила она не далеко и обычно ходила пешком.
А ведь тот охранник был не единственным из тяжёлых пациентов. Рыжая перебирала в памяти имена, прикидывая, что она должна сегодня сделать. Большинство пациентов шло на поправку. Пару даже выписать сегодня должны были. Вот только не всё было так радужно.
Была ещё одна девушка. На первый взглядничего серьезного. Ей уже должно было стать лучше. Но не становилось.
Говорят, у каждого врача есть своё кладбище. Было оно и у доктора Фламмер. И ей очень не нравилось, что оно становится всё больше. Особенно в последний год. Все случаи разные. Только одно общеесмерть у всех была тяжёлая.
Хотя было ещё одно. То, что ничего не могли сделать.
Она ничего не могла сделать.
И тут эта девочка. Чья-то там дочь, или не дочь. Но всё равно чья-то там. Сауле не вникала. Пусть у начальства на эту тему голова болит.
Рыжая тут думала только об одномкак же сделать так, чтобы она вернулась домой. Здоровой.
Вот поэтому и удивительно было, что утро началось так хорошо. Весь вечер и чуть ли не полночи Солнце просидела над справочниками. Путного, правда ничего не нашла. Даже сообщения паре своих старых профессоров отправила, надеясь на помощь. Ох, целителя бы сюда. Настоящего. Из Рассвета. Но, никто из них в эту глухомань не поедет. Даже ради чьей-то там дочери.
Оставалось надеяться, что удастся справиться своими силами.
Больница встретила привычной суетой. Сауле удалось даже довольно быстро проскользнуть мимо бдительной Лейлочки. Выслушала только, то их новоявленная звезда и мечта всех журналистов округи пришёл в себя. Солнце мысленно закатила глаза и искренне посочувствовала детективу Анор. Его героическая слава могла привлечь к нему неожиданное внимание. Хотя кто знает, может быть ему понравится медсестричка, ведущая себя, да и одетая, как в фильмах для взрослых. Уважение к нему, правда, от этого никуда бы не делось. Мало кто может жертвовать собой, чтобы помочь другим.
А вот пройти мимо Вайтгейта было гораздо сложнее. Мрачный юноша, проходил в больнице Лансагиля альтернативную военную службу. И, кажется, был влюблен в рыжего доктора глубоко и совершенно безответно. С точки зрения Сауле парень был совершенно безнадежен. Не красив, лишен хоть какой-то харизмы и ещё и младше чуть ли не на семь лет. Их разделяла пропасть, о преодолении которой Солнце даже думала с содроганием. Поэтому и предпочитала не пересекаться, дел никаких общих не иметь и даже близко не подходить. Вот и сейчас она постаралась как можно скорее скрыться от его тяжёлого взгляда в ординаторской.
Впереди ещё был целый рабочий день.
Ближе к полудню на планшет врача упала пара новых документов. Согласно им под её заботливое крылышко попадали два новых пациента, оба только что из реанимации. Тот самый охранник и герой, о которых Сауле вспоминала утром. И в тексте так и читалось пожелание начальства. Эту пару следовало любить, ласково лечить, не обижать и выписать как можно скорее. Охранника, Мэттью Хилла, потому что его корпорация за него платила и платила хорошо. А спонсоры должны быть не просто довольны, они должны быть счастливы. А герояРона Файр Анорапотому что на его след уже стали журналисты. А они в больнице вообще никому не нужны. Только мешают. И их же даже не пускать не поможет. Небольшая взятка тут, чуть по больше там, и Лейлочка или её сестра по разуму уже проводит акулу пера к её жертве.
Детектива стало искренне жалко уже второй раз за день.
Солнце вздохнула, перечитала файлы с историями болезней и отправилась в палату, которую мысленно назвала «лежбищем морских котиков». Знакомиться.
Доброе утро, господа, она чуть было не сказала «котики» вслух, как вы себя чувствуете?
Рыжий врач, только что зашедшая в палату, мягко, почти по-матерински улыбалась
Меня зовут доктор Сауле Фламмер и я постараюсь поднять вас на ноги как можно скорее.
