А ты так рвёшься за меня замуж? хохотнул он.
Нет!
Тебе всё равно? Что один брат? Что другой? Да?
Да!
И ты не хочешь ни одного из нас?
Нет!
Лгунья!
Гаитэ разозлилась:
Вы обажестокие, бессердечные ублюдки! Ты ещё и с гнилым нутром! Кем нужно быть, чтобы желать тебя?!
Одним стремительным рывком Торн бросил её на кровать, упав сверху, прижимая всем телом.
Повтори, что ты сказала?! Ну?!
Пусти! Я закричу! Я буду звать на помощь! Это безбожно, зная о таком недуге, как у вас, вести себя подобным образом, обрекая других на те же муки!
Торн приподнялся на локтях, по-прежнему нависая над Гаитэ. Его тигриные глаза светились угрожающим, опасным светом.
Как ты узнала? тяжело дыша, прорычал он.
О твоей болезни? Это несложно. Я ведь была не просто послушницей в монастырея исполняла обязанности Белого Лекаря. Так что признаки данного недуга мне так же хорошо известны, как признаки чумы или холеры.
И, зная о моей позорной, хуже того, заразной болезни, ты согласилась выйти за меня замуж? зло рассмеялся он. Надеешься, что не дотяну до первой брачной ночи?
Есть средство, что предохранит меня от заражения. Скажу больше, я и тебя могу исцелить. По-настоящему. Не так, как это делают лекари и шарлатаны.
И ты хочешь, чтобы я тебе поверил?
А что ты теряешь, поверив? Если у меня не получится, вернуться к чудовищной хирургии и ртутным парам, всегда ведь успеешь?
От этой болезни нет других методов.
Есть, уверенно заявила Гаитэ. Из-за определённой специфичности мой метод невозможно распространить широко, но для друзей и близких моей жизненной энергии хватит. Слово даю, не пройдёт и месяца, как будешь здоров. При условии, конечно, что станешь выполнять абсолютно все мои указания. Но в ответ за мою услуги я тоже кое о чём тебя попрошу.
О чём же? Давайте, назначайте цену. Во сколько вы ставите ваши услуги, сеньорита?
А во сколько вы оцениваете собственную жизнь, сеньор? фыркнула она в ответ. По мне, так любая стоит не дёшево, но если чужие жизни для вас, Фальконэ, как камни под ногами, то свои-то собственные вы цените? Ваш лекарь уже успел рассказать о последствиях, ждущих вас впереди? Болезнь уродует и калечит всех, вне зависимости от социального статуса. Сначала ваше лицо станут есть язвы, потом возникнут проблемы с речью, глотанием, дыханием. И, наконец, она доберётся до ваших внутренностей, до самых костей
Назовите цену, презрительно сощурился Торн.
В обмен на твою жизнь я хочу свою.
Не понимаю?..
Рядом с вами я не чувствую себя в безопасности.
Почему же?
Его издевательская улыбка стала ещё шире.
Потому, что вы не берёте на себя труда сдерживать ваши порывы, а это может наполнить мою жизнь отнюдь не самыми приятными сюрпризами, с иронией проговорила Гаитэ. Я не хочу терять себя, свой душевный покой. Из-за затворнической жизни, что меня вынудили вести, мой опыт общения с мужчинами не богат, но и его вполне достаточно, чтобы понятьвы из тех, кто смотрит на женщину сверху вниз.
Я по-прежнему не понимаю.
Так вы не желаете понимать! Ну так я выскажусь напрямую! Я спасу вашу жалкую, никчёмную жизнь, а вы, в свой черёд, дадите мне слово, что никогда не будете обходиться со мной так, как привыкли это делать со своими шлюхами. Никогда не поднимете на меня руку так, как сделали это в нашу первую встречу или сейчас. Станете уважать мои чувства, считаться с моими желаниями
Торн усмехнулся, но усмешка не задела янтарных глаз. В чертах его лица Гаитэ чудился намёк на нечто непристойное. Указательным пальцем он провёл по её горлу, отодвигая кружевную шемизетку в сторону.
