«Клыкастые твари»?..
Орки, объяснил Мелегонт. И, Вала, вряд ли гость имеет право расспрашивать приютившего его о подобных вещах.
Женщина тут же опустила глаза.
Разумеется. Прошу меня простить, она отстала на шаг, позволив Галаэрону занять её место подле мага.
Эльф оглянулся, его слегка обеспокоило то, как быстро её индивидуальность исчезала при первом же намёке на недовольство волшебника. Ещё с того момента, как они вышли из гробницы клана Вишаан, он пытался понять, что их связывает, но едва речь заходила о Гранитной Башне, как Мелегонт тут же менял тему, а Вала говорила, что он лезет не в своё дело.
Решив, что лучший способ завоевать доверие Валыэто самому быть откровенным, Галаэрон сказал:
Не стоит извиняться, но мы никогда не были любовниками.
По взгляду женщины эльф понял, она уверена в том, что между ним и Такари что-то было.
Мы могли бы стать ими, но такие связи всегда плохо кончаются, даже между лунными и лесными эльфами.
Серьёзно? спросил уже Мелегонт. Я этого не знал.
Наверное, потому что ты не эльф.
Не обращая внимания на любопытные, а иногда и враждебные взгляды прохожих, Галаэрон провёл людей по солнечной низине, лежавшей у подножия Колокольного Гребня и замер, направив свой взор на Златоутренний Холм. Очевидно, Мелегонт почувствовал, что на эльфа нашла меланхолия, потому что прежде чем снова заговорить, он позволил Галаэрону погрузиться на несколько минут в свои мысли.
А ведь они все погибнут.
Нихмеду не нужно было спрашивать, что имел в виду маг.
Не стоит судить о наших высших магах по моим навыкам, тихо ответил он, убедившись, что рядом нет никого из эльфов. Лорд Дуирсар не преувеличивал, когда говорил о том, что магия эльфовдревняя.
И могучая, не сомневаюсь, кивнул Мелегонт. Но много ли известно вашим высшим магам о фаэриммах? Ты даже не знал, кто они такие, а ваш жрец не понял бы, что с Такари, пока личинка не проела её внутренности.
А ты откуда столько о них знаешь?
Оставив вопрос без внимания, маг продолжил:
Последнюю тысячу лет, фаэриммы провели под Анорохом практически без еды. Они еле-еле поддерживали силы, питаясь редкими бединами, которых их рабам удавалось поймать или заманить за Стену Шарнов. А теперь мыты и я, дали им шанс вырваться из плена, и, уж поверь мне, они его не упустят.
Это всё, конечно, очень интересно, но ты не ответил на мой вопрос. Откуда ты столько о них знаешь?
Последние сто лет я провёл, изучая их, ответил Мелегонт. Заметив, что Галаэрон молчит, он добавил:
Это всё, что тебе нужно знать.
А всё что нужно знать тебеэто что я не нарушу слово, данное лорду Дуирсару, ответил эльф. Ни по твоей указке и вообще ни за что на свете, пока я жив.
А за твою жизнь я и не беспокоюсь.
Тогда расскажи мне, почему, по-твоему, они погибнут, потребовал Нихмеду. Если ты убедишь меня, мы снова поговорим со Старейшинами Холмов
Которые скорее позволят Эвереске погибнуть, чем примут помощь человека.
Которые имели с людьми достаточно дел, и знают, что их помощь никогда не бывает бескорыстной, возразил Галаэрон. Я моложе их больше чем в пять раз, и всё равно уже сам усвоил эту истину.
Они повернули за угол и вышли к гранитному берегу пруда Рассветной Славы. Там две дюжины эльфов игрались в лучах утреннего солнца, купаясь в горячей воде, от которой шёл пар. Нихмеду провёл спутников в тихий уголок, где пара обаятельных сестёрзолотых эльфиек, приводили в порядок намокшие волосы.
Старшая из них, дева поразительной красоты, подняла взгляд, в её глазах виднелись фиолетовые крапинки.
Добро пожаловать домой, Галаэрон, мы уже слышали про Луэнгриса и твоих серебряных. Нам будет его не хватать.
Эльф вздрогнул, новости распространялись очень быстро. Они доберутся до отца раньше него самого.
Всех остальных тоже, Жерили, он указал себе за спину, почти чувствуя жар, исходивший от людей при виде обнажённых сестёр. Пока Старейшины Холмов определяют их судьбу, люди находятся под моей опекой. Мне непросто просить об этом, но им нужно принять ванну, прежде чем я смогу отвести их в дом моего отца.
