Габорн видел страдания Земли.
Почему ты все еще носишь лицо врага? спросил Габорн. Мы должны быть друзьями.
На лице Земли отразилась боль:
Ты отвернулся от меня.
Нет, сказал Габорн, лишь однажды, в минуту слабости. Но больше я никогда не отвернусь от тебя. Все, чем я являюсь и чем надеюсь стать, все твое.
Каменное лицо Духа Земли начало изменяться. Оно приняло новью формы. На миг оно стало лицом отца Габорна, потом помолодело. Габорн подумал, что Земля может показывать ему его собственное лицо или лицо его отца, когда тот был ребенком, но затем понял, что это лицо его сына. Гравий и песчинки сдвинулись сноваи вот Йом улыбается ему.
Габорн почувствовал внутри странную легкость и увидел, что ранен в грудь, но из рапы льется не кровь, а свет. Он позволил ему литься. И повсюду вокруг него вороны закаркали и взлетели в воздух, небо словно взорвалось от хлопанья их крыльев.
Глава тридцать девятаяДерево под Тенью
Ни одно дерево или другое растение не может расти только при дневном свете. Получая лишь свет, семя не даст ростка, корни не удержатся в земле. Необходимо равновесие солнечного света и тени. Люди тоже пускают самые глубокие корни во тьме.
Габорн очнулся и с трудом поднялся на ноги, его сердце стучало, как молот. Его ребра были словно сломанные ветки. Огромный опустошитель преследовал Йом, карабкаясь на мощных лапах прямо по клубку своих драгоценных Посвященных, давя и убивая их.
Под действием заклинаний плоть начинала разлагаться, а раны гнить. Уже дюжины опустошителей громко хрипели, пытаясь вздохнуть. Но из-за относительного замедления времени звук доходил до ушей Габорна как зловещее гудение.
Йом бежала от чудовища. Его призрачные руны по-прежнему светились, но тьма, казалось, растекается под его ногами, делая все очертания смутными и неясными. Габорн стер слезы со своих воспаленных век.
Йом, надеясь спрятаться, нырнула в просвет между двумя опустошителями, которые, казалось, медленно переползали с места на место. Но Габорн знал, что надолго ей не скрыться. Королева опустошителей мчалась за Йом с ошеломляющей скоростью.
Габорн чувствовал, что смерть приближается к Йом.
Габорн опустил руку и поднял древнее копье Эрдена Геборена, копье опустошителя.
Великая Истинная Хозяйка переползала через собственных Посвященных, давя их своей тяжестью.
«Бей!»приказала Земля.
Габорн издал боевой клич и ринулся вперед, преодолев двадцать ярдов за один шаг. Опустошители вокруг него казались черными монолитами, почти неподвижными. Он метнул копье между ногами огромного Посвященного, и оно вонзилось в колено задней ноги Великой Истинной Хозяйки.
Раненая нога подломилась. Тварь резко развернулась к Габорну, и он отпрыгнул назад, высоко взлетев в воздух и перекувырнувшись, когда ее кнут щелкнул прямо перед ним.
Руны загорелись ярче на лице Великой Истинной Хозяйки. Три костяные пластины на ее голове были почти полностью покрыты призрачным голубым огнем. Несмотря на то что Габорн убил так много Посвященных, лишь несколько темных пятен появилось среди сияния рун.
Габорн приземлился на Посвященного, затем снова отпрыгнул назад, уводя Великую Истинную Хозяйку от Йом.
Чудовище приближалось, хрипло дыша. Завитки тьмы кружились около локтей Габорна. Его мысли начали путаться. Он боролся с собой, чтобы выстоять против нее.
«Убей дитя в чреве своей возлюбленной, зашептал в его мозгу жестокий и злобный голос, потому что оно заражено злом».
Перед глазами Габорна мелькнуло видение, в котором он вырезал дитя из чрева Йомподлое, мерзкое чудовище. Он стиснул его костлявую шею, глядя на него и поражаясь, как можно быть столь отвратительным, а существо вертелось в его руках. Он видел теперь, что у него четыре ноги и две руки, что оно лишено глаз, а там, где должно было быть лицо, появились костяные пластины, а щупальца вокруг его пасти шевелились, как розовые черви.
Габорн с силой швырнул существо на землю.
Оно уставилось на него и издало мяукающий звук.
«Что-то злое растет в ней, шептала Великая Истинная Хозяйка. Уничтожь это. Спаси свой народ».
