Юлия ЧерноваТанец в невесомости
Поверьте, капитан, Линтиячудесная планета.
Рэн охотно верил. Он недавно высадился на Линтии и сразу был очарован прозрачным изумрудным небом, и цепочкой зеркальных озер, окружавших космопорт, и ароматом цветущих деревьев, столь редким для крупных городов.
Ресторан находился на верху вращающейся башни. За окнами проплывали великолепные садылинтийцы привозили саженцы с дальних планет. Рэн узнал багряную листву закатного дерева, кремовую пену цветов веснянки, золотистые шары солнечника и матово-белые соцветия туманных кустов, однако большинство растений было ему незнакомо. Он долго любовался крупными густо-алыми цветами: при малейших порывах ветра они съеживались, а в минуты затишья снова расправляли лепестки.
Занималось раннее утро. Просторный, украшенный тысячами цветов ресторанный зал пустовал. Кроме самого Рэна и невероятно общительного соремийца, покачивавшегося в легкой коляске, здесь не было ни души.
Рэн и прежде встречал соремийцевмаленьких, юрких, похожих на ящерок с человеческими лицами. Эти хрупкие создания были заядлыми путешественниками. Правда, сила тяжести на Линтии (как и на многих других планетах) оказалась для них слишком велика, а потому соремийцы не расставались с антигравитационными колясками.
Соремиец появился в ресторане минутой позже Рэна, оглядел пустой зал, потускнелв буквальном смысле, настроение соремийцев передавала их окраскаиз бронзового стал бледно-серым. Затем он приметил Рэна, просиялто есть залился ярким серебристым светоми направил коляску прямо к столику.
Разрешите причалить? спросил он на всеобщем языке.
Рэн кивнул.
Пожалуйста, присажи Располагайтесь.
Соремиец расположился напротив и принялся непринужденно болтать.
Замечательное утро, и погода чудесная. Весна в этих краях ослепительна. Сколько цветов, сколько ароматов Правда, ночи еще ледяные. Дочь уговаривала меня повременить, дождаться тепла, но я отказался. Промедлить? Так можно пропустить и месяц звенящих трав. Неправда ли, восхитительное название? Простите, я до сих пор не назвался. Чешуйчатый хвост, стегающий врагов, так меня зовут. СокращенноСтегающий.
Капитан Рэн.
Простите, ваше имя что-нибудь означает или это случайное сочетание звуков?
На моем языке «рэн» корень словнедремлющий, беспокойный.
Соремиец в упор уставился на Рэна, словно ища соответствие между капитаном и его именем, а затем пожелтел от недоумения: Рэн выглядел на редкость беззаботно, лицо его так и лучилось добродушием.
Вы впервые на Линтии? полюбопытствовал соремиец.
Да.
Прибыли по делу? Или путешествуете?
Вообще-то я лечу на Тумну. Просто хотел пополнить запасы. Сначала думал высадиться по соседству, на Фиоре. Но там я уже был, а потому предпочел Линтию.
И правильно. На Фиоре вечно хлещет дождь.
Соремиец передернул тонкими лапками.
Зато на Линтиикакая красота, продолжал он, воодушевляясь. Глаза не устают радоваться. Здесь все чудесно Если не считать, конечно, человеческих жертвоприношений.
Рэн отставил чашку. Улыбчивый соремиец умиротворяюще вскинул передние лапки.
Не пугайтесь, пришельцам такая участь не грозит. Подобной чести линтийцы удостаивают только соотечественников.
Неужели от этой чести никто не пытается уклониться?
Улыбка на губах соремийца несколько поблекла, и сам он заметно выцвел.
Насколько мне известнонет. Не всякий достоин служить богине. Только самые богатые, самые влиятельные граждане Линтии имеют право принести на алтарь собственных детей.
И Рэн проглотил сухой ком в горле. Приносят?
Соремиец утвердительно наклонил голову.
Собственных детей? не верил Рэн.
Усыновленных, негромко уронил соремиец.
Что?
Богатые усыновляют ребенка каких-нибудь бедняков. А потом приносят в жертву, как собственную плоть и кровь.
Рэн поднялся из-за стола, окончательно потеряв аппетит. Гневно спросил:
Неужели никто из соседей Линтии не пытался положить этому конец?
Соремиец смотрел на него снизу вверх, по-прежнему улыбаясь, но оставаясь бесцветным.
