«Полный дурдом», поставил я сам себе диагноз. Это что получается, я из своего организма воду выкачиваю и по бутылкам разливаю? Как-то моя галлюцинация затянулась, а сумасшествие прогрессирует. Так я и сидел, тупо разглядывая, как струятся под моей кожей голубые светящиеся потоки, вяло размышляя на тему того, что я, наверное, теперь аристократ. Хи-хи, с «голубой кровью» и дурной головой.
Вскоре свечение рук потускнело. У меня же в яме режим дня и ночи сбился. Я хоть и проверил по часам день недели, но время было раннее. А теперь где-то там наверху выглянуло солнце, отчего становилось все светлее и светлее. Видимость в яме от этого не улучшалась, но светящиеся потоки под кожей поблекли.
Оставалось еще разобраться, каким образом у меня из пальца течет вода. И почему только из одного? Задавшись этим вопросом, я намочил себе штаны, поскольку разом взмокла вся ладонь.
Для дальнейших исследований этого явления пришлось отойти к туалету. Здесь я позволил себе всевозможные эксперименты. Чем больше, так сказать, тренировался, тем быстрее и лучше получалось. Не остановись я вовремя, залил бы все дно ямы водой. Заодно успокоился, поняв, что эта жидкость не из моего организма. Столько воды в человеке быть не может. Но явление странное. Если исключить вариант все с тем же самовнушением или, не дай бог, сумасшествием, то я бы назвал подобный эффект колдовством или магией.
Это первое, что могло прийти в голову человеку, проводящему все свободное время за компьютерными играми. Маг стихий был моим одним из любимых персонажей. Конечно, я всякие стрелялки уважаю. Но в данном случае мне хотелось себя убедить, что я познал какие-то секреты Вселенной по преобразованию материи и овладел методом получения воды из ничего.
«Лучше бы я летать научился», пришла в голову следующая сумасбродная мысль. И уже через минуту она мне не казалась такой уж идиотской. По-любому это был единственный вариант, чтобы выбраться на поверхность. Или хотя бы преодолеть «козырек». Высовываться из укрытия я все равно опасался. После того как проблема с водой была решена, голод я мог еще потерпеть пару дней. Лучше посидеть внизу подольше, чтобы уже наверняка выжить.
Осталось придумать способ, как взлететь. Что там я знаю из прочитанных когда-то фэнтези? Приличные маги воздуха обязательно владели левитацией. Угу. Слово хорошее, но практического применения никакого. Маги еще руны рисуют, заклинания говорят и прочим «мракобесием» занимаются.
Несколько часов я провел, развлекаясь таким странным способом. Подпрыгивал, выкрикивая: «Лечу!» или «Вверх!» Пробовал повторить это всё, взобравшись на третью и четвертую ступени, вырубленные мною в стене. Летел. Но только сугубо вниз.
Ухайдакался на этих упражнениях так, что к вечеру еле шевелился. С удовольствием напился. Желудок, правда, напомнил, что раньше он, кроме жидкости, употреблял еще и продукты. Посоветовал ему (желудку) потерпеть, пока я не обрету крылья или, на худой конец, пропеллер, как у Карлсона.
Пока прыгал и лазил по стене, немного вспотел. А закончив с этой акробатикой, снова стал подмерзать. Да и снаружи, похоже, похолодало. Я разминал ладони, дышал на них, пытаясь согреть, и размышлял на тему того, что огонь в моей ситуации был бы не менее полезным, чем вода. И просто так, по приколу, махнул кистью, приказывая появиться огню.
Тут же огненный шар размером с теннисный мяч вылетел из ладони и по инерции полетел вперед. Я еще подбирал отвисшую челюсть, а шустрая огненная субстанция уже успела долететь до противоположной стены и свернуть в сторону. Причем скорость этого «мячика» не только не уменьшилась, а даже возросла.
Помещение ямы, где я сидел, большим не было. По длинной стороне не больше пяти метров. Огненный шар обогнул по дуге пространство в считанные секунды.
Я еле успел пригнуться, как эта самодельная шаровая молния с гулом пронеслась у меня над головой. Так, распластавшись на полу, я продолжил наблюдать за тем, как созданный мной огонь носится по периметру ямы. Причем шустро так, с шумом и завыванием. Идей по поводу того, как это у меня получилось и как с ним бороться, совсем не было. Одно радовалотепло эта субстанция давала. А у меня возникла другая проблема. Я даже сесть не мог: макушку мне бы точно подпалило.
