Что ж, верно. Выходит, что ближе-то у меня никого и нет.
Мне жаль.
Уж ты-то тут не причем,усмехнулся Щен.Ты так заботишься обо мне!
На это Эрн лишь улыбнулся и ласково провел рукой по лбу Щена, убирая непослушную прядь. Тот вздрогнул было, но потом довольно прикрыл глаза. Целитель снова улыбнулся и сказал:
Сейчас тебе лучше отдохнуть. Сон даже для наслучшее лекарство. Если хочешь, я буду рядом.
Щен никогда не думал, что чья-то близость будет внушать ему безопасность. Ему, прошедшему через столько опасностей, сражений, кровавых драк, но было именно так. Поэтому он смущенно сказал:
Спасибо
* * *
Кажется, еще никогда Щену так не хотелось покидать покои целителя. То, что отныне он мог приходить к нему когда сочтет нужным, стало настоящим подарком. Неизвестно, о чем еще говорил Эрн с царем, но тот разрешил. Наверное, если бы задумался, Щен бы сказал, что очень близок к счастью, ведь довольно быстро он стал приходить к Эрну почти каждый день. И хоть служба царю по-прежнему была похожа на замешанный на крови ад, стимулирующий самые низменные чувства: жестокость, беспощадность, кровожадность, стало чуть легче.
Правда, со временем Щен стал чувствовать какую-то двойственность. Он был суровым воином, палачом, цепным псом царя, но стоило переступить порог покоев целителя, как он сразу же ощущал себя тем юным пареньком, каким был, впервые попав сюда. Забывались кровь и жестокость, творимые вокруг и преумножаемые им сами. Словно Эрн стал тем якорем, что удерживал в Щене светлые чувства. То, что еще уцелело.
Как-то Щен рассказал об этом Эрну, вернее попытался очень путано объяснить, так как не был приучен говорить речи, но целитель понял и так, а, поняв, рассмеялся:
Все нормально. Так и должно быть,и поцеловал Щена.
Тот замер в растерянности, прижав руку к месту поцелуя. Никто никогда не делал с ним такого. На миг вспомнилась ночь обряда, но только на миг. Похожего было мало. И очень хотелось повторенья.
Что-то не так?кажется, Эрн уже не в первый раз спрашивал.
Нет, просто
Такое ощущение, что ты собираешься покраснеть,врачеватель улыбнулся.
Щен фыркнул, а его щеки все-таки чуть порозовели. Эрн рассмеялся, но его смех звучал вовсе не обидно, а как-то Нет, Щен предпочитал об этом не думать, иначе внизу живота что-то скручивалось, порождая совсем уж неположенные чувства.
Ты никогда не думал, что кто-то может испытывать к тебе не столько страх, ненависть, жажду подчинить целиком и полностью, но и желание?
Вопрос застал Щена врасплох. Непонимающе уставившись на целителя, он спросил:
Желание чего?
Хмказалось, Эрна озадачил этот вопрос.Ты давно уже взрослый мужчина, и женщины
Щен скривился, поняв, куда клонит целитель, а, отвернувшись, ответил:
Это противно. Словно кость услужливому псу, от которой нельзя отказаться и нельзя проявлять излишнего рвения.
Прости,изящная рука легла на могучее плечо, которое чуть вздрогнуло от этого невесомого прикосновения.Я не подумал.
Ты же, наверное, этого и не видел. Благо, царь предпочитает делать такие «подарки» не при широкой публике.
Все равно должен был догадаться.
Остальных это не интересует. Все предпочитают видеть во мне ручного зверя царя, не более. Иногда мне кажется, что лучше бы так оно и было.
Предаваясь собственным горьким мыслям, Щен не сразу понял, что его обнимают и прижимают к изящному, но такому сильному телу. Это было так хорошо Но Щен все-таки спросил:
Почему ты так тепло относишься ко мне?
