Так у тебя с собой что есть? Показывай всё.
Нож вот есть. Фонарик.
Пусть остаются. он махнул рукой, тем самым дав знак своему, а мне сказал. Хуже не будет.
Махнул рукой так, словно это были игрушки, и он не сомневается, что мне грозит опасность посерьёзнее. От которой он защитить меня со своими людьми не сможет, но одновременно с этим, ничего серьёзнее он выдать мне не хотел. И-за этой его реакции, я намеренно умолчал про кастет. Решил не говорить, оберег же. Засунул его втихаря, во внутренний карман на молнии. Нож перевесил на пояс. Даже Михаил бы мне выдал ружьё. Он меня порядком напряг своими жестами, и я не мог забыть об арбалете, лежащем у меня дома. Надо было сразу спросить, может и его взять бы разрешили. На фоне их современных автоматических винтовок, он бы точно смотрелся игрушкой. Выстрел у него хоть и один, зато какой никакой шанс. А вообще чего я разволновался? Может всё не так плохо. Хотя в это верится с большим трудом и тугой натяжкой, прям, как в случае с арбалетом. Меня прошибло в пот. Приехали.
Лёгкий дождь стучал по крыше, в такт ему, я нервно постукивал пальцами по коленям. Наш везде проходящий броневик, оставив жирнейшие борозды на поле, стал неспешно подниматься в гору, под уклоном, сначала в тридцать градусов, потом в сорок пять. На середине широкой горы, было небольшое плато и мы по приказу Никона, остановились на нём. Дальше был совсем резкий наклон и транспортом решили не рисковать. Сверху доносилась ритмичная музыка и бой барабана. Несмотря на непогоду и дождь, наверху горел сильный костер. Огня я не видел, но на всю округу с вершины распространялся виляющий во все стороны, столб белого дыма. Все кроме водителя вылезли и встали в ряд.
Внимание ратоборцы. К оружию. Идём змейкой. Скрип и Груздь, остаётесь в броневике. Остальные за мной. Парня в хвост. Горын замыкаешь его. Пошли.
Колонной, в немного шахматном порядке, по форме, ползущей по горячему песку змеи, мы двинулись наверх. Выданная мне обувь почти не скользила и пока не пропускала воду. Было почти комфортно. Если бы не влипающие по щиколотку ноги в отсыревшую землю. Под разжиженной землей, чувствовалась местами твердь, это не давало нам съехать, всей змейкой дружно вниз. Оказывается, мы выбрали очень удачную сухую погоду, когда с Ярой, въезжали сюда вместе.
Поднимаясь выше, звук барабана учащался, я услышал очень пронзительный и низкий грудной голос. Он не мог принадлежать девушке или женщине. К нему присоединился женский голос. Нам подниматься ещё минут пять, а слышимость была такая хорошая, будто мы уже в десятке метров. Для себя я это объяснил, отличной звуковой проводимостью в дождливую погоду. Но что я, не мог себе объяснить, так это то, почему вибрация от барабана чувствуется под ногами, сквозь слои породы и земли. Громкость всё возрастала, а мы всё приближались. Я единственный кто запыхался от нашего марша. Бойцы глубоко дышали, но были как единый живой организм. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы подстраиваться под его ритм подъёма. Дождь усилился. Такой же он был в первые три дня. Мы были очень близки к вершине.
Уши, мне закладывало от громоподобных ударов барабана. Пение и подавно резонировало внутри меня. В такт моим ударам сердца, в такт моему дыханию. Я оступился и покатился бы в низ, если бы замыкающий, могучий Горын, меня не придержал рукой.
Всем быть готовым, открыть огонь по моей команде. предупредил Никон и наша змейка ощетинилась стволами.
Мы взошли на вершину, я думал, голова моя лопнет от громкости музыки и пения. Но там никого не было. Только мы лицезрели, пустую поверхность, лысой горы, с одиноко растущим дубом, как музыка и пение прекратились. На месте кострища полыхал варварски огромный костёр. Земля вокруг была сильно истоптана свежими следами. С макушки дерева крикнул огромный хриплый ворон.
Снять?
Отставить. хмуро сказал Никон.
Я посмотрел на ворона, в глазах моих потемнело. В ушах забились удары сердца. Я успел понять, что свет меркнет, а я теряю сознание и падаю спиной назад.
Глава 17: Лысая гора
В нос ударила резкая вонь нашатырного спирта. В лицо лил тот же холодный дождь. Я замотал головой, приходя в себя.
Профилат, таблетку ему дай. А лучше две. сказал склонившемуся надо мной, вероятно медику, Никон.