«Зато точно убедился, что обладаю магией», успокаивал я сам себя, устроившись поудобнее на лежанке из рюкзаков. К тому же не темно. В глазах мельтешит, конечно, но как освещение годится. Кстати, мои руки теперь выглядели обычными, без струящихся голубых потоков. Все же я оказался прав, когда подумал, что «голубая кровь» видна только в полной темноте.
Примерно через полчаса огненный шар уже не издавал свист, его скорость стала замедляться, а потом он и совсем погас, сверкнув напоследок снопом искр. И я, наконец, смог встать.
В колодце значительно потеплело. Шар, мотаясь вдоль стен, задевал выступы, тем самым нагревая камень. В целом, получилось неплохо. Но лучше бы мне самому как-то управлять этим явлением. От дальнейших экспериментов с огнем в замкнутом пространстве я решил временно отказаться. Лучше продолжить практику по полетам.
Пока лежал и ждал угасания огненного шара, припоминал все, что еще читал на тему магических полетов, начиная с Бабы-Яги и заканчивая стариком Хоттабычем. Безусловно, не самые авторитетные представители магического мира. Но суть их полетов была схожей: они заставляли взлетать подручные предметы, а не самих себя.
У меня из подходящих вещей были только рюкзаки. Вот над Юркиным я и решил поэкспериментировать. Не ковер-самолет, конечно, но выбирать не приходится.
Полной уверенности, что получится, у меня совсем не было. Какое-то время я устраивал буквально шаманские пляски вокруг рюкзака, уговаривая его взлететь. Уговаривал и по-хорошему, и по-плохому (попинал его ногами). Рюкзак не предназначенные ему функции выполнять отказывался.
Сожгу тебя к чертовой матери! ругался я на несчастную вещицу. Давай лети!
Чтобы подтвердить свои действия, схватил рюкзак за лямки и встряхнул. А он, скотина такая, взял и полетел, утаскивая и меня за собой.
А-а-а! заорал я. Тормози!
Куда там! Рюкзак, почувствовав «воздух свободы», и не думал останавливаться. Повезло, что он вместе со мной уперся в тот самый «козырек». Кое-как я дотянулся ногами до стены с лунками-ступенями. Подтянул рюкзак. Ухватился одной рукой и отпустил лямку. Рюкзак так и остался в подвешенном состоянии. А я спустился вниз.
Кажется, я теперь знаю, как наверх выбраться. Достаточно сдвинуть рюкзак на полметра в сторону, и он, словно воздушный шарик, устремится дальше вверх. Можно было и сейчас, конечно, отправляться. Но, во-первых, у меня остались внизу личные вещиключи от квартиры и машины. А во-вторых, на улице уже ночь. Что я там буду делать в темноте? Да и, честно говоря, ссыкотно было.
«Не такой уж я и голодный, потерплю», с этой мыслью я укладывался спать в уголке ямы. Вода теперь у меня есть, а помещение, если нужно, еще одним шаром прогрею.
Утром я свое мнение по поводу выхода на поверхность резко поменял. Жрать хотелось зверски. К тому же я точно ослабел и уже сомневался, что поднимусь по стене. А ведь мне еще и за лямки рюкзака нужно уцепиться, и постараться не упасть. В общем, тянуть дальше время не стоило.
Решено. Выхожу на поверхность.
Глава 4
Чтобы не упасть со стены, я для начала выполнил комплекс упражнений, разогревая мышцы. Запыхался изрядно. И еще раз убедился, что пора выбираться отсюда. Сил оставалось все меньше и меньше. Собрал всё, что посчитал нужным, в свой рюкзак и начал карабкаться по стене.
Сложнее всего пришлось, когда я ухватился за лямки рюкзака. Права на ошибку у меня не было. Если не удержусь, то полечу вниз, и никакие способности к колдовству не спасут. В таком пограничном состоянии я простоял несколько минут, давая отдых конечностям. Наконец, решив, что руки уже не дрожат, и я совсем не боюсь, обмотал лямки Юркиного рюкзака вокруг запястий и с силой оттолкнулся от стены. Рюкзак от резкого рывка немного сдвинулся, но недостаточно для того, чтобы преодолеть «козырек». И я повис, как обезьянка, над ямой глубиной метров восемь. Сразу же ощутил, что мой родной рюкзак с нехитрым скарбом потянул меня вниз. Еще несколько минут, и я банально упаду.
