Тишина в эфире. негромко сказал Никон из укрытия. подача сигналов, только в тоновом режиме. Как поняли? все кто был со мной, нажали на рации, и в гарнитуре, отразился множественный тонкий писк, я тоже нажал. Чем я хуже.
Четверо бойцов со мной, устроились в полулежачем, полусидячем состоянии, удобно устроив винтовки перед собой. Расположились они по четырём противоположным направлениям. Молодая и пышная растительность вокруг, закрыла нас и замаскировала. Что глаз человека, что глаз животного, не важно, фиксирует одинакого хорошо движение. Изменение же обстановки в мельчайших деталях, посещает мозг не сразу. Обычно этого бывает достаточно, чтобы жертва западни, попалась. Я сидел на земле, откинувшись спиной на свежую упавшую сосну. Запах смолы источавшийся от неё, в месте перелома, давно перемешался, с содержимым применённых аэрозолей и теперь уже было не понятно, какой запах здешний, а какой нет.
Мягкий шелест дождя был единственным главным звуком во всей округе. Утренний час, когда птицы активно галдят давно прошёл. Редко постукивал дятел вдалеке. На грани слышимости, доносились крики кукушки. Подо мной чавкала земля, когда я менял точку опоры с одного бока на другой. Я испытал облегчение, узнав, что моя новая одежда абсолютно устойчива к воде. Время остановилось. Мысли теряли свой привычный ход и интенсивность. Я созерцал идиллию природы. За долгие часы, я стал её частью. Капюшон закрывал мою голову от воды и шум капель о ткань, казалось, вводил меня в состояние глубокой медитации. Я первый раз за всё время понял своего второго лучшего друга. Понял его без слов.
Там, откуда мы пришли, раздалась короткая очередь крупнокалиберного пулемета. Еловый и сосновый лес качественно профильтровали звуки выстрелов и до нас донеслись только низкие гулкие басы.
Груздь. Что у вас? очень тихо спросил Никон.
Чучело какое то серое. голос бойца был очень напряжённым. Под два с лишним метра с хвостом. Слева от горы, в ста пятидесяти метрах, вдоль поля пробежало. Морда, длинная такая. Падаль.
Понятно. Не стреляй больше. Только если ближе ста метров подойдёт. Чтобы точно наповал.
Принял.
Да и ещё. Из кабины чтоб, не ногой. Обоих касается.
Принял. дружно ответили Скрип и Груздь.
Всем остальнымждём.
Если бы у меня был хотя бы арбалет или безотказная и верная двустволка Михаила, я бы назвал нашу затею засидкой и не томился, так сильно в ожидании. Но учитывая, что я был с голыми руками, а они с внушительным автоматическим оружием военных образцов, не оставляющим шансов ни одному даже самому крупному зверю, в их засаде, я буквально скучал. На корпусах винтовок, я рассмотрел калибр 8 мм. К тому же в соседней компании по засаде были Гирь, он за снайпера. У него винтовка, вообще не менее 12 мм. С ними же Чекан, пулемётчик, там 7.62 мм, винтовочный патрон, тоже мощь не слабая. Выйди сейчас пара взрослых медведей и прикажи Никон открыть по ним огонь, им бы крепко не поздоровилось. Выдай такое оружие нашим охотникам и дай разрешение, так истребят всех зверей с запада до востока, за год-два не больше.
С томлением и ожиданием прождали день. Быть снайперомточно не моё. Время до вечера длилось вечно. Лишь с сумерками было разрешено сделать немного глотков воды. Мне для этого выделили ещё утром, целую фляжку. Это было единственной отрадой за бесцельно потраченный день. Груздю со Скрипом тоже хорошо. Сиди себе в безопасной, пуленепробиваемой кабине, смотри по сторонам. Да хоть в картишки, режься. Хоть сухпай с чайком и кофеем уминай, главное радиотишину соблюдай. У них там пулемет внешний, на крыше, выдвижной. Управляй им спокойно из центра кабины и оставайся в безопасности, как в подводной лодке за перископом. Кто чужой подойдет, его пули разорвут. 15 мм., это как лёгкая артиллерия, можно самолёты сбивать, технику бронированную. Как раз такую, по типу которой, привезла нас в эту глушь.
