Нога мужчины поехала на остатках виноградной грозди, которую он так небрежно откинул в сторону, он потерял равновесие, замахал руками, Луис схватил его за рубашку, пытаясь удержать, но только поменял направление падения.
Родригу упал на пол - и в комнате стало тихо.
Так тихо, что не было слышно ни одного звука. Даже дыхания.
Родригу Даверт смотрел в потолок, и по его виску медленно сползала красная кровяная змейка.
Камин оказался слишком близко. Мужчина ударился виском о каминную доску, и умер почти мгновенно. Невидящие глаза смотрели в потолок.
Луис опустился на колени рядом с братом.
- Род! Род, очнись!
Он тряс и тряс беспомощное тело, кровь хлынула ему на руки, но мужчине было все равно. Он просто не понимал, что так может быть. Это же его братик, он не может умереть! Он сейчас встанет, улыбнется, скажет, что пошутил, или хотя бы попытается покрепче врезать Луису...
- Род! Очнись!
В себя Луиса привел Массимо Ольрат, который видел все, что произошло.
- Он мертв, монтьер.
- Нет! Неправда!
Массимо обхватил Луиса за плечи.
- Правда, монтьер. Не смотрите...
Луис опустился на колени прямо на пол, поднес руки к лицу.
- Это мой брат. Я убил своего брата...
- Не вы, монтьер. Вы пытались его спасти, я видел. Он просто оскользнулся.
- Но я заставил его драться...
- Это была его судьба, - Массимо был тверд и неумолим, как ее воплощение. - Он мог бы просидеть весь вечер, а потом поскользнуться на том же винограде. Это могло быть.
- Но...
- Монтьер, слуги спят. А мы должны что-то решить с его телом.
- Решить? Что решить? Зачем?
Массимо плюнул на паркет, и подошел к столику. Налил полный кубок вина, и почти силой влил в Луиса.
- Пейте, монтьер.
Глаза Луиса медленно прояснялись.
- Спасибо.
- Тьер, он не может здесь остаться. Вот так - не может.
- И что ты предлагаешь?
- Его надо отнести на улицу. Как будто напали грабители. Найдем его завтра.
- Ты с ума сошел? Это мой брат!
- И кому будет нужен полуголый труп вашего брата? Никто его не тронет! Зато вас не заподозрят!
Луис покачал головой.
- Я... я не смогу.
- Сможете, тьер. Или хотя бы коней оседлайте...
Луис посмотрел на Массимо. Старый наемник готов был скрывать ради него преступление, более того - братоубийство. Даже если сам Луис не согласится...
- Спасибо тебе.
- Да не за что, тьер. Поможете?
- Что делать?
- Раздеть его.
Луис кивнул, и взялся за кинжал, безжалостно распарывая одежду. Тело было еще мягким и теплым...
Родригу, Род, как же так получилось? Я не хотел, видит Арден, я не хотел. Я просто хотел убедить тебя, увезти отсюда, сделать так, чтобы ты жил... и вместо этого - убил. Сам убил, своими руками.
Несчастный случай?
Это оправдание для слабых духом. Если бы не я, ты сейчас был бы жив. Пил бы свое вино, и ни о чем не думал... ах, если бы можно было вернуть вечер часом ранее! Если бы было возможно...
Я бы отдал свою жизнь взамен твоей,, не задумываясь. Но тебя нет, и мне остается только выть на могиле, подобно бродячему псу.
Массимо куда-то ушел, потом вернулся, помог Луису завернуть Родригу в простой темный плащ, тщательно протер пол, каминную полку, кресло, проверил, не осталось ли где крови...
- Так-то лучше. Берите его за ноги, тьер...
Луис повиновался.
Он знал, что когда все кончится, он напьется. До потери человеческого облика. До поросячьего визга напьется!
Арден милосердный, какая же он мразь. Мразь - и ничтожество.
***
Они положили тело Родригу в каком-то темном переулке. Кажется, их кто-то видел, но описать не смог бы - Массимо предусмотрительно замотал себе лицо шарфом, а Луиса заставил накинуть капюшон плаща.
Он же и распоряжался,, а Луис повиновался, словно марионетка на ниточках.
Дома все было по-старому.
Горел камин, стояло кресло, и невозможно было поверить, что всего час назад...
Луиса затрясло.
Массимо толкнул его в кресло, и встал рядом. Луис поднял на мужчину больные глаза, и Ольрат мысленно содрогнулся. Кажется, Даверт принял слишком близко к сердцу...
- Это я его убил.
- Нет.
- Если бы я не затеял этот разговор...
- Если бы у бабушки был бы ..., была бы она дедушкой, - отрезал Массимо, наплевав на грубость. Парня надо было срочно приводить в чувство, рехнется же...
Грубость не подействовала.
Массимо вздохнул, набулькал в кубок вина и чуть ли не силком влил его в Луиса.
