* * *
Ирина бежала через двор, задыхаясь, кашляя, держась за сердце.
* * *
Вдруг защемил, задергался телефон. Она забыла о нем. После длинной бесполезной атаки он затих, а теперь снова вибрировал в кармане куртки, надсадно, как второе сердце. И в пустоте, в безвременье и безмыслии, поглотившем Катю, это движениеи этот звукпоказались вдруг важными.
Отсрочка? Минута, две?
Она вытащила телефон; не глядя, кто звонит, нажала кнопку:
Алло.
И вдруг услышала.
* * *
Она сидела на каменном полу, привалившись плечом к двери. Прижав к этой двери телефонную трубку.
А собака, услышав свое имя, забытая собака, которую сегодня вечером не выводили, скулила и царапала дверь изнутри когтями, лаяла, визжала и звала.
Джина, хрипло повторяла ведьма. Джина
* * *
Джина, прошептала Катя в трубку.
Вряд ли собака ее слышаласкорее, почувствовала, и зашлась новым лаем, заскулила, завыла.
Телефон вырвался из Катиной руки и улетел вниз, в пустоту. Кате казалось, что она смотрит на него долгие минутыкак он падает со страшной высоты, как свистит ветер, как приближается черная земля
Телефон упал на асфальт.
По всему городу пробило полночь. Запищали электронные часы, застучали башенные, электронные слились в серию нолей.
Точка отсчета.
* * *
Еще через час Катя сидела в ночном дворе, на скамейке, сжимая в руках поводок, а Джина сидела рядом, не решаясь отойти ни на шаг.
Прости меня, шептала Катя, зарывшись пальцами в густую влажную шерсть.
И поднимая лицо к небу, повторяла:
Прости меня
В доме горели всего пять или шесть окон. Спустился сосед, хозяин Румпеля; поставил йорка на землю рядом с Джиной. Маленький пес удивился.
Можно? спросил сосед.
Катя кивнула. Он сел рядом с ней, плечом к плечу; между их локтями было несколько сантиметров.
Вы сегодня очень поздно, сказал сосед. Я подумал Лучше бы вам тут одной не сидеть.
Катя быстро на него посмотрела. На его серьезное, открытое, внимательное лицо; она так и не знала до сих пор имени этого человека.
Я не одна, сказала она и заплакала.
* * *
По дороге в офис Ирина разжилась пиццей с грибами и бутылкой коньяка. Лекарства помогли: когда от пиццы осталось несколько кусочков теста по краям, а бутылка опустела почти наполовину, ведьма снова почувствовала себя человеком.
Ни слова доброго, она огляделась. Ни тебе «спасибо», ни «молодец» Это же моя была идея! Моя! Гениальная! Похвалил бы хоть!
Никто не ответил. Демона Олега не было в поле зрения.
Пьяно ухмыляясь, Ирина достала пудреницу. Мельком поморщилась при виде своей физиономии; приблизив зеркальце к глазам, оглядела отражение кухни:
Эй?
Но демон не отражался и в зеркале.
Ирина прошла в приемную. Потрогала череп. Шире открыла форточку; демона не было.
Эй-эй?
Наученная горьким опытом, она не спешила радоваться. Вернулась на кухню, заглянула под стол и обнаружила у стенки пачку сигарет, которую пинком загнала туда еще утром.
Ага!
Помогая себе ручкой швабры, Ирина вытащила пачку. Ногтями под черным облупившимся лаком подцепила сигарету, зажала в зубах. Щелкнула зажигалкой. С наслаждением закурила
Ничего не случилось. Ни пинка, ни окрика.
Слава тебе, Господи, сказала она от всей души и, переложив сигарету в левую руку, широко перекрестилась. Ушел, гад. Нет его! Слава Богу
Хохоча, захлебываясь, она сделала несколько кругов по кухне. Она раздавила сигарету в пепельнице; она прыгала, воздев руки к потолку, и бормотала невнятно:
Теперь все теперь все теперь ушел вот так свобода
Задребезжал дверной звонок.
Демоны не звонят; понятия не имея, кто бы это мог быть, но заранее готовая обнять и расцеловать гостя, Ирина распахнула дверь.