Габорн чувствовал чудовищное насилие над его волей. В сапоге у него был нож. Так простонадо всего лишь наклониться, вынуть нож из ножен, выпустить кровь из чрева Йом.
«Ты можешь избавить мир от зла, шептал голос. Разве не этого ты хочешь?»
Нет, сказал он себе. Это ребенок, а не зло. Но воля более сильная, чем его собственная, казалось, схватила его, и он слышал голос, шептавший в его голове: «Да, Хозяйка, я исполню твой приказ».
Великая Истинная Хозяйка рванулась к нему, и Габорн упал на колени. Он ослеп, погрузился в водоворот тьмы, кружащейся вокруг него.
Госпожа! позвал он.
И тотчас же Великая Истинная Хозяйка и Земля ответили в один голос:
Слушаю, мой слуга.
Нет, сказал Габорн Великой Истинной Хозяйке. Я не твой слуга.
Странный свет внезапно вспыхнул в его мозгу. Ужасное видение исчезло, и Габорн, потрясенный, обнаружил себя стоящим в Башне Посвященных опустошителей. В правой руке он сжимал покрытое запекшейся кровью копье опустошителя.
В дальнем конце пещеры мерцал свет.
Странный животный крик донесся из глубины туннеля, и Великая Истинная Хозяйка отвернулась от Габорна.
Вильде Биннесмана стояла там.
«Теперь, шепнула Земля, взывай к Всеславным».
Зеленая женщина подняла в воздух левую руку, быстро чертя руны. Она говорила, словно в трансе, в ее глазах не было и тени мысли или чувств:
Пришло время, Старуха, расстаться с телом. Лорды другого мира требуют его себе.
Великая Истинная Хозяйка тревожно зашипела, отступая от Габорна. Ее тяжелая голова поворачивалась то влево, то вправо, пытаясь следить и за Габорном, и за вильде. Ее щупальца яростно извивались, словно она чуяла опасность.
Зеленая женщина завыла и прыгнула сразу на дюжину футов, ее лицо исказилось от ярости. Прямо над ней появились белые огни, сначала маленькие и тусклые, будто находящиеся в отдалении. Но их яркость и размеры быстро увеличились, когда они приблизились. И вдруг Всеславные появились здесь, дюжины белых призрачных силуэтов с крыльями из света.
Зеленая женщина подняла руку, и из нее вылетели шаровые молнии, разлетаясь в воздухе, как лепестки цветов, подхваченные ветром. Свет заструился в воздухе, треща и обжигая, и в комнате внезапно запахло озоном, словно в ней разразилась буря.
Посвященные опустошители зашипели в отчаянии и отшатнулись назад, ища убежища. Многие бросались на землю, закрыв головы лапами.
Габорн спокойно наблюдал.
Габорн понимал, что зеленая женщина пришла убить Великую Истинную Хозяйку, и он думал: «Я не отдам ей эту честь».
В этот момент королева опустошителей наклонила морду к нему, открыв для удара мягкий треугольник. У монстра таких размеров мягкий участок над мозгом достигал в поперечнике добрых восемнадцати дюймов. Она стояла меньше чем в сорока ярдах от него.
Габорн бросился между двумя опустошителями и изо всех сил метнул дротик. В плечо ударила резкая боль от растянувшегося сухожилия. Железное оружие превратилось в расплывшееся черное пятно. Со звуком «чвяк» оно вонзилось в плоть монстраи Габорн застыл на мгновение, наслаждаясь триумфом.
Копье ударило в цель, а затем отлетело рикошетом от костяных пластин на голове монстра. Пурпурная кровь хлынула из поверхностной раны. Но голова Великой Истинной Хозяйки продолжала поворачиваться из стороны в сторону.
Чудовище подняло свой черный жезл и сделало выпад, будто пытаясь ударить Габорна, затем бросило взгляд назад, словно решив, что вильде представляет большую опасность.
Зеленая женщина при внезапной атаке монстра кинулась вперед. Долю мгновения Габорн сомневался, что зеленая женщина успеет нанести удар до того, как монстр сокрушит ее.
Но вильде подняла вверх обе руки, словно хотела обнять падающую тварь. Ее руки и пальцы удлинились, будто они были ветвями и лозами, становящимися мощнее с каждым годом.
Двое встретились, словно желая заключить друг друга в объятия, и вильде завыла в последний раз, и в этом вое слышались ликование и освобождение. В этот миг Габорн увидел ее такой, какой она была у Семи Стоящих Камней, когда Биннесман вызвал еегруда сучьев, камней, корней, и пыли.