Что это? он протянул мне две белые таблетки и флягу.
Блокирует внушаемость. Пей.
Я выпил. Поднялся. Повсюду были разбросаны разные предметы ритуала. Разбитые горшки, монеты, разноцветные ткани, горелые и расплавленные свечи, подносы с едой. Везде были разложены в узоры большие и малые камни, в форме идеальных шаров. Размеры самых маленьких были не больше мандарина. Самые большие, достигали по высоте, моего бедра. Кто и когда, затащил всё это сюда, было загадкой. Еще большей загадкой было, куда делись проводящие ритуал и песнопения люди. Я увидел на земле, помимо человеческих отпечатков, женских голых стоп и другие. В два раза больше моей ноги. Следы принадлежали неведомому зверю, но были очень похожи на волчьи. Именно сейчас и изучал их внимательно Никон. Остальные стояли кругом, контролируя подходы и местность в целом.
Он плавно ходил из стороны в сторону. Видимо снимая, на встроенную в камеру шлем, всё, что здесь было. Жаль, что он обошёлся в своей кинохронике без подробных комментариев. Я бы с удовольствием послушал. Наверно в таблетках был ещё и банальный кофеин, потому что я ощутимо быстро, почувствовал себя лучше и стал гораздо внимательнее.
Что ты на это скажешь? спросил меня Никон.
Ничего подобного я здесь в прошлый раз не видел. сказал я опуская интимные детали, нашего здесь свидания с Ярой. Дерево было, кострище. Вид такой же живописный. эх сюда бы затащить друга художника. Больше ничего похожего.
Камни расставленные здесь, имитируют нашу солнечную систему. я присмотрелся, как я сразу не заметил. Сходства не просто есть, может оказаться, что они расставлены с идеальной точностью. А эти следы, видел? он незаметно перешёл на ты. Мои парни из-за них нервные стали. Кто нибудь нашёл, куда уводят эти следы? ответом ему была тишина. Ладно, контакт потерян. Спускаемся.
Спустились до броневика. Поехали вниз. Встали под горой на опушке, где было поменьше грязи и широкий обзор во все стороны. Никон приказал прочесать местность вокруг горы. Но группу не разбил. Двое опять остались в броневике. Остальные, вместе со мной, пошли с ним. В этот раз мы шли веерообразно, с дистанцией между собой в три метра. Искали следы. На размокшей земле должны остаться следы, тем более от зверя с огромным размером лап, а следовательно и с гигантским весом. На мой примерный прогноз, весом не менее двухста килограмм. Обошли гору по кругу, кроме следов пары крупных кабанов, найти ничего не вышло. Получалась, они с воздуха взошли на гору, а потом так же испарились или улетели. Беглый прочёс местности по радиусу, не дал результатов, это только насторожило Никона. По моей логике, раз нет следов, надо уходить.
Никон связался и поговорил с руководством по спутниковой рации. Очевидно, Никон не хотел здесь оставаться больше ни минуты и велел нам всем залезать в кабину. Я согласен, разведку провели, и хватит, скоро начнёт темнеть. Ночью здесь делать, тем более нечего. Завели мотор, поехали. Спустя полчаса, выехали на знакомое поле с горой. Никон приник к окну, отругал водителя за тупость и велел разворачиваться и ехать назад в деревню Чертякино. Скрип посетовал, что навигация перестала ловить и вообще он никуда не сворачивал. Развернулся, стал выполнять приказ. Я откинулся в кресло и задремал. Меня разбудила длинная бранная речь от Никона, в отношении мастерского ориентирования на местности нашего нового водителя Скрипа. Я выглянул в окошко и увидел знакомое поле с горой.
Никон посмотрел карту. Было решено ехать в объезд горы, там должна быть сквозная дорога через лес. Петля огромная, но дорога всё равно выводит в Чертякино. Потому что Косолапинцево, ещё дальше будет за ней. Поехали. Я со скучающим видом вновь прикрыл глаза. Глядя на меня так же сделала, добрая половина группы. Задремал. Проснулся я от того, что мы остановились. Мы вернулись по той же дороге, по которой приехали.
Тебе клоуну права подарили что-ли? гневался Никон. Тебя к нам не диверсии часом устраивать прислали? Резво сел назад. Журчик за баранку.
Есть. откликнулся Журчик, утирая лицо ото сна.
Давай старой дорогой. Я с тобой сидеть буду. Рядом. Чтобы ты по кривой дорожке, товарища Скрипа не пошёл.
Как скажешь Никон.