Два медика в синем ворвались, как ниндзя, и моментальноне успела Ирина оглянутьсянатянули на нее смирительную рубашку. Вслед за санитарами вошла бледная, осунувшаяся Вика:
Все хорошо, Ир. Спокойно. Все будет хорошо
Эй-эй-эй! завопила возмущенная Ирина. Отбой тревоги! Со мной уже все нормально, уже все, здоровая!
Старший из людей в синем, пройдя на середину кухни, огляделся. Поглядел на полбутылки коньяка, покачал головой; его взгляд остановился на кривой надписи поперек столешницы: «В моей смерти прошу никого не винить»
Господи, простонала Вика. Этого-то я и боялась!
Белая горячка, сказал старший медик. В машину!
Ирина рассмеялась.
Так, смеющуюся, ее осторожно свели по лестнице и упаковали в карету «Скорой помощи».
* * *
Два человека сидели рядом на скамейке во дворе, и рядом коротали ночь две собаки.
Начинался рассвет.
История втораяИгра в наперстки
По-хорошему, надо бы мне в отпуск
Пока спускались по ступенькам больницы, Вика все пыталась поддержать Ирину под локоть. Неужели я так ужасно выгляжу, думала ведьма. Неужели я похожа на человека, не способного одолеть трех ступенек?
Едва отойдя от порога, она высвободила руку:
Сигареты принесла?
Вика протянула ей пачку «Винстона» и зажигалку. Ирина затянулась; сверху, из окон, взятых фигурной решеткой, на нее глядели с завистью.
Клиентки звонили, сообщила Вика, явно желая ободрить. Одна плакала, благодарилак ней мужик ее вернулся. Другая хочет еще раз прийтине соблюдала она твоих предписаний, пост не держала, поэтому работу так и не нашла до сих пор.
Ага, тускло отозвалась Ирина.
На сайт пишут, новые звонят каждый день Отпуск, конечно, оно хорошо. Но аренду за офис никто не отменял.
Капитализм, мрачно подумала Ирина. Потогонная система, как в девятнадцатом веке. Ни тебе оплаченного больничного, ни тебе соцпакета, ни тебе профсоюзной путевки в санаторий. Работай, работай, как раб на галерах. А то клиентура разбежится, аренда сожрет всю прибыль, а у Вики, между прочим, дочка шестнадцати лет, ей в будущем году в институт поступать
Тут же, в мыслях, она раздраженно оборвала себя: а почему я должна думать о Викиной дочке? Что, своих проблем мало? У меня задница исколота, полная сумка таблеток, да еще и диагноз под вопросом. Вот заперли бы меня в психбольнице месячишки на три, что бы Вика запела? Хорошо, что согласие на лечение я не подписала, а тот факт, что я опасна для себя и окружающих, в состоянии ремиссии выявить не удалось. А расскажи я честно, что и как со мной былоприменили бы, не задумываясь, статью двадцать девять о принудительном лечении, и сидела бы я в палате, и от скуки снимала венец безбрачия товаркам по несчастью
Хорошо, что я придержала язык и не рассказала правду о демоне. Не призналась, кто мне лоб о зеркало расколотил, кто синяк под глазом поставил. Впрочем, синяк уже почти сошел
Ира, Вика с беспокойством заглянула ей в лицо. Ты как, вообще?
Нормально.
Ты извини, если что. Я напугалась за тебя. Ведь как было? Припадок, потом лицо разбито, неадекватное поведение, потом смс-ки твои
Ты все правильно сделала, вынужденно согласилась Ирина.
А теперь ты здорова?
Надеюсь, Ирина нащупала на дне сумки, под шлепанцами в пакете, перемотанный скотчем бумажный сверток с таблетками. Одна из первых версий врача быласимуляция наркоманки в надежде получить свои колеса Ошибся доктор. Никакой радости мне эти таблетки не доставляют. Или их с водкой надо?
Одна надеждаесли, не приведи Господи, снова появится этот демон по имени Олег, таблетки изгонят его покруче любого экзорцизма.
Ладно, она бросила сигарету мимо урны. Поехали.
* * *
По-хорошему, ведьме надо было не в отпуск, а на пенсию.
