Я помог отыскать вашего варвара, а вы отказываетесь помочь мне разобраться в том, что произошло.
Спросите у господина Картена, завела привычную песню девушка, и едва не вздрогнула, вспомнив вчерашний разговор Валрека со своей новой нянькой. Кажется, мальчик упоминал, что старая нянька слишком крепко спала, и её за это убили. Так вот на что ещё обратила внимание ушлая мамочка Румса Фарка.
Вы его боитесь? прервал размышления собеседницы десятник конной стражи.
Не хочу вмешиваться в дела родственников, сказала путешественница. Ничего хорошего из этого не получается.
Что вы этим хотите сказать? нахмурился молодой человек.
За спиной Ники негромко, но выразительно кашлянула Риата.
Встрепенувшись, девушка оглянулась. Торговец, возле навеса которого она притулилась, только что обслужил очередную покупательницу и теперь, не скрываясь, прислушивался к их разговору.
Думаю, нам не стоит тут стоять, проговорила девушка, предложив. Пройдёмся?
Хорошо, быстро согласился сын консула, напомнив. Но вы не ответили на мой вопрос.
Вестакияваша невеста, господин Фарк, заявила Ника, едва они отошли шагов на десять. Господин Картентесть. Так что разбирайтесь с ним сами.
Вы отказываетесь мне помочь? Румс встал, заложив большие пальцы рук за кожаный пояс.
Нет, возразила собеседница. Просто я не буду говорить о людях за их спиной.
Она пошла дальше, надеясь, что молодой человек отстанет, и не желая этого.
А им есть что скрывать? кавалерист вновь оказался рядом.
Вот и спросите у них, посоветовала девушка.
В чём обман, госпожа Юлиса? продолжал приставать Румс.
О каком обмане вы говорите, господин Фарк? возмутилась девушка, с пугающей ясностью понимая, насколько фальшиво звучат её слова.
О том, что нет никакого похищения! решительно заявил десятник конной стражи.
«И этот туда же! с тоской подумала Ника. Видно, слухи и до Фарков дошли. Вот батман! И что мне ему говорить?»
Что молчите, госпожа Юлиса? усмехнулся собеседник. Сказать нечего?
Вы, что полагаете, будто господин Картен прячет от всех свою дочь? выигрывая время решила сыграть «дурочку» путешественница.
Нет! процедил сквозь зубы молодой человек. Думаю, она сбежала из дома!
Зачем бы ей это делать? натужно рассмеялась девушка. Она презирала Вестакию за то, что та предпочла такому замечательному парню какого-то варвара, и одновременно радовалась этому.
Уверен, причина вам известна! лицо Румса стало злым, но он тут же попытался взять себя в руки. Только вы не хотите мне говорить. Боитесь Картена? Обещаю, он ничего не узнает. Расскажите, что на самом деле произошло у них в доме? Мне это необходимо.
Я могу говорить только о том, что видела собственными глазами, пошла на попятную Ника.
Я согласен! обрадовался молодой человек. Говорите!
Но обещайте, что об этом не узнает никто, даже ваша мать! предупредила девушка, всё ещё колеблясь между опасением и желанием помочь.
Клянусь! с неожиданной пылкостью вскричал десятник конной стражи. Клянусь священной чашей Нутпена!
Неторопливо, тщательно подбирая слова, Ника поведала, как Тервия будила рабыню-няньку, как та призналась, кто угостил её остатками вина, как на стене и на грядке отыскались странные следы, а в переулке место стоянки осла.
О визите Ноор Учага, о поведении Вестакии и странной реакции Картена на имя варвара она, подумав, решила умолчать.
Значит, та подлая рабыня ни в чём не признавалась? усмехнулся Румс. И никто хозяев и других невольников не опоил?
Я ничего не слышала об этом, покачала головой Ника, невольно испытывая жалость к этому сильному, красивому мужчине.
Мать оказалась права! с горечью вскричал он. Вестакия сбежала сама!
Я не знаю, попробовала утешить его путешественница, но тот, ни на кого не глядя, быстро шёл вперёд, прерывисто цедя сквозь стиснутые зубы:
Как она могла так поступить!? Изменница, меретта! Подлая девчонка! Видеть не хочу этих Картенов! Обманщики!
