Вей растерялся: «Неужели я лишил жизни разумных существ этой планеты?»
Все его многоуровневое сознание пришло в состояние подобное стрессу: разумная жизнь для его расы неприкосновенна, и никто не имел права лишать жизни разумное существо, пусть даже оно находилось на другой планете. Как это было сделанонамеренно или нетневажно, наказание оставалось одинаково строгим.
Почему здесь очутились эти мягкотелые биологические существа, как с ними обращаться, да и живы ли они он не знал.
Вей очнулся, понимая, что не время для анализа последствий его действий, направился к людям, отбросил пласт породы, и увидел, что тела немного разные по строению, отличаются по половым признакам. Это были самец и самка. Это он изучил там на своем корабле, когда готовился к экспедиции сюда. В его планы не входило контактировать с жителями планеты, но знать все необходимую информацию было непременным условием регламента высадки на планету.
Он не знал, что делать, как их лечить и надо-ли это вообще делать? Его сознания молчали, потому что не могли дать дельного совета.
Вей быстро достал мобильный медицинский комплекс и хотел было уже прикрепить его людям, но его остановило третье сознание.
Это им не поможет, комплекс создан для Сейме-с, текучих кристаллов, а перед нами девяносто процентов разумной воды, это какие-то амебы?
Нужно доставить их на корабль и там попробовать восстановить поврежденные органы стационарным репликатором. Три других сознания согласились с центральным и Вей, погрузив людей в грузовой челнок стартовал к кораблю.
Он не знал, как устроены люди, не знал их метаболизма, не знал в каком они состоянии живы или нет? Сам он представлял собой текучий кристалл, и даже не имел визуального зрения, все информацию воспринимал в волновом диапазоне. Пока летел ввел задание аналитическому комплексу проработать вопрос и собрать информацию о структуре и строении людей, населяющих планету Земля. Прибыв на корабль, избавился от неудобного скафандра принял привычную форму шара и покатился за платформой с людьми в восстановительный центр. Такого понятия как медицина у его расы не было, особи его вида никогда не болели. А если какие-то кристаллические цепи повреждались, под механическими воздействиями их просто восстанавливали, или дублировали.
Информация, собранная аналитической системой, говорила только об одном, что он ничего не сможет сделать для этих людей, они другие. Никаких эмоций при этом он не испытывал, его вид не был наделен эмоциональностью, но зато все с лихвой компенсировалось логикой и целесообразностью.
Логика говорила, что помочь людям нельзя, а целесообразность требовала сделать это. Но как?
«Собранные данные говорят о том, что люди перестанут существовать безвозвратно в течении двадцати перков, и мы не сможем сделать дубликаты если не поторопимся». Центральное сознание, сдвинуло Вея с точки зависания и созерцания и поливариантности.
Платформа с людьми левитировала над восстановительной установкой представляющую собой емкость с наполненную универсальными элементами и нанороботами восстановителями.
Вей вводил программу восстановления учитывая данные собранные аналитической системой корабля. Наконец закончил, и активировал комплекс на выполнение полного цикла восстановления инопланетной жизни.
Платформа с телами людей погрузились в субстанцию бликующую серебристым металлом и забурлила, процесс восстановления пошел.
Аналитическая система выдала рекомендации о том, что людей нужно вернуть на планету как можно быстрее, иначе их начнут искать и обнаружат разработки по добыче руды.
Второе сознание рекомендовало максимально ускорить восстановительный процесс. Первое анализировало вероятностную модель ситуации, которая может возникнуть. Получалось, что самым логичным являлось возвращение людей в пещеру, без воспоминаний о произошедшей катастрофе. Просто произошел разряд атмосферной энергетической нестабильности. Вей согласился с такой моделью и максимально ускорил процесс.
Нельзя допустить обнаружение добычи руды, если люди задержатся надолго на корабле, то их начнут искать и наткнутся на мои разработки.
«У меня максимум шесть леков (часов), анализировал Вей, я успею».
Вей тщательно проконтролировал все операции и, удостоверившись, что процесс регенерации успешно инициирован, переключился на текущие дела. Однако его не покидала мысль: «Реликтовая планета, разумный биологический вид, обитающий на ней Случайно ли это?» сейчас он задавался им как исследователь. На этот риторический вопрос, и ответа не было: вселенная велика, и в ней может случиться всякое.