За три долгих ночи, проведенных в клинике, она успела много о чем передумать. И, как бывает в сложных ситуациях, каждую минуту внутри раскачивался огромный маятник. Направои она верила, что с ней приключился нервный срыв, обострение невесть откуда взявшейся шизофрении, отягощенное бредом. Налевои она точно знала, что к ней явился натуральный демон, потустороннее существо, зачем-то озабоченное спасением самоубийцы Кати.
Демон преуспел, Катя спасена руками Ирины, зато спасительница оказалась в психбольнице. Справедливости радисама виновата; не пытайся ведьма так отчаянно избавиться от демона, не пришлось бы щеголять в смирительной рубашке.
А если бы Катю, совершенно чужую девушку, спасти не удалось?
Едва задремав, Ирина просыпалась на жесткой койке от страшного снаона стоит на крыше, и ноги сами по себе делают шаг в пустоту. Разве есть сомнения, что демон не пощадил бы ведьму?
А скольких он уже не пощадил?!
Почему именно я, спрашивала себя Ирина, и всякий раз приходила к неутешительному выводу: потому что я ведьма. Я стою над преисподней, уверенная, что это пустая бульдозерная яма, и притворяюсь за деньги, что говорю с духами. И вдруг из ямы вылезает не хочу знать, кто. Он вылезает, потому что я говорю с духами, в которых не верю, но он вылезает
Оставшись, наконец, одна, Ирина долго прибирала в квартире: собирала, выгребала отовсюду листы, клочки, обрывки бумаги, на которых карандашом и шариковой ручкой было написано одно и то же: «Ира ты попала». Она собирала их, стараясь не смотреть, скосив глаза, задержав дыхание; увязала все в два больших полиэтиленовых пакета и вынесла, шатаясь, на свалку.
Соседка поглядела сочувственно. За время, проведенное в больнице, Ирина похудела так, что одежда висела на ней мешком. Это для клиентов хорошо: в их глазах тощая ведьма предпочтительнее сытой.
Но какие клиенты? Не я ли клялась завязать?!
* * *
В офисе ничего не изменилось. Разве что с кухонного стола исчезла клеенчатая скатерть с надписью «В моей смерти прошу никого не винить», а на ее месте появились пластиковые салфетки с видами Голландии: мельницы, пастушки, коровы.
Гляди, Вика включила ноутбук, открыла для Ирины таблицу. Вот этой, этой и той я обещала перезвонить сегодня в двенадцать Вот сейчас и буду перезванивать. Им надо срочно. Платить готовы. Им тебя рекомендовали, понимаешь, как настоящую ведьму.
Кто рекомендовал?
Прежние клиентки.
Знай наших, Ирина тяжело опустилась на стул.
Ира, Вика уселась напротив. Я же говорила с твоим врачом. Он говоритнет у тебя шизофрении, ему, мол, весь его опыт подсказывает, что нет. Он вообще был уверен, что ты симулянтка, только непонятно зачем симулируешь.
По-хорошему, Ирина наконец-то решилась произнести вслух то, что не давало ей покоя, по-хорошему, Викуль, надо бы мне оставить практику. Как-то это все звоночек.
Вика помолчала.
А жить на что? спросила наконец.
Ну, Ирина подумала. Что ты, работы не найдешь?
Найду, Вика помрачнела. Хотя А ты на что будешь жить?
А тебе что за дело за меня? Ирина вытащила из пачки новую сигарету. Все как с ума сошли: думают и думают, понимаешь, о других, спасают их, опекают
Я тебя не опекаю, Вика оскорблено подобрала губы. В конце концов, это твое решение.
Ирина курила, глядя в потолок.
Я тебе что-то должна? спросила наконец. По деньгам?
Вика переменилась в лице. Тонкие губы и вовсе пропали, втянулись под кожу; она вытащила бумажный блокнот (особо важные расчеты Вика компьютерам не доверяла), послюнила палец, перевернула несколько страниц; предъявила Ирине.
Ирина так же молча вытащила бумажник. Отсчитала деньги. В кошельке после этого почти ничего не осталось.
Спасибо, белая и строгая, как статуя, Вика спрятала деньги и положила на стол ключи от офиса. Оплаченные счета за электричество в нижнем ящике стола. Что-то еще?
Ирина ожесточенно затянулась.