«Вот батман!» выругалась про себя девушка. Прибавив шаг, она схватила кавалериста за локоть и остановила, резко дёрнув на себя.
Чего вам? резко бросил он.
Так вы выполняете у свои обещания?! рассерженной кошкой зашипела Ника. У вас в Канакерне все так быстро клятвы забывают?
Не беспокойтесь, госпожа Юлиса! презрительно скривил губы собеседник. Я вас не выдам.
Если вы перестанете видеться с Картенами, они обо всём догадаются! нахмурилась девушка, удивляясь, как до такого вроде бы умного человека не доходят столь очевидные вещи.
Понимаю вас, госпожа Юлиса, окончательно успокаиваясь, кивнул Румс. До вашего отъезда из города я буду вести себя как обычно. Но потом я откажусь от свадьбы!
Последние слова сладкой музыкой переливались в ушах путешественницы, заставляя невольно замирать сердце, а губы растягиваться в глупой, счастливой улыбке. Но дурной язык тут же выдал, словно действуя помимо воли хозяйки:
И бросите Вестакию?
Это она меня бросила! огрызнулся собеседник.
«Ну вот и всё, Румс свободен! непонятно чему ликовала душа. Вестакия получила по заслугам. Теперь он»
«Что он? грубо прервал веселье разум. Тебя все равно замуж не возьмёт. А дочку Картена искать перестанет. И кто тогда поможет найти Паули? Ему это уже точно не надо. Но, что если попробовать уговорить? За одно посмотрим, так ли уж серьёзны его намерения?»
Она ошиблась, господин Фарк! ломая себя, сказала Ника. Страшно ошиблась. Я уверена, она очень скоро раскается в своём необдуманном поступке.
Меня это не интересует! отрезал молодой человек.
Опять-таки не зная, радоваться ли ей или огорчаться, собеседница пустила в ход ещё один убойный аргумент:
Я даже не могла подумать, насколько вы жестоки.
Румс посмотрел на неё с удивлением и интересом.
Странно вы говорите, госпожа Юлиса, молодой человек криво усмехнулся. Меня бросили, а я же ещё и жестокий?
Но девушка уже знала, что ответить на это замечание:
Вы взрослый, сильный мужчина, господин Фарк, она взяла его за локоть и мягко увлекла вперёд, а то на них уже стали коситься редкие прохожие. Вы не раз встречались с ложью и подлостью. А Вестакиямолодая, неопытная девушка, которую обманул какой-то негодяй!
Она сама позволила себя обмануть! возразил Румс, но в его голосе уже не звучала прежняя убеждённость.
«Не такой уж ты и крутой, с удовлетворением и грустью подумала путешественница. Ещё немного, и сам начнёшь искать, за что бы её простить. Мне это не нравится, но продолжим»
Да, печально подтвердила Ника, и поймав удивлённый взгляд своего спутника, продолжила. Но сполна заплатила за это страхом, унижением и разлукой с родителями.
Молодой человек отвернулся.
А теперь вы хотите окончательно добить бедную Вестакию своим равнодушием.
Она этого достойна! проговорил сын консула, не глядя на собеседницу.
Неправда! с возмущением, которого и сама от себя не ожидала, вскричала та. Возможно, здесь сыграла свою роль извечная женская солидарность или жалось к глупой девчонке. Вестакиядобрая, хорошая девушка! Просто она оступилась.
Что? вскинул брови Румс.
Вы же десятник конной стражи, с упрёком покачала головой путешественница. Кто же откажется от хорошей лошади, если она один раз случайно споткнётся?
Это не одно и то же! буркнул молодой человек.
Почему? настал черёд удивляться спутнице. Бывает, что и человек оступается на ухабистом жизненном пути. И очень жестоко пройти мимо, не пытаясь помочь.
Вестакия предала меня! сказал сын консула, но в его голосе слышалось уже больше горечи, чем злости.
Разве она давала вам клятву перед лицом хотя бы одного из богов? спросила Ника, начиная испытывать какое-то странно-болезненное удовольствие от этой беседы.
Не дожидаясь ответа от мрачно шагавшего рядом собеседника, она продолжала:
То, что вы называете предательством, всего лишь ошибка наивной молоденькой девушки, которая выросла среди любовных пьес, героических поэм и театральных постановок.
Вы полагаете, госпожа Юлиса? проговорил Румс, сосредоточенно глядя себе под ноги.