Ты уже спрашивал,слова прозвучали горячим шепотом возле самого уха.
И все-таки?Щен не позволял себе поддаться такому приятному искушению.
А что если ты мне нравишься?
В каком смысле?Щен ошеломленно застыл, даже дышать перестал.
Во всех,прикосновение ладоней, казалось, жгло кожу, но отстраняться не хотелось, скорее наоборот, но Щен давно привык сдерживать свои порывы.
Нет. Я не могу нравиться.
Почему?искренне удивился Эрн и попытался взглянуть в глаза мужчине.
После всего того, что со мнойЩен сумел это выдавить, не отводя глаз, почти ровным голосом, хотя в душе бушевал целый водоворот чувств.
Ш-ш,чуткие пальцы накрыли губы Щена, не давая вырваться ненужным более словам, потом принялись мягко очерчивать их контур. Щену захотелось поймать их ртом, он даже попытался, на что Эрн тихо рассмеялся и поцеловал его. Не тем мимолетным поцелуем утешения, а долгим, жарким и весьма проникновенным.
Щен плохо соображал, что с ним делается, запутался в чувствах и ощущениях, но ни за что на свете он бы не согласился остановиться. Руки Эрна, такие ласковые, казалось, были повсюду, и каждое прикосновение дарило наслаждение, о котором он раньше и не подозревал.
Он не помнил, как оказался на кровати, выгибаясь, подставляясь под ласки и умоляя о большем, хотя сам не понимал толком, о чем просит. А Эрн не давал ему опомниться, откровенно потворствуя его возбуждению.
То, что произошло дальше, казалось таким правильным и восхитительным! А ведь Щен думал, что после той злосчастной ночи, когда царь решил наказать его особым образом, одна мысль о чем-то подобном введет его в ступор, утопит в отвращении, но в таких чутких руках Эрна ничего подобного не чувствовалось. Лишь тепло, ласка, страсть. Кажется, он даже сам обхватил целителя руками и ногами, уговаривая на большее, и тот с радостью пошел навстречу.
И даже потом, когда Щен жадно ловил ртом воздух, пытаясь отдышаться, Эрн не отпускал его, словно объятья могли оградить от суровой реальности мира, и было так хорошо уткнуться в ямку между шеей и плечом, пусть даже в этом и было что-то животное.
Щен сосредоточился на приятных ощущениях от того, как ладонь Эрна гладила его по спине, и разве что не урчал, поэтому не сразу услышал вопрос целителя:
Ты как?
А?
Как ты? Самоуничижительных мыслей нет?
Мне хорошо.
Приятно слышать,с этими словами Эрн поцеловал и так уже зацелованные губы, а пальцы играючи потеребили сосок любовника.
Не надо!почти простонал Щен.
Что-то не так?
Нет, просто я снова
Разве это плохо?тихо рассмеялся Эрн, и в следующую минуту его губы оказались там, где Щен ну никак не ожидал, и от вихря разнообразных ощущений выгнулся дугой, не удержав в груди крика. Но вовсе не боль была ему причиной.
Потом они лежали в темноте, все еще не выпуская друг друга из объятий. И впервые на душе Щена было спокойно, практически безмятежно. Словно всего остального мира просто не существовало.
Глава 7.
Это был довольно странный период в жизни Щена. Уже потом, много позже, он пришел к выводу, что никогда не был так близок к счастью. Кусочек радости в этой странной, наполненной ужасами и кровью жизни.
Царь держал слово и не препятствовал визитам Щена к целителю. К тому же они были не такими уж частымиодин-два раза в неделю. С царского Пса никто не снимал обязанностей тени повелителя, исполнителя его воли. Но были редкие ночи и жаркие объятья.
И все-таки эта почти семейная жизнь проходила под носом у царя, а значит, он недолго оставался в неведении об их истинных отношениях. А прознав, тотчас вызвал к себе сначала Эрна, тайно, потом Щена.