Гаитэ стиснула зубы, заставляя себя лежать смирно, неподвижно, и глядеть ему прямо в глаза. Она ещё надеялась избежать обострения конфликта, не желала бросать открытый вызов. Но при одной мысли, что это может продолжиться, пересыхало во рту.
Итак, моя жалкая ничтожная жизнь в обмен на твою? проговорил он, продолжая щуриться. Я оказываю тебе уважениеты избавляешь меня от последствия моего слишком легкомысленного отношения к жизни? Так?
Так, подтвердила Гаитэ, перехватив его ладонь и удерживая в своей руке.
Торн усмехнулся, ложась на неё сверху. Их тела полностью соприкоснулись. Благо, хоть одежды была препятствием. Хотядостаточным ли?
Ваше поведение означает«нет»? вопросительно приподняла бровь Гаитэ, изо всех сил стараясь не терять самообладания.
Не бойся, так не заразишься, прошипел он насмешливо и одновременно зло, как рассерженный кот. И даже так.
Он крепче прижал её к себе, заставляя Гаитэ чувствовать его напряжённые мускулы под ладонями. Она безрезультатно стремилась его оттолкнуть, изо всех сил упираясь руками ему в широкие плечи.
Пустите! Мы же договорились!
Договорились о том, что я не причиню тебе вреда, не оскорблю и не унижу, насмешливо прошептал он ей в ухо, обжигая горячим дыханием. Но я ничего такого и не делаю.
Его руки огладили её талию, словно холку породистой лошади.
От поцелуя моя болезнь не передастся. Сама же знаешь?
Нет у меня никакого желания целоваться!
Зато такое желание есть у меня. Как твой будущий муж я хочу попробовать, каковы на вкус эти губы.
Нет!
Её протест мало кого волновал, заботил или трогал. Торн прижался своими губами к губам Гаитэ. Язык взыскующе проникал в её рот.
Гаитэ пыталась противиться, но он был силён, как быкхватка была железной, плечи крепкими, как слоновая кость. И в то же время податливыми и гладкими, на ощупькак шёлк.
Желание, неожиданно просочившиеся в кровь, стало для Гаитэ открытием. Она считала себе не способной на подобные чувства. Она вообще не думала, что нечто подобное существует, и что страсть может порабощать тело до такой степени, что разум теряет контроль над ситуацией.
Её тело желало егогрубого, жёсткого, прогнившего насквозь душой и загнивающего телом.
Ну как такое вообще могло быть?!
Собрав волю в кулак, Гаитэ всё-таки оттолкнула его от себя. Хватая ртом воздух, отползла на другой конец кровати, подальше.
Как это понимать? разъярённо прорычала она. Это отказ или вызов?
Не то и не другое, рассмеялся он. Иногда поцелуй это просто поцелуй и ничего больше.
Отлично! кивнула Гаитэ.
Её взгляд, против её воли, скользил по его взмокшей рубашке, прозрачной настолько, что та не скрывала ни длинной шеи, ни тёмной тени растительности на широкой груди, ни розовых камешек, темнеющих под материей, сосков.
Она впервые сталкивалась с тем, как трудно глядеть полуобнажённому человеку в лицовзгляд то и дело норовит соскользнуть куда-то в другую сторону.
Отлично? с усмешкой кивнул он, не сводя с неё глаз. Пожалуй, соглашусь с твоей оценкой. Правда неплохо.
Гаитэ не знала, смеяться ей или плакать?
Она-то думала, что отличается от толпы бессмысленной, как стайка бабочек-однодневок, легкомысленных женщин, всегда увивающейся вокруг таких мужчин, как Торн.
Но хватило неделю под этой крышей, чтобы в сердце бурным цветом расцвело горячее безумие.
Что же будет дальше?
Глава 7
В стараниях предать своей семье блеск Алонсон не жалел расходов. Всё вокруг сверкало золотом, от фресок до одежд, когда, рука об руку с Эффидель, Гаитэ двигалась через пышно убранные коридоры, мимо стражников, выстроенных по обе стороны по ранжиру.
Служанки несли за ними шлейф, чтобы тот не волочился по полу, похожий на дохлую змею.
Жаль, нельзя сделать ещё пару кругов по залу, оттягивая неизбежное, вздохнула Эффи.