Политика невмешательства, друг мой. Вы же знаете, как трудно было установить мир в Галактике, и как теперь боятся его нарушить. Первый принцип: жители одной планеты не имеют права вмешиваться в дела жителей другой планеты.
Даже в таком чудовищном случае?! вскипел Рэн.
Вы землянин? с безмятежной улыбкой осведомился соремиец.
Да.
Если не ошибаюсь, на Земле существует варварский обычай поедать убитых животных. С нашей точки зрения, это преступление. Но мы же не объявляем вам войну.
Нашли сравнение!
По-вашему, недостаточно меткое? Возможно. Линтийцы ублажают богиню, а высобственный желудок.
Развернувшись, капитан вышел из зала. Соремиец от огорчения покрылся бледно-зелеными пятнами.
Сила тяжести на Линтии почти вдвое превышала земную, но Рэн шесть месяцев прожил на планете с тройным притяжением, поэтому двигался без труда. Он пересек просторную террасу и остановился у перил.
Отсюда открывался великолепный обзор. Рэн мог отчетливо лицезреть храм Двухголовой богини, стоявший на центральной площади и увенчанный небывалых размеров статуей. Но в данную минуту Рэн не расположен был восхищаться мастерством архитекторов и скульпторов.
Презрев светящуюся кабину лифта, он побежал вниз по лестнице. Тело наливалось свинцом, и все же Рэн несся вперед, стараясь движением загасить клокочущую ярость.
В свои двадцать четыре года он побывал на многих планетах, сталкивался с самыми дикими обычаями. Казалось, должен был привыкнуть ко всему. Но не привык. Пребывал в твердом убеждении, что страдание, намеренно причиняемое кому-либо, есть зло. Со злом надлежало бороться. Только вот как? Не мог же он явиться в посольство Земли и своими пылкими речами побудить соотечественников объявить войну кровавым обрядам линтийцев. Рэн прекрасно знал, что услышит в ответ: «На алтаре убивают одного несчастного. Сколько жертв, по-вашему, унесет война?»
Выскочив из башни, Рэн ненароком толкнул одного из прохожих. На ходу извинился, поспешил дальше. Вероятно, его извинения сочли недостаточными: сзади донесся возмущенный хор. Очевидцы происшествия осуждали виновника, сочувствовали пострадавшему. Хотя Рэн впервые попал на Линтию и провел здесь всего несколько часов, успел заметить: линтийцынарод исключительно вежливый. Их девизом могла бы стать фраза: «Окажите нам любезность, разрешите вам помочь». Линтийцы никогда не забывали уступить дорогу, сказать «пожалуйста» или «простите». И при этом приносили человеческие жертвы!
Рэн мчался по аллее. Вокруг все так же серебрились и пламенели диковинные растения, воздух был пропитан ароматами цветов, но никакого восторга Рэн уже не испытывал. Миновав парковую аллею, капитан остановился, обнаружив, что ноги все-таки принесли его к посольству.
Изящный горбатый мостик вел на маленький остров. Посреди острова, среди деревьев, опушенных белыми цветамииз них изготовляли великолепные ткани, источник благосостояния Линтиистояло здание посольства. Трехэтажный светло-серый особняк отличался строгостью линий и простотой отделки. Вероятно, здание строили земляне. Скромность и сдержанность во вкусы линтийцев не входили, стоило взглянуть на дворцы, загромоздившие (иного слова не подберешь) центр столицы. Рэну и в кошмарном сне не привиделось бы такое скопление башенок и статуй.
Пока Рэн раздумывал, зачем он сюда пришел и что теперь делать, двери особняка распахнулись. Появилась женщина, одетая подобно богатой линтийке: в короткие, едва прикрывавшие колени брюки, длинную свободную кофту и плотное покрывало, окутывавшее голову и плечи.
Рэн шагнул ей навстречу.
Извините начал он, намереваясь спросить, как зовут посла.
Женщина проявила немыслимую для линтийки грубостьне соизволила ответить. Рэну показалось, что его даже не заметили. Линтийка остановилась на середине моста. Неторопливо сняла покрывало, открыв обвитые вокруг головы черные косы, аккуратно сложила плотную ткань и повесила на перила. Расстегнула браслет и тоже очень аккуратно пристроила рядом с покрывалом. Затем стремительно перегнулась через перила ипрямо в одеждебросилась в воду.