Щену до сих пор не доводилось видеть царя таким. Не просто кровавым тираном, а жестоким и коварным интриганом. Намеки, почти ласковые слова, на самом деле сочащиеся ядом, как клыки гадюки. После этого разговора Щен едва ли не впервые в жизни пришел в ужас. Не за себя, за другого. Сам того не желая, он дал в руки царя огромный рычаг влияния на себя. Из разговора Щен уяснил лишь одно: то, что им позволено, именно ПОЗВОЛЕНО быть вместе, но стоит царю лишь усомниться в его верности Кара будет велика. И в ее осуществлении ему придется сначала быть наблюдателем.
После долгих раздумий Щен решил, что Эрн не должен ничего знать о подобном условии. А он он привык подчиняться, привык быть псом. Новое условие мало чем отличалось от старых.
Каким-то невероятным усилием воли Щену удалось скрыть свои душевные терзания от единственного дорогого ему существа. Возможно, дело в том, что его сила неуклонно росла. Появлялись способности, о которых он раньше слыхом не слыхивал, а Эрн называл их ментальными и учил обращаться по мере собственных сил. Правда, несколько раз упоминал о том, что ему нужен более опытный учитель, но неизвестно, есть ли такие.
Щен же следовал всем условиям царя, и благодаря этому им с Эрном выпало несколько лет относительно спокойной жизни. Но если на них годы почти не оказывали влияния, то царь не мог этим похвастаться. С каждым годом Каледон старел все сильнее и одновременно становился все кровожаднее и подозрительнее. Ближайшее окружение начало всерьез подозревать его в безумии, и Эрн был с ними согласен, считая, что пролитая кровь помутила отцу рассудок, и ему всюду мерещатся заговоры.
Что до ощущений Щена он служил как мог верно, но при этом его не покидало ощущение какой-то неотвратимости. Испытав в жизни немало горя, он давно привык относиться ко всему с подозрением и выработал чутье на опасность, и сейчас его зашкаливало. Бессонными ночами он старался придумать выход, но, не зная с какой стороны последует удар, это было сложно. Наблюдая за развивающейся подозрительностью царя, он давно для себя решил, что при малейшей угрозе для Эрна он лучше совершит цареубийство, пусть и поплатиться за это жизнью.
Но судьба вывернула наизнанку все планы. Трагедия случилась, когда целитель прилюдно позволил себе не согласиться с царем во время того, как тот под влиянием своей паранойи жаждал втянуть солдат в кровопролитную междоусобную войну, которая, безусловно, приведет к бунту гораздо быстрее, чем полагал сам Каледон. Поощряя доносительство, он, тем не менее, не замечал, что его ближайшие генералы и стражники готовы возроптать.
Каледон пришел в неистовство от этих слов. Даже с трона поднялся, а в последнее время это не означало ничего хорошего.
Ты забываешься, щенок! Или запамятовал, что я сделал для тебя?
Глаза царя налились кровью, и Щен по собственному опыту знал, что это очень дурной знак, свидетельствующий о приближающемся приступе ярости. Он постарался незаметно подобраться поближе, видя, что царь положил руку на меч.
Охранникиматерые воины, подтянулись к трону. Щен видел, как они выстраиваются за Эрном, стоящим в паре шагов от царя, но тот, кажется, ничего не замечал. Зато заметил Каледон, рявкнув Щену:
А ты стой, пес! Забыл, чем это грозит?
Щен переглянулся с Эрном, и сразу же понял, что этим коротким взглядом выдал себя. Просто физически ощутил, как цепкий ум целителя ухватился за намек, выстроил на его основе логическую цепочку, которая привела его к единственно верному выводу. На короткий миг в глазах Эрна отразился ужас и понимание, потом лицо приняло очень жесткое выражение и он сказал:
Это ты забываешься, отец!
Что?
Кажется, теперь уже половина присутствующих повскакивала со своих мест, жадно впитывая все происходящее.
