Я смотрел в окно. Бесконечный лес по обе стороны дороги, зеленел на глазах. Свежая зелень самая сочная, самая яркая и самая красивая, отчетливо пестрела среди стволов бесчисленных деревьев. Мы спугнули одинокую лису, после зимы она скорее песочного, чем ярко рыжего цвета, но мне очень понравилась. Она выпрыгнула из куста и остановилась в десяти метрах от дороги, наблюдая за нами. Кажется, её заметил только я. Миновав её, я обнаружил, что стал теребить сквозь одежду подаренный Ярой кулон. Снял его и стал рассматривать внимательно. Обычно я всегда уделяю время мелочам. Но здесь я вижу столько нового, что они теряются в общем размахе новизны.
Кулон был неправильной формы эллипсоида, из полудрагоценного камня волосатика. К слову волосатикэто красивый прозрачный кварц, имеющий включения тончайших игольчатых кристалликов актинолита, турмалина, гетита, рутила. Благодаря им он похож на иглы-волоски разных цветов. В моём были вкрапления красных, оранжевых и золотых волос, мудрено переплетённых между собой. Угловатые формы волос Венеры, целиком захватили моё внимание. Посажен, за верхнюю часть, идеально выполированного камня, в оправу из золота. Весьма ценный подарок. На золотой же цепочке, неизвестного вида плетения, а точнее вязания. Такие цепочки точно делали в старину, потому что на современных прилавках ювелирных магазинов, подобного я никогда не видел.
Надоест когда нибудь работать с деревом, что врядли, стану делать украшения из благородных металлов и оправлять ими драгоценные и полудрагоценные камни. На радость себе, окружающим и ближним.
Кулон своей глубиной и игрой света окончательно меня успокоил и я задремал. Очнулся только на подъезде к Чертякино, когда мы выехали на тот редкий в деревне асфальт. Смена тряски на ровную езду и была пробуждающим фактором. Михаил обсуждал с Олей то, какому баловству он научит в первую очередь сына, когда тому исполнится хотя бы шесть лет, а тётя заходилась в безудержном смехе, попутно вытирая слёзы.
Я что нибудь пропустил? спросил я, отирая глаза и поднимаясь.
Хорошо, что ты всё это пропустил. Дурной пример не должен выходить за рамки одного семейства.
Не волнуйся Оль. Я Лучемиру, потом, всё в деталях и красках расскажу, а если надо дам под запись.
Боюсь, что он всё это знает не хуже тебя. достала она платочек и стала приводить лицо в порядок перед маленьким зеркалом.
Михаил довёз нас до порога. На часах семь, а за окном вечереет. Весь вечер, мы провели дома и никуда не выходили. Оля разложила по полу несусветное количество диковинных покупок. Там были глиняные копилки и тарелки, деревянные половники и ложки, лыковые лапти, шерстяные носки и тёплые платки, разноцветные ткани и шали. Конца им не было. Она определила, что уйдёт на подарки, и что я должен буду взять с собой домой, когда поеду обратно. Я всерьёз запереживал, о вместительности моих кофр. То есть во вместительности, то я как раз не переживал. Но если всё, что она отложила для меня и моих родственников, упаковать в небьющиеся безопасные коробочки, навесные сумки могут и треснуть, а мою спину нагрузит гигантский неудобный рюкзак. Чего делать никак нельзя.
Для этого есть специальный рюкзак, обтекаемой формы, а в нём я храню только самые важные и лёгкие вещи и подобным сувенирам и подаркам там не место. Просто из соображений безопасности. В процессе скоростной и не только езды, приходится маневрировать, используя вес собственного веса, а лишний груз за спиной элементарно мешает. Можно приспособиться, как и со вторым номером, проще говоря, и используя сленг моих друзей«нажопником». Тем не менее, зачем это делать? Езда на потенциально опасном транспорте должна быть комфортной. Совсем забыл о мотоцикле здесь. А зря. Завтра его обязательно обкатаю, ни к чему железному коню застаиваться.
Глава 6: Второе свидание
На следующий день в обед, я нашел свой старый шлем в достаточно приличном состоянии. Протёр его начисто тряпицей и взял собой. Завёл мотоцикл и подъехал к дому Яры. Звонить не стал, а заглушил двигатель не сразу. По низкому басовитому и одновременно звонкому звучанию четырехтактного двигателя, на холостых оборотах, под окнами, она без труда отгадает, что подъехали именно к ней. Занавески раскрылись и она обрадованно тут же, закрыла их обратно. Через десять секунд она уже открывала мне ворота.
