Нет, этогоуже не будет. Сейчас он сопротивляется её чувству, но в то же время заворожён им. Женившись, он будет спокоен, потому что обретёт гармонию в чувствах.
Ты всё знаешь с некоторой завистью сказал Эймери.
Мне пришлось изучить все материалы для телохранителя при Нормане, когда меня назначили его официальным другом, вздохнул Фернан. И не только при Нормане. Пришлось залезть в историю телохранителей при королях нашего государства, чтобы выяснить, что может ожидать меня в таком опасном деле. Поэтому я и учусь углублённо всем предметам, которые мне пригодятся.
А почему ты мне раньше не сказал? насупился Эймери.
Вообще-то, я предполагал, что ты прочитал пункты договора, улыбнулся Фернан. Ну что? Кажется, Норман приходит в себя Наверное, Синд больше не танцует Норман, ты меня слышишь?
Слышу Что со мной
Всё нормально, спокойно ответил Фернан. Ни о чём не беспокойся. Сейчас придёшь в себясам всё поймёшь
Я видел Синд
Ты танцевал с нею? невозмутимо спросил Фернан.
Да. Норман посидел ещё немного расслабленно, а затем даже внешне окреп и сел уже основательней. Так. Что произошло?
Мы думали у тебя узнать, серьёзно, без тени насмешки сказал Фернан.
Эймери только покосился на него и снова уткнулся в дорогу перед машиной. Фернану лишь показалосьон проворчал: «Дипломат»
Синд остановилась с закрытыми глазами, едва дыша и уже начиная прислушиваться к внешнему миру. Почему у неё явственное ощущение, что она и в самом деле снова танцевала с Норманом? Почему до сих пор есть впечатление, что его рука продолжает крепко держать её за талию? Откуда этот странный холодный и сильный аромат трав и ночных цветов, который окутывает её так, словно она нечаянно пролила на пол и на себя редчайшие по изысканности духи?
Затаив дыхание, она нехотя открыла глаза и некоторое время потрясённо глядела на окружающие её травы, цветы и ветви кустов. Впрочем, они не только окружали. Вокруг неё самой сплелась настоящая беседка, которая её бережно поддерживала!
Машинально кинув взгляд на часы, Синд успокоила всполошённое дыхание: близко к четырём утра Есть ещё время. А значит
Отпустите меня прошептала она. Пожалуйста. У меня ещё работы много.
Мгновения тишиныи с еле слышным шелестом плети, мягко опутавшие еёподдерживая, принялись разворачиваться. Синд со странной радостью смотрела на шевеление трав и ветвей по комнате. Она не сердилась, что всё прекрасное, произошедшее с нею, оказалось всего лишь чудесным самообманом. Танцевать с Норманомдаже во сне удивительно хорошо! И закрыла ладошками рот: а ей-то казалосьони танцуют в громадной зале. В то время как весь танец происходил в крохотной комнатке. Ей казалось, они летят по прекрасному залу, украшенному розами, в то время как она всего лишь стояла у стола!..
Вы не обижайтесь, тихо сказала девушка травам и кустарниковым ветвям. Но зря вы так меня Хотя Мне очень понравилось! Скрывать не буду! Это как сон, который кружит голову от счастья! Пока оставайтесь. Мне нравится, что вы пришли ко мне в гости. А я быстро закончу свои дела и провожу вас, она улыбнулась, как подобает хозяйке. Вы же подождёте?
И она снова принялась за шитьёуже второго платья, то и дело поднимая голову и посмеиваясь от радости: кусты и травы по-своему решили распорядиться выделенным им временем и принялись украшать комнату, образуя странные, изящные, словно старинные завитки, рамы для окна, для двери и даже для часов на настенной полочке. Синд прекрасно понимала, что они выполняют потаённые её желания хоть чуть-чуть напомнить о доме. Но ей всё чудилось: они сами стараются обустроить её жилище и сделать его не той коробкой с бедными предметами мебели, характерными для студенческой комнаты, а чем-то иным, где хорошо и заниматься учёбой, и предаваться самым удивительным мечтам.
Повесив оба платья сестёр на единственную вешалку в шкафу, Синд осторожно прошла между травами, стараясь не наступить на нихна гостей! И, словно прячущийся заговорщик, выглянула во двор общежития. Гора с лесом, бывшая с этой стороны здания, легонько заалела с обеих сторон. Скоро рассвет. Пора прощаться с неожиданными гостями. Пока ни один травник не побежал за добычей в тот же лес.
