Да, прислуживаю. она вздохнула, улыбка не покидала ее лицо, когда она снова поцеловала Мэддокса в обе щеки. Со всеми этими празднованиями это самый легкий путь заработать немного монет.
В ее глазах лучилась доброта, но только теперь парень увидел, насколько она устала и тут же почувствовал укол совести за то, что на миг устыдился того, как она зарабатывает на хлеб. Ох, как я рада, что ты вернулся домой!
Да, и от этого его сердце готово было разорваться.
Я тоже, мама, я тоже. он улыбался, чтобы не дать непрошеным слезам дорогу.
Мгновения спустя радость на лице Дамарис исчезла.
Где Ливиус? спросила она, понизив голос.
К счастью, не здесь. ответил Барнабас вместо него.
Она повернулась на голос, Барнабас поднялся со своего места и откинул капюшон плаща, чтобы она могла увидеть его лицо. Рот Дамарис раскрылся от удивления. Казалось, она не могла подобрать слова.
Ты вот и все, что она сумела сказать. Барнабас кивнул.
Да, это я. Как поживаешь, сестра?
В один миг она сильно ударила его по левой щеке. Барнабас отшатнулся, осторожно потирая левую щеку.
Полагаю, я это заслужил.
Шестнадцать лет! Шестнадцать лет я не получала от тебя вестей! Я думала, ты мертв! затем она крепко обняла его. Как же я тосковала по тебе, бессовестный!
Барнабас тоже обнял ее за плечи и улыбнулся.
Взаимно, Дэм. Теперь нам необходимо уйти отсюда.
Что? Я не могу уйти. Ты видишь, сколько здесь людей? Да в такую ночь я могу заработать столько, что хватит на целый месяц! Возвращайтесь домой, оставайтесь, сколько нужно, а когда таверна закроется, я приду домой. И тогда мы обсудим все, что накопилось.
Незнакомец с бритой головой в красной тунике вскарабкался на стол рядом и поднял свою кружку высоко вверх.
За нашу лучезарную богиню Валорию! проорал он невнятно. Пусть она правит еще тысячу лет! И проклинаем темную богиню Юга! Мы скорее сплюнем, чем произнесем ее имя вслух!
Оглушающий крик поддерживающих тост последовал за этим, посетители одобрительно и дружно застучали по столам. С тяжелым сердцем Мэддокс наблюдал за всем происходящим. Что бы они все делали, если бы знали ужасную правду о их любимой богине?
Всем еще вина! выкрикнул пьяный.
Я не могу долго разговаривать. сказала Дамарис, указывая на крестьян, несущих свои кружки и кубки к стойке. Но обещаю, вернусь как можно скорее.
Мэддокс схватил ее за запястье, прежде чем она смогла уйти.
Я знаю, мам. Я знаю все.
Ее лицо побелело, но она посмотрела ему прямо в глаза.
Как только я увидела Барнабаса она снова вздохнула. Если он нашел тебя, я знаю, это значит. она сглотнула. Ты знаешь все?!
Он кивнул с серьезным видом.
Значит, ты знаешь, что Барнабаствойтвой
Мой отец. закончил он, до сих пор еще с трудом сам в это веря. И что на самом деле ты не моя мама, хотя ты.ты и есть моя мама. Я столько времени думал об этом. Ты всегда будешь мамой для меня. Ты оберегала меня всю свою жизнь, и никто тебе не помогал в этом, хотя всегда знала кто я. И что из себя представляю. Я люблю тебя за это, и всегда буду любить.
Дамарис судорожно дышала, в глазах блестели слезы, и она, притянув его к себе, погладила по затылку.
Мэддокс, я хотела тебе рассказать, но както не было подходящего времени. Я хотела быть уверенной, что твоиспособностиидут от добрых сил. Не от зла. И ты никогда не был злым, мой сын.
Мэддоксу не хотелось, чтобы она уходила, но он наконец отпустил ее, она хлюпнула носом и потерла рукой над верхней губой.
Когда появился Ливиус, я подумала, что если он будет знать какуюто часть правды, тогда возможно он поможет мне защитить тебя. Глупая, я поверила ему. Чувствую себя полной дурой. Мне так жаль. Мне очень жаль, что этот человек причинил нам столько страданий.
Мэддокс взял ее за руки и легонько пожал их.
Все в прошлом. Правда. Та часть нашей жизни закончилась. Но я должен сказать, что тебе необходимо уйти с нами.