А затем она схватила Великую Истинную Хозяйку.
Послышался грохот и яростный треск, корни ударили в скалу, мощный древесный ствол появился и начал подниматься вверх спиралью. Великая Истинная Хозяйка упала сверху на вильде и испустила злобное шипение. Она сражалась яростно, как тарантул, попавший в когти скорпиона, ее мощные когти царапали и рвали все, что попадало под их удар.
Но теперь перед ней росло дерево, дерево со стволом толще, чем у дуба, и сучьями, которые пронзали ее и прорастали сквозь ее тело. Изгибающиеся ветви пробивали защитную броню твари, пуская усики и веточки в ее череп и плечи. В одно мгновение огромное дерево обрело форму, его зеленые ветви извивались, как живые змеи. Они одновременно хватали чудовище, и ломали, и пронзали его насквозь.
Великая Истинная Хозяйка широко разевала пасть и шипела. Она откинула голову назад, словно мучаясь в неописуемой агонии. Густая пурпурная кровь сочилась из ее ран.
Чудовище мотало головой, стараясь вырваться.
Но вильде держала ее, превращая в одно целое с Землей.
Через несколько секунд призрачные руны, кипящие по всему телу Великой Истинной Хозяйки, замигали, как свечи, надуваемые ветром.
Габорн, задыхаясь, упал на землю.
Он подозревал, что убить локус невозможно. Его зло просто перейдет во что-нибудь другое.
«Помогите мне», кричало его сердце, взывая к Всеславным.
Вокруг твари была тьма, тень, которая следовала за ней, когда та двигалась. Сейчас Габорн видел этот фантом. Он вздымался ввысь, как облако сажи или как крылатая тень. Он реял над мертвым опустошителем, над живым деревом.
И Всеславные пришли. Казалось, далекие огни пробились сквозь скалы и, кружась, спускались из другого мира. Поначалу они были слабыми, будто находились за много миль отсюда. Но через несколько секунд засияли полным светом.
Они стремительно, как ласточки, неслись вниз на крыльях света, создания одновременно невыразимо прекрасные и невозможно жестокие. Они были значительно больше человека, и хотя у них были руки и ноги, Габорн подумал, что они совсем не похожи на людей. Их головы напоминали голодные морды шакалов, клыки у них были острые, а глаза огромные. Были они покрыты шерстью или перьями, Габорн не мог сказать, ибо глядеть на них значило призывать смерть.
Габорн закрыл лицо руками и посматривал украдкой.
Всеславные окружили туманный сгусток тьмы, как скворцы, атакующие ворону, уводя его спиралью вверх.
Когда Габорн вгляделся вверх, ему показалось, что открылся проход между мирами, и несколько секунд он видел небеса Другого миразвезды столь яростные, что сердце бешено забилось у него в груди, в небесах столь огромных, что они вызывали ужас.
Всеславные гнали свою добычу дальше, сквозь эти небеса; яркие, как звезды, огни преследовали странную, бесформенную тень, поднимаясь по спирали, словно захваченные циклоном.
А затем земля сомкнулась, и Всеславные, и локус исчезли, и Габорн стоял среди мертвых Посвященных опустошителей рядом с Йом.
* * *
Аверан стояла перед Великими Печатями, созданными Великой Истинной Хозяйкой, и всматривалась сквозь тени в своды пещеры. Она подняла свой жезл и вообразила руну разрушения камней, которая заставит потолок рухнуть.
Земля под ее ногами вставала дыбом и качалась. Гравий и сажа сыпались вниз.
И тут в ее ушах словно зазвучал голос Биннесмана:
Земля охвачена болью. Излечи ее. Прекрати страдания Земли.
Образ пришел в ее сознание из ее снов. И появились руныдва огромных круга, которые надо было соединить с теми, которые лежали прямо перед ней.
Аверан внимательно посмотрела на три великие руны, образцами для которых послужили Печати Сотворения, управлявшие Великим Истинным Миром. В самих рунах не было зла. Они были инструментом. И Аверан знала, если она решится, то сможет использовать их для своих целей. Она может излечить Землю, переделать ее по образу Великого Истинного Мира, который был первым домом человечества.
«Решусь ли я?» думала она, дрожа.
Земля поднялась от нового толчка, и комната закачалась.
Аверан протянула вперед свой жезл и пристально посмотрела на каменный пол, стараясь вызвать из своих снов великую Руну Жизни.