«Мне удалось попасть в минимум инвариантности линии событий, где сошлись все факторы для того что происходит сейчас. Люди, они настолько отличны от нас, Сейме-с, а с другой стороны, разве может во вселенной быть всё одинаковым? Не может, конечно, рассуждал Вей, атомы соединяются самым причудливым образом, создавая при этом необычные внешние формы с самым неожиданным содержанием, только одно объединяет эти причудливые формысознание, разум».
Автоматика звездолёта уже разгрузила контейнер и переработала руду. Вей находился в восстановительном центре, платформа с людьми левитировала над емкостью, а Вей очень внимательно, рассматривал людей. Различия налицо: женщина гораздо утонченнее мужчины, линии тела мягкие, формы округлые, волосы длинные.
Разглядывал? Да, Вей образовал себе сенсоры для восприятия волнового спектра, визуального видения, как у людей, и теперь увидел мир таким каким его видят людистрашно ограниченным, несущим ложную информацию. Они видели его не таким какой он есть на самом деле, а таким как отображал его их биологический мозг. А он все показывал преувеличенно красиво. Красотаэто тоже понятие, которым Сейме-с не оперировали. Поэтому Вей постигал для себя новое видение мираограниченными органами чувств людей.
Тело нефункциональное, незащищенное, имелась масса ненужных деталей.
«Зачем им волосы? Наверное, атавизм. Многие детали тела в процессе дальнейшей эволюции отомрут. Почему бы им не создать себе нормальные крепкие тела?»
Вей давно находился один, кроме сеансов связи с метрополией, никаких контактов, и тут ему подбросило идею четвертое сознание, которую центральное сознание признало оригинальной, а он согласился и принялся реализовывать. Время нахождения людей на звездолёте Вея заканчивалось, пора их возвращать. Вей переместил людей в транспортный модуль, проверил все параметры деятельности их организма, удостоверившись, что всё функционирует идеально, стартовал к планете Земля. Теперь он не мог их бросить, предстояло проконтролировать как они поведут себя в своей естественной среде, будучи по сути дела уже не людьми.
Надежда открыла глаза и уставилась в каменный свод, не понимая, где находится, потом осторожно окинула всё вокруг тревожным взглядом, увидела рядом с собой обнажённое тело Артёма, вскрикнула. Тот очнулся от крика, вздрогнул и поднял голову.
Что за чёрт, где мы? его взгляд уперся в обнаженное тело Надежды, та проследила за его взглядом и рефлекторно одной рукой прикрыла низ живота, а другой грудь, на щеках выступил стыдливый румянец.
Хватит пялиться! Не видел обнаженных девушек? И вообще, почему мы голые, где наша одежда?
Почему мы голыепонятно, а наша одежда сушится у костра, говоря это, Артём повернулся к тому месту, где был костер, и, кроме оплавленных камней, ничего не увидел.
Ничего себе! Это наш костёрчик расплавил здесь всё?
Смотри, Артём, какие глыбы кругом валяются.
Да, ты права, пока мы спали, здесь, наверное, произошло землетрясение.
А почему мы уснули?
Наденька, ты что, ничего не помнишь? Ты стала моей.
Твоей? Я что, вещь?
Не вещь, конечно, а моя девушка.
Ты что со мной сделал?
Ну не я один, мы вместе.
Договорить Артём не успел, Надежда кинулась к нему с кулаками, молотя по его обнажённой груди, кричала:
Ты меня напоил и воспользовался ситуацией.
Да успокойся ты, прикрикнул на нее Артём, вспомни, как было дело.
Надежда вспомнила и внутренне вздрогнула, её поведение нельзя было назвать целомудренным.
Ну и что, твердила она, напоил и соблазнил.
Надежда, хватит истерики, посмотри, уже начинает темнеть, надо как-то отсюда выбираться.
Она замолчала, всхлипывая. Обида и горечь захлёстывали, но, действительно, надо было как-то выбираться, одежды нет, голыми идти не хотелось. Артём копался у того места, где находилась одежда.
