Перешёл на лебедочный лифт и повернул полусферу контролера.
Секции зашевелились, но крепежи открытой кабинки держали её неподвижно.
Альфредо ждал, пока архив завершит сортировку и не поднесёт к кабинке стеллаж с готовым материалом.
Он работал на удивление бесшумно, процесс был отлажен, и не загляни в сектор сортировки постороннее лицо, стража и не догадается, что он тут рылся.
Альфредо заинтересованно глазел на то, как слаженно действовала машина. Притягивала магнитом стеллажи, и документы по прорезям сами переезжали на новое место.
Альфредо погрузил пальцы в пепельницу на поручне, вытаскивая недокуренную сигару
Омерзительно сказал он и запалил её.
Фимиам разнесся облачком над парапетом. «Толковые ребята, не крутят дурь, а сбирают в имперских садах. То ли нам всовывают объедки».
Кончив её докуривать, он надавил на полусферу, и та, пыхнув, подала ток в кабинку. Его взнесло к потолку. Стопки книг уже выстроились напротив лица.
Отсортировал по собранным сведениям о вакцинах без эффекта.
Вспомогательный двигатель заглох, представив глазам Альфредо разбитую на куски карту.
Стеллаж раскрылся как обертка от конфеты. Он дотронулся водянистой поверхности карты и его иридиумовая метка вспыхнула. Горные вершины преобразились.
«Видимо, архив запрограммирован на контактирование с помеченными. Что тут у нас?» Альфредо раздирало любопытство.
Он инстинктивно огляделся, поскольку его уже ловили «увлеченным работой»
Обертка тут же свернулась.
Ты и на окружение реагируешь?
«Такие тайны и без охраны?» почесал он подбородок.
Я могу за себя постоять донесся отзвук.
Альфредо схватился за меч, но метка не подводила архив пустовал.
Он с подозрением прислушивался к свистящим трубкам. Напряженный слух улавливал птичье пение? Исходившее с карты.
Пение всё отчётливее проскальзывало в уши.
Его заманил захватывающий вид, и он впился в карту с охватившим душу чувством ностальгии.
В бездну остров прошептал он пьянея.
На окружающий мир, отдающий серостью, наползли висячие сады. «Солхеймские колонны!».
Вспомнилось, как гуляли с женой меж террас, по настилам из циновника объемной одуванчикоподобной травы, греющей босые ступни как махровый ковер. Пух ниспадал с деревьев, а раскинувшееся озеро заполонили алые лепестки. И он, неотесанный, небритый, в паре с изящной и очаровательной незнакомкой. Возвращение с войны и трофей в виде хрупкой талии и сладкого голоска. Что еще нужно мужчине?
Из головы выветрилось, где он находится.
Альфредо судорожно трогал жидкую пленку, отделявшую его от цветущего мира, будто это сближало с многоцветным отражением. Но он не отличал явь ото сна. Краски слились, и пред ним распахнулись долины, поля, безвестные берега и тропические джунгли. Он соскучился по пёстрым тонам, и, вдыхая пышный аромат виноградников, оживлялся, а со скул сходили глубокие морщины. Невиданная резвость прибавилась в дряхлом и ссохшимся теле.
Карта откликалась на малейший жест, импульс, обгоняя полет мысли.
Его дыхание стало прерывистым.
Суетливо погрузившись в неё он примечал города, разъездные дороги, лесные насаждения, пальмы, озера, реки, разводные мосты.
Паромы, снующие на восток, кочевники, отслеживающие стадо.
Альфредо вгляделся сильнее и уже различал голоса. Казалось, еще немного, и он поймёт о чём они говорят.
Альф? тихий женский голос отвлёк его. Он понесся за ним.
«Вот! Вот! Сонмир! А за перевалом, над пурпурной долиной Башня Благоденствия, обрушающаяся на искаженное от ужаса лицо жены»
Он ощутил, как намокли щеки. Верно, он плакал.
Это ты! он целовал смазанное краской лицо. Нарисованное, а какое теплое! Родное! Мы уйдём отсюда, уйдём вместе дай мне руку!
Но ведомый непонятной силой, он перенесся к колокольне, вырвав кусочек её платья. «Ради всех богов, вернись!»
Его оторвали от неё! Альфредо цеплялся из последних сил за незримую полосу, за шпиль Башни, но ветер сорвал тело и нещадно понес на север.