Интересно, кто эту комнату обставлял? Очень стильное место, и вовсе не купеческое, скорее, для аристократов. Слишком строго, просто и аккуратно, и ни следа пошлой роскоши, которая отличает остальной дом.
Алаис зевнула, скинула сапоги - и как была, в одежде, завалилась на покрывало.
Поспать бы хоть пару часов.
***
Проспала она, малым, не до вечера. А разбудил ее Далан. Вошел, потряс за плечо.
- Алекс, ванна готова, одежду доставили, ужин через час. Успеешь?
За горячую ванну Алаис готова была на все, что угодно.
- Успею.
Кто не был лишен этой роскоши в течение пары месяцев, не представляет, какое это наслаждение. С головой погрузиться в горячую воду, полежать, отмокая, наслаждаясь горячим паром, возвращающим к жизни каждую клеточку тела.
Намылиться, ополоснуться, смыть въевшуюся, кажется, в самые кости грязь, и снова намылиться. До скрипа.
Вот оно - счастье.
А потом высушить полотенцем волосы, уложить их щеткой из кабаньей щетины, и наконец-то надеть новое платье. Из тех, что были заказаны на Маритани. И новые туфельки.
И можно не скрывать, что ты - женщина.
Это - рай.
К столу Алаис вышла в ярко-голубом платье и новых туфельках, с лентой в коротких волосах. Далан подскочил, словно укушенный.
- Алекс, ты... это...
Алаис улыбнулась. Парнишка привык видеть ее в образе 'солдатика Джейн', а тут вдруг - женщина. Конечно, удивился.
К тому же, слава беременности, у нее на месте двух прыщей появились две выпуклости, да и мясо чуть-чуть на кости наросло. Уже не заморенный скелетик Алаис Карнавон, а вполне привлекательная девушка.
Ример проводил женщину неодобрительным взглядом, но смолчал. Уже наслушался от Далана. К тому же, за столом Алаис вела себя, как и подобает благородной даме.
Ловко орудовала столовыми приборами, поддерживала застольную беседу...
- Голубей я послал, надеюсь, что родные вскоре будут дома.
Алаис кивнула.
- Далан, скажи, возможно ли снять неподалеку домик? Не хотелось бы обременять вашу семью своим присутствием.
А обременять придется долго. Уже третий месяц беременности пошел, так что плюс полгода до родов, плюс год после родов.
- Алекс! Никого ты не обременишь! Клянусь!
- Далан, мы это уже обговаривали. Я обязана заботиться о своей репутации...
И заодно - о репутации еще не рожденного ребенка. Люди потом такого сочинят... и Далану его припишут. А Алаис не собиралась этого позволять.
Это ее сын. Он имеет право на титул Карнавонов, и он его получит.
Мысль о том, что у нее родится девочка, в голову Алаис даже не забрела.
***
А следующее утро для Алаис началось с неприятных ощущений.
Проснулась она от грохота кареты по мостовой, скрипа ворот и радостного визга:
- Нашелся!!!
Что-то верещали дети, плакала женщина, бубнил Далан, Алаис хотела поглядеть в окно, что происходит, но тут взял свое сволочной токсикоз, и она минут пять корчилась над ночным горшком.
Видимо, пока было нельзя, организм терпел, держался до последнего, крепился, а тут, в безопасности, и расслабился.
И выдал наружу все содержимое.
После спазмов Алаис распростерлась прямо на полу, прижалась щекой к холодным доскам, вдохнула, выдохнула...
Страшно. Тут ведь ни медицины нормальной, ничего! Смогут ли ей помочь, случись беда?
Больше всего пугает не ситуация, а то, что от тебя-то в ней ничего и не зависит!
Желудок постепенно успокоился, Алаис выждала еще минут пятнадцать для верности, и принялась одеваться. Сейчас многое зависит от матери Далана. Если они найдут общий язык, все будет намного проще. Так что скромность, строгость и еще раз респектабельность.
К завтраку Алаис спустилась в темно-синем платье с прошивкой из серебряной нити. Очень простом. Очень богатом. Не драгоценностями богатым, а тканью - дорогой ирунской шерстью. Такой и аристократки не брезговали.
Никакого выреза, воротник под горло, вышивка по лифу, длинные рукава, пена белого кружева вокруг шеи и запястий, волосы ловко скручены в узел на затылке и подхвачены лентой того же оттенка. И даже рыжий цвет не так бросается в глаза.
Войдя в гостиную, Алаис поняла,, что поступила правильно.