Через условные пол часа, нас встретило то же самое поле. Только темнее стало.
Фары включи. холодно сказал Никон. Давай через поле второй дорогой.
Я смирился, что мы здесь заночуем и расслабился. Мне было забавно наблюдать, как они упёрто пытаются уехать, но у них не получается. Но я всё равно предпочёл этому, пусть и короткий но приятный сон, под мерные раскачивания. Назвать дорогой то, по чему мы ехали, было трудно. Скорее направление. Так вот, не смотря на все неровности и ямы направления, нашего пути, внутри кабины, почти не раскачивало. За счёт особенности отличных амортизаторов, я быстро засыпал по мерное покачивание. Мы очередной раз вернулись. Всё поле было искатано и ископано, нашими кругами при разворотах. Беспристрастный водитель Журчик, с молчаливого согласия командира, нарезал новый круг и махнул по старой дороге. Однако уже через полчаса, мы выехали с противоположного направления обратно в поле с Лысой горой.
Лес, поле или гора не отпускали нас. Что-то или кто-то нас не отпускает. Это очевидно, как стучащий по крыше дождь. Но такого не может быть. Я уже не болезненно, а с иронией вспоминал, как до утра гулял по одним и тем же улицам и не мог попасть домой. Теперь же, время от времени, смотрел на реакцию Никона и его группы. Самыми крепкими оказались те, кто большую часть времени спал, как я. Они оставались равнодушны и непричастны. Другая половина, вместе с командиром, испытывала разные навящевые настроения. Наконец Никона озарило.
Остаёмся на ночь. Ставлю задачу. Всем сходить поссать и вернуться назад.
Я не хотел оставаться и другие тоже, судя по лицам. Но пришлось остаться. Под зажжёнными прожекторами, и под охранением пулемётчика на крыше и двух автоматчиков на земле, все сделали свои дела, не отходя далеко от броневика. Засели внутри. Заперлись. В компании брутальных воинов сон наступил не сразу. Выспался за время наших, незапланированных покатушек по местности. Пришлось слушать громкое сопение. Да будут благословенны мужи эти славные, за то, что никто не храпит! Вскоре мне удалось заснуть.
Ночь прошла тихо. На самом рассвете, я проснулся от негромкого животного крика. Посмотрел в окошко. К нам шла одинокая медведица. Она подошла впритык, встала на задние лапы и стала обнюхивать броневик. Гигантская лапа, с невообразимо длинным и могучими когтями, скользнула по стеклу, у меня перед носом. Я дёрнулся. Интуитивно.
Тихо, стекло тонированное, она нас не видит. сказал мне едва слышно сосед. Кажется, это был Груздь. Будешь орать, привлечёшь её внимание. Тогда Никон прикажет её. он сложил из пальцев пистолет. Мы оба этого не хотим. Правильно?
Добро. Я одобрительно кивнул.
Она тебя как бы слегка приворожила парень. сочувственно добавил он, речь очевидно шла о Яре. Видел я, что осталось от троих до тебя. Не позавидуешь такой участи.
Я не желал вступать с ним в беседу и только пожал плечами. Мне было выгодно выглядеть простачком, охмурённым, заворожённым или привороченным Ярой. Если бы я рассказал по порядку Никону, и его команде все произошедшие со мной здесь странности, меня бы точно взяли за язык и всё выпытали. Ну а так, пусть и дальше думают что хотят. Я чуть не стал жертвой «случайных» обстоятельств и это всё, что надо им знать. Медведица ещё покрутилась рядом, обнюхала по кругу колеса и броню. Лениво, вперевалку, двинулась дальше.
С первыми лучами команда проснулась и принялась истреблять утреннюю норму сухого пайка. Мне тоже вручили, голодным не оставили. Значит, я им совсем не безразличен. Наживка должна чувствовать себя в пределах нормы, чтобы не вызывать подозрений. Позавтракали внутри. Так теплее. Груздь рассказал, что ранним утром, мимо прошёл медведь, если ему не верят, я могу подтвердить. Я согласно кивнул, догрызая безвкусные, но очень калорийные галеты с витаминизированной водой. Никон принял во внимание, и сказал, что надо изучить её маршрут, по оставленным следам, чтобы потом с ней не пересечься. Попутно добавил, что ему пришла задача, качественно прочесать местность.
После короткого инструктажа вылезли из кабины. Обследовали медвежьи следы. Те следы на горе я запомнил, с медвежьими перепутать не выйдет, ни при каком раскладе. Один боец заметил посторонний предмет на крыше. Поднялся, взял в руку. Цветастый. У меня кольнуло в груди. Какая знакомая история с куклой.