Конечно! с жаром подтвердила путешественница, отметив про себя, что даже из слезоточивых мыльных опер, до которых была большой охотницей её мать, при желании можно извлечь хоть какую-то пользу.
Тогда как она могла полюбить другого? поинтересовался молодой человек, бросив на свою спутницу острый взгляд из-под нахмуренных бровей.
Видимо, он по мужской наивности ещё не понимал, что любая женщина легко ответит на подобный вопрос.
Это не любовь, господин Фарк! с горечью вздохнула Ника. А лишь случайное увлечение недостойным человеком.
Почему сразу «недостойным»? усмехнулся молодой человек. Вдруг он её тоже любит?
Нет! резко и категорично возразила собеседница. Тот, кто любит, не станет обманом уводить девушку из родительского дома. Ваш долгвырвать Вестакию из рук этого подлеца, пока не стало слишком поздно!
Но я тоже не давал ей никаких клятв, госпожа Юлиса! хмурясь, напомнил десятник конной стражи, явно недовольный таким нешуточным напором спутницы.
Однако та без труда нашла, что на это возразить:
Вы же не только мужчина, но и воин! заявила она, добавив в голос изрядную долю патетики. Боги щедро наградили вас силой, умом и отвагой. А ещё великодушием и добротой. Потому что без этих качеств все остальные ничего не стоят.
Румс рассмеялся, как-то по особому взглянув на девушку. В тёмно-серых глазах явственно читался новый, непонятный интерес. Проклиная себя, Ника почувствовала, как вспыхнули щеки. Стараясь скрыть свои чувства, она оглянулась, будто проверяя молча шагавшую позади Риату.
Вы, госпожа Юлиса, говорите так, словно выросли в Радле времён сенатора Гая Врена Перфа, того, который Безупречный, сказал десятник конной стражи. А не среди дикарей, которые всё время бьют своих жён.
Последние слова прозвучали так пренебрежительно, что путешественница даже почувствовала обиду за аратачей.
Мне случалось видеть, как охотники бьют своих жён, господин Фарк, медленно отчеканила она. Хотя на самом деле это происходило очень редко. Но ни один варвар не откажется от своей невесты ради другого и будет бороться за любовь до конца!
Я уже не знаю, люблю ли Вестакию, задумчиво проговорил спутник, заложив руки за спину.
Есть только один способ проверить, пожала плечами Ника.
Какой? усмехнулся молодой человек.
Посмотрите ей в глаза, посоветовала девушка. Онизеркало души, как писал какой-то философ.
Вы опять говорите смешные вещи, госпожа Юлиса, покачал головой Румс.
Тут нет ничего забавного, господин Фарк, нахмурилась собеседница. Неужели вы на столько глупы, что не сможете разобраться в своих чувствах, когда увидите невесту?
Её ещё надо найти, хмыкнул десятник конной стражи. А я пока не знаю, как.
Я помогу вам! предложила Ника, и голос её помимо воли дрогнул. Если вы поможете мне отыскать Паули.
Вы? вскинул брови молодой человек.
Почему бы и нет? нахмурилась путешественница, не на шутку задетая его пренебрежительным тоном. Это я догадалась, что Орри надо искать в порту. Разве не так?
Так, нехотя согласился сын консула и всё с той же полупрезрительной усмешкой поинтересовался. И что теперь вы намерены делать?
Выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.
Спутник покачал головой.
Почему вы так уверены, что рабыню Картена опоили именно этим снадобьем?
Лекарь Пол Так говорил, что им очень трудно отравиться, ответила девушка. Из-за своей доброты Вестакия не хотела причинять вреда даже невольнице. Поэтому и выбрала Песок Яфрома.
Но рабыня умерла, напомнил Румс.
У неё болели почки, терпеливо объясняла Ника. А потом её облили холодной водой и выпороли.
Вы ещё и лекарь, госпожа Юлиса? с откровенным недоверием хмыкнул молодой человек.
На самом деле это не так сложно определить, господин Фарк, наставительно сказала путешественница. Постоянные боли в пояснице, опухшее лицо по утрам, мешки под глазами. Одна из рабынь говорила, что часто видела в её моче кровь.
Последнее девушка придумала на ходу, вспомнив короткую реплику Мыши.
Не верите мнеспросите любого лекаря.