Спасибо, с горьким сарказмом повторила Вика.
И направилась к двери. Шла очень долго, как по взлетной полосехотя в тесной квартире от кухни до выхода было метра три, не больше.
Погоди!
Вика с готовностью остановилась, но оборачиваться не стала.
Ирина отложила сигарету:
Ты, это Шизофрении у меня нет, но нервы не в порядке. Давай попробуем Потихоньку. Посмотрим, может, я еще на что-то сгожусь?
* * *
Как листва на дереве, как золото в хрустале, так приумножатся деньги рабы Божьей Анны!
Горела свечка, масляно дышали благовония. Как ни в чем не бывало, скалился бывалый череп на столе, покрытом церковной парчой. В хрустальной вазе, звеня, каталась старинная желтая монетка.
Как звезды на небе, как золото в отражении, так приумножатся деньги рабы Божьей Анны!
Монета легла на круглое зеркальце.
Как сильная река притягивает ручейки, а моресильные реки, как женщина притягивает мужчину, а мужчинаженщину, как ночь притягивает день, а деньночь, так бы и ты, денежка, притягивала рубли и евро, доллары и фунты, да прибудет к тебе, и да будет так всегда!
В пальцах с обновленным маникюром появился зеленый кошелек с изображением Бенджамина Франклина.
Деньги текут золотою рекой и навсегда остаются с тобой Здесь, в кармашек, кладу тебе амулет твой. Всегда носи с собой. Руками не касайся. Никому не отдавай ни в коем случае, с ним и денежки твои уйдут!
Клиенткавысокая плечистая дама, в прошлом, похоже, спортсменкаэнергично закивала.
Уходить будешьна порог положи двести баксов. А как положишьскажи: «Сколько кладу, тысячу раз по столько пусть вернется мне». И да будет так!
Глаза у клиентки сделались совершенно стеклянные.
Призывать на этот раз духа Ирина не рискнула и через минуту отправила клиентку навстречу несметным богатствам; та оставила на пороге пять тысяч рублей мелкими купюрамипо-видимому, все, что у нее было.
А хорошо, сдержанно похвалила Вика. Ир, ну ты сама должна почувствоватьпруха идет. Разве нет?
Да вроде пруха, Ирина повертела в руках зажигалку, хотела снова закурить, но почувствовала вдруг отвращение к сигаретам. Видит Богони сами этого хотят, я им делаю лучше, по-честному помогаю!
Она вопросительно огляделась, будто ожидая, что Тот, к кому она обращается, подслушивает под окном и одобрительно кивнет в ответ. Но знамения не было; Ирина с облегчением перевела дух:
Знаешь Там конфетки шоколадные заначены, и где-то еще был коньяк. Отпразднуем, елки-палки, возвращение в профессию!
Прозвенел дверной звонок.
На пороге стоял мужчина.
* * *
Она не то чтобы не любила работать с мужчинамив какой-то степени с ними было проще. Но те, что встречались Ирине в ее практике, были, как правило, истериками, и оттого их реакции, случалось, ставили ее в тупик.
Этот новый не был ни истериком, ни подкаблучником. Длинноволосый, но с твердым подбородком; плечистый, но не культурист. Было ему лет тридцать, и Ирина поймала себя на внезапном бабском интересе, не имеющем отношения к делу.
Вижу, беда у тебя большая, сказала она сразу же, как мужчина уселся; таким, как он, трудно первым начать жаловаться.
Неприятность, подтвердил он сквозь зубы.
Женщина, обозначила Ирина самое первое, самое широкое поле догадоки не промахнулась. Ноздри клиента раздулись, глаза сказали «да».
Любовный интерес
Нет.
Предательство!
Точно. Первая серия разговора с клиентом была у ведьмы самой любимойигра в «Морской бой» на живом человеке.
Она тебя предала
Но не просто оставила. Нет однозначной реакции.
Но ты ее до сих пор любишь?
Ненавижу, сказал мужчина сквозь зубы.
От любви до ненависти, Ирина проницательно улыбнулась. Ну, говори, как вы расстались?
Я фотограф, он посмотрел на череп. Делаю на заказ фотосессии портфолио Эротика. Некоторые удачные фото оставляю себе.