Собрал все свои силы и с большим трудом, можно сказать, на пределе своих физических возможностей, извернулся и задрал ноги выше головы, чтобы сделать толчок вперед. Юркин рюкзак сдвинулся на несколько десятков сантиметров, но недостаточно. Второй раз повторить трюк с ногами я был не в состоянии. Оттого начал дергать лямки, как неудачник-парашютист стропы, поочередно, направляя, по идее, летающий объект в нужную сторону. Как ни странно, рюкзак медленно, но сдвигался.
А потом как рванул вверх! Запястья буквально обожгло. Не успел я опомниться от такой вспышки боли в руках, как приложился обо что-то головой. Повезло, что все тот же рюкзак смягчил удар и тут же снова потянул мое тело вверх. Выход из провала был почти рядом. Но тут я вполне обоснованно запаниковал, стараясь успеть освободить запястья от лямок рюкзака. Если вовремя от него не избавиться, то он, судя по всему, утащит меня куда-то в стратосферу.
Хорошо, спуск здесь был пологим. Рюкзак тащил меня вверх, но не вертикально. Как раз перед выходом на поверхность, я успел отпустить лямки, ухватиться за траву и зажмурился от непривычно яркого света. Рюкзак усвистел дальше, больше ничем не сдерживаемый. Но свою функцию он выполнил, за что я был ему благодарен.
Оставалось приложить ещё немного усилий и выползти на поверхность полностью. Минут десять я приходил в себя и привыкал к яркому свету. Глаза слезились, и я ничего вокруг не видел. Так, буквально на ощупь, пополз на четвереньках подальше от того коварного провала.
Где-то метра через три я зацепился рукой за чью-то обувь. Пока проморгался, пока привел зрение в норму, так и не понял, что это было. Судя по штанам и куртке, лежащим рядом, запнулся я о кроссовки Игоря. Только зачем он их здесь бросил?
Дальше моё недоумение усилилось. Одежда девушек тоже лежала неподалеку. Оценить странные находки я так и не смог. Тупо пялился на чужие вещи, строя в голове разные версии. Герман мне рассказывал, что женщины в метро сильно истерили в первые сутки после того странного явления. Может, наши девушки на нервной почве скинули с себя всю одежду и убежали голышом?
За ту неделю, что я провел в яме, не раз шёл дождь. Да и ветер потрепал одежду моих друзей. Потому я не сразу сообразил, что она была сложена не кучкой, а как бы вытянута на длину роста человека. Я продолжал разглядывать и перебирать чужую одежду, включая нижнее бельё, обнаруживая все больше странностей. И только когда мне попались волосы Вероники и там же рядом зубы, и еще небольшие фрагменты почти истлевших черепных костей, я буквально похолодел от ужаса.
Трупов не было. Имелись только одежда и пыльная масса на месте тел. Повезло, что я давно не ел. Желудок сжало пару раз спазмами, но тошнить было нечем.
Любимая моя мысль, которая за последние несколько дней неоднократно посещала меня, снова появилась в голове. «Это галлюцинации, галлюцинации», успокаивал я себя, бредя как в полусне подальше от того страшного места. И только уткнувшись в указатель туристических маршрутов, я попытался вспомнить, где мы припарковались, и где моя машина. Читал указатель минут десять, не понимая слов.
Как-то все так разом навалилось. Но куда-то я пошел. Даже выбрался на Киевское шоссе. А там уже и музей-усадьбу увидел. Где-то рядом с ним парковка. Только ноги снова отказали мне. Не слишком загруженная трасса представляла собой страшную картину. Замершие, искореженные, сожженные и разбитые автомобили выглядели настолько сюрреалистично, что я не сразу понял, отчего так.
С трудом сообразил, что в какой-то момент машины остались без водителей и продолжали двигаться по инерции, пока не столкнулись друг с другом или препятствием.
Рейсовый автобус буквально протаранил ограждение. Еще один автомобиль вылетел за пределы шоссе и перевернулся, застыв вертикально. Я шел мимо этих массовых аварий то и дело оглядывался по сторонам. На фоне такого побитого транспорта в любом приличном фэнтези должны ходить мертвецы-зомби.
Но нет, все «мертвецы» никуда «погулять» не ходили. В автомобилях, что несильно пострадали, хорошо было видно «одежду». От самих тел остались странная пыль, волосы, зубы и какие-то мелкие фрагменты. Парочка автомобилей, врезавшись друг в друга, явно горела. К тому времени, когда я оказался на трассе, огонь давно прекратился сам собой. Естественно, что от пассажиров и водителей не осталось даже той пыли и вещей.