Смотрела на нее хозяйка дома так, словно примерялась, какой кусочек отрезать для первого блюда, какой для второго, и появись Алаис в чем-то более простом, не преминула бы съязвить. Но девушка справилась. И теперь две женщины с интересом разглядывали друг друга.
Мать Далана была темноволосой и кареглазой женщиной лет тридцати. Милое усталое лицо, сложная прическа, элегантное платье из палевого шелка, нитка жемчуга...
Алаис подумала, что у нее тоже драгоценности есть, но тут же цыкнула на себя.
Что за мерзкая привычка?
Маня обвешивается серебром, значит, Тане надо золотом, а Люсе вообще бриллиантами.
Это не благородство, а обезьянничество. И Алаис чуть склонила голову,. Первой представляясь хозяйке дома.
- Александра Тан.
И все. Ни слова, ни звука, она сделала первый шаг, теперь пусть мать Далана делает свой ход.
- Элайна Шедер.
Две женщины молчали. Мерили друг друга взглядом, оценивали соперницу. Алаис заметила,, что глаза у Элайны чуть припухшие. Или мало спала, или плакала. И то, и другое пока говорило в ее пользу - сын нашелся.
Молчание Алаис не тяготило. Хороший юрист знает, что и когда сказать, но еще лучше он знает, когда надо промолчать. Первой не выдержала Элайна.
- Вы беременны?
- Не от вашего сына, - не стала отрицать Алаис.
- Но хотите, чтобы он на вас женился?
Алаис мысленно поставила Элайне еще один плюсик. Лучше прояснить все сразу, не виляя. И покачала головой.
- Далан воспринимает меня, как старшую сестру, пусть так и остается.
- Вам негде жить?
- Пока - негде.
- И не на что?
- Негде. Но есть на что. Поверьте, я не пропаду, но жилье подыскать хотелось бы.
- Далан уже привел вас в мой дом.
- И мне не слишком хочется в нем оставаться. Я бы предпочла что-то другое, в тихом квартале или даже за городом, не слишком богатое, лишь бы там было хорошо моему ребенку. Возможно, если у вас на примете есть женщина, которая готова стать нянькой, а при проблемах с молоком, и кормилицей, я бы поселилась сразу у нее.
Элайна медленно кивнула.
- Присаживайтесь, Александра. И расскажите мне, как вы встретились с моим сыном.
Алаис вежливо улыбнулась в ответ, и присела на край кушетки. Аристократки не разваливаются во всю ширь.
- Отец хотел выдать меня замуж с большой выгодой для себя. Я не оценила оказанной мне чести. Жених был... не в моем вкусе.
- Он был старше вас?
- Да, примерно на сорок лет. И толще раз в шесть. Вдовец, с детьми, уморивший уже двух жен. Становиться третьей мне не хотелось. К тому же, у меня был любимый человек. Он работал у моего отца, и пожениться нам не разрешили бы. Когда я поняла, что избежать брака не удастся,, мы решили бежать.
- Вас догнали?
- Нет. Я пришла в условленное место намного раньше - так получилось. И увидела, как мой любимый человек получает деньги от моего отца. За мою поимку. Не приди я раньше, наткнулась бы на засаду. Что мне оставалось? Только бежать одной.
- А ребенок?
- Я считала, что люблю и любима. Мы не стали ждать благословения Храма, но рожденный в браке или вне него, это все равно мой ребенок. И я от него не откажусь.
Элайна расслабилась окончательно. И поверила. Это было видно и в сочувственном взгляде, и... показалось Алаис, но как-то у женщины дернулись губы, когда она говорила про ребенка?
Больное место?
Потом разберемся.
- Вы понимаете, что с внебрачным ребенком вам будет навсегда закрыта дорога в общество?
- Тем хуже для общества, - пожала плечами Алаис. - Я туда и не рвусь.
- А ребенок?
- Госпожа Шедер, а почему вы называете его внебрачным? Так получилось, что Далан, путешествуя, заехал к своему кузену, к примеру, Ли Тан. Кузен умер, но у него осталась вдова и ребенок, которых юноша и пригласил в Лемарну, чтобы уберечь от лишних тягот.
- У нас не было подобного кузена.
- Значит, был другой. Или не кузен, а старый хороший друг.
Элайна подумала пару минут.
- Это возможно. Значит, это ваша цена за спасение моего сына?
Алаис напряглась. И постаралась аккуратно обойти сложный момент.
- Госпожа Шедер, я не понимаю, о каком спасении речь. Ваш сын ездил в Тавальен, где и заходил в гости к...