Та, что помоложе, наморщила нос.
Внимательно следи за ними, она повернулась к людям спиной и направилась к центру озера. Мне не нравится, как этот курносый смотрит на меня.
Воздух всколыхнул звук сильной затрещины, а потом раздражённый голос Валы:
Прикрой глаза, Кул, не то выколю.
Галаэрон дал сёстрам возможность отойти, а потом жестом позвал гостей к бассейну.
Прошу вас, он бросил взгляд на Мелегонта и добавил, обычно перед этим одежду снимают.
Желание на лицах мужчин сменилось робостью, и они посмотрели на Валу, ожидая распоряжений.
Та просто пожала плечами и сказала:
А почему бы и нет?
Она расстегнула пояс с мечом, потом присела и стала расшнуровывать сапоги. С неохотой её подчинённые последовали примеру. Десять минут спустя они уже как щенята резвились в воде. Мужчины своим крупным телосложением и покрытыми густыми волосами спинами напоминали рофов. Вала была крепко сложена, хотя в размерах и уступала сильной половине своего отряда. Её округлости выступали несколько больше, чем у эльфийских женщин, и, к счастью, пучки волос были только там, где положено, но вот в воде она веселилась так же бесцеремонно, как и её люди. Когда те схватили её сапог и, бросая друг другу, решили поиграть с ней в догонялки, женщина, не стесняясь, принялась хватать их за те места, которых, по мнению эльфов, неприлично было касаться даже близким друзьям. Мужчины в долгу не оставались, цепляя её за всё что можно. Они даже попытались втянуть в свои игры Галаэрона и бросили ему сапог, подтолкнув туда же Валу. То, что она смотрит на него с тем же вожделением, которое он заметил раньше у мужчин, сильно озадачило эльфа. Из-за этого он даже забыл защититься, её рука скользнула вперёд и, не встретив сопротивления, ухватила его за такое место, что он удивился ещё больше. Женщина сбила Нихмеду с ног и, погрузив его лицо в свою мягкую грудь, выхватила свой сапог.
Галаэрон, прокашлявшись, поднялся и посмотрел на Валу, держащую в одной руке свою обувь.
В чём дело, эльф? она одарила его одной из полных желания человеческих ухмылок и бросила сапог на берег. Ещё не отмылся?
Вовсе нет, внезапно смутившись, Нихмеду повернулся к берегу. Мой дом совсем близко. Мы быстро до него доберёмся, а вашу одежду и броню почистим позже.
Они выбрались из воды и завернули свою броню в плащи. Без одежды люди уже не выглядели так устрашающе и притягивали куда меньше взглядов, так что до вершины Златоутреннего Холма они добрались быстро. Расположенный в глубине Эверески холм уступал Трём Сёстрам в размерах, но именно на нём располагалась крупная роща кленовых деревьев, которые ушли из Кормира во Времена Бед в поисках убежища в Эвереске. Галаэрон не смог сдержать улыбку, вспомнив это зрелищебесчисленные ряды деревьев, строем двигающиеся вдоль Пустынной Границы и исчезающие в Шараэдиме. Он подошёл к основанию Башни Звёздного Лугадо того, как пришли кленовые деревья, она стояла в самом сердце поля, с которого эльфы любили наблюдать за звёздами, и указал на круглый дверной проём, располагавшийся на высоте семидесяти футов.
Это мой дом. Если потеряетесь в городеспросите, где находится Древесная Крона Звёздного Луга, и вас направят сюда.
Древесная Крона, повторил Дексон. Коренастый человек запрокинул голову и увидел, как два эльфа ползут мимо двери, головой вниз. А где лестница?
В Эвереске лестницы не нужны, улыбнулся Галаэрон.
Он зажал броню подмышкой, потом прижал ладонь и стопу к стене. Благодаря магии мифала, они крепко приклеились к каменной стене, и эльф начал подъём.
Только кожей, никогда не пытайтесь взобраться сюда в перчатках или обуви.
Несколько мгновений Вала и остальные с опаской понаблюдали за ним, но потом последовали за эльфом. Веселились они ещё больше, чем в озере, и вскоре уже смущали Галаэрона возгласами и песенками.
Разве что Мелегонт был не в восторге от подобного подъёма. Он, по правде говоря, производил не самое отрадное впечатление, и казалось, что побольше физических упражнений и поменьше магических пойдут ему только на пользу. Маг немного постоял на земле, пытаясь произнести заклинание полёта, которое не сработало, как и чары просушки. В конце концов он сдался и принялся с трудом карабкаться по стене. К тому моменту, как он добрался до Галаэрона и остальных, волшебник громко пыхтел и тяжело дышал, практически потеряв возможность говорить. Галаэрон показал людям, как безопаснее всего забраться и выбраться из дверного проёмасбоку, а не вскарабкиваясь снизу, и вошёл в дом.