Стемнело. Я как сова вращал медленно головой и видел всё хуже и хуже. Они опустили со шлемов ПНВ. Могли бы и мне выдать, раз в одну упряжку попал. Хотя может у них, запасных нет. С другой стороны, такой вместительный вездеход, можно туда, что хочешь засунуть. Единственная отрадазакончился дождь, и на небе проступили редкие звёзды. Я полностью перешёл в горизонтальное положение. Костюмчики у них ничего, лежишь на земле холодной весь день, как на диване. В гарнитуре моей, что-то забарахлило, и я её снял временно. Пусть ухо отдохнёт. Я заметил, по чуть заметным, микродвижениям, как бойцы из нашей засады активизировались. Я надел обратно гарнитуру в наивной надежде, что сейчас всё прояснится. Мне позволят включить фонарик, и мы пойдём назад.
Ухо моё наполнилось звуками разных тональностей и частоты. Я ваших условных команд не понимаю господа. Мне надо как нибудь иначе сказать. Звуковые команды совершенно прекратились. Я вдруг заметил, как четверо бойцов, что были со мной, устремлены лицами в одном направлении. Что вы там интересного увидели, уважаемые? Мне стало интересно. Прислушался. Ночные птицы не поют, тишина полная. В следующий момент я услышал два коротких звуковых сигнала и мир буквально взорвался. Открылся одновременный огонь из всех орудий. Перепуганный, по самое не хочу, я набрался духа и привстал.
Длинные очереди были устремлены правее землянки. Громче всех и без почти, без остановок, долбил из пулемета Чекан. Освещаемая выстрелами, с расстояния тридцать метров, сгорбленная фигура, истязаемая и разрываемая, многочисленными пулевыми ранениями, продолжала идти в сторону спасительных елей. Жертва западни истошно рычала и выла. От этих нечеловеческих воплей, кровь моя леденела. Оно таки добралось до елей и упало в них. Его перестало быть видно из-за лапника. Но две группы продолжали вести плотный огонь, по месту примерного падения жертвы, пока не выкосили почти под чистую, почти все еловые лапы. Огонь стих так же внезапно, как и начался. Я пошевелился и с меня ссыпалось не меньше сотни, теплых и ещё горячих гильз.
Гранаты! рявкнул Никон и в слепую елочную зону, прилетело несколько осколочных гранат.
Пока Горын вжимался сам в землю и не давал подняться мне, прогремел тройной хлопок.
Цирюльник, Журчик, проверить. негромко приказал Никон.
Двое из нашей засидки, встали. Включили яркие подствольные фонари и направились к месту расстрела.
Никого. ответил Цирюльник.
Ждите. Остальные выдвигаемся.
Горын велел мне держаться за ним. Почти все включили фонари. Вместе расстрела всё было буквально залито кровью розового цвета. Особенно это было видно на бересте. Тела не было. Началась погоня. Палень и Никон бежали впереди, подмечая первыми жирные кровяные подтёки. Оно ломилось, убегало, бесцеремонно ломая впереди себя все ветки подряд. Оставляя на всём шерсть серых волос и обильные выделения крови. На мой скромный взгляд не профессионала, можно было его и не торопиться догонять. Подранков с такими кровопотерями не бывает. Летальный исход обеспечен, в ближайшие пару минут. Максимум час. Я сам видел, как его рвали пули. Настоящий фарш. Как его только напополам не разорвало. А ведь ещё бежит. Раз мы бежим и догнать не можем.
Чекан выдал крупную пулеметную очередь, не менее тридцати выстрелов. Заметил. Потом ещё одну. Ствола не жалеет. К нему присоединились к общем гвалте другие. Оно уже не рычало. Оно выло и скулило. Жалобно, умирая. В промежутках, между выстрелами, я услышал шум воды. Мы выбежали на берег узкой и быстрой реки. Оно уплывало прочь по течению. Контрольный огонь, прямой наводкой добил его. Он перестал дёргаться, пытаться переплыть на другую сторону. Оказался полностью во власти, несущего его течения.
Глава 18: Спасение
Выловив с помощью кошки и стропы тело, они притянули его к берегу. Через час уже стало светать. Я сидел на камне у берега и грустил. Зверь был ужасен. Но мне было по-человечески его жалко. Они списали это на мои слабые и расшатанные нервы. Никон приказал мастерить из подручных средств носилки. Меня не трогали. Я смотрел на убиенного. Огромная и длинная волчья голова. Когтистые передние и задние лапы. Почти нет живого места. После омовения в реке, весь в розовой крови. В глазах застывшая боль и отчаянье. Не сомневаюсь, что он был разумным зверем. Одна только повадка передвигаться, как человек чего стоит. Словно они убили моего знакомого. Неужели мои нервы настолько сильно шалят?
