Кто?..
И тут же закашлялся от боли.
Тихо, тихо! А то врач меня отсюда выкинет. Он не велел тебе говорить.
Голос принадлежал Кариму, Матвей узнал. Губы пилота растянулись в улыбке.
Рад, что ты добрался живым.
Сконцентрировавшись, Матвей выдохнул:
Чуха?..
Молчи, говорю тебе! Аверин сказал это строго, но голос предательски дрогнул. Да что ему будет? Нормально Чуха. Жует вовсю, спит и бегает. А вот с тобой все хуже. Ребра, легкие, нога, обезвоживание Как ты вообще дошел? Да еще контейнер У тебя кровь с пылью в легких, переломы, ожоги, тепловой удар. И боль должна была добивать с каждым шагом.
Матвея ожгло воспоминаниями. На миг вернулось солнце, пустыня, пыль. Подумалось вдруг, что без Чухи выжить бы и не получилось. Ради себя так измываться над собственным телом бессмысленно.
Выписка прошла аккурат к концу работы экспедиции. Большая часть находок была упакована, загружена и занесена в базы данных. Оставалась вторая партия совсем уж огромных экспонатов, которые заберет баржа. У Карима с Матвеем оставалась еще пара дней, чтобы закрыть дела. Впрочем, таковых оказалось не слишком много, а под куполом столицы плескалось шикарное море. И друзья отправились на курорт.
По своему обыкновению, Чуха отказался выходить на улицу. Но теперь появился способ брать его с собой; рюкзак-контейнер уж очень полюбился зверьку. Теперь он чаще всего дрых в дороге, изредка прикладываясь к источнику питания. Рюкзак не вызывал вопросов у персонала гостиницы, и всем было хорошо.
После купания Карим сходил в бар и принес пару запотевших бокалов. Матвей глотнул и заметил, что местное пиво было не слишком выдающимся, но вполне приличным. Три подружки, сидевшие на одеяле неподалеку, посматривали на мужчин и о чем-то шептались. Изредка доносился серебристый смех.
Если не присматриваться, то купола-фильтра не видно. А звуки прибоя и девичий смех добавляли маленькому курорту в центре города необходимый антураж, "взрослость" какую-то. В общем, было хорошо. Пилот улыбался, щурясь и потягивая ледяное пиво. Карим не отставал. После многих недель в пустыне все вокруг казалось раем.
Матвей, ты же не видел последних находок! А там много интересного.
Потом посмотрю, когда будем выгружать.
Нет, мелкие понятны. А вот большие Есть куб с изображением Чухи!
Пилот вздрогнул и взглянул на Карима.
Шутишь?
Правда! кивнул археолог. Огромный куб, и там увеличенный Чуха. Не полностью, а В смысле, не очень целый, в разобранном виде.
Ого! Покажешь?
Да. Потом.
Давай сейчас!
Карим поморщился.
Давай хоть искупаемся. Завтра отбывать. Могли бы и вечером.
Но ведь это же тайна!
Тайна не раскроется от того, что ты на нее посмотришь. У меня и изображение есть. Или лучше, съезди сам. Я тебе координаты в южном пакгаузе дампоглядишь.
Южный пакгауз был огромен. Матвею еще никогда не доводилось бывать в наземных сооружениях такого типа. Орбитальные хоть и были гораздо больше, не впечатляли на фоне пространства, не с чем сравнивать. Там и "Стриж", совсем немаленький, казался букашкой. А тут для сравненияпогрузочные киберы. Много выше человека, но махонькие относительно помещения. Вот и кажутся размеры неимоверными.
Догнав один из деловитых механизмов, Матвей вздумал было прокатиться до места, как на попутке, но машина тут же замерла на месте и укоризненно включила мигающий красный сигнал аварийной остановки. Пришлось топать пешком.
В зоне тридцать четыре-двадцать два обнаружился и куб. Он стоял на платформе. Артефакт не стали упаковывать. Да и бессмысленно это, если грани высотой больше пяти метров. Увеличив интенсивность света в зоне, Матвей едва не сел на пол. Внутри куба и правда был Чуха. Может быть, собрат, но похожий до последней ржавчинки на иглах. Пилот воспользовался подъемной рамой платформы и оказался прямо перед носом зверя. Прав был Аверин. Ежик "в разобранном виде". Но все же он больше походил на некое учебное пособие, нежели на живое существо. Или на модель. Вокруг носика шли черные точки. Над ними парили кружочки. Скорее всегоназвания органов. А еще поражал внутренний порядок, что ли? Словно каждый орган конструировали, не оставляя шанса на появление ни единой полости. Искусственное существо. Вот только непонятно, для какой цели неведомая раса создавала Чуху?