Рэн ринулся за ней так стремительно, что всплески от падения двух тел слились. Вода оказалась обжигающе-холоднойв такой дольше нескольких минут не продержишься. Рэн вытолкнул линтийку наверх, вынырнул сам, отплевываясь. Подпихнул самоубийцу к берегу. Против ожидания, она не стала кричать и биться, а резво поплыла. Спустя несколько мгновений они оказались на мелководье. Рэн не сдержался и подогнал паршивку крепким пинком. Она упала на траву, затем села и принялась преспокойненько отжимать волосы.
Рэн прыгал на одной ноге, стараясь вытрясти воду из ушей. Исподволь разглядывал спасенную. Это оказалась совсем юная девушка, никак не старше лет шестнадцати-семнадцати.
Болван, сказала она звонко на всеобщем языке.
«Вот спасибо,» подумал Рэн.
Ах, вы, оказывается, ждали благодарности, накинулась на него девчонка. За то, что не дали мне умереть легко? Обрекли на мучения?
Ничего, помучаешься, огрызнулся Рэн. Что с тобой приключилось? Жених сбежал? Или любимая кукла пропала?
Девушка поглядела на него с неожиданным состраданием.
Сегодня вечером меня принесут в жертву Двухголовой богине.
Рэн с размаху сел на траву.
Приведут на вершину храма, медленно продолжала девушка, глядя куда-то перед собой, и столкнут в желоб между двумя головами. Желоб начнет смыкаться и меня раздавит.
Рэн слушал, цепенея.
Девушка повернулась и взглянула на него почти насмешливо.
Так что благодарить вас не за что.
Но но
Рэн не мог найти слов. Внезапно схватил девушку за руку.
Но ты не линтийка! Рэн сдавил ее тонкое смуглое запястье, на котором не было и следов рудиментарных отростков. Ты не линтийка!
Я с Земли, подтвердила девушка.
Тогда Они не имеют права принести тебя в жертву! Ты жительница другой планеты.
Имеют, вздохнула девушка. Меня удочерили линтийцы.
Удочерили?!
Она грустно кивнула. Рэн не желал мириться с очевидным.
А ты уверена, что
Да, уверена, перебила она. Я слышала Слышала их разговор. Нынче вечером меня столкнут в желоб.
Рэн лихорадочно искал выход.
Сколько тебе лет?
Восемнадцать. По законам Земли я совершеннолетняя. А по законам Линтиинет. Принадлежу моим приемным родителям.
Но зачем ты Зачем ты согласилась?
На удочерение? Умирала с голоду. И потом, я же не знала для чего меня удочеряют.
У нее впервые пропал голос.
Так, негромко произнес Рэн.
Внезапно он сделался очень спокоен. До вечера еще оставалось время принять разумное и взвешенное решение. Спасительное решение.
Итак, ты обратилась в наше посольство И они отказали?
В посольстве ответили, что ягражданка Линтии, и Земля не может начать из-за меня войну.
Так, глухо повторил Рэн.
В сотый раз велел себе успокоиться. Гнев ослепляет. Впадать в ярость нельзя, нужно спокойно и рассудительно искать выход.
С кем ты разговаривала в посольстве?
Неважно, вы все равно никого из них не знаете, отмахнулась девушка. Беседовала с таким элегантным мерзавцем.
Передразнивая, она вскинула голову и надменно прищурилась.
Весь так и сияет: волосы светлые, глаза светлые, костюм светлый. Держится прямо, как палкакажется, это называется выправка. Бровью не поведет, рукой не шевельнеткажется, это называется манеры.
Она потрясла головой, отгоняя видение.
Вежливый любезный она произнесла эти слова, как худшее оскорбление. И фразы все округлые, скользкие. «Вы понимаете Войдите в наше положение»
Довольно, Рэн накрыл ледяные пальцы девушки своей ладонью. У тебя есть на Линтии друзья или родственники? Я хочу сказатьнастоящие, не такие, как эти родители.
Она покачала головой.
Пойдем на мой корабль. Стартуем немедленно.
Он вскочил на ноги и покачнулся, внезапно и сполна ощутив двойную силу тяжести. Удивился: минуту назад, спасая девушку, вовсе не чувствовал собственного тела.
Идем. К вечеру будем в миллионах миль от Линтии.
Она снова покачала головой.
Не доверяешь мне? резко спросил Рэн.
Девушка подняла на него глаза и улыбнулась. Улыбнулась так, словно с этой минуты ей ничего не грозило.