Чего взгрустнул паря? спросил участливый громила, по кличке Горын. Этот дохлый волчок и был причиной гибели той троицы, что до тебя пытались подкатить к девчонке.
А что это вообще такое?
А почём я знаю? Сам вижу первый раз. Волком тут и не пахнет. Знаю только что в этих местах, в том году бесследно пропала группа срочников на учениях. Прочесали местность, да без толку.
А что это такое было в доме?
Если бы я знал, давно бы был майором. усмехнулся боец.
Все наши секреты выговорил. к нам подошёл Никон. То, что было в доме, унесло двух моих людей. Этого знать достаточно.
Придётся тебя того. сказал Горын, и они оба засмеялись, видно, что довольные результатом.
Осталось только подругу твою найти. сказал Никон. И можем ехать.
Да уж.
Сооружённые носилки, представляли собой две параллельные сухие жерди из ели. Накрест связанные между собой, в центре, буквой «х». Зверю привязали руки и ноги к центру, носилок. Четверо самых дюжих молодцов, положили концы носилок на плечи и мы выдвинулись. От зверя шёл неприятный дух и я старался дышать ртом, пока не привык к запаху смерти. По своим следам погони, мы вернулись к землянке, затем к хижине. Устроили там пятиминутный перерыв, сменили носильщиков. Быстро и безрезультатно, обследовали округу на предмет Яры. Пошли дальше.
Прибыв к броневику, немало удивили трофеем Скрипа и Груздя. Никон отправил Чекана, заменить ствол у пулемёта. Остальных на пополнение боезапаса и чистку оружия, попеременно. Груздя оставили быть на чеку, за пулемётом. Тело зверя запаковали в специальный пластиковый мешок и выкачали из него весь воздух. Затем положили в холодильную камеру, под замок. Для исследований мертвую плоть берегут, точно не чучело делать. Слишком растерзан, пулями. Француз, он же Палень, почистив самый первый свою винтовку, достал дробовик и стал протирать его от влаги. Он с ним, похоже, вообще никогда не расстаётся.
Сквозь негромкую болтовню, я услышал пение. Тонкое, красивое, так может петь только девушка из русской глубинки.
Прожил ты хорошую жизнь, а умирая
Потерял, бесценный покой души.
В лесу, у реки истощённый, один
Попался врагу и не сдюжил ты с ним.
Сквозь холод и тьму, ты дрожишь.
Но не бойся, твой образ и лик, буду помнить я, брат.
Придёт за врагом твоим, брат твой и сестра
В лучах восходящего солнца, проявят себя.
Ты зверь одинокий и волк твой отец.
А мать твоя женщина славная.
Мы будет помнить тебя и вовек.
Ступай же и ты к предкам, канувшим, славным.
Ты свет теперь, ты месяц на небе
Ты ночь и звёзды на ней.
Ты принесёшь свой свет теперь многим
Там где холод веет и смерти заветный покой.
Песнь прекратилась, все переглянулись.
На семнадцать часов. Взял в прицел. Девчонка в красном. Одна. доложил из кабины Груздь.
Скрип, Груздь в броневик. Остальные за мной. привычно распорядился Никон, снимая с предохранителя и прикладывая винтовку к плечу. Возьмём ей живой.
Меня подталкивал в спину Горын. В этом не было необходимости, я и так был готов следовать за ней хоть на край света. А при случае закрыть её спиной от любой опасности.
Змейкой мы двинулись в лес в сторону Яры. Она уходила от нас. Вся в красном платье. С длинным красным платком в руке. С распущенными рыжими волосами. На фоне тёмных стволов леса и паутины серо-зелёных веток. Яра совсем пропала, но я успел заметить упрыгавшую в зелень, в четыре длинных прыжка, лисицу.
Смотрим по сторонам. По виду чистая засада. предупредил Никон.
Мы заходили всё глубже и глубже. Пока образ яркой девушки Яры, не пропал в молодой зелени окончательно. Слева стал доноситься, хрустящий звук, выдираемых из земли корней. На нас падала молодая сосна.
Разойдись! крикнул Никон. Нашу колонну разделило упавшее с грохотом дерево. С той же стороны стало падать ещё одно, затем ещё одно. В общей сложности один за одним, упало восемь крупных деревьев. Пришлось разбегаться в разные стороны. Но никто не пострадал, предугадывая траекторию падения. Зато когда последнее с медлительной тягой стало опускаться к земле, вдруг пропал Цирюльник. Его просто не досчитались. Когда его нашли, приятного оказалось мало. С оторванной головой, он висел зажатым, между стволов рябины. Явно повешенный на пару метров от земли, чтобы привлечь внимание.
