Месяц светлыйиз груди егосамого Рода небесного, прародителя и отца богов! все громче и четче продолжал читать Слав.
Звезды частыеиз очей егосамого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Молчи, раздался сзади повелительный голос, в котором уже было почти невозможно опознать нотки сгорбленного Ядуна.
На краю зала, прислонившись к одной из колонн стоял Чернобог и, скрестив на груди руки, спокойно наблюдал за потугами Слава сказать хоть слово.
Зори ясныеиз бровей егосамого Рода небесного, прародителя и отца богов! прохрипел Слав, пытаясь проглотить идущую горлом кровь.
Чернобог засмеялся и шагнул к мостику, но вступить не смог. С секунду на его красивом властном лице было написано удивление, но потом он глянул вверх.
А, Световид, мой старый друг, почти с любовью произнес он. А я все думал, кто мне так мешает? Серебряные ворота, твой цепной пес Радегаст. Сначала мне казалось, что это сам Род, но потом я понял, что ему было бы достаточно одного слова, и меня бы не стало, как, впрочем, и его любимых людишек.
Ночи темныеда из дум егосамого Рода небесного, прародителя и отца богов!пока Чернобог беседовал со своим старым противником, Славу удалось прошептать еще одну строчку из пергамента.
Подожди, сказал Чернобог Световиду и щелкнул пальцами.
Губы Слава мгновенно срослись вместе.
А ты выбрал сильного щенка, Рус послабее был, сказал бывший Ядун.
Он его потомок, отозвался Световид и в свою очередь щелкнул пальцами.
Ветры буйныеиз дыханиясамого Рода небесного, прародителя и отца богов! выкрикнул Слав и, видя, что Чернобог под взглядом своего противника не может даже пошевелиться продолжил:
Дождь и снег, и градот слезы егосамого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Громом с молниейголос стал егосамого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Чернобог и Световид молча мерились взглядами. Воздух вокруг Слава раскалился еще больше, вздохнуть, чтобы набрать в грудь воздуха для еще нескольких строчек, было смерти подобно. Но он смог.
Да внемли Чернобог слову самого Рода небесного, прародителя и отца богов! прошептал он.
И на этой строчке Чернобог пошатнулся, словно от сильного удара кулаком в грудь.
Вернись туда, откуда пришел, по власти самого Рода небесного, прародителя и отца богов! уже более твердым голосом продолжил Слав. Да забудет мир имя твое по воле самого Рода небесного, прародителя и отца богов! почти кричал он.
Чернобог сгибался под незримой тяжестью, оседал на каменный мостик, не в силах противостоять Световиду и заговору отца богов.
Да избавятся люди от деяний твоих силой духа самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Да будешь ты навеки прикован к кромке силой самого Рода небесного, прародителя и отца богов! закончил Слав.
Гром уже не рокотал, в ночном небе бушевала настоящая серебряная буря, разметавшая по небосклону звезды и заставившая плясать луну.
Надо было тебя в той башне убить, прохрипел Ядун, тот самый, что явился к Славу и Рыси во время ночевки в сторожевой башне. А я возгордился, поиграть с вами захотел. Но я сделаю хуже, прошипел он, проклинаю тебя и всех потомков твоих на времена вечные.
И с этими словами исчез, а затем исчезло и все остальное. Вокруг молодого седого парня с печальными голубыми глазами висела тьма. Но не та, которая бывает ночью, когда тучи закрывают луну и звезды, и не та, которая царит в подвале, а первозданная, созданная самим Родом, прародителем и отцом богов! И вдруг возле ног Слава жарким пламенем вспыхнула огненная черта. Из тьмы вышли два гигантаСветовид и Чернобог. Обнажив мечи, они вступили в бой за души людские. В руках белого бога был меч, скованный из солнечного света, у черного бога клинок из вечной ночи, что краем зацепила кусок небосклона. К ним шли люди, и те, кто при жизни совершал больше положительных поступков, становились рядом со Световидом, а кто жил мерзко рядом с Чернобогом.
Ты видел все, сказал белый бог, отражая очередной удар, и душа, окутанная светом, заняла место рядом с ним. Теперь пора возвращаться, долина нуждается в тебе. Именно вам, людям, придется бороться с созданиями Чернобога.
А вы будете биться вечно? спросил Слав.