Твоя жестокость выходит за грани разумного. Ты окружил себя настоящей сворой. Ты бездушени этому нужно положить конец.
Не ты ли хочешь это сделать, неудавшийся щенок? Ты был слабаком, слабаком и помрешь! Надо было придушить тебя вместе с матерью!
Царь выхватил меч из ножен и направил его на Эрна. Лицо того сделалось абсолютно бесстрастным, он как-то уж очень вкрадчиво проговорил:
Что, неужели ты решишься на это? Убьешь собственного сына? Возьмешь еще один кровавый грех на душу? У тебя и так руки не то что по локоть, по плечо в крови.
Замолчи!почти прорычал царь.
Щен видел, что Каледон на грани, и разумным доводам внять не способен. Зачем только Эрн затеял разговор? Словно специально подначивал!
Царь начал движение. Щен ринулся вперед, но понял, что ему ни за что не успеть. Слишком мало расстояние, и меч оголен. Короткий свист, пронзительный по своей чудовищности звук, так знакомый по многочисленным битвам, и ни капли страха в таких родных глазах и голова, катящаяся по полу. Щен лишь тело успел перехватить. Уже безжизненное тело.
На миг Щену показалось, что меч пронзил и его сердце, вырезая его без остатка. Но нет И как-то слишком ясно раздался в голове голос Эрна, его последние, так и не высказанные вслух слова: «Теперь ты свободен, мой родной. Воспользуйся этим и не вини ни себя, ни меня».
Дальше дальше все стало восприниматься с неестественной четкостью, словно через особую призму. Призму ненависти, которую Щен вкусил в полной мере. Полубезумный смех царя раскаленными песчинками проникает в уши и дальше, глубже. Выжигает, выжигает все, что оставалось от того испуганного мальчика, всю оставшуюся человечность. Сам собой из груди вырвался звериный рык, а в руку прыгнул меч.
Царь успел лишь раз отразить атаку, потом страшный, неотвратимый удар рассек его наискось от плеча до бедра. Тело тирана рухнуло наземь рядом с телом сына, и это казалось таким неправильным, недостойным. Пинком ноги Щен столкнул труп царя с возвышения. Коронапростой золотой обруч, звякнув, покатился к трону и упал, остановленный его ножкой.
Кажется, эта золотая безделушка занимала сейчас придворных гораздо больше, чем мертвый царь и все произошедшее в этом зале. Настоящая свора! Вожак умери каждый теперь метит на его место. Несколько особо ретивых кинулись к этой веселой безделушке, и каждому меч Щена принес смерть. Ярость больше не клокотала в нем, а просто стала второй сутью.
Обведя зал тяжелым, как гранитная плита, взглядом, который никто не смог выдержать, а некоторые даже попятились, Щен устало сел на трон.
Царь умер, да здравствует царь!
Щен умер в тот миг, когда закрылись любимые серые глаза. Родился Деймос.
Часть II.
Потерянная душа ужаса.
Глава 1.
Они подобны черной лавине! После них остается лишь смерть и пепелища!с ужасом почти взвизгивал гонец, распростершись перед троном владыки.Княжество Турга исчезло. Теперь там наместник Деймоса, и, говорят, он не собирается останавливаться на этом! Снова собирает войска.
Если он пойдет дальше, то нам не избежать вторжения,обронил старший принц, склонившись к уху царя.
Снова этот Деймос!вздохнул тот, устало проведя по седым волосам.Он словно бессмертен, этот варварский царь!
Казалось, Деймос стал проклятьем их мира, полностью оправдывая свое имя Деймосужас по греческой мифологии.. Предводитель этого племени, Канисов, когда-то весьма скромного, хоть и воинственного, но теперь разросшегося настолько, что с ними приходилось считаться всем. Они никак не хотели довольствоваться своими землями, избрав путь жестоких захватчиков. Поверженных обкладывали данью, непокорных уничтожали. А их царьДеймос, шел все дальше и дальше.