Нашёл, крикнул он, нашёл ключи от машины, показывая Надежде обгоревший кусок ключа.
Ты думаешь, заведётся?
Думаю, да, пойдём, поищем что-нибудь, чтобы хоть как-то прикрыться.
Надежда спорить не стала, дождик и гроза кончились, с листвы скатывались капли и падали на обнажённое тело Надежды, заставляя её вздрагивать. Мусора вокруг валялось достаточно, но чего-то стоящего, что можно было бы использовать как элементы одежды, не находилось. Бумага и картон размокли.
Ничего нет подходящего, а у тебя как? крикнул Артём.
У меня тоже ничего.
Эй, аборигены, вы чего здесь голые лазаете?
Надежда от неожиданности вскрикнула и спряталась за дерево. Артём обрадовался, пошел навстречу, прикрыв рукой гениталии.
Привет, спаситель, ты вовремя! Понимаешь, грелись у костра, отвлеклисьи вся одежда сгорела.
Перед Артёмом стоял атлетически сложенный, высокий молодой человек. Улыбаясь, он ответил:
Бывает, чем могу помочь?
У тебя никакой одежды нет?
Одежда? Парень явно растерялся, и вопросительно смотрел на Артема.
Ты что, прикалываешься? Одежда, штаны платье, он показал на брюки рубашку парня.
А вас интересует ткань? Вам нужна ткань? Сейчас посмотрю.
Артем посмотрел на Надежду показал на парня и покрутил у виска пальцем. А тот открыл рюкзак, вытащил кусок материи, шорты и футболку, подал Артёму.
Вот, больше материи нет.
Отлично, спаситель, а больше ничего и не надо, бросил кусок материала Надежде, а сам надел шорты и майку. Слегка великоваты, но это лучше, чем ничего, резюмировал Артём.
Из-за дерева показалась Надежда, завернутая куском доставшейся ей материи.
Тебе идёт, одобрил Артём.
Идёт? Кто идет? начал задавать вопросы парень.
Идет значит хорошо сидит на ней красиво.
Но материя не может идти.
О да ты совсем плох! Откуда к нам приехал.
Оттуда, неопределенно махнул парень рукой.
Надь, аккуратней, даун какой-то!
Да эта материя закрывает вас совсем неплохо, запоздало подтвердил незнакомец. Но вам она вообще не требуется.
Надежда смущённо покраснела. Артём повернулся к парню:
Ну ты поаккуратней в выражениях это моя девушка. А то не посмотрю, что спаситель. Ладно, давай знакомиться. Меня зовут Артём, а это моя девушка, Надежда, мы местные жители.
А разве можно владеть живым разумным существом?
Надежда вскинулась, подходя к ним:
Артём, прекрати представлять меня как вещь, и повернувшись к парню, сказала, это его фантазии, я не чья-то девушка, я девушка сама по себе. Посмотрела на парня, подумала и добавила, ну, в общем, как-то так.
Меня зовут Михаил, так значит он не владеет тобой?
Михаил я владею собой сама.
Да, тут ты права, пожимая руку Михаила, проговорил Артём.
Надежда тоже подала руку Михаилу, и тот пожал её в ответ. Она взглянула в его совершенно голубые и какие-то неживые глаза с тёмными, как окуляры камеры, зрачками и от чего-то внутренне вздрогнула.
Вот и познакомились, пора идти, темнеет.
Согласен, Артём, пора, и Михаил первым пошёл по тропе. Тропа шла под уклон, Михаил набрал приличную скорость.
Не так быстро, Михаил, мы же без обуви.
Хорошо, понял, сбавляя шаг, откликнулся тот.
Тропа постепенно расширилась, и можно было идти втроём.
Михаил, а где ты остановился? спросила Надежда.
Михаил ответил не сразу, со стороны казалось, что он думает, как ответить.
Я пока нигде не остановился, прилетели сразу на покорения Бештау.
Понятно, неопределенно протянула Надежда.
Михаил, а можно мы тебя для краткости общения будем называть Майклом? поинтересовался Артём.
Можно, после некоторого раздумья разрешил Михаил.