Рассказывать обо всем сейчас не было времени. О том, что Ливиус мертв, умер от ядовитого укуса кобрылюбимца Валории. Что Мэддокс и Барнабас пытались изгнать Валорию в другой мир, но потерпели неудачу и преследуемы яростью богини. Что теперь их план состоит в том, чтобы похитить и выведать все у писца Валории. Брови Дамарис недоуменно сошлись.
В чем дело? Барнабас, что происходит?
На лице Барнабаса царила угрюмость.
Дэм, Мэддокс не единственный, кто теперь знает правду.
Она сдержала крик рукой.
Валория.
Он утвердительно кивнул.
Мы должны отвести тебя в какое-нибудь безопасное место. Уже не секрет, что все эти годы Мэддокс прожил с тобой. И теперь, когда она знает, кто он, вполне возможно, попытается использовать твою безопасность против него. Она хочет забрать его магию себе. И чтобы он был в ее распоряжении навечно.
У нее это не получится. оскалился Мэддокс.
Дамарис замолчала на долгую минуту, затем кивнула утвердительно.
Ладно. сказал она. Идем.
Без лишних слов все трое пробирались через таверну к выходу. Благодаря удобным сапогам и тому факту, что теперь его мама будет в безопасности, Мэддокс шел, не ощущая боли ни в ногах, ни на сердце.
Не останетесь выпить еще? Парень в красном, который ранее на столе возносил тосты в честь богини, теперь стоял между ними и дверью.
Боюсь нет, друг мой. отозвался Барнабас. Я полагаю, тебе же от этого достанется больше.
Им. ответил он, кивнув на пьяную толпу подбородком. А я держусь подальше от хмельного. Оно туманит разум. Разве ты, Барнабас, не согласен?
Барнабас вытащил кинжал из ножен на поясе.
Кто ты?
Меня зовут Горан.
Откуда тебе известно мое имя, Горан?
Горан взглянул на Мэдокса, чье сердце начало бешено стучать в груди.
А ты Мэддокс, не так ли? Я ожидал встретить не более чем простого мальчишку, но посмотриПочти мужчина.
Дай нам пройти. глухо прорычал Мэддокс, в то время как Дамарис ухватилась за его руку. Горан взглянул на оружие в руках Барнабаса.
Не слишком хорошая идея размахивать этим, Барнабас. Могут пострадать невинные люди.
Я не планирую комуто навредить. отозвался Барнабас. Только тому, кто стоит у нас на пути.
Возможно, тебе и не по душе ранить когонибудь. Но что касается меня, то я мог бы убить их всех, не моргнув глазом.
Глаза Барнабаса сузились.
Кто ты? Наемник?
Был им. Но теперь избран следовать по более достойному пути.
Барнабас склонил голову.
Дай угадаю. Валорией?
Горан улыбнулся.
Ее Сиятельство рассказала мне, что случилось. Неужели вы думали, что все может закончиться по-другому? Парнишка идет со мной. Если вы попытаетесь остановить меня, я убью вас и всех здесь сидящих.
Да, это требует достаточного умения даже для самого тренированного наемника.
Ты думал, что все будет так просто? огрызнулся Мэддокс. Что ты просто заберешь меня отсюда, мы уйдем и все?
Горан приподнял бровь.
Мальчишка, конечно, я слышал о твоей магии. И знаю, что как только мы уйдем, ты попытаешься меня убить. Следовательно, мне стоит убедиться, что во время путешествия ты будешь без сознания.
Мэддокс встревожено оглянулся. Казалось, никого в таверне не волновало, что ведутся переговоры и на кону жизнь или смерть. Желудок свело, но заинтересованное выражение лица Барнабаса помогало ему оставаться спокойным.
Валория послала за нами всего одного наемника. сказал Барнабас, вращая кинжал в руках. Что ж, черт побери. Как будто мы побеждены.
Ты говоришь насмешливо. сказал Горан. Не советую.
О да, ты прав. Я невероятно напуган. Барнабас шагнул ближе и посмотрел ему прямо в глаза. Прочь с дороги, или я отправлю тебя обратно к твоей лучезарной богине по частям.
Не надо сыпать угрозами. прошептала Дамарис, крепче сжимая руку Мэддокса. Можно найти мирное решение.
Мэддокс почти улыбнулся ее словам. Мама всегда искала мирные решения. Как часто он находил большого паука на кровати и только смотрел, как мама осторожно ловит его в котелок, чтобы потом отпустить, пока он искал, чем бы его прихлопнуть.