Никто не помнил, откуда взялся этот царь, и кто был до него. Кажется, он всегда правил этим народом. К нему подсылалось бесчисленное множество убийц самых разных мастей, действующих самыми разными способами, он вызывался на бой лучшими из лучших, но всегда выживал, выходил победителем из любой схватки. Смерть словно отказалась от него.
Многие думали, что под именем «Деймос» правили несколько царей, возможно, сыновья, и просто принято было царям брать имя Деймос для большего устрашения соседей.
И вот теперь угроза нависла и над царством Рейнараодним из самых обширных, богатых и развитых, заставив задуматься владыку и его четверых сыновей.
Когда сами так и не смогли найти выхода, то в поисках совета были принесены жертвы всем богам, но и те безмолвствовали. Лишь в храме Гадесамрачного повелителя подземного мира, жрец указал на древнее капище в дальних землях, обронив, что только там возможно найти ответ. После недолгого совета младший принц тайно отправился туда в сопровождении верного отряда, подгоняемый призрачной надеждой.
Поиски нужного места оказались долгими и изнурительными. Двое воинов умерли в пути. Одинкогда случилась стычка с охранным отрядом Деймоса, ведь капище находилось в его землях, в горах. Там погиб еще один воин от укуса змеи. Но они нашли то, что так сильно искали. И нашли-то случайнодождь помог, потребовалось укрытие, а оно оказалось тем самым капищем.
Принц не сразу понял, что узкий проход в скале привел их в просторный зал, лишь когда зажгли факелы. Высокий свод, сумрак и сырость. Где-то капала вода. Но пол когда-то был старательно отполирован. Из зала вели три хода, а возле самого дальнего края с трудом различался алтарь.
Взяв факел у одного из воинов, принц решил заглянуть в ближайший ход, когда в противоположном конце зала что-то зашуршало. Он невольно отпрянул, а воины подтянулись ближе, готовые грудью закрыть принца от любой опасности. Все напряженно всматривались в полумрак.
Шуршание усилилось, к нему добавилось шарканье ног, а из темноты показалась сухая и сморщенная фигура старухи в длинных истрепанных одеяниях, в которых, приглядевшись, можно было узнать жреческое облачение. Вперив мутный взгляд в принца, старуха проскрипела:
Я давно ждала тебя, принц Фуар.
Вы вы знаете меня?от ошеломления молодой человек едва меч не выронил.
Да. Я давно предсказывала твой приход. Но ведь ты пришел сюда вовсе не затем, чтобы поклоняться древнему капищу, заброшенному задолго до того, как ты родился.
Это правда. Я пришел, чтобы узнать
Тсс,старуха оборвала его речь, прижав узловатый палец к губам.Ты задашь свои вопросы и получишь ответы, но только без лишних свидетелей,она кивнула в сторону воинов.
Принц сделал было шаг вперед, но один из воинов встал у него на пути со словами:
Это может быть небезопасно, Ваше Высочество!
Я знаю,кивнул Фуар.Но это, возможно, наш единственный шанс.
Неужели суровые воины испугались немощной старухи?кряхтящим смехом рассмеялась жрица.
Воины потупились, но мечи не опустили, а принц сказал, жестом отметая все возражения:
Я согласен на твои условия. Но на улице буря. Пусть мои воины подождут у входа.
Хорошо. Пойдем со мной.
Старуха махнула рукой, указывая направление в один из ходов. Поудобнее перехватив факел и переглянувшись с воинами, принц последовал за ней.
Едва они вошли, как темнота упала за ними тяжелым занавесом, отгораживая не только от скудного света основного зала, но и от его звуков. Фуар медленно шел за старухой, стараясь осветить себе путь. Факел отбрасывал на стены коридора причудливые тени, которые, сплетаясь, создавали ощущение, что фигура старухи меняется. Отогнав от себя ненужные мысли, принц старался смотреть себе под ноги, чтобы ненароком не споткнуться, поэтому едва не налетел на свою провожатую, когда она сказала:
Мы пришли, принц Фуар.