Матвей вызвал Карима. Тот сразу откликнулся, словно ждал звонка.
Посмотрел?
Ага! Впечатляет!
Вот так оно и бывает обычно.
Ты еще на пляже?
Вопрос можно было не задавать, послышался смех соседок.
Да, еще здесь.
Я еду.
Солнце уже здорово съехало к горизонту. Купол понемногу терял прозрачность, создавая в городе сумерки.
Бар закрывался, девушки собирались и вытряхивали одеяло.
Друзья взяли напоследок пива и наблюдали за закатом.
Загадка. Зачем сконструировали ежика?
Карим отхлебнул напиток и вздохнул.
Да, загадку мы с тобой получили. Причем, загадку, сути которой никто другой не поймет.
Почему? удивился было Матвей, но опомнился. Ах, да! Никто ж не в курсе про Чуху.
Вот-вот! кивнул Аверин. Вопрос только для нас. Или ты хочешь?..
Нет! помотал головой Матвей.
Карим кивнул.
Это верно. Но знаешь, до этого момента меня мучила одна загадка: стал бы ты спасать Чуху, если заранее знал бы о его искусственном происхождении?
Пилот удивленно посмотрел на собеседника и поставил бокал на песок.
Наверняка. Ведь он живой.
Хорошо, сформулирую иначе. Стал бы ты спасать существо, если бы знал, что оно сконструировано с определенной целью? Причем, с известной тебе? Ведь тогда, по сути, это робот. Биологический, но робот. Ты же не стал, например, спасать бортовой комп катера. Пусть там примитивный ИИ, а ведь он поумнее Чухи будет. И тащить его легче не в пример.
В сгустившейся темноте было невозможно разглядеть глаза собеседника. Шутил или нет? Сравнил тоже: компьютер и ежика. Да, оба искусственные, но живой не тот, кто обладает более развитым интеллектом, а тот, кто. А кто? Тяжелый вопросец. Матвей поднялся.
Знаешь, пойду я, Карим. Поздно уже. Чуху покормлю.
Хорошо. Спокойной ночи!
Прихватив вещи, Матвей отправился к освещенной площадке на выходе. Затем остановился, повернулся и сказал в темноту:
Так случилось, что комп не был моим другом. Какие уж тут загадки?
Дополнительная функция
Не сказать чтоб Новинка была так уж плоха, но месяц, проведенный на поверхности, для Матвея перебор. Говорят, так моряка манит море, когда он на суше. И ничем его не удержать. Легко поверить.
Четвертая планета системы могла бы стать вполне приличным курортом, не будь там раскопок. Пока еще закрытая для отдыхающих, Новинка уже вовсю принимала группы любителей-археологов. Две обширных области на поверхности представляли немалый интерес. Отлично сохранившийся порт со стоящими судами, пускай и странной конструкции, но близкие к аналогам из человеческой истории. Вызывали интерес огромные паровые машины. Коррозия почти не коснулась металла корпусов многочисленных плавсредств.
Вторая область располагалась в глубине континента и походила на огромный промышленный центр. Порт и промзону соединял трехрельсовый путь. Два непонятных кривобоких локомотива на паровой тяге сохранились не хуже пароходов. Несимметричные вагоны выглядели фантастично. Спецы успели покопаться и выяснить, что посреди пути поезда легко расходились, удерживаясь на одном рельсе с помощью гироскопов.
В корпусах промышленного центра стояло оборудование. Кругом клепаный металл, мощные литые части корпусов и никаких следов существ, сотворивших все это. Вообще, две армии помощников-туристов трудились на планете посменно, но никто еще не отыскал и намека на творцов этого машинного царства. Да что там! Анализ топок показал, что их грели веществом, не оставившим следов. Только накипь доказывала, что паровые машины работали.
Аверин и команда упорно пытались разыскать следы цивилизации на другом континенте, иначе сам порт казался бессмысленным. Но ни причалов, ни каких-либо дорог по другую сторону моря не было. Тогда исследовали дно. На там отыскалось только несколько затонувших судов, доверху груженых брикетами непонятного материала. Что этохимики пока ничего не сказали, но на всякий случай исследовали вещество на месте. Впрочем, далеко не продвинулись. Этот материал, смахивающий свойствами на прессованный песок, годился разве что на строительство. Но опять же, ни карьеров, ни шахт, где его добывали. Хотя в пробах воздуха и отыскивались следы того же вещества. В общем, при всей простоте и примитивности артефактов, исследования Новинки грозили затянуться надолго.