Заезжай, ни к чему ставить железного коня перед окнами. Я девушка скромная.
Хорошо Яра.
Заводя тяжёлый мотоцикл, я заметил, как занавеска подернулась, словно её отодвинули рукой, посмотрели и прикрыли назад. Это произошло быстро, и я не заметил ни руки, ни лица. Повесил шлем на руль.
Ты чего так погрустнел. спросила Яра. День не задался?
Ты одна? серьёзно спросил я её.
Конечно.
У тебя занавеску кто-то отодвинул.
Коты может?
Наверно. не стал драматизировать я.
Хочешь есть?
Мечтаю об этом с утра. я улыбнулся.
Заходи. Ты это надеюсь, ни для меня привёз? сомнительно указала она пальцем на шлем.
Надежда сегодня не на твоей стороне. я обнял её и тепло поцеловал. За то я буду твой лучший ангел хранитель, верхом на железном коне.
Я сразу, как мы зашли, достал из-за пазухи, её подарок. Безмолвно вручил ей. Она порозовела и была так приятно удивлена, что тоже ничего не сказала. Лишь тепло смотрела мне в глаза. Она осторожно развернула увесистый свёрток и положила на стол, большой ларец-шкатулку, тёмно-черничного цвета с примесью перламутровых и сливочных оттенков. Он был выполнен полностью из дерева. У меня не было возможности и времени сделать ей самому, поэтому я нашёл самый распрекрасный, какой только был на ярмарке. На крышке у него была ручная роспись серебром. Ларец был покрыт матовым лаком. Она открыла его и погладила рукой искусственную замшу благородного «мышиного» цвета. Возглас восторга вырвался из её груди, и она горячо меня поблагодарила.
Когда она закончила, я достал второй свой козырной туз. Это был плотный свёрток из грубой парусины, наспех замотанный бечёвкой. Она попробовала прочитать в моих глазах, что это может быть. Но я был холоден и неприступен. Мне кажется, у неё ничего не получилось. Слегка нахмурившись, она стала быстро разматывать свёрток. На неё глядела немигающими синими глазами та самая, потерянная кукла.
Где ты её взял?
Ну, там, где мы с тобой гуляли на первом свидании.
Ой зря ты её поднял. сокрушённо качая головой, произнесла она. К тому же она не моя.
Почему, хорошая кукла. я опустил момент, как она меня укусила, потому что решил, мне не поверит и подумает, что я её разыгрываю. И потом, на ней нет клейма мастерицы, откуда я мог знать, что она не твоя.
Ладно, пусть лежит у меня. смягчилась Яра, переводя взгляд на шкатулку, а потом на меня. Я сама отнесу её назад. Ты хороший, Лучемир и всё сделал правильно. Но больше куклы не поднимай. Мало ли чьи, они могут быть и кто их и зачем, туда положил, для тебя будет неизвестно.
От её голоса и вложенного в слова смысла у меня замерло всё внутри. Я постарался запить наваждение водой из стакана, но оно только усилилось. Яра подала нам чай и к нам на кухню зашли её домашние любимцы. Сама же хозяйка ненадолго отлучилась, оставив меня под их присмотром. Мотивировала она свой уход тем, что ей можно идти одеваться. Я был только за.
Тигровый, коричнево-серый полосатый зверьбыл кошкой. Это я понял по её повадке двигаться. В её огромных зелёных глазах, и манере протяжно мяукать, я прочитал примерно, о чём она мне могла говорить. Её прошлое окутано северными туманами и снегами далекой норвежской зимы. Её скинуло с ладьи десятиметровой волной, когда она с братьями викингами шла по морю в боевой поход. Она была правой рукой главы. Её любимое оружие, как и густая рыжая борода до пояса, исчезли в морской пучине, вместе с её прошлой жизнью. К нам она попала сквозь время, за то, что слишком много жизней лишила своим топором. За малейший косой взгляд и просто с пьяна.
Такая уж незавидная участь, но для неё честь быть с нами в одной лодке по жизни. Тем более она думает из нашего внешнего вида и странного языка, что мы тоже скандинавы и верит, что мы одной крови и возможно даже далекие родственники.
Ты что там с кошкой говоришь?
Эм. Я готов, можем идти.
Да не слушай ты её.
Ладно. сорвалось у меня с языка и понял что проговорился, но она к моему счастью не придала этому значения.
