Времена Амирана - Сергей Владимирович Голубев

Сергей Александрович ГолубевВремена Амирана

Давным-давно, когда Земля была еще совсем юной, маленькой и плоской, и не успели еще устать три могучих слона, держащих ее на своих спинах, и не уплыла еще из-под их ног громадная морская черепаха, чтобы сгинуть безвозвратно в пучине бесконечного океана, жила себе страна под названием Амиран.

Страныони как люди. А людиони как птицы. А птицыони как рыбы, летающие там, в глубине. В общемвсе одинаково, вверху ли, внизу, или на той плоскости, что разделяет верх и низ, и на которой выпало жить нам с вами. Все одинаково, и утомительное разнообразие подробностей не делает нас чем-то исключительным. И что естьбыло, и что былобудет, и страна под названием Амиран в чем-то очень напоминает то, в чем живешь ты здесь и сейчас.

Короче, была некогда такая страна, Амиран. А столицей там был город, называвшийся Мирандой, и правил в той стране государь по имени Бенедикт, а по отчеству Эдуардович. И жили в том государстве люди, называвшие себя миране. И были это люди как люди, славились рассудительностью, хладнокровием и склонностью к трезвому расчету. Были миране замечательными дельцами, отличными инженерами, великолепными финансистами и трезвыми политиками.

Это онимиранеподарили всем людям доброй воли такие изречения, как: «человек человекупотенциальный клиент и покупатель» и «делувремя, потехевсе остальное».

Это миранские ученые сделали эпохальное открытие, что мир наш существует в пяти измерениях, которые суть: длина, ширина, высота, время и конвертируемая валюта. Но и до этого открытия Амиран развивался во всех этих направлениях.

И, надо сказать, делал это весьма успешно.

Вот такой была эта страна к началу описываемых дальше событий. А почему была? А вот об этом и речь.

Это ж только присказка. Сказкавпереди!

Глава 1

1

Царь Амирана Бенедикт Эдуардович, Великий Князь Заоколобуженский, Владыка Заозерья, Приозерья, Черного Болота и Пустых дворов, Великий герцог Холопинско-Урюпинский, хан Зангаданский и законный суверен прочих некогда добровольно присоединившихся стран и территорий, пожизненный Председатель Большого Государственного Совета, Президент Амиранской Академии наук и изящных художеств, Почетный Главнокомандующий сидел у себя в кабинете на втором этаже и в маленькое настольное зеркало разглядывал прыщик на своем августейшем носу.

Прыщик появился два дня назад. С чем было связано его появление Бенедикт не знал. Да и не это его волновало.

Вот уже вторую неделю не находил он себе спокойного угла во дворце.

Завтра должно было состояться бракосочетание его дочери Принципии. Царевна, или, как сейчас стало модно говоритьпринцесса, Принципия бракосочеталась с Геркуланием Эрогенским.

Бенедикт Эдуардович плохо знал Эрогению, зато хорошосамого жениха, этого долговязого, черноволосого, патлатого Геркулания, достойного сына своего папочкив молодости отчаянного повесы и бузотера.

Об этих эрогенцах спокон веку ходила дурная слава, поскольку жили они там, на своем острове в основном за счет морского разбоя. Женщины, правда, от них всегда были без ума.

Сейчас-то, конечно, пиратство как государственная политика отошло в прошлое, но

Эдуардыч вздохнул, тряхнул маленьким золотым колокольчиком и крикнул:

 Варвара Горгоновна!..

Массивная дверь неслышно отворилась и в кабинет, тяжело переставляя ноги, вошла столь же массивная секретарша.

Царь взглянул на нее, приветливо улыбнулся и, как всегда, испытал острое сожаление, что некогда взял к себе на службу эту уродину. Когда-то, когда все они, в том числе и его жена, были молоды, это было оправдано, так как уберегало молодую и вечно беременную царицу от приступов ревности. Теперь же, особенно после того, как Лолиточка, бедная девочка, отошла в мир иной, это казалось ненужным самоистязанием. Но и Варвару было жалко, да и работала она хорошои за страх, и за совесть.

Пока Варвара ковыляла к монаршему столу, улыбка на лице Бенедикта успела испариться, сменившись гримасой раздражения и недовольства.

 Что это?  хмуро спросил он секретаршу, протягивая ей листок бумаги.

Варвара, не доходя до стола, боязливо протянула руку и кончиками сарделечных пальцев с наманикюренными ногтями взяла ее.