Я радуюсь нашей встрече, капитан. Могла ведь умереть, даже не узнав, какие бывают люди.
Рэн отмахнулся.
Поторопись. На Линтии я высадился случайнонужно было пополнить запасы воды и кислорода. Успею это сделать часа за четыре. А потом
Капитан, позвала она негромко, но так, что он сразу насторожился. Взгляните на тех линтийцев.
Рэн повернулся. Пятеро линтийцев стояли у перил моста. Все пятеромолодые, рослые. Двое взволнованно переговаривались. Остальные молча ждали.
Кто это?
Мои стражи. Они не подходят сюда, потому что остров и канал вокруг него принадлежат посольству. Как только я перейду на тот берег А я перейду, потому что земляне, как любезно разъяснил хлыщ из посольства, не в силах предоставить мне убежище. Линтийцам это прекрасно известно С пятерыми вам не справиться, капитан.
Впервые Рэн почувствовал, что стоит на ветру в насквозь промокшей, прилипшей к телу ледяной рубашке.
Поэтому я и хотела утопиться, ломающимся голосом сказала девушка.
Рэн зажмурился и стиснул кулаки. Перед глазами плавали красные точки. Он медленно выдохнул. Потом спросил:
Как приносят жертву?
Девушка вновь попыталась объяснить про узкий желоб, выдавила что-то невнятное.
Не то, перебил Рэн. Много ли народу, есть ли доступ всем желающим
Не знаю, ее зубы выбивали звонкую дробь. Жертва приносится раз в год. Я всего полгода на Линтии
Успокойся, сказал Рэн.
Ему отчетливо представилось узкое вонючее жерло, послышался скрежет металла.
Один из стражей перешел мост и шагнул на остров. Девушка тотчас вскочила на ноги.
Пойду. Иначе и вам несдобровать.
Иди, сказал Рэн. И запомни: жертвоприношения не будет. Даже если упадешь в желобвытащу.
По взгляду девушки Рэн сразу понял: она поверила.
Как вас зовут?
Рэн. А тебя?
Юэль.
Она легко взбежала на мост, набросила покрывало, услужливо поданное одним из стражей. Протянула руку другому стражу, позволяя надеть браслет. Затем, не оглядываясь, поспешила прочь. Трое охранников последовали за ней. Двоеявно вознамерились дождаться Рэна.
Рэн снял и выжал рубашку, снова натянул. Взбежал на откос и позвонил у дверей посольства.
Деревянные створки медленно распахнулись. Стоявшая у порога почтенная дама изумленно захлопала глазами, увидев мокрого, перепачканного землей человека. Неосознанным движением попыталась захлопнуть двери. Затем взяла себя в руки, явила на губах дежурную улыбку. Пролепетала:
Чем могу?..
Я землянин, пилот. Нуждаюсь в помощи
Рэн выразительно улыбнулся: мол, доказательств не требуется?
Войдите, сухо откликнулась дама. Обратитесь к секретарю.
Она посторонилась, и Рэн по сверкающему паркету проследовал к указанной двери. Оказался в залитой светом комнате. Навстречу ему из-за стола поднялся человек, прекрасно описанный Юэль: светлые глаза, светлые волосы, светлый костюм. Он был немногим старше Рэна, лет тридцати, подтянутый и элегантный. На виске его серебрился металлический дискблокиратор мыслей, в просторечии именуемый «тихоней». «Тихоню» вживляли всем работникам посольств, ибо в противном случае секреты державы оказались бы под угрозой: жители многих планет славились умением проникать в чужие мысли.
Рэн полагал, что ввалившись в здание посольства мокрым и грязным, заслуживает, по крайней мере, любопытного взгляда. Ничуть не бывало. В лице секретаря ни один мускул не дрогнул.
Рэн без приглашения опустился в кресло, закинул ногу на ногу и спросил:
Как вы относитесь к убийствам, дружище?
Светловолосый продолжал любезно улыбаться.
Меня зовут Соэл.
Капитан Рэн с «Неуловимой».
Секретарь утопил кнопку внутренней связи. На пороге тотчас возникло двое молодых людей самого решительного вида. Они явно приготовились защищать посольство от вторжения. Соэл распорядился:
Подыщите нашему гостю сухую одежду.
Благодарю вас, откликнулся Рэн, снимая ботинок и выливая воду на паркет, предпочитаю ходить в мокром. Бодрит, знаете ли.