А ты почему молчишь. спросил я белого кота.
Я не удостаиваю людей говорить со мной.
А что же ты сейчас делаешь?
Ставлю тебя на место, человек.
В прихожею вошла Яра.
Своенравные у тебя, питомцы. от последнего слова, они одновременно косо посмотрели в мою сторону, потому что я специально выделил его, чтобы самому поставить их на своё место.
И не говори. согласилась Яра. Во многих странах мирах они священные животные. Будто это дает им право и основание полагать, что это чистая правда.
Посмотреть бы сейчас, на священных животных и на то, как они прореагировали на её слова, но мы уже вышли во двор. Она была одета в джинсы и кожаную куртку. Вот уж не подумал бы, что у неё среди платьев найдётся такая одежда. Почему то я, представлял, как её длинное платье будет развиваться на всех ветрах, кружевными полами и неизбежно, будет запачкано брызжущей из-под ошипованных колес грязью. Я выехал за ворота и дождался, когда она их закроет и сядет.
Куда поедем? спросила она, крепко обняв меня.
Это ты мне скажи. Кто у нас здесь местный и знает всё интересные места лучше?
Тогда поехали в конец улицы, а там видно будет.
Мы выехали за деревню, и она указала мне на дубовую рощу. Проехав её всю, мы обогнули широкий овраг, за ним километров пять леса. Мы остановились в лесу на самой его опушке и по наумению Яры собрали немного сухих дров. Затем въехали на поросший кустарником холм. Чем выше мы поднимались, тем меньше на нём было растительности. Холм был выше кромки леса, и с него открывался самый удивительный вид на всю округу. На самом его верху стоял одинокий, кряжистый и ветвистый дуб. Почти все его ветви были обвязаны лентами и тряпицами. У основания лежали монеты и денежные купюры.
Яра объяснила, это место называется Лысая гора или Ведьмина гора. Со стародавних времен здесь проводились капища и языческие ритуалы. Из местных сегодня, почти никто не знает этих мест, но единицы, кому действительно нужно, выискивают дорогу и доходят. Иногда спрашивают меня дорогу, я говорю, тем кому действительно нужно. Но почти никто не доходит. Гора сама их отталкивает. До сих пор идут сюда со своей проблемой, просьбой, желанием, рассказывают её горе и лежащим здесь камням с деревом. Потом привязывают ленточку к ветвям, кладут подношение под дерево и уходят. Ни разу не обернувшись, потому что оборачиваться нельзя. Этим ты посеешь сомнение, в своей душе и ничего не исполнится. По преданию, на семи лежащих здесь камнях раньше были высечены подробно все инструкции, но дождями и ветрами они давно стёрлись. Однако люди должны помнить их и держать на слуху, чего бы, не приключилось.
Давай побудем здесь некоторое время у огня. Тут очень красиво если осмотреться.
Не ожидал в здешних краях подобных дивных мест. В детстве я о нём и не знал.
А я знала, но детям сюда нельзя ходить. Духи могут разгневаться. Родители меня никогда сюда не пускали.
Мы разожгли небольшой огонь, на том месте, где уже было костровище, и устроились рядом на пледе, прямо на редкой, чахлой траве. У нас было с собой съестное и питьё. Мы устроили небольшой пикник. Это как пояснила Яра, не возбранялось.
Расскажи мне о своих друзьях. попросила она.
Рассказывать особо нечего. У меня есть два лучших друга. Один художник до мозга костей, другой, очень духовный товарищ. Ему бы в монахи пойти, но он души не чает в обычной мирской жизни.
Расскажи мне об этом месте ещё Яра.
Здесь можно часами напролёт о нём рассказывать. Место располагает. Хочешь, я расскажу тебе о нём сказку?
Обожаю сказки, особенно когда вырос. Их теперь не часто можно услышать. Будто повзрослев, не интересно слушать сказки.
Тогда слушай. она села поудобнее, накинула на ноги плед и поведала мне её с таким выражением, словно я был малое дитя.
«Однажды, когда море затопившее округу отступило далеко на север, а земля просохла, люди смогли спуститься с гор и зажить в здешних окрестностях, как давным давно когда-то жили. Солнце было уже не такое яркое, как раньше, но его всё равно хватало, чтобы урожай их восходил, а деревья плодоносили. Но вместе с осушением земли, пришла и беда. С соседней горы, спустился большой волк. Он был подобен чёрной грозовой туче и пил только дождевую воду, потому был бессмертен. Его больше не сдерживала вода. Он был очень голоден, потому что провёл на горе бесчисленное время один, питаясь лишь заплывшей к нему редкой рыбой. Волк зашёл в селение и у всех на глазах утащил одного жителя. На следующий день он утащил девушку и тоже её съел. Так он приходил целую неделю подряд, никто не мог спрятаться от него, он всегда подлавливал свою жертву. Высокий частокол и вострые стрелы были для него не помехой.
