И. Сообщишь. Мне, повторил Вандал, растягивая слова. И вот он я, готов получить твое сообщение. Я же дал тебе кучу времени, да? Дал целую вечность на то, чтобы поговорить с этими добрыми людьми. Свободной рукой Вандал обвел вокруг себя, указывая на завсегдатаев бара Билли числом около двадцати. Все они глазели на него и на Джиллиса. Никто даже одного глотка не сделал с тех пор, как несколько минут назад Вандал и полдюжины его «Грабителей» вразвалочку зашли в заведение. Каждый наблюдал за тем, как их мэр корчится в руках Вандала, и благодарил Господа за то, что не оказался на месте Джиллиса. С ними, а также с их родными и близкими, сказал Вандал. По-моему, ты уже должен был все уладить. О чем тут спорить? У вас есть колодцы. То тут, то там под землей залегают водоносные горизонты. Неплохой источник воды. Ее хватает на то, чтобы оросить поля и промочить глотки. И вы поступили бы хорошо поступили бы правильно, поделившись своим изобилием с теми, кому в жизни повезло меньше, чем вам. К этой категории я, безусловно, отношу моих парней и меня.
«Грабители» заулюлюкали в знак согласия. Один из них сейчас стоял за стойкой, узурпировав место Билли Куросавы, владельца заведения и бармена, и вливал в себя его лучший бурбон прямо из горла. Еще один «Грабитель» сел между пожилыми супругами, Джейком и Салли Бухольц, и обхватил стариков за плечи, словно он их сын, который вернулся к ним после долгой разлуки. Мистер и миссис Бухольц сидели не шелохнувшись, и на их лицах застыло выражение ужаса.
Итак, сказал Вандал, обращаясь к Джиллису. Я, по-моему, предложил вам отличные условия в обмен на полные и эксклюзивные права собственности на колодцы Куганс-Блаффа. Что я предложил?
Вы сказали, что мы могли бы продать их вам за ноль кредитов, ответил Джиллис.
Да-да. Точно. За кругленькую сумму ноль кредитов. А затем начнете покупать у меня воду всю, до последней капли. И это все, что вы получите взамен?
Нет. Джиллис покачал головой, пользуясь этой возможностью, чтобы самую малость отодвинуться от лезвия. Нет, вы еще сказали, что не станете нас убивать.
Вандал ухмыльнулся. Те зубы, которые еще оставались у него во рту, были щербатыми, желтыми, похожими на клыки; они торчали из десен, словно сталактиты. Дыхание его было настолько зловонным, что вызвало бы тошноту даже у человека, работающего в канализации.
По-моему, это невероятно выгодная сделка, сказал он. О чем тут можно пререкаться?
Ни о чем. Просто Есть дела, в которых нельзя торопиться, мистер Вандал. К таким решениям нужно подводить аккуратно. Действовать тонко. Я не успел со всеми поговорить. Часть местных фермеров живет далеко в пустошах или на холмах. До них нелегко добраться. Мне нужно время несколько дней, не больше.
Ухмылка Вандала стала еще шире, а затем внезапно исчезла. Джиллис вдруг понял, ощутил без тени сомнения, что сейчас он умрет. Он попросил Бога о том, чтобы смерть пришла быстро. Вандал утверждал, что когда-то был Пожирателем, а Пожиратели славились тем, что убивали свою жертву медленно, стараясь максимально унизить ее.
Слышали, парни? спросил Вандал, обращаясь к своим «Грабителям». Мистеру мэру нужно еще несколько дней. В дополнение ко многим дням, которые мы ему уже дали. Парни, вам не кажется, что он тянет время? Лично мне очень.
Н-нет, выдавил из себя Джиллис. Нет, клянусь. Просто нужно сделать все правильно, понимаете? Известить каждого. Чтобы все было демократично.
Вандал отклонился назад. Джиллис сморщился в ожидании смертельного удара.
Внезапно нож перестал прижиматься к его горлу. Вандал поднял его вверх, к собственной голове. Оружие было необычной формы с загнутым, словно у серпа, лезвием. Рукоять из полированного дерева, ненамного толще, чем клинок, составляла вместе с ним полукруг.
Знаешь что? сказал Вандал. Три дня, и все. Еще три дня. Мы вернемся на рассвете, и тогда у вас уже должны быть готовы все официальные бумаги насчет прав на воду. Иначе вы увидите много жидкости, господин мэр, но к воде она не будет иметь никакого отношения, если вы понимаете, о чем я.
Кровь, сказал один из «Грабителей» великан, похожий на огра. Он про кровь.