- Другу.
- Да, к другу семьи. О каком спасении речь?
- Хм-м...
Рабство считалось обыденной деталью жизни, но к чему это Далану?
Не было такого. И рабского корабля не было, и Маритани. Подростки глупы, пойдут сплетни, начнутся издевательства, а тут все респектабельно и даже скучновато. Сплетники, конечно, посудачат на тему Александры Тан, но быстро забудут. История-то самая обычная. Тяжело вдове без мужа.
А если женщина будет вести себя пристойно...
Элайна еще раз оглядела сидящую напротив Александру.
Красива, что тут можно сказать? Даже не красива, это порода сказывается. Явно в предках аристократы были, видно по тонкой узкой кости, по резким, словно высеченным из камня чертам лица, по выражению необычных глаз... какого же они цвета?
Что-то сизое, как голубиное крыло.
- Скажите, рыжий...
- Это не мой цвет волос, но так было проще.
- Может быть, стоит его смыть?
- Это сложнее сделать, чем кажется. Но полагаю, маски из вина с маслом, луковый сок и уксус могут вернуть мне цвет волос, близкий к природному.
- Пара дней у нас есть, прежде, чем весь город заговорит о возвращении Далана. Нам хватит, чтобы привести вас в порядок.
- И найти мне жилье.
- Вам придется дней десять пожить у нас, а уж потом...
Алаис кивнула.
Ей того и надо было. Она уже не невесть откуда взявшаяся подозрительная девица, она давняя знакомая,, а то и родственница Шедеров. Это уже статус.
Даже если шпионы супруга попадут в этот городок, на вопрос: 'не живет ли у вас тут одинокая женщина, невесть откуда приехавшая', им разведут руками.
Таких нет.
Есть почтенная вдова Александра Тан из Тавальена. Вдова господина Ли Тана, сказочника. И она собирается продолжать дело своего покойного супруга. Ведь это так несправедливо, что мир не услышит его сказок?
- У вас все платья такого рода?
- Есть что-то попроще, есть побогаче, - пожала плечами Алаис. - Могу показать вам свой гардероб, чтобы вы были спокойны. Я понимаю, что и куда надо носить, и вашу семью не опозорю.
Элайна смягчилась окончательно.
- Покажите, пожалуйста. В маленьких городках есть свои особенности, и мне не хотелось бы вызвать лишние кривотолки.
Алаис мило улыбнулась.
- Когда вы выберете время?
- Можем даже сейчас. Сегодня завтрак подадут попозже, я распорядилась.
Думала, что до завтрака придется выкидывать из дома неизвестную девицу? Потому и Далана услали?
Вслух Алаис этого не сказала. Ни к чему.
- Тогда пройдемте? Далан отвел мне гостевую комнату.
***
Заказаный на Маритани гардероб вызвал одобрение Элайны. Забракованы были только несколько платьев, слишком коротких и ярких для Лемарны.
- Это лучше носить дома. Не одобрят.
Алаис кивнула, послушно убирая поглубже 'короткие', чуть пониже колен, платья.
- Хорошо.
- Мам, а вы здесь?
Далан ворвался вихрем.
- Алекс, доброе утро! Ты как себя чувствуешь?
- Прекрасно, - проворчала Алаис.
Элайна внимательно наблюдала за ними, но не обнаружила никаких чувств, кроме дружеских. Довольно кивнула и постановила себе помочь девочке. Если, конечно, та не врет.
Это мы еще проверим.
Но даже если где-то в ее истории и зияют прорехи, главное не это.
Главное - Далан ее не интересует. И она его тоже. И мальчика она действительно спасла с Маритани.
Разве мало для благодарности?
Смоем эту ужасную рыжину с волос, и начнем всем представлять почтенную вдову Александру Тан.
А дом...
Элайна задумалась.
А ведь был у нее один домик на примете...
Семейство Даверт
Желание тьера Луиса отправляться домой, было воспринято семейством Карст с пониманием. Погостили, пора и честь знать.
Желание приехать к рождению племянника - тем более.
Донат Карст лично обещал и написать, и пригласить. И даже прислать списки наиболее интересных книг. Луис действительно, едва не со слезами отрывался от библиотеки. Карсты это понимали и ценили.
Лусия провожала брата со слезами. Она все-таки была беременна, и настроение у женщины скакало каждые пять минут. Тьерина Велена поглядывала зло, но внешне была сама любовь и забота. Все же сама она уже наследника не родит, на Мирта надежды мало, а род продолжать надо.