Вот тогда снарядили против него войско из дюжины самых крепких и смелых мужчин. И отправили их убить всегда голодного зверя. И не появлялся волк двенадцать дней, а когда вернулся, то вышла к нему самая красивая девушка селенья со словами.
Ни трогай никого дикий зверь. Я сама пойду с тобой. Можешь меня съесть, но не на глазах моих родителей, братьев и сестёр.
Согласился волк, ни сказал ничего и пошёл с ней прочь, в лес. С тех самых пор не видели больше ни волка, ни той красавицы. Лишь замечали иногда на его горе, как ночами горел там огонь. Но сторонились его и той горы. Боясь вновь прогневать волка и пробудить в нём его волчий аппетит.»
Яра закончила, вытянулась в полный рост на пледе, и навалилась на меня позёвывая.
Это та самая гора, на которой жил волк?
По легенде, со временем, она разрушилась, но никто не сомневается, что это именно она.
А как звали ту самую красивую девушку, которая ушла с волком.
Я не знаю, это же просто легенда Лучемир. Знаю другое, меня назвали Ярой, потому что в наше время солнце светит достаточно сильно.
Мы пробыли на Ведьминой горе до вечера. Дождались темноты. Костер давно прогорел, но угли от него продолжали нас согревать. Над нами зажглось небо. Мы лежали под звёздами, укрывшись в плед. Признавались друг другу в самых сокровенных чувствах. Обсуждали, как мы будем дальше встречаться и нашу совместную дальнейшую жизнь.
Ты ведь скоро уедешь. Ты человек города.
Я могу остаться. рассуждал я в слух, прижимая её к себе. А могу утащить тебя за собой, как волк. У меня есть для этого, одна уютная пещера в отличном многоквартирном доме, индивидуальной планировки.
Только не это. засмеялась она. Пощади меня белый человек.
Это смотря, как ты себя будешь вести. Вообще человек волен жить, где хочет. Просто теперь начну работать удаленно, а заказы отправлять почтой. Никаких проблем. Тем более первое время нам и не понадобиться отдельный дом. Я могу некоторое время жить у тёти. Она будет только рада, что будет не одна. Для неё настоящее счастье, поддерживать родственные связи, в любом виде. К тому же твой дом, я нахожу странным, но достаточно уютным. На слове «уютным», я замолчал. В сердце меня кольнуло. Но я не подал вида.
Про себя я рассуждал так. Денег у меня столько, что если не покупать дорогих домов, машин и квартир, то можно на них просуществовать добрых лет пятьдесят или сто, смотря как жить. Плюс я же не брошу ремесло резьбы по дереву, для меня это нечто большее, чем хобби. Это часть моей жизни.
На обратном пути я услышал волчий вой. Яра заторопилась. Места то ведь не хоженые. Звериные. Лучше убраться подобру-побыстрее. У меня и ружья нет. Я завёл мотоцикл и помогая тормозами, мы стали спускаться с него по самой покатой стороне. В зеркала заднего вида, я заметил, как за нами увязались три молодых волка. Я не стал ничего говорить Яре, чтобы она сидела ровнее. Лишь втопил ручку газа и перешёл на следующую передачу. Михаил как то говорил, что скорость волка примерно пятьдесят шестьшестьдесят четыре километра в час. Полупесчанная лесная дорога, была сухая. Мне удалось, развить скорость не менее семидесяти километров в час. Потому мы без труда оторвались от погони. Сердце моё билось в такт двигателю от радости, а кровь пульсировала в висках, отражаясь эхом по всему шлему.
Довёз её до дома, оставаться у неё не стал. Договорились встретиться, как обычно через день. Поехал высыпаться домой. Время позднее. С утра Оля, рассказала мне за завтраком, что завтра состоится собрание на площади. Организатором выступает Михаил. Если мне интересно я могу пойти с ней, оно начнётся в десять. Я конечно согласился. Мне было интересно, какой религиозной или философской, просветительской деятельностью занимается Михаил в свободное от безделья время, в рамках работы определяемой им самим.