Ты это о чём?
Я это о муже! Вот и он, тяжело вздохнула Лисичка.
Гаитэ не могла понять печали императорской дочки. Да, муж Эффи выглядел обыкновенным: был не высоким, не низким; ни красавцем, ни уродом. Просватай родня за такого Гаитэ, она, наверное, была бы довольна жизнью?
Жозэ Рокор, принц Веапорский, встав в центре, между девушками, взял их за руки и, согласно этикету, повёл вперёд.
Император Алансон сидел на троне, установленном в центре зала на возвышении. Его алая мантия, отделанная золотой нитью, была приметна издалека. На ступеньках перед Его Императорским Величеством лежали цветные подушки. Именно на них девушки и устроились.
Гости продолжали прибывать, заполняя пространство в хаотичном порядке. Церемониймейстер выкрикивал всё новые и новые имена.
Когда все собрались, Алонсон официально представил Гаитэ как главу дома Рейвдэлов, огласив помолвку между ней и своим сыном.
Новость встретили аплодисментами. Если кому-то и показалось странным, что жених отсутствует во время оглашения, никто вслух об этом не говорил. Императорские незаконнорожденные сыновья позволяли себе много вольностей, куда более опасных, чем простое пренебрежение правилами приличия. Подчёркнутое неуважение к будущей жене со стороны Торна никого не удивило, за исключением её самой.
Гаитэ старалась не показывать вида, но в глубине сердца болезненно восприняла подобное унижение. У них с Торном был договор. Стоило ли его отсутствие воспринимать как не-соглашение? Или, привыкший к тому, что ему всё сходит с рук, он плевать хотел на её условия? А если так, стоит ли ей выполнять свою часть?
Самое отвратительное, у Гаитэ практически не было выбора. Конечно, можно оставить всё, как есть, но тогда есть все шансы на то, что рано или поздно лечиться придётся самой.
После официальной части торжеств начался праздничный ужин. Столы накрыли в соседнем зале, украсив дорогой посудой из тончайшего фарфора, живыми цветами и серебреными подсвечниками. Застолье показалось Гаитэ, привыкшей к воздержанному приёму пищи, бесконечным. Жареная дичь и окорока, кабанина, оленина, горы свежих салатов и фруктоввсё это заливалось кувшинами вина. Чем дольше гости поглощали яства и вино, тем громче и неприятнее звучал их смех.
Ни один из императорских сыновей так и не появился среди гостей, а без них Гаитэ заскучала. Все эти надушенные, разряженные господа казались безжизненными куклами.
Постарайся не выглядеть такой печальной, пробормотала Эффидель, сочувственно пожимая подруге руку.
Заиграла музыка. Запели мелодичные скрипки, их поддержали флейты и лютни. На небольшой помост поднялись актёры в белом, чьи головы закрывали великолепные уборы и маски, изображающие мифических животных.
Началось представление.
По сюжету одна из балерин изображала невинную деву, приручающую единорога, которого, как известно, способна укротить только девственница.
Артист, исполнявший роль единорога, была великолепен. Атласные тёмные рейтузы обтягивали его стройные бёдра и тонкую талию как вторая кожа, свободная белая рубаха распахнулась на груди. Острый позолоченный рог, украшенный бриллиантами, торчал из середины лба на маске, полностью покрывающей голову.
Единорог выделывал ногами пируэты. Балерина в вихре юбок кружилась вокруг зверя и, когда её рука игриво прошлась вдоль острого нароста, в зале раздались сдавленные смешкислишком много неприкрытого эротизма присутствовало в этом движении.
Наклонив голову, словно бык, готовый к нападению, агрессивно и напористо, в то же время со страстью, свойственной разве лесного духу похоти, единорог завертелся вокруг девушки, но, неожиданно сделав резкий выпад, вытянул руку вперёд, бросая букет цветов Эффидели.
Польщённая таким внимание со стороны красивого танцора, Лисичка зарделась, как маков цвет, принимая подарок.
Гаитэ покосилась на Жозе Рокора. Но тот, если и заметил наглую выходку артиста, никак этого не показал, продолжая улыбаться и постукивать пальцами по кубку с вином в такт мелодии.