И все же, госпожа Юлиса, нахмурился сын консула. Ваши утверждения слишком не убедительны. Мало ли других снадобий?
Спутнице очень не хотелось выкладывать ему свои рассуждения о том, что именно из-за плохо растворенного порошка бедная нянька получила львиную долю снотворного. Поэтому пришлось выкручиваться.
Это легко проверить, непринуждённо пожала плечами Ника. Если выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.
А если те люди тут ни при чём? усмехнулся Румс. Что тогда будете делать, госпожа Юлиса?
Искать! не задумываясь, ответила она, невольно любуясь застывшим в задумчивости лицом собеседника. Точнее, сначала думать, а потом искать. В этом я очень рассчитываю на вашу помощь, господин Фарк.
Молодой человек молча мерил шагами мостовую.
Мне очень тяжело, продолжала девушка, с грустью понимая, что её слова падают в бездну, отскакивая от стены недоверия. Я почти не знаю горожан и плохо разбираюсь в ваших обычаях. Но в то же время могу заметить то, на что вы просто не обратите внимание. Давайте объединим наши усилия? Я помогу вам искать Вестакию, а вы мне Паули?
Десятник конной стражи рассмеялся, запрокинув голову и уперев руки в бока.
«И этот такой же!» остро резануло по сердцу разочарование.
В таком случае, Ника отвернулась, чтобы скрыть слезы обиды. Спасибо за то, что выяснили, кто покупал зелье. Остальное я сделаю сама.
Постойте! Румс взял её за руку.
Не задумываясь, собеседница вырвалась. От резкого движения с плеча соскочил край накидки, открыв шею. Снисходительно-насмешливый взгляд молодого человека мгновенно сделался настороженным и цепким.
Что это?
Не ваше дело! окрысилась путешественница, мысленно проклиная Картена за бешеный нрав, Риату за плохо замазанные синяки, и накидку за то, что стёрла краску.
В прошлую нашу встречу я ничего не заметил, задумчиво пробормотал сын консула.
Могли бы и сегодня не разглядеть! проворчала девушка, стараясь не встречаться с ним глазами.
Вас чуть не задушили, госпожа Юлиса, покачал головой Румс. Кто?
Я уже сказала! повторила Ника. Не ваше дело!
Вы правы, госпожа Юлиса, как-то до обидного быстро согласился молодой человек. Не моё.
В тайне Ника надеялась, что тот проявит больше любопытства. Видимо, придётся смириться с тем, что сама по себе она его не интересует.
Я попробую узнать, зачем этим людям Песок Яфрома, неожиданно заявил десятник конной стражи.
Спасибо, господин Фарк, сдержанно поблагодарила путешественница. Когда вы сможете это сделать?
Думаю, сегодня, ответил сын консула.
«Надо же, как просто! с горечью обрадовалась девушка. Ещё бы! Румс Фаркперсона известная. С ним горожане будут разговаривать. Не то, что со мной».
Тогда давайте встретимся завтра на площади перед храмом Нутпена? тут же предложила она. И вы мне всё расскажете?
Зачем? вскинул брови собеседник. Я вечером зайду сам.
«Вот батман!» едва не выругалась Ника, в волнении прикусив губу.
Её реакция не укрылась от взгляда собеседника.
Так вы ищите тайком от господина Картена! догадался спутник. Почему?
Путешественница смутилась. Однако вопрос задан, и на него надо отвечать. Помощь сына консула Тренца Фарка может оказаться бесценной. Поэтому лучше не врать. Да и зачем обманывать, если самые важные вещи уже сказаны?
Он не верит, что дочь могла сама сбежать! выпалила девушка.
Поэтому вы обманываете друга своего отца? криво усмехнулся молодой человек.
«Знал бы ты, сколько этот «друг» на мне заработает», мысленно фыркнула Ника, но вслух сказала:
Я просто не говорю того, о чём он не спрашивает.
Удобно, с нескрываемым осуждением буркнул Румс. Хорошо, я согласен. Завтра в это же время на площади народных собраний. Я вас буду ждать в трактире «Старая амфора».
Я приду, облегчённо кивнула спутница.
И расскажете всё, что знаете о побеге Вестакии, сурово с металлом в голосе добавил десятник конной стражи. Потому что если вы и дальше будете от меня что-то скрывать, я вам помогать не буду. Прощайте!
