Вельт уставился в стену невидящим взглядом, за ней мела пурга
Чем заняться, что делать? От безделья можно сойти с ума. Вельт захихикал. Только не это, это мне уже не грозит
Что можно? Можно подготовиться к разведке в горы и насобирать немного камешков Вельт представил, что ему придется тащиться по белой пустыне, а сверху будет падать непрекращающимся потоком снег. Вечный снег Нет, только не это. Вельт ненавидел эту планету в белом маскхалатеединственный материк под ледяным панцирем и гигантский горный хребет, пересекавший его. Он был выше марсианских гор и как горный змей опоясывал кольцом всю планету, словно сжимал её в титанических каменных объятиях.
Когда я вернусь, я совершу Великий хадж в красную пустыню, к святой обители Еспского братства, храма, появившегося столетие назад на руинах таинственных Ушельцев. Братство пыталось возродить культ древнего Марса.
Я вымолю прощение у Святейшего, он не откажет мне в такой милости, после того как я сделаю подношение в виде кристаллов Вельта.
Вельт измученно улыбнулся:
Осталось совсем немного потерпеть, прошептал он. И потом он громко расхохотался, подобрал камешки и крепко сжал их в кулаках.
Илья сидел на коленях в алой мантии Святейшего. На его лбу горела, отражая рубиновые лучи, диадема марсианских владык, изготовленная из малинового марсианского хрусталя.
Илья улыбнулся, мягко, доброжелательно:
Ты просишь прощения?
Да, растерянно прошептал Вельт, он не ожидал увидеть Илью в ранге Святейшего. Как ты попал сюда?
После того, как ты убил меня. Моя новая инкарнацияТак ты хочешь прощения, Вельт?
Вельт промолчал.
Илья подмигнул:
Твоим прощением может быть только твоя смерть.
Смерть? Я хочу жить! Я вернулся!
Ты уже не живешь, ты давно себя убил, ты не вернулся.
Нет, это ты мертв, разве ты не помнишь, как я убил тебя, на Белой? Планета Снег, помнишь?
Илья укоризненно покачал головой:
Не кричи, это обитель молчания и покоя. Мертвые не могут кричать.
Я живой!!! завопил Вельт.
Тогда я убью тебя и дам прощение, которого ты так жаждешь, Илья торжественно поднялся с колен, из складок алой мантии извлек длинный обоюдоострый монашеский меч Святейшего.
Прими смерть, как подобает марсианину, с миром.
Нет! Вельт хотел встать, но его ноги затекли и не слушались.
Илья, улыбаясь, выставив перед собой меч, направился к Вельту.
Нет! Нет! бывший напарник испуганно замахал руками.
Святейший остановился и медленно стал поднимать меч над трясущимся от страха и кричащем «НЕТ!!!» Вельтом. Складки мантии на рукавах поплыли книзу, обнажая руки Ильи, по локоть выкрашенные в красное. Вельт вспомнил, что это засохшая кровь. Он истошно завопил:
Нет!!! Лезвие описывало над его головой полукруг.
Илья улыбался:
Да!
А-ааа-ааа!!! Вельт вскочил на ноги и с ненавистью отбросил прочь темно-зеленые камешки. Они упали рядом с губной гармошкой. Вельт со страхом и ненавистью уставился в угол Ильи. Трясущейся рукой дотронулся до шеи и расслабленно усмехнулся:
Не успел, поц. Проклятье, проклятье. Проклятье! До отлета не притронусь к этим чертовым камешкам!
Шатаясь, он вывалился в тамбур, не торопясь, стал облачаться в скафандр, заранее переживая неприятные впечатления от встречи с планетой Снег.
Бежать отсюда. Бежать! Куда?
У выхода он замер, прислушиваясьшума бури не было слышно, значит, он ошибся, до нее день или два
Вельт сел под козырьком туннеля, пустым взглядом уставившись в снежную белую даль. Рукой нащупал на поясе вибронож.
А, может?
Нет. Нет, горячо зашептал Вельт, я дождусь спасения, они скоро прилетятспасатели.
8
Вельт стоял под козырьком, наблюдал, как кружатся в белом танце снежинки, заглядывают в стекло шлема. Что-то волшебное и чарующее было в их танце. Этот танец напоминал мелодию, которую играл Илья.
«Миллионы легионов снежинок и каждая отличная от других», подумал, ежась Вельт.
Прошло два дня, как отгремела буря, и сейчас ничто о ней не напоминало: как всегда ровное, с небольшим уклоном, белое пустынное плато.
«Я единственный хозяин этой планеты снежинки, горько подумал Вельт. Если повезет, то через пару месяцев, если я не ошибаюсь, прилетят спасатели».