Под ногами что-то шевельнулось. Синд, погасившая все магические огни с окончанием работы, пригляделась. Дикий плющ медленно поднимался к подоконнику, одновременно его плети снова мягко окружили девушку. Секундыи Синд оказалась в кресле, а потом!.. Волна трав и ветвей стремглав выбросилась из окнаи хохочущую от изумления девушку понесло в лес! Она смеялась, вскрикивала от испуга, когда её слегка потряхивало в этом странном креслепочти как на качелях! Ахала от какого-то немыслимого счастья и всё думала и думала о Нормане! Вот он! Вот он рядом! А может, он позади? Может его тоже несёт гигантской душистой волной где-то следом за нею?
Уже в лесу Синд не выдержала: ощущение присутствия Нормана было таким отчётливым! Она обернуласьи в древесных тенях (сердце стукнуло) мелькнула ещё одна тень, смутно человеческих очертаний
Норман, зажмурившись и вцепившись в спинку сиденья перед собой, зашептал что-то неразличимое, то и дело резко охая, а потом с каким-то облегчением смеясь. Несмотря на всё своё необычное состояние, странно счастливый. Уже испуганный этими неожиданностями, Эймери глянул в верхнее зеркальце.
Что с ним опять?!
С ним? С ним опять Синд! Фернан уже не мог объяснять что-то конкретно: он только трясся от бесшумного смеха, закрывая глаза ладонью.
Фернан, дьяволы! Надо что-то делать!
Сейчас она успокоитсяуспокоится Норман. Тогда напомню ему о том, чтобы он закрылся от неё, утешил друга Фернан. Только вот загвоздка есть Захочет ли он закрываться? Вон какой счастливый. Ладно хотьподъезжаем уже к их поместью
Вернулась Синд из леса с ранней добычей, набрав побольше тех трав, которые лучший сок дают именно в это время. Помня о том, что надо побыстрей и сок из них выжать, и успеть собраться выйти пораньше, чтобы добежать до сестёротдать им переделанные платья, она обратно, в общежитие, неслась так, что только пятки сверкали! На бегу здоровалась с теми травниками, которые спозаранку решились идти в лес и удивлённо окликали её: «Синд? Ты? Когда же ты спишь?»
Ну как им ответить, что эта эйфория, эта жадность к травамоттого, что она дорвалась до любимого занятия, что теперь когда-то всего лишь увлечение теперь может быть поставлено на серьёзную основу? Она и не отвечалалишь махала свободной рукой, и здоровалась, и смеялась!..
Они сидели в машине, наблюдая, как мачеха, одетая так, словно собралась ехать сразу на посольский раут, а не в студенческое общежитие, величественно проходит между двумя рядами прислуги и садится в машину, дверцу которой придерживает
Неужели это дворецкий? тихонько удивлялся Эймери. Ну и замашки у дамочки! Она к этому привыкла? Или так хочется выглядеть достопочтенной?
По рассказам Синд, я понял, что женщина очень богата, задумчиво сказал Норман. Но богатство ещё не значит Фу-у Уехала.
Такое впечатление, сказал Фернан чуть насмешливо, что вся прислуга вздохнула с облегчением.
Как и мы, скептически сказал Норман. Ну что? Начинаем?
Они встали неподалёку от семейного поместья Синд. Вокруг было достаточно деревьев и кустов, чтобы спрятать под ними машину Эймери негромко спросил, поглядывая на дорогу с клубившимися на ней облаками пыли:
С чего начинаем? Норман, ты определил направляющие нити?
О последнем ему рассказал в дороге Фернан. Если душа ещё живущего, например в коме, человека не ушла навсегда, невидимые, тончайшие нити от неё могут привести к телу. Что, впрочем, справедливо и для мёртвого человека, чья душа по каким-либо причинам не смогла уйти в небытие. Норман в направляющих нитях души был специалистом высочайшего класса, поэтому главный спрос и был с него.
Он не в доме. Надо объехать поместье и попробовать проникнуть в сад. Не знаю, почему сад, но чувствуюнити души тянут меня туда.
Эймери послушался и осторожно направил машину вокруг поместья. В дороге он пытался угадать, где же может быть помещён человек, лишённый души, человек, который не властен над самим собой, а полностью подчинён вздорной бабе, потому что та оказалась хитрей его. И Эймери благодарил бога, что ему так повезлоон смог встать рядом с тем, из-за кого ему волей-неволей, но придётся учиться магии и дальше.