Вандал закатил глаза.
Шем, кретин, он это знает. Не нужно ему объяснять, черт побери.
Ой. Ну да. Шем, видимо, был не самым ярким фейерверком в их компании. Его глаза были посажены слишком близко, а уши, наоборот, слишком далеко друг от друга отстояли. Ясно. Понял, босс.
Когда Вандал уже уходил, один из горожан встал из-за своего столика, со скрежетом отодвинув назад стул.
Это был дряхлый старик, лет семидесяти, не меньше, и худой как щепка. Его кожа выглядела столь же обезвоженной, как и окрестности Куганс-Блаффа. Старика звали Сесил Хэнретти. Он был старейшим жителем города и жил здесь практически со дня его основания. Одни считали его ворчливым, другие прямолинейным.
А теперь послушай меня, ублюдок, сказал Сесил Хэнретти. Его глаза, уже потускневшие от старости, сейчас пылали. Чужое брать нельзя. Это наша вода. Она принадлежит нам. Ее подарил нам Господь, и ни с кем ею делиться мы не будем. Особенно с каким-то недоделанным громилой вроде тебя.
Вандал замер, чтобы послушать его, наклонил голову набок. Он выглядел заинтересованным и почти смиренным.
Ты закончил, старикан? спросил он.
Нет, ответил Хэнретти. Альянс узнает, чем ты промышляешь, Вандал. О том, что ты запугал уже половину поселений на Фетиде и отнял у них воду. И тогда он пришлет патруль, который раздавит тебя и твоих недоумков, как жуков.
Вандал повернулся к нему:
Это угроза?
Нет, это факт.
По-моему, больше похоже на угрозу. А я угроз не люблю. Сейчас я покажу тебе, как я их не люблю, но сначала позволь мне вернуться к твоим словам насчет Альянса. Ему насрать на такое захолустье, как Фетида. Альянс не отправит сюда ни крейсер, ни шаттл, ни боевой вертолет. Ори сколько хочешь, это ничего не изменит. Твой мэр прекрасно это понимает, иначе он бы уже отправил им волну, а он этого не сделал. С таким же успехом можешь молиться о божественном вмешательстве. Вероятность на успех примерно одинаковая. Ну вот
Вандал подбросил нож, заставив его крутиться в воздухе, а затем поймал.
Что же касается тех, кто мне угрожает
Нож совершил еще один кульбит.
Хэнретти с вызовом уставился на Вандала.
Вандал выбросил руку в сторону и отпустил нож. Нож, вращаясь по спирали, пересек зал по идеальной дуге, словно бумеранг, описал полный круг и вернулся к Вандалу, который ловко поймал его за рукоять.
Хэнретти все еще стоял. Нож, казалось, пролетел прямо перед ним, едва его не задев.
Но он все-таки его задел.
Хэнретти поднял дрожащую руку к шее: по ней под острым углом протянулась кровавая лента. На его лице отразились шок и непонимание. Он знал, что с ним что-то сделали, но не мог понять что именно.
Затем его голова скользнула вбок, отделилась от шеи и с тяжелым глухим стуком упала на посыпанный опилками пол. Через долю секунды его ноги подкосились, а тело рухнуло навзничь. Из перерезанных артерий вырвались струи крови. Посетители бара ахнули и завопили от потрясения и ужаса.
Вандал взмахнул ножом, стряхивая кровь с лезвия. Трое стоявших рядом горожан, которых она забрызгала, вздрогнули и скривились.
Я прощаюсь со всеми вами, сказал Вандал и учтиво поклонился. За три дня подготовьте то, что мне нужно, а не то ну, наверное, кто-то из нас может и не угрожать, верно?
Он кивнул на обезглавленный труп Хэнретти и неторопливой походкой вышел из бара.
* * *
В баре воцарилось молчание. В словах необходимости не было. Все повернулись к мэру Джиллису.
Мисс Макклауд нас выручит, прошептал Гекльберри Джиллис в основном самому себе. Она должна нас выручить.
Мальчик по имени Джейн
«Джейн Кобб», сказала Темперанс Макклауд. Женщина, которую Джейн не видел четырнадцать лет и которая в то время была известна как Темперанс Джонс.
Он поставил записанное сообщение на паузу и вгляделся в ее лицо. У Темперанс кое-где появились морщины, волосы стали тусклее и в них проступила седина, но в остальном она была ровно такой же, какой он ее запомнил. В ее хитрых и умных глазах зеленых, словно нефрит, но вдвое более ярких по-прежнему горел огонь. Она плотно сжала губы, но это был признак решительности. Темперанс та Темперанс, которую он знал всегда получала то, что хотела, чаще всего путем вежливых уговоров, но если они не помогали, то с помощью силы. Иногда с помощью силы воли, а иногда и с помощью грубой силы.