Илья не давал покоя. Вельт перестал пользоваться камешками. Но Илья продолжал приходить. Ночью, во сне, днем, хотя понятие времени суток здесь было относительным.
Иллюзия или реальность? Вельт прикусил нижнюю губу, пожал плечами. Что такое иллюзия и что такое реальность?
Из-за приходов Ильи он часто стал покидать бокс. Убитый напарник неоднократно пытался убить Вельта.
Вельт улыбнулся, Илья остался в боксе. Вельт прислушался, так и есть, до него отчетливо доносились звуки губной гармошки.
Вот поц, жаль, что второй раз убить нельзя. Вельт выругался на марсианском диалекте пустынников.
Ведь помню, как убил этого поца, скинул в пропасть, тогда почему он возвращается? Почему не отвяжется? Может, он все-таки жив?
Вельт оглянулся, ему показалось, что он слышит шаги. Неужели он вышел в тамбур? Музыки не слышно.
Когда меня заберут отсюда, ты останешься один, злорадно прошептал он.
Шаги? Нет, показалось, это шум ветра в шлемофоне
Вельт извлек вибронож, одобрительно посмотрел, как выпрыгнуло, заиграло фиолетовым огоньком лезвие.
Илья, поц, ты где? Выходи! прокричал Вельт в темноту коридора. Он шагнул наружу и попал под обстрел танцующих снежинок.
Ты ушел?
Тишина, даже шума ветра неслышно.
Ну, хорошо, Вельт выругался, в нем разгорались злость и ненависть. Сегодня мы решим все проблемы. Ты слышишь меня? Я иду к тебе! Я убью тебя! Еще один, последний раз.
Я иду к тебе, Илья! бросил клич Вельт. Он решительно зашагал вниз по снежному покрову, сжимая в руке вибронож. Лезвие разгоралось, становилось похожим на лиловый осколок солнца, гудело от напряжения.
Прикусив нижнюю губу, не замечая, как струится по подбородку кровь, Вельт решительно шагал в сторону пропасти.
Эпилог
Спасатели прибыли через две недели
Чак, ты нашел что-нибудь? спросил высокий коротышку, тот вернулся с плато и теперь переодевался в тамбуре.
Чак просунул в проход бокса курчавую лохматую голову, его черное лицо ничего не выражало, он равнодушно жевал резинку.
Там ничего нет, меланхолично ответил Чак.
Высокий широкоплечий блондин по имени Ник пожал плечами.
И здесь ничего. Ник поднял с пола губную гармошку. Вот, только это, и блондин посмотрел на странную россыпь темно-зеленых камней, поддел её сапогом:
еще эти камешки.
Драгоценные? Чак зевая, ввалился в комнату.
Нет, ты, что не видишь?
Вижу, тогда зачем они здесь? Чак достал сигарету, прикурил. Возьмем парочку, для обследования, он нагнулся и поднял два кристалла.
Несчастный случай?
Так и запишем, Ник кивнул головой. Бедные робинзоны, так и не дождались, интересно, что с ними случилось?
Ничего хорошего, с тоски сошли с ума, весело отозвался Чак, прилепляя розовую резинку на стену бокса. Вот, здесь был Чак, он расхохотался. Моя визитная резинка.
Ты отключил сигнальный маяк, не хватало, чтоб ещё кто-нибудь сюда приплелся?
Да.
Интересно, куда они все-таки пропали? И что делали на этой планете?
Обыкновенные искатели приключений, ответил Чак. Давай убираться отсюда, я принес новые запасы еды и медаптечку для других идиотов, которым не сидится дома; мир сошел с ума, все заняты поиском звездного Эльдорадо.
Какого Эльдорадо?
Произошел несчастный случай, отрезал Чак.
Ник поднял и спрятал в карман губную гармошку.
Зачем она тебе? удивился Чак.
Это земная работа. Ник достал гармошку, повертел в руках. Может, и мне пригодится, буду учиться играть. На ней есть имя владельца.
Тьфу, и как звали этого идиота?
Илья.
А второго?
В журнале записаноВельт, он, как и ты, с Марса.
Вельт? Чак задумчиво посмотрел в потолок, нет такого не знаю. Перевел взгляд на камешки. Всё-таки не зря они здесь лежат, он поднял еще несколько кристаллов, подкинул их в ладони. Назовем их кристаллами Вельта, в честь моего земляка-марсианина. Выходит, мы зря спешили.
Выходит зря, согласился Ник.
Они вышли из бокса, опечатали его, перекрыли дверь в тамбур.
Странная планета, произнес Чак, протягивая снежинкам перчатки.
Почему?
Всегда идет снег.
Поэтому её и прозвали Белой.
Не Белая, а кладбище тайн, рассмеялся Чак, на ней невозможно оставить следы, их всегда заметет