 Список записавшихся на прием, Ваше Величество,  робко проблеяла она, взглянув на содержимое злополучной бумаги.

 Я вижу, что список. На какое число?..

 На На завтрашнее, Ваше Величество.  Голос Варвары упал до шепота. Слез в нем еще не было, но какая-то сырость уже чувствовалась.

 Вот то-то и оно, что на завтрашнее,  продолжал сурово, не обращая ни на что внимания, царь Бенедикт,  а завтра у нас что? Что у нас завтра?! Свадьба! Что же мне теперь, свадьбу отменить? Или, может, тебя сюда посадить, чтобы ты их сама принимала? Что молчишь?!.

 Виновата, Ваше Величество,  прошептала близкая к обмороку Варвара, чувствуя, как холодеет лоб и подгибаются и без того слабые колени.

 Кто там у нас? Дай-ка сюда!  Он нетерпеливо приподнялся и, протянув через весь стол свою сухую длинную руку, цепкими узловатыми пальцами вырвал список из застывшей в воздухе руки секретарши.

 Ни на кого нельзя положиться!  Ворчливо бурчал он, опуская зад в кресло и надевая очки.  Все самому приходится делать. Скоро дойдет до того, что сам бриться начну и белье гладить Та-ак, кто же тут у нас? Вольдемар Гунгутский Опять!.. Вот же!.. Говорил же я с ним уже. Шустрило Пасюк Или Пасюк Шустрило?  Он взглянул на Варвару. Она молча пожала плечами.  Пасюк, министерство юстиции, небось опять на министра жаловаться будет. Дальше Абрахам Буцман, ювелир,  это не тот ли Абрам, у которого в прошлом году Лолиточка серьги покупала? Ну-ну Так, Залидзе, коммерсант, господи!.. Ну ни одного порядочного человека! А это еще кто? Пафнутий Ф. Харитонидус, маг. Мага мне еще тут не хватало.

И я согласовал этот список? Наверное, пьян был. В общем, Варвара, сама с ними разбирайся, рассовывай по другим приемным дням, предупреждай, делай, что хочешь, и чтобы я больше!..

Он в страшном раздражении бросил список на пол. Варвара, скрипнув сочленениями подняла его и начала тихо пятиться к двери, плохо видя перед собой сквозь грозящие покатиться по щекам слезы.

***

Не успела еще захлопнуться дверь и в воздухе еще висел аромат Варвариных духов, как за спиной Бенедикта, скрипнув, повернулся вокруг своей оси массивный резной книжный шкаф, и в образовавшийся проем проскользнуло странное существо.

Немногие во дворце знали о существовании этой потайной двери. Царь знал, начальник охраны, еще несколько человек Придворный шут Куртифляс был в их числе.

Бенедикт повернул голову на скрип и теперь наблюдал, как, одетый в свой обычный, невообразимо пестрый костюм, с головой, увенчанной красным колпаком с четырьмя рожками, заканчивающимися бубенчиками, шут на четвереньках приближается к нему.

Должно быть Куртифляс изображал какое-то животное: может быть собаку, может быть пантеру, но больше всего он был похож на обезьянубабуина, расхаживающего по своей клетке перед хохочущей публикой.

Улыбка взошла на суровое лицо монарха.

Куртифляс, нещадно виляя задом, приближался. В зубах он нес какой-то клочок бумаги. Добравшись до стола, он сел на корточки, по-прежнему держа бумажку зубами, и презабавно поднял руки до середины груди. Видимо, он все же изображал собаку, и сейчас эта собака "служила".

Бенедикт прыснул со смеху, прикрывшись ладонью, и ласково погладил шута по голове, как гладят собачку, удачно выполнившую команду. Затем он взял из зубов Куртифляса послание и прочел:

"Папочка, Ваше Величество, я с Марго поехала на последнюю, самую генеральную примерку. К обеду не жди и не теряй.

Целую.

Принц. "

 Они уже уехали?  Спросил Бенедикт.

Куртифляс молча энергично закивал головой в знак согласия.

Бенедикт покинул кресло и теперь, разминая ноги, прохаживался по своему кабинетуот стола к входной двери и обратно. Шут продолжал сидеть на корточках, поворачиваясь вслед за хозяином. Хороший такой песик, умный и преданный.

Бенедикт подошел к нему и ласково потрепал по плечу.