В какой-то момент я не выдержал и, прислонившись к невысокому заборчику, установленному для ограждения пешеходов, разрыдался. Мне было плохо. Тошнило от голода, кровь стучала в висках, сжимало спазмами желудок, да и просто не было сил куда-то идти и что-то делать.
Я буквально заставил себя двинуться дальше, уговаривая, что в багажнике моего автомобиля остался батон хлеба и что-то еще из продуктов. К тому же, если завести двигатель, можно поставить на зарядку телефон. Не все же люди погибли. Герман с Дашкой точно должны выжить. Они мне свой адрес сбросили по SMS. Чтобы его посмотреть, нужно зарядить телефон. А для этого необходимо двигать ножками, ножками, не обращая внимания на месиво автомобилей. Да и на вещи, которые ветром перекатывало вдоль тротуара, смотреть не стоило.
Не буду думать, что это бывшие люди. Не буду. У меня есть цельмоя машина. Вот к ней я и иду.
Кстати, стоянка автотранспорта выглядела вполне обычно. Похоже, на момент катаклизма оттуда никто не выезжал и не парковался. Так что если не знать, что творится буквально в пятистах метрах от парковки, ничего даже не заподозришь.
Первым делом я открыл багажник, проверяя, что там у меня есть съедобного. Хлеб чуть заплесневел, но некритично. Плавленный сыр в коробочке сохранился вообще хорошо. Плюс бутылка сладкой газировки и небольшой пакет чипсов. Остальные продукты протухли.
С этой добычей я перебрался в салон. Завел двигатель, подключил телефон на зарядку и начал пировать!
Умом я понимал, что сразу сильно наедаться не стоит, но и сдержать себя не мог. Только вылизав емкость из-под сыра и закусив чипсами, обратил внимание на свои грязные руки. Да и от тела шел ещё тот запашок. В зеркало заднего вида посмотрел на свою физиономию и ужаснулся. Небритый, исхудавший, с каким-то шальным взглядом, я напоминал зомби, который только что выбрался из могилы, разгребая руками землю.
Желание вымыть хотя бы руки возникло сразу. Только куда-то идти и искать удобства сил не было. То, что я немного перекусил, сразу организм не взбодрило. Но у меня в последнее время вода всегда с собой. Правда, какие-то сомнения все же были. Одно дело где-то в яме фокусы устраивать и другое вот так, при свете дня.
Для начала я достал припрятанную в рюкзаке пустую бутылку и наполнил своей «магической водой». Так и не понял, как это у меня получилось. По моему желанию жидкость начинала сочиться прямо из подушечек пальцев или по всей поверхности ладони. Запоздало я сообразил, что мог бы и так умыться, без бутылки.
Пока плескался и мыл руки, телефон немного зарядился, и я попробовал кому-нибудь позвонить. Безрезультатно. В первые пару суток шло автоматическое соединение, спустя же неделю автоматы на станциях без присмотра со стороны человека могли дать сбой. Главное, чтобы Герман с Дашкой выжили. Они рассказывали, что с ними в метро оказались еще люди.
Если прикинуть по всем станциям, то получался неплохой результат. Я начал потихоньку успокаиваться и приходить в себя. К чему зря психовать? Исправить то, что случилось, я не могу. Это когда только выбрался из ямы, то запаниковал. Мне казалось, что я вообще один на свете.
А если вдуматься, то в метро могла пережить катаклизм не одна тысяча людей. Добавим к ним военных, которые по долгу службы работают в бункерах под землей. Тех же шахтеров, каких-нибудь экстремалов, исследующих пещеры. В результате набегает не так уж мало.
Я приободрился и пульнул струей воды в сторону парковых деревьев. Неплохо так получилось. Попробовал всей ладонью. Объем жидкости был больше. Но вдаль она не летела. Лужа образовалась сразу у меня под ногами. Тут же я вспомнил про огненный шар. Но сначала отошел от машин на несколько шагов. Сложил ладони лодочкой и мысленно приказал появиться огню.
Чуть руки не обжег! Почему все фэнтезийные маги огня этой стихией управляют как родной? И не обжигает она их, и слушается. Полыхающий в районе моей груди шар излучал конкретный жар. Я опасливо отступил на шаг назад. Огненный мячик продолжал висеть на той же высоте, где был создан.