Странно, но голос казался уже вовсе не таким скрипучим. Молодой человек поднял голову. Да, определенно, и фигура старухи казалась выше что ли. Та обернулась, и принц ахнул, отпрянув. Вместо старухи стояла женщина средних лет с суровым лицом и волосами без намека на седину, забранными в косы.
Кто вы?выдавил Фуар, сжимая факел, как эфес меча.
Жрица этого капища.
Но там Вы
Это мое искупление за мои ошибки. Лишь здесь я могу вернуть себе прежний облик, ненадолго. Да ты садись. И поставь факел вон туда.
Фуар бездумно сделал, как она сказала, стараясь не выпускать жрицу из поля зрения.
А теперь скажи, зачем ты пришел. Скажи это вслух,потребовала жрица.
Я пришел, чтобы узнать, как справиться с Деймосом.
Деймос Когда-то я знала его совсем под другим именем,протянула женщина, и в ее голосе слышалось сожаление.
Ты можешь дать совет, как с ним справиться?
Я могу сказать, как тебе покончить с творимыми им ужасами, но вот готов ли ты будешь принять этот способ?
Я готов на все!
Так ли?жрица подозрительно прищурилась, потом отвернулась к стене, разглядывая причудливую роспись, и проговорила:Когда-то давным-давно, когда мое капище еще почиталось, не было никакого Деймоса. Был лишь жестокий царь и маленький мальчик, отмеченный богами. Эта отметина дорого ему стоила. И тогда появился Деймос. Дитя ночи, алчущее крови и не знающее жалости, с мертвой душой. Тот, с кем ты так жаждешь справиться.
Но как это сделать?
Гибель ужаса в душе,теперь жрица внимательно разглядывала принца.Но воскресить ее непросто, и не каждому дано.
Кто сможет? Я найду этого человека во что бы то ни стало!
Поиски долго не продлятся,легкая усмешка осветила лицо жрицы.Этот человекты.
Как? Откуда ты знаешь?
На тебя указывал перст судьбы с самого момента рождения.
Мне что, просто прийти к нему?
О, все не так просто, принц Фуар. Совсем не просто. Если твоя решимость «справиться» с Деймосом по-прежнему сильна Чтобы осуществить задуманное, ты должен будешь отказаться от всего, что тебе дорого, от самого себя и собственного замысла, и всей душой полюбить ужас.
Это же невозможно!
Возможно. Но только тебе. Если не испугаешься, не отступишься, не пойдешь по легкому пути.
А этот путь?
Он сложен, болезнен и мучителен, он уничтожит тебя и породит нового.
Но мой народ будет спасен?
Да. Королевство Деймоса его не поглотит бесследно.
В каменной комнате на некоторое время повисло гробовое молчание, потом Фуар вздохнул, решительно сжал рукоять меча и сказал:
Я согласен. Что нужно делать?
Этого я тебе не скажу. И никто не скажет. Просто следуй за своей судьбой.
Но
Жрица подняла руку, призывая молчать. По ее лицу вновь стремительно расползались морщины. И вновь скрипучим голосом она проговорила:
Ступай. Ты получил ответ на свой вопрос.
Еще раз вздохнув, Фуар вынул факел из подставки и направился к выходу. На полпути он обернулсяи никакой старухи уже не было. Резко мотнув головой, парень пошел дальше. Слова жрицы скорее взбудоражили его, чем указали путь.
* * *
Возвращение принца стало таким же тайным, как и отъезд. Для всех в замке он просто ездил охотиться в дальние угодья. Народ и так взбудоражен угрозой войны. Ни к чему еще и надежды, которые могут оказаться ложными.