С этими словами он, ускорив шаг, быстро затерялся в редкой толпе. Облегчённо выдохнув, девушка вытерла краем накидки выступивший на лбу пот. Разговор с сыном консула вымотал её ужасно.
«Увиделась, батман, перед отъездом, поговорила», с грустным раздражением думала Ника, внезапно почувствовав сильнейшую жажду. Пока мило болтала с гусаром, не замечала ничего, а сейчас вдруг во рту пересохло, а язык стал шершавым, как напильник.
Риата! окликнула она рабыню, все так же бесшумно шагавшую за её спиной. Не помнишь, как пройти к фонтану Трила? Пить хочетсясил нет!
Так зайдите в трактир, госпожа! предложила женщина и тут же испуганно поджала губы. Невольники должны лишь отвечать на вопросы хозяев, а не высказывать своё мнение.
Отличная идея! обрадовалась путешественница, ругая себя за то, что сама до этого не додумалась. «Стакан, даже два стакана разведённого вина меня не разорят».
Заведений, вроде того, где Румс Фарк поджидал её возле лавки Ку Лангина, в городе имелось более чем достаточно. Канакернцы любят посидеть вечерком в тёплой компании за кувшином вина и приятной беседой. Ника быстро отыскала полуподвал, из гостеприимно распахнутой двери которого тянуло запахом горелого масла, жареной рыбы, мяса, уксуса и специй.
Поскольку помещение освещалось лишь солнечным светом с улицы и отблесками очага с кухни, девушка какое-то время постояла на пороге, дожидаясь, пока глаза привыкнут к царившему в зале полумраку. Все пять круглых столов оказались свободны. Поэтому неудивительно, что при виде посетителей на круглой физиономии трактирщика новогодним фейерверком зажглась счастливая улыбка.
Проходите, госпожа, радушно пригласил он путешественницу. Что желаете? Есть жареная камбала, суп из мидий, баранина
Вина, добрый хозяин, прервала его гостья. Хорошего разбавленного вина.
Какого желаете? почтительно уточнил толстяк. Цилянского или Аржейского?
Давайте цилянского, решила Ника, рассудив, что пить вино из Империи будет слишком накладно для её кошелька. И два бокала.
Поклонившись, трактирщик бросил неприязненный взгляд на скромно вставшую к стене Риату, но ничего не сказал.
Промочив горло, девушка принялась пить мелкими глотками, смакуя и в самом деле вкусное, с приятной горчинкой, вино. Подтвердив догадку о бегстве Вестакии и кое-как уговорив Румса не бросать поиски невесты, путешественница сумела заполучить союзника, столь необходимого ей в этом городе. Помощь десятника конной стражи, да ещё и сына консула, может оказаться бесценной. Но если он проболтается Картенам, у неё будут очень большие неприятности. Румс не похож на человека, способного предать. Однако, кто его знает? Чужая душапотёмки. Только теперь до девушки дошло, что попала в полную зависимость от каприза этого мужчины. Картену она может противопоставить его собственную жадность. Те сапфиры стоят кучу денег. А чем ей защититься от Румса Фарка? Сразу стало очень грустно и обидно за собственную глупость.
«Не за своё дело взялась, вдруг с горькой ясностью поняла Ника. Паршивый из меня частный сыщик получился».
Она со стуком поставила бокал на стол, и тут же в голове всплыли слова бабушки, сказанные когда-то совсем по другому поводу: «Попала дура в колесо, пищи, но беги».
Глава IIГде нужнее актёрское мастерство?
Проблема в том, что определенной цели тут нет,
а в результате невозможно сказать, когда схватка
прекратится.
Роберт Асприн
Задумавшись, Ника не заметила, как зал начал потихоньку заполняться народом. Когда за соседний столик с шумом уселась компания из трёх великовозрастных балбесов, поглядывавших на неё с весьма недвусмысленным интересом, девушка подумала с грустью и разочарованием: «Припёрлись. Полдень, наверное? Обеденный перерыв».
Но идти в дом Картенов категорически не хотелось. Да и зачем? Приняв решение, она сделала знак рукой выходившему из кухни хозяину. Посчитав, что посетительница собирается расплатиться, тот подошёл к ней, на ходу поставив миску с варёной фасолью на один из столиков.