« Каждое существо имеет право на жизнь, говорила она ему. Даже самое уродливое и восьмилапое.»
Но наемник, работающий на Валорию, несомненно мог сделать что-то намного ужаснее, чем паук.
Мэддокс внимательно рассматривал Горана. Его шея и мускулистые плечи были покрыты татуировками в виде чернозолотого письма. Мэддокс не мог прочесть на этом языке, хотя тот казался ему странно знакомым. Он отвел взгляд в сторону, когда почувствовал, что наемник заметил его взгляд.
Мои татуировки, сказал Горан, вытягивая руки вперед. Чернило еще такое свежее, что не совсем высохло. Это подарки самой богини. Она сказала, что будь у нее кинжал, она бы смогла сделать метки глубже, постоянней, чем с помощью одной магии земли. Хотя и эти получились прекрасно.
Среди всех предметов, которые богиня неистово разыскивала, больше всего она хотела заполучить золотой кинжал. Этот кинжал, как она верила, обладал способностью превращать смертных в рабов, если с его помощью на теле вырезались особые символы.
На данный момент Мэддокс подозревал, что все символы были словами, написанными на языке бессмертныхте же слова и символы из магической книги, приславшей дух Бэкки Хэтчер в Митику.
Как нарядно, сухо ответил Барнабас. Но твои маленькие рисунки ничего не изменят. И ты стоишь на нашем пути. Предлагаю убраться.
Он поднес кинжал к горлу Горана, но тот даже не дрогнул.
Когда вернешься к своей богине с поджатым хвостом, можешь милостиво ей передать, что она может поцеловать меня в зад.
Горан двигался с сверхчеловеческой скоростью, выхватив кинжал из рук Барнабаса. Тот посмотрел на свою пустую руку с изумлением. У него не было времени больше ни на что, кроме как взглянуть вверх, в то время как Горан схватил Барнабаса и швырнул его через всю комнату, как будто для него это было не тяжелее, чем бросить камешек в реку. Барнабас глухо ударился об стену и приземлился на стол, от чего тарелки и кружки, стоявшие на нем, разлетелись в разные стороны.
Дамарис вскрикнула и отпустила Мэддокса. В таверне мгновенно стало тихо, все удивленно смотрели на такое проявление жестокости. Мэддокс не ждал ни секунды. Он сжал руки в кулаки и высвободил магию смерти. Достаточно, чтобы навредить, но не убить. Внутри него словно подымалась тень, заполняя тело темной силой, и он сфокусировал ее на врага.
Да, хрюкнул довольно Горан. Я чувствую ее. Будто чьято рука приходит сквозь мою грудь, чтобы сжать сердце. Как и предупреждала богиня.
Боковым зрением Мэддокс видел, что Барнабас поднялся на ноги и подкрался ближе. Шатаясь, Горан сделал шаг вперед. Следующий шаг был уже уверенней. И еще один. Прежде никто не был в силах устоять перед магией Мэддокса. Перед ними стоял не обычный человек.
Мэддокс, будь осторожен. предупредил Барнабас.
В общем, не такой уж и сильный. констатировал Горан сквозь сжатые зубы. И это все на что ты способен, мальчик?
«В метках Горана магия земли.»подумал Мэддокс. Может ли она ослабить эффект от его магии?
Нет, вовсе нет. выплюнул Мэддокс в ответ.
Мэддокс потянул еще больше магии. Холод пронизывал его вены и все внутри, а на лбу выступила испарина от усердий. Раньше ему никогда не нужно было столько энергии, и он удивлялся, сколько еще ее у него оставалось в запасе. Будет ли ее достаточно?
Он сжал зубы и руки в кулаки, при этом мышцы напряглись настолько, что его начала сотрясать дрожь от попыток остановить этого мужчину, стремившегося приблизиться к нему.
Хватит! сказала Дамарис. Мэддокс, остановись!
Она встала перед ним. Женщина подняла руку и взглянула на Горана.
Я не позволю комунибудь пострадать сегодня ночью. Сейчас уходи.
Передай богине, что если она хочет встретиться с Мэддоксом, пусть придет к нам сама.
Отойди от него! прошипел Барнабас.
Но она обратила все свое внимание на наемника.
Нет, Барнабас, позволь мне уладить самой. Ты сделал достаточно.
Горан остановился всего на расстоянии вытянутой руки от Мэддокса и Дамарис. Уголки его губ изогнулись в улыбке.
Знаешь, о чем говоришь, да? И хочешь найти мирное решение всему этому.
Дамарис вздернула подбородок.