Вернувшись к партнёрше, единорог обхватил её за талию и, выходя за рамки приличия, поцеловал в шею долгим поцелуем. Глаза его сверкали в прорезях маски и, со странной смесью чувств, Гаитэ поняла, что он смотрит прямо на неё.
Закончился танец более, чем пристойно. Целомудренно соединив руки, Зверь и Дева покружились, и он преклонил колено. Так Сила в очередной раз сдалась в плен Красоте.
Тост! вскинув руку, лёгким движением поднимаясь на ноги, провозгласил Единорог. За прекрасную невесту! склонился он перед Эффидель в изысканном, элегантном поклоне.
За прекрасную невесту! прогремело по всему залу. Салют!
А теперьбал! спрыгнув со сцены с тигриным проворством, Единорог стремительно направился в сторону Гаидэ. Окажите честь, откройте его со мной? протянул он ладонь ей.
Это невозможно. На императорском балу только особы королевских кровей достойны подобной чести.
Резким движением сдвинув маску, танцор открыл лицо с густо подведёнными чёрными глазами. Краска придавала оттенок опасной порочности красивому лицу.
Сезар? удивлённо отдёрнула Гаитэ руку от протянутой к ней ладони. Единорога играли вы?
Надеюсь, не разочаровал вас в этой роли?
Приблизив лицо, он заговорил тихим, бархатным голосом:
Как известно, единорога способна приручить только девственница. Такая, как вы, с усмешкой он провёл по ней взглядом почти так осязаемо, словно рукой.
Но у меня нет намерения приручать животных!
Возможно, некоторым животным удастся изменить ваше намерения?
Сезар, не принимая отказа, потянул девушку за собой на середину зала. Сопротивляться означало вызвать скандалглаза всех присутствующих были прикованы к ним двоим.
Проходя мимо брошенного актёрского реквизита, Сезар сорвал с себя маску, отбрасывая её в сторону.
Гаитэ видела, как помрачнело лицо Алонсо и как засветилось от любопытства и одобрения личико Эффидель. Вредная девчонка явно одобряла поведение своего несносного братца. И восхищалась им.
Гаитэ и Сезар встали лицом друг к другу, соединив ладони. Он держался так близко, что тепло его тела невозможно было не ощущать.
«Какое-то наваждение», с тоской подумала Гаитэ. Несколькими часами ранее Торн держал меня в объятиях почти так же, и мне это, кажется, нравилось? Танцевать с Сезаром мне тоже нравится. Может, я просто распущенная женщина?».
Сезар поднёс руку к бедру и танец начался.
В чёрных глазах, обращённых к ней, Гаитэ видела отражение мерцающих свечей.
Сестра рассказала о том, что сегодня вы встречались с Торном. Сами ходили в его спальню. Это правда?
Какой смысл вашей сестре лгать?
Он так крепко обвил рукой её талию, что китовые пластины корсажа впились Гаитэ в рёбра. Их лица разделяло всего каких-то жалких несколько дюймов.
Зачем вы пошли к нему?
Я должна перед вами отчитываться?
Сезар вёл в танце, при чём делал это в довольно жёсткой, даже агрессивной, манере. Также же он танцевал и на подмостках.
Почему вы не глядите мне в лицо, когда разговариваете со мной? Вам неприятен мой вид?
Ещё не решила.
Следуя рисунку танца Гаитэ выдернула пальцы из его руки, резко отворачиваясь и переходя к другому партнёру.
Но передышка была временной, скоро все вернулись к исходной позиции.
Вы знаете, что в этом зале, где собралось столько прославленных красавиц, нет женщины желанней вас?
Голос у Сезара был бархатным, как дорогой чехол для ножен. Гаитэ подозревала, что в нём запрятан стальной кинжал. Скорее всего, отравленный.
До сих пор мне не приходило в голову ни с кем соперничать, пожала она плечами.
Жаль. Уверяю вас, это одно из лучших удовольствий в жизни.
Только при условии, что побеждаешь именно ты.
Его улыбка сделалась шире.
Ведя жизнь скромной отшельницы в затерянных среди гор руинах, могла ли ты подумать, что мужчины станут драться за твою улыбку?