Матвею было скучно. Возиться с загадками легче там, где ничто не отвлекает. Металлолом этот уже прилично поднадоел. Куда делись туземцы? Да от тоски сбежали, как пить дать. В лесах их нет, под водой нет, под землей нет Сбежали. Бросили все? Ну не тащить же паровозы с пароходами с собой. Туземцы Чухе-то тут скучно! Все время спит в уголке.
Словно отметая такие подозрения, ежик застучал коготками по полу и потерся о ножку кресла. Металлические иголки противно заскрежетали по стекловидной поверхности. Матвей поежился, ощущая пробегающие по спине мурашки. Чуха хотел есть.
Сейчас, сейчас!
Ежику же, по-видимому, звук понравился. Он потерся сильнее, вызвав еще более жуткий звук. Казалось, что даже зубы ныли от этой какофонии.
Дружище, перестань! Я уже встал, видишь?
Матвей выбрался из кресла и достал миску с манной кашей. Хорошо, что в пищеблоке орудовала автоматика, иначе пришлось бы ловить на себе удивленные взгляды. Тут как-то не принято ходить за едой с изрядно ободранной металлической посудиной.
Чуха посверкивал бусинками глаз, рассматривая миску. Затем фыркнул и на всякий случай еще разок потерся о ножку.
Все, старина, не безобразничай! Вот твоя еда.
Пилот отнес кашу в угол и поставил рядом с открытым рюкзаком-"морозилкой". С недавних пор зверек облюбовал прибор и дрых исключительно внутри. Что Чуха такого нашел в контейнере? Без блока питания там и холода-то не было. Впрочем, так лучше, особенно если вспомнить истерзанную колючками стенку на "Стриже".
Чуха сунул нос в миску и занялся любимым делом. Зверек отфыркивался, чавкал, причмокивал. Короче, всеми силами выказывал свою удовлетворенность блюдом. С минуту Матвей наблюдал за процессом, потом усмехнулся.
Биоробот он, как же! Хе!
Пропищал вызов, пилот ответил. Возникло изображение улыбающегося Карима.
Привет! Скучаешь?
Салют! Угу! Я ж не археолог, чтоб на камне сидеть годами.
Понятно. Мы сейчас собрали кое-какой груз. Его на Феникс забросить надо, а там кое-что из оборудования забрать.
Модуль как?
Если тебе не нужен, оставь у причала. Мнем-м-мпригодиться может, хотя вряд ли.
Да и я к "Стрижу" привык уже.
Смотри сам. В общем, координаты на терминале я скинул. Загружайся.
Ага!
Изображение пропало. В груди радостно зазвенела струнка. Про нее знает каждый, кому дорога милее покоя. Матвей взглянул на зверька, занятого едой.
От винта, Чуха? Ты как?
Ежик громко фыркнул, заканчивая трапезу. Пилот улыбнулся.
Хорошо, договорились! Тогдав путь!
У пассажирских причалов небольшого порта сгрудились лайнеры туристов. А в остальномбыло пусто. Заправщик ушел, "Галактик" использовал для своих тягачей причалы собственного терминала, предпочитая доставлять экипажи до порта челноком. В итоге у грузового причала стоял только одинокий "Стриж". Пока Матвей шел к тягачу по галерее, ему почему-то вспомнились упорные слухи, что якобы уже существуют частные порты компаний. Но поверить в такое было трудновато. Слишком много всего разного требовалось для строительства, чего никакой компании не потянуть. Может, где-то и есть такое чудо, чем черт не шутит, но сомнительно. Зато в кои-то веки можно полюбоваться судном у причала на фоне звезд! Может, потому-то и галереи причала с прозрачными сегментами делали? Конечно, весь проект подчинялся правилам безопасности, чтобы людей снаружи видеть в случае аварии. И все же трудно отделаться от иллюзии, что вопросы эстетики играли в проекте не последнюю роль.
Внутри "Стрижа" все было чисто, попахивало дезинфекцией. Матвей положил рюкзак на пол и открыл контейнер. На вылете контроля не было: инспекторам порта с прилетом бы справиться, а уж с отбывающими
Чуха не спешил выбираться из рюкзака. Ворочался, пыхтел, скрежетал по керамике иголками. Затем все же соизволил выбраться. Матвей тут же убрал "морозилку" в шкаф с одеждой. На Фениксе карантин организован серьезно, Чухе надо снова привыкать к месту в нише за скафандром. Ежик недовольно топтался, несколько раз обследовал место, где стоял рюкзак, сделал неутешительные выводы и шустро зацокал через санузел в шлюз.