Древесная Вершина был просторна и хорошо освещена, от мягко изгибающихся стен исходило слабое свечение. С верхних этажей спускалась винтовая лестница, которая исчезала за углом в фойе перед ними, а потом шла дальше, в нижнюю часть дома. Вдоль стен тянулись скамейки из белого мрамора и столы из полупрозрачного алебастра, тут и там стояли аккуратные вазы с изысканными узорами и неземной красоты статуэтки.
В дверном проёме появилась младшая сестра Галаэрона, восьмидесятилетняя Кейа.
Галаэрон! Она пронеслась по комнате вихрем длинных голубых волос и золотистого шёлка платья и заключила его в объятия. Добро пожаловать домой! Прошедший год тянулся, словно десять зим!
Радуясь тому, что хоть кто-то для разнообразия не говорит ему о его потерянном отряде или о том, что шансов оправдаться перед мастерами стражи гробниц у него больше, чем кажется, Нихмеду выронил броню и прижал сестру к груди.
Кейа! С каждой нашей встречей в тебе всё больше и больше от настоящей леди, он ещё некоторое время не выпускал её из объятий, потом освободился и повернулся, чтобы представить своих спутников. Старейшины Холмов поручили мне позаботиться о наших гостях.
Знаю, эльфийка взглянула на представшие её взору покрытые волосами тела, Думаю, этой женщине подойдёт одна из твоих туник.
Вала, представилась та. Она протянула Кейе руку, пристально разглядывая эльфийку, словно примериваясь к добыче. Рада встрече.
Кейа, смутившись, чуть отступила, недоумённо глядя на протянутую ладонь.
Нужно пожать, объяснил Галаэрон. Это человеческий жест дружбы.
Эльфийка посмотрела на брата, в её золотистых глазах явно читался вопросдействительно ли это так необходимо.
Галаэрон взял её руку и поместил в ладонь Валы.
Вы уж извините мою сестру, сказал он усмехаясь. Боюсь, о людях она слышала только как о ворах и убийцах.
Сестра? выражение лица Валы тут же стало более дружелюбным, и она тепло пожала руку Кейи. Не вздумай верить всему, что о нас тут наплетёт Галаэрон. Я уверена, что мы с тобой станем отличными подругами.
Наверное, это будет, хм, интересно. Друзей среди людей у меня раньше никогда не было.
Эльфийка повернулась к мужчинам и с неохотой пожала каждому из них руку. Её слегка удивило, что они покраснели и изо всех сил старались скрыть это. Даже Мелегонт казался смущённым, хотя он скрывал это намного лучше остальных.
Возможно, я смогу найти плащ, который подойдёт полненькому, но вот остальныеКейа покачала головой. Сомневаюсь, что у нас есть накидки нужного размера, плечи слишком широкие.
Думаю, им будет достаточно прикрыться ниже талии, сказал Галаэрон. А отец дома?
В комнате созерцания, Кейа жестом указала через арку на заднюю часть дома, потом она посмотрела на мага. Он просил, чтобы вы с Мелегонтом немедленно шли к нему. Только что тут был посланец лорда Дуирсара.
От Дуирсара? чародей позволил себе торжествующе улыбнуться, а затем двинулся в сторону арки. Наверняка он передумал и принял здравое решение.
Сестрица, будь так любезнаГалаэрон указал на Валу и её людей, а затем пошёл вслед за Мелегонтом. Он провёл мага через большую круглую комнату, где обедала вся семья в те редкие случаи, когда собравшихся её членов хватало на то, чтобы заполнить помещение. Потом они прошли через широкую арку в комнату созерцания. Его отец стоял в задней части уставленного шкафами с книгами помещения и наблюдал за макушками деревьев через волшебное окно. На его вытянутом пальце сидел снежный вьюрок, быстро что-то щебеча и чирикаявне всякого сомнения, передавая последние новости с Холма Облачной Кроны, где между деревьев были разбросаны дворцы лорда Дуирсара и прочей знати.
Нихмеду прочистил горло.
Отец? Мы пришли.
Тот тут же развернулся. Его широкая улыбка озарила до того момента мрачный взор, волосы были седы, а плечи опустились. Галаэрону казалось, что с момента его последнего визита домой отец постарел и осунулся.
Мой сын. Добро пожаловать домой.