Да, отозвался Световид. Тьма не может быть сильнее света, а значит, никто из нас не победит.
Ты не прав, солнечный, парируя светлый меч темным клинком, крикнул Чернобог, это все будет принадлежать мне, когда те, кого я создал, уничтожат этих жалких людишек. И тот, на кого ты надеешься, он искоса глянул на Слава, займет место рядом со мной. Проклятие приведет его именно на мою сторону.
Ты же знаешь, черный, что этого не будет, отозвался Световид. Твое проклятие в моем храме имело столько же силы. сколько плач младенца под ножом жреца. А ты, Слав, помни, что пока есть в долине храбрые воины, готовые биться с нежитью, не щадя себя, пока в их сердцах живы верность, любовь и отвага, мы будем сражаться. И только слово самого Рода сможет остановить наш поединок. А теперь ступай.
И тьма рассеялась. Слав лежал на том самом каменном пятачке, где читал пергамент, изгнавший Ядуна-Чернобога. Вокруг не было первозданного огня Сварога из разбитой чаши. А сама чаша стояла на высоком постаменте, целая и невредимая. Рядом с ней бил копытом его Огнев, но как будто ставший крупнее. И пламя в его глазах стало подобным тому, что плескалось в чаше небесного кузнеца.
Это дар Сварога, сказал далекий голос откуда-то сверху. В твоего коня вошел дух, и теперь он бессмертен. Ни одно оружие не причинит ему вред, он способен на многое, но это ты выяснишь сам. А теперь прощай, и голос исчез.
Слав спустился в зал и подошел к коню.
Ну что ж, потрепав его по шее, сказал он, пора вернуться в Славиград, но по пути заберем Рысь и Радко.
Конь, поняв, что от него требуют, заржал и пошел следом за своим хозяином к выходу из храма. На улице ярко светило солнце, пели птицы, а перед храмом точно на параде стояли десять тысяч ратников самого Руса, что долгим сном спали в невидимом граде.
Какие будут приказания, князь Арконы? спросил один из них, подходя к Славу и учтиво кланяясь. Я воевода Руса Градемир, я и мои воины готовы служить его потомку.
Охраняйте город до моего возвращения, приказал Слав, взлетая в седло.
Как будет угодно, отозвался воевода. Когда вы вернетесь, найдете все его богатства в сохранности.
Но Слав уже не слушал, конь резко скакнул и в один миг очутился у ворот Арконы, вторым скачком он перенес своего хозяина к второй заставе, где Слав расстался со своими друзьями.
Великий дар, сказал седой князь, когда перевел дыхание от мгновенного полета своего скакуна.
Потрепав коня по пышной черной гриве, Слав спрыгнул на землю и распахнул дверь заставы. Рысь и Радко сидели возле стены и о чем-то тихо разговаривали, но их беззаботность как рукой сняло, когда распахнулась дверь. Оба вскочили на ноги, девушка мгновенно снарядила для стрельбы лук, а Радко обнажил свой посеребренный клинок.
Неужели мне не рады? спросил Слав, проходя к костру и устраиваясь возле огня.
С друзей наконец-то спало оцепенение, и они бросились к нему. Рысь извлекла из мешка с продуктами мясо и хлеб, Радко тащил бутыль с медовухой.
Мы уже отчаялись, сквозь слезы говорила девушка, сначала все спокойно было, а затем небесная буря, что бушевала два дня. Звезды, луна, все местами перемешалось, а через три все успокоилось. Но мы побоялись выйти.
Как два дня, я ведь только позавчера отсюда уехал? не понял Слав.
Княже, тебя неделю не было, мы уж похоронили тебя, отозвался Радко, изумленно глядя на друга. Прости, конечно, но все к этому шло. И отсутствие твое, и буря, мы уж думали, Чернобог мир переделывает.
Нет, Чернобог вернулся на кромку, где он обречен до слова Рода биться со Световидом. Аркона и вся долина принадлежит нам. Надо спешить в Славиград, собирать людей. Пора строить крепости и защищать долину, вскоре сюда хлынет нежить из большого мира. Так что, собирайтесь в путь.
И с этими словами Слав вышел на свежий воздух. Рысь и Радко переглянулись и бросились к своим мешкам, торопливо закидывая в них разбросанные вещи.