Ты не обижайся, Чухенция! вслед зверьку крикнул Матвей. Придем с Фениксая верну тебе жилье.
Пилот расположился в ложементе и запросил диспетчерскую. На экране возникла симпатичная девушка. Матвей с удивлением обнаружил, что у диспетчерского пункта прозрачная стена. Казалось, что красавица парит в открытом космосе. Чуть позади ее плеча переливалась оттенками голубого долька планеты, а над копной волос светящимся облаком проплывало скопление Бороды Старика. Но приятный голосок девушки звучал твердо и уверенно, как положено диспетчеру.
"Стриж", готовьтесь. Стартует "Коперник", затем вы. После разрешения окно десять минут минус 15 секунд, терминал один-Б. Окно сорок минут, программа "Феникс".
Принято, Новинка!
Матвей улыбнулся диспетчеру. Девушка нахмурилась было, а затем улыбнулась настолько светло, что стало легко и спокойно на душе.
Счастливого пути!
Спасибо!
До того как диспетчер отключилась, Матвей успел сохранить изображение. Просто на память.
Пилот немного понаблюдал, как буксиры уводят пассажирский лайнер от причала. Если смотреть издалека, когда идешь в порт, то кажется, будто из пенала вынимают карандаш. Но вблизи такое сравнение в голову не приходило. А когда он грациозно свивается в кольцо ходового режима, то и подавно! Матвей отправил запрос. "Коперник", класс "Кроун", идет на Феникс. На борту совсем немного народасто восемьдесят шесть человек, включая экипаж. Основная масса туристов, скорее всего, уже двинула к ближайшему транспортному узлу.
Лайнер неспешно удалялся. К сожалению, сворачиваться он начал вокруг оси практически параллельной "Стрижу". Оттого казалось, что судно просто укорачивается, слегка утолщаясь. Только когда "Коперник" стал уходить к солнцу системы, то стал виден как тор.
Время истекло. Окно. Пора начинать.
Три-восемнадцать, программа стыковки. Терминал один-Б.
Принято. Загрузка программы стыковки терминал один-Б завершена.
Корпус тягача чуть заметно дрогнул. Включились буксиры, отводя "Стрижа" от терминала. Одна за другой меняли цвет линии сближения. Звезды разворачивались, из поля зрения ушла планета, а в углу появилась звездочка терминала. Меняя цвета, она вплывала в центр экрана. Затем сместилась к левому краю. Полупрозрачная линия курса оказалась практически прямой. Редко бывает, что кроме дуги безопасности никаких поворотов нет.
Буксиры отошли, сообщив небольшой импульс "Стрижу". Тот неторопливо задвигался к терминалу. Матвей посмотрел на время: двигатели все же придется включить, иначе не уместиться в окно. Три секунды тяги в половину g вполне достаточно и для маневра подхода.
Три-восемнадцать, запуск программы стыковки.
Принято, выполняю.
Там и выполнять-то особо нечего. Маневр с торможением при развороте. Но пусть поработает комп.
Терминал быстро рос, затем рост замедлился. Вскоре тягач прошел мимо пакгауза. Периодически ощущались короткие импульсы коррекции. Машина вздрагивала, притормаживая. Звезды прочертили последнюю дугу, толчок, и второй, слабенькийсработали компенсаторы терминала.
Стыковка завершена, комп словно вздохнул, выполнив рутинную обязанность. Подключение системы завершено. Запускаю тест грузового модуля.
Матвей встал и пошел в шлюз. Надо было глянуть, как устроился Чуха. Ежик обиделся, превратился в ржавый нарост в нише за скафандром и не обратил внимания на приход Матвея. Зверек всегда прекрасно чуял пилота и переваливаясь бежал в рубку, требовать свою долю еды. А сейчас и не заметил вроде как.
Вредина ты, Чуха! Я ж забочусь, чтоб тебя в лабораторию не отправили, а ты Эх!
Пилот махнул рукой и пошел в рубку. Если не считать потяжелевшего сердца, то все сложилось к лучшему. Инспекторы на Фениксе дотошные. За каждую бактерию бумажку требуют. Это правильно, конечно, но достает довольно сильно.
Чуха сидел в нише ужа два дня. Поставленная перед носом миска с любимой манной кашей оставалась нетронутой. Утечек энергии тоже не наблюдалось. А это уж совсем ни в какие ворота. Матвей отодвинул миску и уселся на пол.