Фуар не успел еще скинуть дорожного плаща, как царь позвал его к себе с немедленным докладом. В личных покоях отца принц поведал ему и трем старшим братьям о своем путешествии и о том, что сказала жрица. После рассказа повисло тягостное молчание, которое нарушил мрачно усмехнувшийся старший принц:
Что-то ты не очень тянешь на спасителя, Фуар.
Не стоит насмехаться над волей богов, пусть она и непонятна нам,строго заметил царь.
Но что же нам теперь делать?спросил второй принц.
То же, что и собирались: защищать царство и народ. У нас нет другого выхода. Мы не можем себе позволить полагаться лишь на волю богов. Лучше скажи, каково состояние наших войск.
Мы призвали под наши знамена всех, кого могли. Многие готовы сражаться до последнего, лишь бы защитить свой дом и свои семьи,не без гордости ответил второй принц.
Конечно, есть и те, кто предпочел сняться с места и уйти в горы или дальние леса,добавил первый.
Что ж Нужно разослать лазутчиков, чтобы вызнать точное расположение войск Деймоса, и предугадать, с какой стороны он нанесет удар, чтобы дать достойный отпор.
Деймос всего лишь дикий варвар. Мы сможем отразить нападение!воскликнул второй, хватаясь за меч.
Это не помешало ему захватить соседние царства,заметил царь.Надо быть готовыми ко всему. Главноеспасти наш народ. Какое бы тяжелое решение ни пришлось для этого принять.
Глава 2.
Нападение войск Деймоса ожидалось, к нему готовились, но все равно это оказалось бесполезным. Почти сразу же стало очевидно не только его огромное численное превосходство, но и превосходство как военачальника. Каждое действие противника предугадывалось с невероятной точностью.
Деймос сокрушительной лавиной смел сопротивление, прорвавшись в центр царства. Любой бой быстро превращался в резню, после которой оставалась только смерть. Даже лучшие войска Рейнара оказались бессильны. В жестоком бою погиб второй принц. Деймос лично убил его и, оставив в груди кинжал, словно свою печать, отправил тело к царю в сопровождении гонца, который должен был передать еще и послание.
Двор Рейнара с брезгливостью и ненавистью косился на воина в простых кожаных штанах и звериной шкуре, словно пушинку несшего на плече увесистый тюк. Глаза воина были холодны как лед, и плечо украшала татуировка: три кружащих вокруг месяца ворона. Он невозмутимо прошествовал к самому трону.
Ты парламентер Деймоса?поинтересовался у него Рейнар, восседая на троне в окружении сыновей.
Да, можно и так сказать,усмехнулся воин.Мое имя Илус. Мой царь велел передать вам его послание, но прежде вручить вот это.
Он развернул тюк и бросил его содержимое прямо к подножию трона: безжизненно застывшее тело принца с устремленным неведомо куда мертвым взглядом и торчащим из груди кинжалом.
Двор в ужасе отшатнулся, брызнул в стороны, кое-кто из дам упал в обморок. Первый наследник, принц Ласнар, побледнел, его брат Онар грязно выругался, Фуар сжал рукоять меча. Царь Рейнар старался сохранить полную невозмутимость, хотя у него задрожали руки и, чтобы не выдать себя, пришлось сильнее стиснуть подлокотники трона.
Довольный произведенным эффектом, Илус заговорил:
Мой владыка велел передать, что никому в подлунном мире не под силу справиться с ним. И это,кивок в сторону трупа,доказательство его силы.
Вам не кажется, что живым мой сын лишь больше послужил бы укреплению наших отношений?хрипло спросил царь.
Посланник криво усмехнулся и сказал:
Мой царь не нуждается в укреплении отношений. Он предлагает вам сдать город и царство, тогда он пощадит ваших подданных.
Сделав рабами?хмуро поинтересовался Ласнар.