Сгруппироваться, круговая оборона. приказал Никон.
Через минуту поисков невидимого врага. В глубине чащи, стал доноситься звук ломящегося зверя. Так и оказалось. Огромный секач, стал виден, только когда до него оставалось метров сорок. Все шарахнулись в стороны и открыли огонь. Но секач, принимая мелкие для него пули как град, направился в сторону наибольшего скопления людей. Я был среди них.
В последний момент. Прыгай! заорал Горын.
В последний ли момент, не знаю, но когда я прыгнул, он таки зацепил меня своим телом за ноги и меня порядком развернув, протащило пару метров по земле. Легко отделался. На помощь пришёл снайпер Гирь. Из своей сверхмощной винтовки угомонил тройкой выстрелов секача. Секач на полном ходу зарылся рылом в землю. Гирь вдруг поднялся над землей и истошно заорал. На вытянутой руке над землей, за шею, его держал точно такой же зверь, которого они убили ночью, только немного больше. Прежде чем открыли огонь, зверь слегка подкинул его и с рыком, махом свободной руки выпотрошил, за одно движение. Все пули ушли в зелёнку.
Зверь появлялся в самых неожиданных местах, среди бурелома и густой растительности. Бежал то по дуге. То менял резко направление. С молниеносной скоростью резал одного. Рвал другого. Лес наполнила беспорядочная стрельба, крики команд Никона. Но всё напрасно. Зверь был у себя дома. Когда он приблизился ко мне, я хотел кувырнуться в сторону, но он с лёгкостью схватил меня за грудь и бросил назад. Спиной, я сшиб одного из бойцов. Пока он вставал, зверь успел подойти и размазать его ногой по земле. Он заметил, что я смотрю на него и стал подходить ко мне.
Суча ногами, я попытался увильнуть от него, под дерево, когда то, не до конца поваленное ветром. Но рыча, он настиг меня. На моей груди была порвана одежда. Рубашку пропитывала кровь, от оцарапанной груди, его длинными когтями. Медальон блеснул на груди, тот самый который подарила мне Яра. Он посмотрел на него. Понюхал моё лицо, огромным холодным и влажным носом. Низко прорычал. В его спину, издалека, прилетела картечь, в один прыжок он скрылся за деревьями.
Совершенно потерявшись, запахнув влажную рубашку и рваную куртку, я вскочил и побежал обратно в поле. К броневику. Позади меня раздавались очереди. Короткие и длинные. Между бойцами и зверем продолжался яростный бой. Запыхавшись, я добежал до броневика. Стал стучать по окнам, чтобы меня впустили внутрь. Но они, не открывали.
Эй вы там! Впустите меня! Он там в лесу! орал я, гарнитуру я успел потерять, но меня не хотели пускать.
Наконец дверь открылась. Выглянул Скрип.
Где Никон? Что с остальными? спросил он, целясь в меня.
Они все там вели с ним бой. Вы что не слышали? меня перебил и оглушил, жуткий грохот пулемёта на крыше.
Ствол пулемёта ерзал из стороны в сторону и сбивчиво выдавал порции огня. Сидя от неожиданности на земле я смотрел, как позади меня, в нашу сторону бежит серая тень. Тяжеловесные пули, вспахивали поле, но не достигали цели. От его грохота орудия я немного оглох и сильнее вжался в землю, чтобы не попасть под огонь. Скрип отчаянно боролся с заклинившей дверью, в последний момент успел сделать пару выстрелов из пистолета и перед самым носом, зверя, вовремя захлопнул дверь, водительской кабины. Зверь лишь ударил по двери рукой, немного её промяв. Стоя впритык с броневику, зверь не опасался пулемёта. Обежал по кругу, запрыгнул на крышу и с истошным воем, загнул горячий ствол пулемёта кверху. Шокированный его силой, я вжался в землю, имитируя её. Значит и деревья он на нас валил. Это же какая должна быть у него сила, раз он так легко и изящно это делал.
Зверь спрыгнул и быстро скрылся из виду. Я много раз видел, как быстры звери. Особенно когда им угрожает опасность. Но такой скорости я не видел. Он только был здесь и вот он уже у растворился у подножия леса. В кровавую историю они меня ввязали. Дверь они мне так и не открыли. Делать нечего. Сам залез на крышу по лесенке сзади. Лучше чем, на сырой земле сидеть и без меня уже не уедут. Сидеть пришлось не долго. С поля шёл Никон и хромающий француз.