Как в реанимации, в своём обычном амплуа отозвался детектив, не открывая глаз. Голос приятный. Слишком приятный для реанимации. Хотел добавить что-то про спину и то, что пониже, но решил, что это слишком грубо. Даже для Занозы. Даже в том месте, что пониже спины. Всё же здесь ему спасли жизнь. И то, что пониже спины. Скверна. Что за сортирный юмор Но за последние пару часов его настроение успело измениться несколько раз. Сначала он радовался, что жив. Потом мозг вынесли воспоминания об уходе Элизы. Потом порадовался, что благодаря этому спас кучу людей. И остался жив. Потом вынос мозга от смерти того ахалай-махалайского сына. Жаль пацана, хоть и сволочь он. А может и не жаль. Он пока не встречал дитя больших начальников, что не пытались "брать от жизни всё". В ущерб другим. В общем, его мысли усердно в голове перетягивали канат и громко ругались, когда пришла доктор Фламмер
Я себя чувствую, как человек, в котором насверлили кучу лишних дырок, послышался скорее даже не голос, а хриплый шепот с соседней кровати. Извините Док Задал я вам задачку.
После такой длинной тирады, экс-Айсман затих, как человек, который выговорил свою недельную норму слови тем выполнил свой моральный долг.
А можно мне мой планшетик? решился уточнить Рон, не дожидаясь ответа доктора.
Взгляд синих глаз, только что лучившихся теплом и сочувствием, мгновенно заледенел.
Ни в коем случае, голос тоже звучал твердо, по крайней мере, в ближайшие два дня. Вам нельзя волноваться.
Впрочем, и голос, и взгляд быстро смягчились. Если доктор Фламмер и была фанаткой отсутствия в палатах лишних гаджетов, то не слишком рьяной.
Давайте я вас лучше осмотрю. Вы же теперь знаменитость, господин Анор. Герой. Можно даже сказать звезда, Сауле улыбнулась безо всякой иронии, Вас ждёт очень много внимания. А это как раз то, что совершенно вам не нужно. Мы постараемся оградить вас от журналистов, как минимум до тех пор, пока общение с ними не будет угрожать вашему здоровью. И, я была бы очень благодарна, если бы вы нам в этом как минимум не мешали.
Сканер стабильно выдавал всю информацию о пациентах, но личный осмотр всё равно был нужен. В том числе и для того, чтобы познакомиться с пациентами. Как бы ни была совершенна техника, люди всё ещё предпочитали, что бы их лечили не машины, а другие люди. К тому же личный осмотр иногда помогал заметить то, что не видел стеклянный глаз медицинского ИИ.
Похоже, всё идёт хорошо, Сауле довольно улыбнулась. Вам сейчас лучше поспать. А потом, если будет совсем скучно, я договорюсь о какой-нибудь хорошей книге.
Про то, что договорится и о седативных, притом для обоих раненых, она говорить не стала. Им сейчас и правда лучше спать.
Закончив с детективом, Сауле перешла к соседней койке, так же осматривая и Хилла.
Да, сэр, вы действительно задали нам задачку. Знаете, у нас уже начали принимать ставки, кто вас так.
В её голосеедва заметное, чуткое напряжение. Ей, как врачу, интересно, что же случилось с её пациентом. И не как врачутоже.
У вас взбесилась экспериментальная модель боевого робота? Напал мутировавший дикобраз? Пираты пытались посадить вас на кол, но не знали, как это правильно сделать? Вы случайно наступили на край плаща Гвардейца? она явно шутила, припоминая самые бредовые и забавные версии, произошедшего, что гуляли по больнице. И в то же времяочень внимательно наблюдала за реакцией на свои же слова.
Ранение в спину. Получить такое можно, например, убегая от опасности. Или, когда на тебя нападают свои же. Или же когда ты прикрываешь собой кого-то. Солнышку отчего-то хотелось верить, что этот охранник тоже был героем, спасшим кого-то. Он не был похож на труса. И, разве можно желать кому-то судьбы быть преданным?
Ну ладно, Анор сдался, позволяя себя осмотреть. Правда, не позволить он этого не мог. Особенно такой даме, журналистов да, лучше на пистолетный выстрел
Задумался. "А ты подтормаживаешь, детектив"
не подпускать.
По окончании осмотра выдохнул.
Спасибо, док! От книги не откажусь а что там с пассажирами? Все целы?
Казалось бы, простой вопрос загнал пациента в ступор. То, что задумывалось простой проверкой, на деле оказалось целой операцией, в которой он отыграл свою роль до конца. Или нет? Взрыв гранаты ослепил его, но от пуль он прикрылся щитом. Да и не должны были эти пульки пробить ни защиту, ни броню. Другое делотяжёлые турели, стоявшие в нишах у трона. Им тонкий спинной сегмент прошитьда если начистоту, то и вся броня полуденныхдля этих турелей не преграда. Но Что теперь то говорить?