Да.
У меня не много слабостей, особенно сейчас, сказал он, поглядывая на свежие метки, но одна из них относится к храбрым женщинам, которые стоят грудью за то, во что верят. Которые защищают тех, кого любят. Я восхищаюсь ими больше, чем могу сказать.
Удивленный, Мэддокс наблюдал за переменой в Горане. Неужели его мама может остановить наемника, используя лишь слова в качестве оружия?
Дамарис твердо кивнула.
Хорошо.
Улыбка Горана стала еще шире.
К счастью, я научился игнорировать эту слабость давнымдавно.
Серебряный клинок мелькнул в тусклом свете таверны, Горан полоснул кинжалом, выхваченным у Барнабаса, и разрезал горло Дамарис одним движением.
Мама, нет!! Мэддокс подхватил ее, когда она упала на пол, прижав руки к горлу, пытаясь остановить кровь. Она встретилась глазами с Мэддоксом, в ее взгляде читались боль и сожаление. Барнабас оказался тоже рядом, опускаясь на колени перед сестрой и сжимая ее руку.
Горан взглянул на них сверху вниз.
Идем со мной, мальчишка, и больше никому не придется умереть.
Мэддокс оторвал взгляд от умирающей матери и направил волну холодной черной энергии смерти на убийцу. Глаза Горана расширились от боли, он выпустил из рук окровавленный клинок и схватился за горло. Наемник сделал шаг назад, лицо стало красным и по нему пробежали конвульсии.
Что? едва выдохнул он. Твоя магия.намного.сильнее
Он упал на колени, когда Мэддокс выбросил магию, как черный клинок, и из носа наемника хлынула кровь. Таверна мгновенно превратилась из пристанища пьяниц в хаос. Посетители сообразили, что их жизням угрожает опасность и рванули к выходу, закрывая убийцу от Мэддокса. К тому времени как они выбежали, Горана нигде не было видно. Наемник сбежал.
Черт побери!! сказал Барнабас дрожащим и полным боли голосом. Черт все побери! И Валорию за это!!
По щекам Мэддокса текли горячие слезы. Дамарис из последних сил взяла его за руку.
Прости меня, прорыдал Мэддокс. Мамочка, мне так жаль, прости меня!
Он вглядывался в лицо Дамарис Корсоженщины, ставшей ему матерью. И в ее глазах, наполненных слезами, он видел только любовь. Спокойствие. Затем взгляд стал пустым и безжизненным. Мэддокс прижал ее тело к себе и, не таясь, зарыдал на ее плече. Горе и боль, волнами захлестывавшие его, умножили силу взрыва темной магии, высвободившейся наружу, отчего каждое окно в таверне разлетелось на осколки.
Глава 2
Кристал
Торонтонаши дни
Бэкка начала дергаться во сне, лицо напряглось, она наморщила лоб и еле слышные болезненные вздохи сорвались с ее губ. Сестры, лежавшие рядом, были очень похожи на котят. И можно было легко угадать, что одной из них снились кошмары.
Нет, пожалуйста, нет! простонала Бэкка. Нет, не надо!
Крис резко села и легонько потрясла сестру.
Эй, Бэкка, проснись, проснись!
Бэкка снова судорожно вздохнула. Ресницы затрепетали. Она моргнула несколько раз и на лице промелькнула тень узнавания, когда увидела Крис, сидящую рядом с ней на кровати. Девушка нахмурилась.
Ты снова наблюдала, как я сплю?
Ты так говоришь, будто тебе не по себе.
Но так оно и есть. Мне не по себе.
Я бы скорее сочла это присматриванием за младшей сестренкой, чтобы она снова не ускользнула в далекую воображаемую страну. Буду твоим ангеломхранителем.
Бэкка села, все еще хмурясь, потянулась и посмотрела на часы.
Это действительно уже столько времени?
У-гу.
Полдень!?
Вот и хорошо. Я тут подумала, что после целой недели пропуска учебы, ты забудешь все, что за это время выучила. Или нет, подожди, это то, что произойдет по мнению нашей мамы.
Краешком глаза Крис увидела, как Чарли, чернобелый котенок, медленно прошествовал в комнату и уселся у ее ног. Затем посмотрел на нее и мяукнул, что, насколько она поняла, значило:
Пожалуйста, возьми меня на руки.
Крис нагнулась и выполнила просьбу, положив его на белое одеяло. Бэкка рассеянно погладила его по спине, и котенок приподнялся, подняв высоко вверх хвост, и счастливо замурчал.