 Ну ладно! Вставай, вставай. Полно дурака-то валять. Мы ж тут одни

Шут не торопясь, как бы нехотя и очень грациозно поднялся во весь свой немалый рост, медленным шагом, заложив руки за спину, прошелся вдоль стоящей у стены шеренги стульев, внимательно, склонив голову набок, глядя на них и как бы выбирая. Ни один из них, видимо, ему не понравился. Он обескуражено повертел головой, оглядывая скудно обставленный кабинет, не имеющий достойного его зада кресла и, видимо сделав свой выбор из того, что предлагалось, так же неторопливо направился к столу и, удовлетворенно вздохнув, погрузился в царское кресло, небрежно закинув ногу за ногу.

Бенедикт, продолжавший мерить шагами пространство кабинета, усмехнулся.

 Что, нравится?

 Я бы на твоем месте поставил кресло помягче. Царю не пристало иметь мозоли на заднице.

 Да я пробовал,  вполне серьезно сказал Бенедикт,  не понравилось. После обеда в сон тянет. А дела-то не ждут Ладно,  добавил он, останавливаясь перед Куртифлясом,  давай, что там у тебя?..

 Да так, чепуха всякая,  протянул Куртифляс, томно откинув голову и глядя в высокий потолок, украшенный лепниной,  вся-акая ерунда Две горничные вчера вечером подрались. Сегодня, с синяками и царапинами, чтобы не позориться, отправлены на кухню. Кстати о кухне, Дормидонт по-прежнему приворовывает. Вчера опять три языка упер.

 Да бог с ними, с языками,  заметил государь,  Дормидонтэто повар! Перед ним сам Гельмондон так себе, поваришка. Такого повара сыскать еще надо, тем более сейчас, перед свадьбой. Ты мне скажи, как там Ратомир? С этой, как ее не встречался?

 На конюшню бегал. Но Розки там сегодня не было. Ее папаша так ее обработал, что она не то, что сидеть, стоять не может.

 Ладно, поболит и пройдет. Если это запустить, дальше больней будет. Что там про Геркулания слышно?

 Этот целыми днями на охоте пропадает. Со своими. Можно подумать, что он сюда охотиться приехал,  обиженным тоном добавил шут,  у себя дичи мало!

 У себя уж он, поди, всю перебил.

Бенедикту надоело стоять и он присел на краешек стола, поближе к Куртифлясу.

 Ну, что еще? Говори, не тяни.

 Урлах вчера скандал устроил.

 Урлах?  Удивился царь.

 Урлах, Ваше Величество, Урлах. Сердеция его опять в опочивальню не пустила, так он с горя напился в бильярдной.

 Один, что ли?

 Ну, немножко я ему составил компанию, а так, в основном, один. В уединении вот, а потом его на подвиги потянуло, на сексуальные, в розовый флигель, к фрейлинам. Одна, молоденькая, Люсинда, в окошко от него выскочила. Хорошо, что второй этаж, не высоко. Да внизу еще клумба мягкая. Так он, представьте, хотел за ней с балкона прыгать, да штанами за ограждение зацепился

Бенедикт представил себе эту картинувот это самое непотребство, о котором повествовал шут, и его разобрал смех. Он хохотал все громче и громче по мере того, как Куртифляс живописал, оснащая все новыми подробностями, эту невероятную сцену грехопадения всегда такого тихого, робкого Урлахакороля Ледерландии и мужа четвертой дочки царяСердеции.

С навернувшимися от смеха слезами на глазах дослушал его величество историю злоключений несчастного зятя и, когда того, наконец, выловили из фонтана и мокрого, чуть не захлебнувшегося, отнесли спать в его комнату, он почувствовал себя отдохнувшим, посвежевшим и даже помолодевшим.

2

Случалось ли вам видеть карету? Я имею в виду настоящую карету с узорной затейливой резьбой и рельефными гербами на дверцах. Сверкающую, стремительную, с хрустальными фонарями и застекленными окнами, колеса которой обуты в ребристый каучук, а нутро обито натуральной кожей? Не бричку, не тарантас, не шарабан и не общественный омнибус, прости, Господи? Не видели? Ну, и правильно! Откуда бы, если ездить в настоящей каретеэто привилегия монархов. А часто ли их встретишь сегодня? И, тем не менее

Карета, запряженная четверкой лошадей, выехала из ворот дворца, сопровождаемая любопытными взглядами солдат дворцовой стражи, и, резко повернув направо, отчего Принципию бросило на сидевшую рядом мягкую Марго, покатила по мощеной мостовой вдоль ограды парка. Два конных гвардейца скакали рядом, представляя собой как почетный эскорт, так и охрану. Ну, так, на всякий случай.