Ты что-то говорил про камбалу? спросила путешественница, и не дожидаясь многословного ответа, продолжила. Принеси парочку. Только не очень больших. И лепёшки. Я с собой возьму.
«Гулятьтак гулять! усмехнулась она, отвязывая от пояса тощий кошелёк. Официант, ещё три корочки хлеба!»
Спрятав рыбу в корзину Риаты, Ника рассчиталась и, привычно попеняв на дороговизну, покинула местное бистро, едва не столкнувшись в дверях со знакомым толстяком. Тот пёр навстречу с такой непреклонной настойчивостью, что девушка, опасаясь оказаться сметённой и затоптанной, торопливо прижалась к стене.
«Бог войны только кишки прочистил, а этот обжора уже торопится набить их снова, мысленно рассмеялась путешественница, слушая за спиной тонкий, повелительный голос Власта Ригона Трена. Всё-таки Канакерн только называется городом, а так просто большая деревня».
Прохожих на улице заметно прибавилось. Чтобы лишний раз не раздражать вечно озабоченных канакернцев, Ника отдалась на волю людского потока, направляясь в ту сторону, куда шли большинство горожан, размышляя по пути, куда сходить и на что посмотреть? Впереди мелькнула сиреневая черепица храма Нутпена.
«Можно и туда заглянуть», без особого удовольствия подумала девушка, вспомнив слова Наставника о том, что очень многие жители Империи и городов Западного побережья привержены показному благочестию.
Но тут до её ушей долетел обрывок разговора двух прилично одетых мужчин, обсуждавших игру актёров на последнем представлении.
«Да я же ещё не видела их знаменитый театр!» обрадовалась Ника, решив сразу же после принесения жертвы немедленно отыскать местный очаг культуры, о котором так вдохновенно рассказывал Картен.
Расспрашивать дорогу у мужчин она не решилась, а выбрала солидную во всех отношениях даму послебальзаковского возраста, неторопливо вышагивавшую в сопровождении двух рабынь, одна из которых несла на высокой палке квадратный зонтик от солнца.
Совершенно не представляя, как в Канакерне принято заговаривать с незнакомцами на улице, девушка решила воспользоваться опытом мультяшного Мюнхгаузена.
Не будет ли любезна уважаемая госпожа, с предельной вежливостью обратилась она к женщине. Помочь чужестранке, впервые оказавшейся в вашем замечательном городе?
Полное, густо набелённое лицо собеседницы оживилось. Поправив край богато расшитой накидки, она пристально оглядела путешественницу с головы до ног.
Видимо, осмотр её удовлетворил, потому что покрытые яркой помадой губы скривились в гримасе, призванной, очевидно, изображать любезную улыбку.
Что вам угодно, госпожа?
Я много слышала о вашем замечательном театре, разливалась соловьём Ника. Не подскажите, как до него добраться? Хочу убедиться, что он так же великолепен, как о нём рассказывают.
Но представление будет только завтра вечером, покачала головой богатая горожанка, и массивные золотые серьги, тонко звякнув, блеснули на солнце.
Для начала я бы хотела хотя бы взглянуть на него, с улыбкой сказала девушка.
Тогда вам нужно к Северным воротам, стала объяснять женщина. За ними начинаются две дороги. Та, что ближе к морю, ведёт к театру.
Разве он не в городе? не смогла скрыть удивление путешественница.
Что вы! снисходительно рассмеялась горожанка. Хора ни за что не позволила бы построить его в стенах Канакерна. Здесь и так уже места не хватает. А там очень удобный холм. Поверьте, это совсем рядом. Шестьсот локтей, не заблудитесь.
Там безопасно? осторожно поинтересовалась Ника, не зная, как отнесётся собеседница к такому вопросу.
Но та всё поняла правильно, поспешив успокоить:
Вы можете ничего не опасаться. По крайней мере днём. А вечером, когда люди идут с представления, никто не посмеет вас обидеть.
Спасибо, госпожа, чуть поклонилась девушка. Теперь осталось только узнать, как попасть к Северным воротам.
Женщина звонко рассмеялась.
Если подойти к храму Нутпена, то по правую руку будет широкая улица, ведущая как раз к башне Северных ворот.
Ещё раз благодарю вас, госпожа.
Мы, жители города, должны заботиться об удобстве его гостей, любезно отозвалась собеседница. Но кто вы и как попали в Канакерн?