Сердце Джейна забилось быстрее. У него закружилась голова.
Он снова включил запись.
«Этакий привет из прошлого, да? продолжила Темперанс Макклауд-бывшая-Джонс. Возможно, я последний человек, от которого ты ожидал снова получить весточку».
Точно, черт побери, буркнул Джейн.
«Джейн, я знаю, что прошло много времени. Чертова прорва времени. И я знаю, что наши отношения закончились не так, как мы бы этого хотели».
Джейн не стал это комментировать, а лишь крепко сжал губы.
«Я не слиняла, сказала Темперанс. Да, могло показаться, что я удрала, но этого у меня и в мыслях не было. Нам с тобой было хорошо вместе. Очень хорошо. Просто для меня это стало уже слишком, и я испугалась того, что могу остаться с тобой, того, что наши отношения заставили бы меня по-другому смотреть на будущее».
Она покачала головой, словно пыталась вытряхнуть переполнявшие ее мысли.
«Слушай, я не хочу ворошить прошлое. Видит бог, ни к чему вспоминать, что было раньше; это не принесет пользы ни мне, ни тебе. Я одно хочу сказать: когда я думаю о нас, то вспоминаю древнюю поговорку со Старой Земли «Самое драгоценное то, что заканчивается быстрее всего». Знаешь ее? В последнее время она стала правилом, по которому я живу».
Может, ты и живешь по ней, Темп, пробурчал Джейн. А все остальные, может, и не очень. Если у нас, остальных, есть что-то дорогое, то мы цепляемся за него, пока можем.
«Джейн, я обращаюсь к тебе потому что мне нужна твоя помощь».
Джейн внимательно посмотрел на экран. Он не мог понять то ли это сообщение разозлило его, то ли совсем не удивило.
«Я не из тех женщин, кто просит о помощи по любой причине, сказала Темперанс. Если ты не совсем меня забыл, то вспомнишь именно это. Я бы даже не просила, если бы речь шла только обо мне. Но есть и другие в целом около двух сотен. У нас большая проблема одна из тех, с которыми федералы и не почешутся разбираться. Проблема, для которой нужен человек, обладающий твоими талантами, Джейн».
Ты про мой талант быть твоей пешкой, Темп?
Темперанс словно предвидела подобный вопрос. «Я говорю не о том первом деле, которое ты провернул для меня, и не о тех, которыми мы занимались вместе, когда ты был бойцом, а я мозгами. Да, все это было, но сейчас мне нужен хитрый и коварный Джейн Кобб, который умел найти выход из скверной ситуации, даже если не мог проложить себе дорогу силой оружия».
Джейн не был уверен, что узнает себя по этому описанию. Возможно, в ней были зерна истины, но, с другой стороны, Темперанс не чуралась подтасовок и не скупилась на лесть.
«Я сейчас на Фетиде, и мы попали в передрягу. Человек по имени Элайас Вандал наехал на наш город он хочет отнять у нас воду. А здесь, на Фетиде, вода это вопрос жизни и смерти. У Вандала есть банда, они называют себя «Грабителями». А помимо людей и оружия у него есть репутация. Скверная репутация. Именно она делает за него почти всю работу. В этих краях его боятся до усрачки и не без причины. Если Вандал говорит «прыгай», люди бросаются со скалы. Такая у него репутация». Темперанс помедлила. Ее глаза расширились. Она прикусила губу; похоже, ей не хотелось это говорить, но она уже приняла решение.
«Мне нужен мой мальчик по имени Джейн, сказала она. Мне нужно, чтобы ты собрал людей наемников. Ты можешь, я знаю. У тебя есть связи по крайней мере, раньше были, и вряд ли ты изменился за это время. Мне нужно, чтобы ты нас спас. У жителей этого города он называется Куганс-Блафф кишка тонка, чтобы противостоять Вандалу. У нас есть мэр жалкая душонка, и куча фермеров, которые хорошо управляются с вилами, но не с оружием. Я пыталась мобилизовать сторонников, но без толку. Вандал и его банда захватят город, отнимут у нас нашу воду, лишат нас средств к существованию, а может, и жизни. Я прошу тебя умоляю тебя ради того, что у нас было, приди и спаси нас, Джейн. Времени у нас не осталось. Ты наша единственная надежда». Сообщение закончилось. Темперанс застыла на экране, умоляюще глядя на Джейна.