Нет. Ваше царство станет частью нашего. Вы присягнете на верность царю Деймосу и будете платить ему дань. Вот конкретные условия,Илус передал царю свернутый пергамент, скрепленный увесистой печатью.У вас на раздумье три дня. Потом или подписание этих требований, или смерть. Знайте, мы окружили ваш город. Через условленный срок мой царь ждет вашего решения.
С этими словами посланник удалился, и никто не посмел его остановить. Рейнар, казалось, даже не заметил этого, уставившись стеклянным взглядом на тело сына. Онар тихо велел слугам убрать тело и подготовить его к погребению, а Ласнар увел отца в кабинет. На долю Фуара выпало дать всем понять, что аудиенция окончена, а также собрать советников и велеть им быть наготове.
Принцы опасались, что случившееся станет для отца слишком большим потрясением, но тот пришел в себя, едва закрылась дверь кабинета. Гневно сорвав печать со свитка, он принялся зачитывать условия.
Полная капитуляция и признание власти Деймоса, ежегодная выплата дани золотом и продовольствиемсумма ощутимая, но не грозящая окончательно разорить царство, и каждые десять лет дань человеческая. Сотня крепких мальчиков в возрасте от десяти до двенадцати лет. При соблюдении этих условий царство может иметь собственную армию, достаточную для защиты границ.
Рейнар вынужден был признать хитрость и дальновидность Деймоса. Из мальчиков быстро вырастут сильные воины, преданные ему, а здесь мало кому захочется воевать с собственными сыновьями.
В свою очередь, Деймос обещал не уничтожать народ Рейнара, не сжигать города и не обрекать на голодную смерть. Но у него было еще одно условие«Залог мира». Один из детей царя, все равно, сын или дочь, должен отправиться с Деймосом. Быть при нем неотступно. Это будет залогом преданности, и если Деймос получит доказательство неверности, то принц или принцесса будут преданы смерти.
Прочитав эти строки, Рейнар посмотрел на сыновей. Те переглянулись. Фуар собрался что-то сказать, когда в дверь настойчиво постучали.
Кто там?рявкнул Ласнар.
Вошел очень бледный начальник городской стражи и просто рухнул на колени перед царем.
Говори,велел Рейнар.
Я лично проверил доклад дозорных городских стен, это не преувеличение,затараторил мужчина.
О чем ты?
Войска Деймоса окружили город. Они безбрежной рекой тянутся до самого горизонта! Мы в осаде, государь!
Будь он проклят!выругался Онар.
Рейнар сжал кулаки, сминая пергамент, глаза потемнели, но тягостное молчание вышло недолгим. Царь велел:
Созовите экстренный совет! Пригласите на него всех военачальников!
Никогда еще совет не проходил так тихо и траурно, хотя собрались представители всех сословий. Первый вопрос царя был адресован воинам:
Вы, доблестью своей не раз снискавшие себе славу, скажите, есть ли у нас хоть один шанс одолеть осаду, справиться с противником?
Напряженное молчание и полный сожаления ответ:
Боюсь, что нет, мой государь. Но каждый из нас будет счастлив отдать жизнь, до последнего защищая царство!
Что ж, мои подданныеответил Рейнар, спустя длительное время раздумий, которые никто не решался прервать.Трудные времена требуют трудных решений. И то, что мы решим сейчас, будет очень тяжелым
* * *
Два дня спустя Деймос триумфатором вошел в город. На огромном черном жеребце во главе отряда суровых варваров прошествовал до дворца и вошел в него. Выглядел царь весьма колоритно: сапоги, кожаные штаны, довольно простая черная рубаха, на поясе меч и два кинжала, вместо мантии медвежья шкура с головой, выделанной под капюшон, а в буйных волосах цвета воронова крыла золотой обруч, усыпанный драгоценными камнями. Рослый, широкоплечий, с пронзительным взглядом серо-зеленых глаз, он сразу внушал какой-то первобытный ужас. Словно он плащом обвивает плечи Деймоса.