Не прошло и получаса, как, быстро миновав неказистые предместья, экипаж въехал в город. Принципия отдернула занавеску и выглянула в окно.

Освещенная ласковым весенним солнцем Миранда прощалась с ней, выставляя напоказ знакомые панорамы улиц и площадей. Прощай, Миранда! Огромный, прекрасный, таинственный мир, знакомый больше по рассказам фрейлин, пересудам прислуги, да таким вот, иногда случавшимся вылазкам из дворца. Бог знает, когда теперь снова попадет она в этот город, рядом с которым прошла вся ее жизнь.

Марго сидела неподвижно и важно, полная осознания ответственности за порученное ей дело. Даже восторженные восклицания молодой царевны, то и дело пытавшейся привлечь ее внимание к различным занятным пустякам, мелькавшим там, снаружи, не могли оторвать ее от глубокого переживания чувства собственной значимости. Царевна еще так молода и так легкомысленна, а окружающий мир тем и опасен, что кажется таким забавным, милым и безобидным. И недаром, конечно, именно ее, Марго, из всех прочих фрейлин выбрали и приставили беречь и охранять молодую царевну и невесту заморского принца.

Наконец, они приехали. У дверей двухэтажного особняка, отступившего несколько дальше вглубь квартала, чем окружавшие его дома, стояла хозяйка самого модного в нынешнем сезоне салонамадам де Селявиль. Она помогла Принципии сойти на землю и повела их с Марго в примерочную.

Принципия здесь была уже раз пять. Теперь это был завершающий визит. Наряд, ее подвенечный наряд, был готов. Сейчас она его наденет и, если все будет, как должно быть, то это произведение портняжного искусства привезут во дворец, чтобы завтра она могла предстать перед алтарем во всем его сказочном великолепии.

Вы скажетене царское это дело, самой мотаться черт-те куда на примерки. И будете, безусловно, правы. Но, в то же время, и вырваться хоть иногда из надоевших, пусть и роскошных, но привычных до оскомины, стен дворца, это так здорово. А, собственно, почему бы и нет? Вот и у Бенедикта не нашлось сколько-нибудь внятных возражений, когда Принципия потребовала отпустить ее в город. Пусть прокатится. Дать ей пару гвардейцев и опытную фрейлину в сопровождение, и все будет в порядке. Вот так и пошло. И никаких проблем. Ну, до сих пор, по крайней мере.

В примерочнойбольшой зале на первом этаже, уставленной зеркалами, золочеными резными креслицами, скамеечками, пуфиками и всякой прочей разнообразной мелочью, их уже ждали.

Старшая портниха и две служанки держали на руках нечто, напоминающее туман и водопад одновременно. Искрящийся водопад в тумане брызг.

 С вашего разрешения мадам фрейлина мы пройдем в малую примерочную. Там принцессе будет удобнее переодеваться. Я ей помогу. Люси,  обратилась де Селявиль теперь уже к портнихе, забирая у нее то, что та держала в руках,  я это возьму, а вы пока угостите мадам кофе и предложите ей наши последние заграничные журналы, может быть мадамтеперь она уже улыбалась Марго,  выберет что-нибудь и для себя.

Хозяйка салона, Принципия и две служанки скрылись за дверью на лестницу, ведущую на второй этаж, где располагалась так называемая малая примерочная, предназначенная для совсем уж важных и дорогих клиентов. Марго проводила их внимательным взглядом. Портниха, пышная, белокурая женщина лет сорока, тронула ее за рукав и пригласила:

 Прошу, мадам

***

Малая примерочная в заведении мадам де Селявиль являла собой нечто совершенно фантастическое. Три стены этой, небольшой, в общем-то, комнатытри стены, за исключением той, в которой была дверь, через которую и вошли Принципия и хозяйка салона, являли собой сплошные, от пола до потолка, зеркала. Сделав несколько шагов вглубь, Принципия обнаружила себя стоящей в центре бесконечного пространства, где не было ничего, и только она сама в немыслимом количестве копий-отражений заполняла его, совершая синхронные движения, отчего все это напоминало какой-то, увиденный в бредовом сне, танец. Еще там стояла кушетка, куда служанки аккуратно сложили шелк и кружева, после чего с легким поклоном удалились.