Меня зовут Ника Юлиса Террина, представилась путешественница. Я направляюсь к родственникам в Радл. А я с кем разговариваю?
Бутика Рукис, с нескрываемой гордостью произнесла своё имя женщина. Ещё быжена консула Вокра Рукиса, того самого, что в городском совете отвечает за сбор податей.
Мне кажется, я слышала ваше имя? нахмурилась она. Вот только не помнюгде.
Возможно, не стала спорить девушка. Я живу в гостях у господина Картена.
Вот оно что! обрадовалась собеседница. Так это вашему отцу пришлось бежать на край света от гнева императора Конста Тарквина?
Его оклеветали, госпожа Рукис, по-прежнему любезно, но с металлом в голосе заявила Ника.
Мне говорили, что вы жили среди настоящих дикарей? нахмурилась женщина, так пристально глядя на собеседницу, словно стараясь уличить её в чём-то предосудительном. Это так, или господин Картен, как всегда, немного. преувеличивает?
Нисколько, встала на защиту морехода Ника. Я действительно росла среди варваров, но рядом всегда был отец и незримо присутствовали славные предки, не давая забыть, кто я, и где моя родина.
Почему же он не вернулся вместе с вами? вскинула брови собеседница, явно ошарашенная такой выспренной речью.
Увы, слишком стар для путешествия через океан, вздохнула девушка, после чего, попрощавшись с супругой консула Вокра Рукиса, торопливо направилась в сторону площади народных собраний, спиной ощущая пристальный взгляд женщины.
К украшенному колоннадой входу в главное святилище Канакерна вела широкая лестница из гладко отшлифованных плит светло-серого, почти белого камня.
Как советовала Бутика Рукис, Ника встала лицом к храму, без труда отыскав глазами весьма широкую для этого города улицу. Но вместо того, чтобы направиться туда, стала внимательно разглядывать фронтон, украшенный огромным лицом Нутпена с широко раскрытым ртом-окном.
В своём мире девушка мало интересовалась историей, но ей казалось, что это здание напоминает Пантеон. Или Парфенон? В общем, какой-то там храм из Древней Греции. Вот только там вроде бы барельефы и статуи не раскрашивали. А тут борода, усы и даже брови бога морей отливали светлой синевой, а губы, казалось, красили той же помадой, что и госпожа Рукис.
Поскольку рабы не имели права посещать это святилище, путешественница оставила Риату у подножья лестницы, где стояли навесы торговцев голубями, благовонными смолами, веточками можжевельника, листами папируса и прочими необходимыми для жертвоприношений атрибутами.
Сжимая в кулаке липкий, приятно пахнущий желтоватый кусочек, Ника стала подниматься по широким, местами потёртым ступеням. Какое-то время она с удивлением разглядывала второй ряд колонн, более тонких, украшенных затейливым волнообразным узором. А вот стена за ними не впечатлила. Просто густо замазанная известью плоскость, сквозь которую все равно просвечивали блоки каменной кладки.
Гостеприимно распахнутые массивные двустворчатые двери с ярко начищенными медными накладками приглашали шагнуть с ярко освещённой, жаркой площади в прохладный сумрак святилища.
С неожиданной робостью девушка переступила невысокий порожек, машинально отметив внушительную толщину стен, и с любопытством оглядела просторное помещение. В зале царила благоговейная тишина, нарушаемая лишь невнятным шёпотом молящихся, чьи фигуры темнели то тут, то там, жужжанием случайно залетевших мух да треском горевших на жертвеннике углей.
У противоположной стены возвышалась статуя могучего бородатого мужика, чьи руки спокойно и даже как-то расслабленно лежали на подлокотниках кресла, сильно смахивавшего на застывшие в камне волны.
Поначалу изваяние, освещённое солнечным светом, бившим сквозь круглое окно на фасаде, показалось путешественнице огромным, давящим, заполнившим собой весь храм. А в непринуждённости владыки морей чувствовалась скрытая мощь, готовность вскочить с трона и крушить всех, кто окажется недостаточно почтителен. Но сделав несколько шагов, она с удивлением убедилась, что скульптура на самом деле не так уж велика. Максимумдва человеческих роста. Губы Нутпена улыбались очень даже приветливо, а возле глаз обозначились лукавые морщинки.