Ну вот, весело продолжил Артём, ты нас спас, теперь мы твои друзья, а дружбу надо закрепить общей пирушкой за дружественным столом, сейчас дойдём, переоденемся, примем горячий душ, а потом в ресторан. Ты как, Надежда, поддерживаешь?
Я пока не знаю, столько всего произошло, там будет видно.
Вот так всегда, Майкл, женщинасплошная загадка, сотканная из противоречий, чаще всего не знающая сама, чего хочет.
Хватит подкалывать, Артём, возмутилась Надежда, на носу государственные экзамены, а ты в ресторан.
Одно другому, Надежда, не мешает, а лишь дополняет.
Так, переговариваясь, они дошли до железнодорожной станции, где была припаркована машина Артёма.
А вот и наша красавица, ждёт нас, обрадовано заговорил Артём, доставая огрызок ключа.
Странно, но как только Артём вставил его в дверцу машины, та открылась. Окрылённый таким успехом он уселся за руль и вставил ключ в замок зажигания, но как ни старался повернуть огрызок ключа в замке зажигания, сделать этого не смог, что-то заело. Он вылез и понуро опёрся на капот.
Не могу завести.
Можно мне попробовать? спросил Майкл.
Попробуй, конечно, но глухой номер.
Майкл сел за руль, Надежда внимательно за ним наблюдала, осмотрелся так, как будто видит это всё в первый раз, покрутил руль, и, о чудо, машина завелась.
Ну ты волшебник, подскочил к нему обрадованный Артём, давайте, занимайте места согласно купленным билетам.
А где мое место? очень серьёзно спросил Майкл.
Твоё место, как спасителя, самое почётное, рядом со мной.
Майкл невозмутимо сел впереди. Надежда обеспокоенно смотрела на него.
Как ты это сделал, Майкл? Как завёл машину? Ты даже не прикоснулся к замку зажигания!
Не волнуйтесь, Надежда, очень просто, силой мысли, я потом научу. Артём засмеялся:
Хватит выдумывать, садись, поехали.
Надежда, понимая, что права, но доказать свою правоту не может, резко открыла дверь и уселась на заднее сиденье.
Итак, друзья, пристегните ремни, наш путь лежит в славный город Пятигорск, балагурил Артём, трогаясь с места.
Балагур, не забудь, что у тебя нет прав, остановила веселье Артёма Надежда.
Умеешь ты, Наденька, поднять настроение, пессимистично ответил Артём, ни прав, ни тем более денег действительно нет, сгорели. Но это ничего не меняет, ехать-то надо, пробьёмся как-нибудь.
Вот-вот, как-нибудь, авосьв этом ты весь, никакой серьёзности, всё легко и просто, так не бывает.
Не хочешь ехатьиди пешком, разозлился Артём. Достала своим нытьём. Надежда открыла дверь и вышла, сказав на прощанье:
Артём, если что-то и было там, у костра, то всё сгорело, я тебя больше не знаю, не звони и не подходи ко мне.
Да пожалуйста, больно надо, я найду лучше, а ты ещё пожалеешь, и тронулся с места.
Надежда осталась на парковке, глядя вслед машине со слезами обиды на глазах. Как только машина тронулась, безучастно молчавший всё это время Майкл заговорил:
Останови, я тоже выйду.
Ничего с ней не случится, зло ответил Артём, достала.
Останови машину. Артём резко затормозил.
Иди, утешь её еще раз.
Майкл равнодушно на него посмотрел, ничего не сказал и вышел. У Артёма осталось чувство, что он разговаривал не с человеком, а с манекеном, тряхнул головой, прогоняя наваждение, включил скорость и поехал в сторону Пятигорска, увидев в зеркале заднего вида, как Майкл подходил к Надежде. Где-то внутри колыхнулась тёмная волна ревности и растаяла.
Надежда растерянно стояла на остановке, не зная, что делать. Было слишком много пережито за день. И эта близость с Артёмом
«Главное, ничего не помню, думала она, что теперь делать? Как добираться домой?»
Тут машина Артёма взвизгнула тормозами и остановилась.
«Одумался, злорадно подумала она, сейчас будет просить прощенья и уговаривать сесть в машину».
Из машины вышел Майкл и направился к ней. Обманутая в своих ожиданиях она разочарованно отвернулась.