В самом глухом углу, между лесом и поместьем, они оставили машину, припрятав её под огромным количеством сторожевых заклинаний. И не спеша вошли в сад.
Сначала показалось, что этот садпродолжение леса, причём чащобного, настолько он был запущен. Продирались сквозь такие переплетения старых деревьев, что легче было бы распилить их, нежели попытаться отделить их друг от друга. Перескакивали такие мощные упавшие стволы, что те были соизмеримы лишь, может, с изгородью против чудовищ. А потом появилась тропа. Они вышли на неё как-то неожиданнои замерли, прислушиваясь. Кусты здесь стояли плотной стенойто есть за ними всё же в этом месте ухаживали. А может, не за ними ухаживали. Может, поддерживали в хорошем состоянии именно тропинку.
Трое парней стояли недолго. Норман первым перестал вслушиваться.
Как Синд и сказала: тропа служит связью между двумя поместьямиеё и крёстной. Наверное, эта крёстная ходит здесь, чтобы сидеть с телом её отца. Идём.
Он повёл их за собой, всё так же высоко держа головуприслушиваясь к малейшему шороху, скрипу или треску. Пару раз все вздрогнули: резко и хрипло вскрикнула какая-то птица. Здесь, в этом тёмном глухом уголке, всё казалось угрожающим. Тем не менее, принц продолжал идти впередипод внимательным надзором своих друзей-телохранителей Если бы Норман не держал руки слегка приподнятыми, даже Фернан не разглядел бы тех нитей, о которых было сказано, так понял Эймери. Но даже Фернан сильно напрягал глаза, чтобы увидеть то, чего легко и невесомо касается принц.
Как в самом настоящем лесу, перед ними внезапно расступились деревья. Они очутились на светлой маленькой полянке, на которой высилась чуть сгорбившаяся избушка, чуть не вросшая в мшистую землю
Сторожка? не выдержал Эймери. Она выкинула его в сторожку? Даже не оставила дома?! Он не мог подобрать слов, чтобы выразить своё возмущение.
Стучим? вопросительно взглянул на принца Фернан.
Нет, не обязательно. Принц подошёл к двум покосившимся ступеням и осторожно положил ладонь на что-то в воздухе.
И отошёл. Эймери сообразил, что он коснулся защитного заклинания. Или сторожа. Но настолько опять-таки тонкого Разглядел ли Фернан? «Надо начать посещать все занятия по усилению проникающего взгляда», решил раз и навсегда Эймери.
Дверь не заскрипела, как ожидалось. Хоть и открылась медленно, словно остерегаясь Эймери забыл, как дышать Прекрасная женщина, странно сияющая, с белыми косами, струящимися по груди, в длинном тёмно-зелёном платье, безо всяких украшений, не считая настоящей розы, сахарно-алым бархатом темнеющей на плече, внимательно оглядела пришельцев и присела перед Норманом:
Доброе утро, ваше высочество! Рада видеть вас и ваших друзей.
Доброго проговорил принц, не сводя с неё зачарованного взгляда.
Женщина помолчала немного. Улыбка, приветливая и умиротворяющая, постепенно погасла, потемнели глаза глубоко синего цвета. Женщина поклонилась:
Войдите, господа. Дорога ваша была долгой. Я напою вас и накормлю, а потом вы расскажете, с чем прибыли. Прошу вас.
И с новым поклоном она отошла вглубь избушки, пропуская мимо себя всех троих.
14
Сразу после приглашения парни немедленно перегруппировались: перед принцем шагнул Эймери, позадивстал Фернан. Обычная ситуация, когда надо войти в незнакомое помещение. Норман привычно поморщился, но подчинился.
Вот только Эймери в дом войти не смог. Он наткнулся на невидимую силу, которая его не пропустила. Попробовав поднажать, он, по впечатлениям, слегка прогнул преграду, словно жёстко натянутую парусину, но проломить или порвать её не смог. Изумлённый, он попытался «увидеть» её, но всех его сил хватило лишь на видение некоего призрачного марева, блеснувшего раз и снова пропавшего.
Дай я с удивлением сказал из-за спины принца Фернан.
Норман остановил его.
Времени мало. И спокойно перешагнул порог. Затем, обернувшись, подал руку сначала Эймери, а затем Фернану, переводя обоих.