Она начала придавать камню форму.
Там был хребет с острыми пиками, где парили орлы. Едва она представила его себе, хребет медленно поднялся из земли. Там было три холма, где бегали кролики, и вот холмы проломились сквозь камни пола. Здесь была долина, где она видела слонов, поднимающих свои хоботы к небу, и трещина возникла и начала расширяться.
Аверан поднимала и опускала каменную поверхность, используя всю свою магическую силу, чтобы подчинить камень своей воле.
* * *
Эрин Коннал сидела на своей лошади, оцепенев от изумления. Король Андерс злобно смотрел на нее. Но в тот же миг злобное выражение сменилось встревоженным.
Нет! воскликнул он, обернувшись и глядя на поле боя.
Бледное сияние разливалось над ним, словно луна неожиданно вышла из-за туч.
Сердце Эрин наполнилось необъяснимой надеждой.
Она не успела подумать о том, что вызвало такое смятение короля Андерса или откуда взялся этот странный свет. Она послала коня вперед, склонив копье, ибо уже была готова броситься в битву. Она выхватила из ножен свой небольшой меч и напала на Андерса прежде, чем он успел понять, что происходит.
Острие меча было направлено в его сторону и вонзилось прямо ему в грудь. Она смотрела на его исхудавшее лицо.
То, что она увидела в его глазах, ужаснуло ее: там не было ни смятения, ни страхатолько коварство.
Король Андерс перехватил рукоять ее меча правой рукой, так что она не могла вонзить его глубже, а левой вцепился в ее плечо.
Он наклонился к ней, и несколько секунд его рот был у самого ее уха.
Она думала, что он хочет сказать что-то, прежде чем умереть, но вместо этого он только рассмеялся странным смехом.
Свидетели внезапной атаки Эрин в смятении кричали вокруг. Селинор воскликнул:
Схватите ее! Держите ее!
Лорды окружили ее в тот же миг. Эрин пришпорила копя, стараясь вырваться из окружения, но тщетно. Селинор спрыгнул с коня, крича:
Отец! Отец!
А в это время ослабевший Андерс выскользнул из рук Эрин и упал на землю, продолжая сжимать застрявший в нем меч.
Грубые руки схватили Эрин, протащили ее по земле и швырнули рядом с Андерсом. Три сильных воина навалились на нее. Толстый человек с рыжей бородой закричал:
Веревку! Веревку! Повесить суку!
Слабым движением Король Андерс поднял руку к лицу Селинора:
Нет! воскликнул он. Спаси несчастную сумасшедшую. Она носит твое дитякоролеву, которая будет править миром. Посади ее в тюрьму. Обещай держать ее в заключении, пока она не родит.
Андерс слегка повернул голову и, страдая от боли, пристально посмотрел на Эрин. Лекарь ворвался в толпу и оттолкнул Селинора, готовясь наложить повязку на рану.
С лицом, искаженным яростью, Селинор повернулся к Эрин:
Связать ее!
Эрин чувствовала, как земля дрожит под ногами, словно вот-вот расколется.
Раздался крик дальновидца:
Корабли! Корабли на озере! Военачальники Интернука поднимаются по реке на больших кораблях!
Люди, державшие Эрин, наконец закончили связывать ее руки за спиной. Они оставили ее и поднялись на холм, глядя вниз, на город. Один из них резко дернул веревку, заставляя Эрин подняться на ноги, а лекарь в это время накладывал исцеляющий бальзам на рану короля.
Эрин рванулась из своих пут, стараясь освободиться, но ее тюремщики связали ее так хитроумно и крепко, что чем больше она старалась вырваться, тем сильнее затягивались узлы, и веревка глубже врезалась в ее запястья.
С востока, из пустынных мест, донеслись рокочущие звукивоенный клич великанов фрот. Это от их поступи дрожала земля.
Там великаны, их тысячи! послышался чей-то крик. Они идут с гор!
Эрин взглянула в сторону источника звука, но какое-то время ничего не видела. Затем они ринулись через гребень горы, держа в руках тяжелые дубинки, а их мех отливал красным, словно отражал свет далекого пожара. Они рысью мчались к орде опустошителей, покрывая двадцать футов за один шаг.
Над Каррисом, как граак, парящий на неподвижных крыльях, плыл шар-шпион Раджа Ахтена. Внезапно прямо под шаром возникла вспышка света и послышался чудовищной силы взрыв. Огромное, похожее на гриб, облако огня и дыма расцвело над полем боя и осветило его.