Птичка тоже прочирикала приветствие, но Галаэрон был малосведущ в языке птиц, и поэтому смог ответить только вежливым поклоном.
Молодой эльф указал на сопровождавшего его волшебника.
Позволь представить, Мелегонт Тантул, человек-маг, владеющий необычной магией и огромной силой.
Отец Галаэрона склонил голову.
Добро пожаловать в Древесную Крону эээ, чародей Тантул.
В своём городе япринц, сказал Мелегонт, заметив неуверенность старшего Нихмеду, не знавшего, как обращаться к гостю. Но, откровенно говоря, меня там не было так долго, что я практически забыл этот факт. Так что зовите меня по имени.
А я Аобрик.
Рад познакомиться, Аобрик, и примите мою благодарность за то, что вы открыли для нас свой дом, маг оглядел комнату созерцания, ища в комнате ещё кого-то. Его взгляд пробежался по кушетке для Дремления и стойке для чтения. Как нам дали понятьтут посланец?
Отец Галаэрона поднял палец со снежным вьюрком.
Это Мэнинестс, он служит лорду Дуирсару.
Птичка разразилась чередой трелей и щелчков.
Лорд Дуирсар передаёт вам привет, пояснил Аобрик. Он сообщает, что у магов Эверески, чириканье Мэнинестса заставило его поправиться, у наших высших магов ушло больше часа на то, чтобы распутать ваш лабиринт.
Всего за час? глаза Мелегонта расширились от удивления.
Птица снова начала щебетать, и отец Галаэрона перевёл:
Лорда Дуирсара удивило, что у них ушло на это так много времени. Он выказывает своё восхищение и интересуется, не передадите ли вы им пароли к ловушкам в тоннелях дварфов. Хоть для высших магов ваша работа очень познавательна и интересна, всё же присутствует некоторый фактор времени.
Да, конечно же, чародей был настолько шокирован, что опустился на кушетку для Дремления, заставив поморщиться обоих Нихмеду, когда его волосатая спина коснулась чистого мрамора. Первый«пурпурный сумрак», а второй«тёмное утро».
«Пурпурный сумрак» и «тёмное утро»? повторил Аобрик для Мэнинестса.
Когда Мелегонт кивнул, птица благодарно чирикнула и поднялась в воздух. Она полетела в волшебное окно, словно брошенный дротик, и старший Нихмеду едва успел произнести волшебное слово, делающее стекло проницаемым.
Галаэрон подошёл к магу.
Ты удивил меня, но это хорошо, что ты не стал пытаться с помощью паролей принудить их взять тебя в битву.
В глазах Мелегонта всё ещё отражалось удивление.
Принуждение бы не сработало. Коль у них на уничтожение моего теневого лабиринта ушёл только час, то к середине утра они бы уже пробились и через остальные заклятья.
И всё же то, что ты не колебался, заставляет верить, что у тебя добрые намерения, сказал старший Нихмеду. Мэнинестс доложит о том, что ты без раздумий дал ответ, и это может стать сильным доводом в вашу пользу, когда Старейшины Холмов станут решать вопрос о вскрытии вами гробницы.
Надеюсь, не менее сильным, чем гнев лорда Имесфора, криво ухмыльнулся Галаэрон. Пока мы мылись, я встретил Жерили и Гвендор, золотые уже начали обсуждать смерть Луэнгриса.
Аобрик помрачнел.
Сомневаюсь, что в смерти Луэнгриса обвинят людей. Мэнинестс сообщил мне, что лорд Дуирсар уже собирается отстранить лорда Имесфора от рассмотрения любых вопросов, связанных со смертью его сына. А вот твоя судьбасовсем другое дело. Киньон отправил юного Имесфора на Пустынную Границу не просто так, и он уж точно повесит на тебя всю ответственность за неприятности, которые навлечёт на Стражу Гробниц смерть парнишки.
Он и так будет винить меня во всём, кивнул молодой эльф. Он уже дал мне это понять. Но скорее всего, это заслуженно. Как-никак, я потерял две трети своего отряда.
И сделал куда больше добра, чем ты можешь себе представить, Мелегонт поднялся на ноги. Не хочу показаться нескромным, но оставь ты меня в лапах фаэриммов, и мир потерял бы очень много.
Потому что?..
Потому что это бы был поступок труса, уклонился от прямого ответа волшебник. Рассказывать что-либо лорду Нихмеду он желал не более, чем откровенничать с Галаэроном. А ваш сын не трус. Учитывая обстоятельства, он сделал всё возможное и даже более. Киньон Колбатин поймёт это, если ему и остальным повезёт выжить.