Доволен был Массимо. В Карсте ему было неуютно. Что-то такое...
- Как злой взгляд в спину, - честно признавался он Луису. - Так и сверлит, и сверлит...
Луис ничего такого не ощущал, но готов был верить.
Да и загостились уже, домой пора...
Им и в голову не пришло, что через час после отъезда Луиса из голубятни вылетел самый неприметный серый голубок с парой белых перьев в хвосте - и летел он аккурат к тьеру Эльнору.
Тьерина Велена отлично знала, что происходит в ее замке.
Знала, кто посещает постель Лусии Даверт, знала, для чего это сделано.
И - ненавидела.
Пусть все для блага семейства Карст, но вдруг?
Вдруг Мирт станет нормальным?
Мальчик ведь полностью здоров, рано или поздно ему надоест возиться с кистями и красками. Да и что в этом такого? Кто-то безудержно охотится на зверей, кто-то бегает за девушками, кто-то душу готов продать за очередную пыльную книгу, а Мирт - вот так. Что в этом плохого?
А ведь если у Лусии родится ребенок... не окажется ли Мирт - помехой на его пути?
В Донате тьерина Велена была уверена - он любит сына. Но ведь есть еще и Лусия! А какие глупости творят пожилые влюбленные мужчины...
Да, влюбленные.
Тьерина Велена не могла обмануться, она слишком хорошо помнила, как Донат ухаживал за ней. Тот же огонь в глазах, те же легкие движения...
Может ли Лусия убедить его, что Мирт - не нужен? Да и она, тьерина Велена, тоже?
Ох, может.
И выход тут только один - ударить первой.
Бить и бить на опережение, чтобы Лусия не смогла защититься. Ребенка она стерпит, это сын Доната, а вот его шлюховатую мамашу - нет!
И если надо шепнуть тьеру Эльнору, по какой дороге поедет из замка в Тавальен тьер Луис, сколько с ним людей, как они вооружены...
Тьерина Велена осознавала, что не ради доброго дела такие вопросы задаются, но ей было все равно.
Чем меньше Давертов, тем лучше. Если кто и сможет добраться в Карст, так только Луис Даверт. Тьерина не теряла времени, расспрашивая всех, до кого добралась. И понимала, что два других брата за сестру горой стоять не будут. А Преотец...
Сколько таких Преотцов было? Одним больше, вторым меньше...
Пусть тьер Эльнор разбирается с Луисом Давертом. А тьерина Велена рано или поздно разберется с Лусией Даверт. Смерть при родах - это такое естественное осложнение в нашем мире...
***
Двенадцать дней пути прошли без происшествий. Подъем на рассвете, завтрак, и в седло. Рысью, галопом, шагом. Смена коней. И вновь - рысью, галопом, шагом. До обеда в придорожной таверне, которых много попадается на пути. Или до вечера - как повезет. Ночевка - и снова в путь.
Эта таверна на первый взгляд ничем не отличалась от прочих.
Те же закопченные балки потолка, те же связки лука, развешанные по стенам, даже тараканы были на одно лицо - усатое и очень похожее на трактирщиково.
И все же...
Что царапнуло Массимо Ольрата?
Что заставило его, словно бойцовскую собаку, вздыбить шерсть на затылке и ощерить клыки?
Холодный взгляд глубоко посаженных глазок трактирщика? Такой... оценивающе-узнавающий, направленный на Луиса.
Или слишком быстро выскользнувший во двор слуга?
Или испуганный взгляд служанки?
Массимо не мог сказать ничего определенного, и все же, все же...
- Тьер Луис, вы бы кольчугу надели.
Луис удивленно посмотрел на друга.
- Массимо, к чему это?
- Не знаю. А все ж свербит у меня.
Луис прищурился.
- Ну, если свербит... Думаешь, трактирщик разбойникам капает*?
* ближайший аналог - сливает информацию, прим. авт.
- Может и такое быть. Опоит нас сонным зельем, да и порежут всех тепленькими.
Луис задумался.
Будь он в Тавальене, он бы просто прижал трактирщика и как следует его расспросил. Но тут было еще герцогство Карст. И герцог может немножко расстроиться из-за такого самоуправства.
- Что ты предлагаешь?
- Я порасспрашиваю людей. А вы осторожнее тут, ладно?
Тьер Даверт кивнул. Это было разумно.
***
Служанку Массимо отловил у колодца и затащил в сарай. Та и не пискнула, да и сложно это сделать с зажатым ртом и придавленной для верности шеей.