Джейн откинулся на спинку стула. В его голове бешено крутились мысли. Одна фраза Темперанс выделялась среди всех остальных.
Мой мальчик по имени Джейн.
Это была их дежурная шутка. Темперанс постоянно подкалывала Джейна по поводу его имени. Поначалу он рычал на нее, требуя это прекратить, но потом, видя, что она не унимается, стал просто притворяться раздраженным. На самом деле ему это нравилось.
Джейн встретил Темперанс Джонс в дешевом баре Персефоны. Тогда он был еще просто юнцом, молокососом, но уже начал создавать себе репутацию среди темных личностей. Про Джейна Кобба говорили, что его можно нанять для любого дела и что ты всегда получишь то, за что заплатил. То есть если заплатил. Горе тебе, если ты не выложил кредиты на бочку. У Джейна был кодекс чести: ты выполняешь свою часть сделки, он свою. Но если ты решил его надуть, то лучше беги без оглядки, ведь ни одна сила во вселенной не спасет тебя от его гнева.
Его встреча с Темперанс не была счастливой случайностью. Она искала мужчину. Нет, не в этом смысле. Она искала мужчину, который научит Келвина ее мужа, который вскоре станет ее бывшим мужем как нужно обращаться с женщиной. Келвин должен был получить урок, похожий на те, который он сам устраивал ей кулаками, ногами и ремнем в течение полугода их отвратительного брака.
Джейн с радостью взялся за это поручение. Он не сказал Темперанс, почему ему так сильно нужны кредиты. Он никому об этом не говорил. Людям не нужно знать про его больного брата Мэтти, про то, что счета за лечение убивают его мать. Такие сведения парень должен держать при себе, чтобы никто не воспользовался его слабостью.
Кроме того, мужчин, которые бьют женщин, Джейн считал одними из самых главных подонков. Такое поручение он бы выполнил и бесплатно, если бы так не нуждался в деньгах.
Невозможно было отрицать очарования самой Темперанс. Она была лет на пять старше его и уже умудренная опытом, но при этом жестокая. Все это и даже синяк под ее глазом заставляло Джейна высоко ценить и оберегать ее. Сочетание роковой женщины и девы, попавшей в беду, вскружило бы голову любому юноше хотя это Джейн понял уже задним числом.
Джейн отправился по адресу, который она ему дала, вломился в дом, стянул с кровати ее паршивого муженька и задал ему такую трепку, которая надолго останется у него в памяти. Правда, кости он ему ломать не стал. Закончив, Джейн сказал Келвину, что если тот еще хоть пальцем тронет свою жену или любую другую женщину, то получит то же самое, только в два раза больше.
В ответ Келвин выплюнул вместе с большим количеством крови три слова. Три слова, которые потрясли Джейна до глубины души.
Я не женат.
Джейн знал, что Келвин не врет. Зачем врать, если из тебя только что выбили все гоу ши? До того возможно. После нет.
Джейн пошел прямиком в бар за гонораром и объяснениями. Темперанс рассмеялась.
А ты бы выполнил мою просьбу, если бы я сказала, что Келвин зажал мою долю прибыли?
Да, возможно. А как же синяк? Кто тебе его поставил?
Темперанс осторожно прикоснулась указательным пальцем к синяку под глазом.
Я. Точнее, край двери, о который я долбанулась, чтобы было похоже, будто мне врезали. То ли я, то ли он все зависит от того, как на это смотреть. С ним моя жалостливая история стала более правдоподобной, верно? Дело вот в чем: нам с Келвином сама приплыла в руки партия протеиновых брикетов без правительственных молекулярных штампов. Не огромная ценность, но и не кот начихал. А этот проклятый хунь дань отгрузил ее какому-то парню в котелке англичашке из Дайтона Хорьку или Барсуку, что ли. А потом сказал, что не успел продать добычу и федералы ее конфисковали. Как будто он думал, что я не узнаю правду! Если ты со мной так хреново обращаешься, жди последствий.
Ну такое чувство я понять могу, сказал Джейн. Но я не одобряю вранья.
Милый, я обожаю врать. Темперанс придвинулась к нему на диванчике в кабинке, которую они заняли, и добавила: Кстати, я вот что еще люблю По-моему, такой красивый жеребец, как ты, не только высок ростом и широк в плечах. Полагаю, он везде хорошо сложен.
Ее рука скользнула туда, куда женщине не следует лезть без разрешения, но Джейн, хотя и слегка удивился, не попросил ее оттуда убрать. И уж совсем не потому, что поглаживающие, ласкающие движения руки Темперанс лишили его дара речи.