Женщина, сиявшая слабым светом даже в полумраке сеней, лишь улыбнулась и пошла впереди. Она быстро поставила на стол посередине единственной комнаты поднос с лёгкой выпечкой и кувшин. В один из бокалов налила сок и поднесла принцу. Тот кивнул и спокойно выпил. Друзья взяли по печенью и остались у стола, а Норман, оставив бокал на столе, пошёл следом за крёстной Синд. Фею не узнать невозможнохотя бы по тому сиянию, которое она распространяет вокруг себя и которое легко разглядит даже самый обычный человек. А у фей свои законы гостеприимства. Выполнить хотя бы часть из нихпройти проверку, хотя они кажутся примитивными. Норман проверку прошёл.
Фея, не представившись, что подсказало: визит будет коротким, шагнула к занавесям-гобеленам, выцветшим от старости, и слегка откинула один из них, оглянувшись и тем безмолвно приглашая Нормана. Когда он подошёл ближе, она первой шагнула за гобелен. И, нисколько не сомневаясь, принц последовал за нею. Они очутились в небольшой комнатке, отделённой от основного помещения при помощи тех же гобеленов. Здесь из мебели была лишь кроватьскорее, даже старинная низкая лежанка, примыкающая к камину. Постель на ней была чистой и белой, отчего неподвижно лежащий здесь человек выглядел мертвенно серым.
Принц подошёл к кровати, пристально вгляделся в запавшие глаза когда-то сильного мужчинысейчас почти мертвеца, а потом взглянул в сторону камина. Фея выжидательно следила за его действиями, не отходя от «порога».
Я расскажу, негромко сказал Норман, продолжая смотреть не на человека в постели, а на тень у камина, и фея тихо улыбнулась. А вы только кивайте, если я буду прав. Феи ничего не понимают в некромантии, а тем более в некромагии или в экзорцизме. Их областьжизнь. Ваша женаледяная ведьма. Она привела экзорциста, тоже ледяного колдуна, и спрятала вашу душу в шкатулкупод стерегущее заклинание. Я прав? Именно это произошло?
Тень у камина колыхнулась. Фея, ставшая серьёзней, прошелестела от гобелена:
Об этом я не знала. Мне казалось, эта женщина опоила его чем-то.
Она пользовалась вашим именем, продолжал Норман, чтобы получить доступ не только к вашему имению, но и к нашему миру. У ледяных колдунов свои представления о мире, и они не совпадают с общечеловеческими. Если бы не Синд, никто бы ничего не узнал. А отец Синд очень благороден. Поэтому принял на себя ношу помочь вдове и детям своего друга
Нет, не детям снова прошелестела фея.
На этот раз Норман обернулся.
Сёстры Синд не дети его друга-однополчанина?
Нет. До него был обычный человек, за которого родители ей не разрешили выйти замуж. Фея помолчала в нерешительности. Но, кажется, она вышла за него, потому что родители в одночасье погибли. История с тёмным пятном. Я не присматривалась к этой женщине, пока не узнала, что у её дочерей очень маленькие магические способности. Поэтому после смерти мужа она рвалась приехать сюда, в наш мир, где девушки с таким слабым талантом к магии не погибнут. Ледяные колдуны не любят полукровок. Муж её, человек, тоже прожил недолго. История запутанная.
Значит Принц задумался и снова посмотрел на тень. Я могу вернуть душу в тело, если вы последуете за мной.
Ваше высочество Фея склонилась перед ним в поклоне.
Они вышли в комнату, где принца дожидались друзья.
Фея вздохнула и протянула Норману обычный воинский знак.
Тень пойдёт за вами, если в ваших руках будет вот это. Я не спрашиваю, сумеете ли вы сделать то, что обещали. Вы сильный и уверенный. И вашей уверенности верю. Прежде чем уйдёте, хочу предупредить: вы прошли из леса сюда и никого не встретили, но эта женщина запустила в сад ледяных зверей. Будьте осторожны, уходя. И ещё. Фея взяла с подоконника мешочек и протянула его Эймери. Пожалуйста, положите эту вещь в комнате Синд. Это мой подарок крестницена празднества.
Норман несколько удивился, как и Эймери, впрочем, почему именно тот должен передать подарок Синд. Поэтому мимо его внимания прошло другое: подарок должен быть положен в комнате, а не передан. Но все трое распрощались с феей быстро и заторопились уйти, чтобы успеть до обеда в университет.