Никон, этого вчера не было.
Цирюльник. Ты зачем её взял! огрызнулся Никон. Выброси ты её уже. Хватить держать. Если вы профессионалы, то уж будьте ими. обратился он уже ко всем.
Никон, тут ещё следы есть. позвал его могучий Горын.
Отлично, ночью оно здесь было, а сигналка не сработала ни на него, ни на медведя. Скрип ты нам точно не брак привёз? кивнул Никон на машину.
Да новенькая, только-только обкатку прошла. оправдался Скрип.
Ничему нельзя доверять до конца, лучше бы дозорных выставили.
Я пошёл посмотреть на куклу. От сердца отлегло. Кукла другая, более простая, чем та которую я сжёг у себя, точнее у Оли. Видавшие виды лоскуты, выгоревшие и потерявшие весь цвет от солнца. Некрасивые пуговицы вместо глаз и рта. Яра такие некрасивые игрушки не делает вроде. Не её подчерк, но почём мне знать, может и её, если второпях и из чего попало делать.
Я повыше приподнял ворот куртки. Зябкое утро.
Мы выдвинулись в том направлении, куда уходили следы неизвестного зверя. В вездеходе оставили водителя Журчика и Груздя. Получалось, он вышел из леса, и туда же ушёл. Может и куклу он принёс, закинул на крышу. Но думать о разумности зверя мне не хотелось. В лесу громко голосили птицы. Небо не желало оставаться ясным и вскоре опять затянулось серыми тучами. Я подумал, что для подходящей атмосферы, дождя нам ещё не хватало и он как назло, словно услышав мои мысли, начал накрапывать. В полноценный дождь он так и не перешёл, но хмурой атмосферы добавил точно. Я опять шёл предпоследним. Замыкал Горын.
Через час поисков, когда след то пропадал, то вновь возникал, подчас в случайном месте, Никон с бойцом по имени Палень, умудрялись находить их вновь. Мы наткнулись на одиноко стоящую хижину. Похоже на заброшенную, но вокруг всё примято и натоптано. По следам нечего нельзя было определить, они попросту не читались. Потому что твердь, усыпанная осыпающимися еловыми и сосновыми иголками, покрывала всё вокруг. Хлипкая дверца была не заперта. Внутри стояла темнота, но её быстро высветили оттуда фонарями. Низкий потолок. Простое деревянное ложе из соломы, потрескавшаяся глиняная печка. Стол из прутьев. На нём следы недавней работы. Наломанные сухие и свежие веточки. Пучки травы. В печи дотлевающие лоскуты ткани. Похожей на ту, из которой была сделана найденная на крыше кукла. По углам глиняная посуда и больше ничего.
Угли тёплые. Она где то рядом Никон.
Остаёмся пока здесь. Может, кто придёт.
Но ни через час, ни через два, никто не пришёл. Засада была бы не бессмысленной. Но Никон нашёл едва заметную, притоптанную дорожку за хижиной и направил туда весь отряд. Он не хотел разделять отряд, ни при каких условиях. Тайная тропка, через двадцать минут вывела на внушительную землянку. Крыша и стены её, были собраны из бревен в подобии мощного шалаша. А потом толстым слоем, забросаны землей сверху. Печи внутри не было. Был лишь вход, высотой по грудь взрослому мужчине и настил из веток, листьев и травы. Изнутри землянки, сильно тянуло псиной. Разумный человек такое жилище строить не станет. Животное и подавно. Вокруг было множество тех загадочных следов, которые и привели нас сюда.
Так, Палень (так на самом дела звали человека, которого я именовал «французом»), Чекан, Гирь. Идёте со мной, заляжем вон там. Будем ждать хозяина конуры. Цирюльник, Журчик, Профилат, Горын и паренёк, найдёте укрытие в тех поваленных деревьях. Устроим ему засаду с перекрёстным огнём, когда он вернётся. Вопросы. Тогда в темпе по позициям.
Мы разбились и поспешили занять позиции. Около тридцати метров до землянки. Хочу особенно отметить, это весьма эффективная дистанция для поражения любым автоматическим оружием. Палень, на полминуты остался у землянки и распылил повсюду особенный спрей-нейтрализатор. Им же мы обработали себя, наше укрытие и воздух вокруг. Особенный спрей, для нейтрализации запаха. Без какой либо маркировки. Видимо изготавливается, для каждого особенно случая. Теперь вокруг нас стояла незабываемая ароматическая вуаль, из запахов земли, сосны и ели.