- Прекрати. Это не ты. Это судьба.
- Это я...
- Нет. Если Преотец осуществит свой план, сколько вам жить останется?
- Дней десять-двадцать.
- Вот. Он бы все равно умер.
- А вдруг...
- В этой жизни нет никаких 'вдруг'. Ты сами понимаешь, что вы все обречены. И он бы тоже. Если бы не ушел от отца.
- Он не ушел. Я...
- ты его не убивал. Он вырывался, споткнулся и ударился. Это несчастный случай. На его месте мог оказаться ты.
- Не оказался ведь.
- и теперь остаток жизни ты будешь себя за это казнить? - второй кубок залить оказалось намного проще. - Прекрати себя казнить. Здесь и сейчас - прекрати. Ты старался спасти брата, не твоя вина, что не удалось. Если бы он не умер, что бы ты сейчас сделал?
- Постарался бы убедить его.
- Не убедил?
- Напоить до беспамятства.
- Если не получилось бы?
- Увязал колбасой и отправил с надежными людьми в Росталь. Насильно. Пока отец не угробит себя.
- Брат бы тебя возненавидел.
- Но был бы жив.
- Вот. Ты не хотел его убивать. Ты сделал все, чтобы спасти его. Просто.... не повезло. Месяцем раньше, месяцем позже.
Третий кубок отправился за вторым. Луис пьянел на глазах.
- Я дрянь, Массимо. Я просто мерзавец. Правильно род сказал. А те, кто рядом со мной, погибают. Мама, Род...
- Живых пока больше. А люди умирают по разным причинам.
- Рядом со мной - только из-за меня. И тьер Эльнор из-за меня....
- Вы и у него кого-то убили?
- Не я. Но я тоже виноват...
- А последнего Короля тоже вы?
- Нет... это еще до меня...
- Ну хоть тут обошлось, - Массимо залил в Луиса еще кубок, справедливо полагая, что лучшее лекарство для бедолаги сейчас вино. Можно бы и бабу под бочок, но это лучше утром. Вот сейчас напоит бедолагу до беспамятства, и пойдет, поговорит с одной шустрой служаночкой.
Переживания удачно наложились на голодный желудок, спустя еще кубок Луис уже ничего не соображал, а потом и захрапел прямо в кресле.
Массимо вздохнул, стянул с мужчины сапоги, и кое-как поволок в спальню
Вина поставить, похмелье у него будет нешуточное, и пойти, постучаться к Дженни. Она девушка умненькая, шустрая, пусть посидит рядом с парнем ночку, а как проснется, или если его среди ночи прихватит - вина ему еще, да и под одеяло. Авось, и отойдет.
Жизнь продолжается, пока мы живы.
Массимо искренне жалел Родригу, но это действительно был несчастный случай. Он-то сам видел! А дать Луису себя затравить?
Э, нет.
У него еще один брат, у него сестра, да и самого парня жалко.
Массимо никогда не произнес бы этого вслух, но... каждому нужны близкие люди. И он себе сына выбрал. А что сын об этом никогда не узнает... да мало ли у нас неблагодарных детей? Которые пользуются родителями, и даже спасибо сказать не могут. Просто не понимают, сколько они для них делают и сколько значат? Потом поймут, но поздно, необратимо поздно. Впрочем, настоящие родители не в претензии. Им неважны слова, важно видеть что твой ребенок здоров, счастлив, умен, успешен...
Когда мы что-то делаем для детей, мы радуем этим себя. Это естественно.
Эх, мальчик-мальчик...
Глава 6
Семейство Даверт.
Пробуждение было отвратительным.
Луис чувствовал себя так, словно по нему проскакал табун лошадей. Болела голова, болело все тело, во рту ощущался гадкий привкус, его мутило...
Что же было вчера?
Вино, камин, Родригу...
Ир-рион!
Луис схватился за голову, чтобы та не раскололась на части, и застонал. Боги морские, как он мог? Как он мог?
Вспоминались глаза Родригу - сначала яростные, а потом все более угасающие, тускнеющие и мутнеющие. Вспоминалась темнота переулка, беспомощное тело брата, которое они оставили...
Кажется, ночью было что-то еще... горячее женское тело рядом, быстрый шепот, страстные объятия... интересно, он еще на что-то был способен?
Дверь скрипнула.
Массимо вошел в комнату и испытующе поглядел на Луиса.
- Проснулись, тьер? Ну-ка...
Кружку с какой-то адской смесью Луис принял, не дрогнув, и осушил ее парой глотков. А что? Даже если это яд - хуже уже не будет.
По вкусу снадобье оказалось не лучше яда. Горячий комок прокатился по пищеводу, взорвался в желудке извержением вулкана, и чудом не выбрался наружу. Но по телу раскатилось приятное тепло, в голове чуть просветлело.
- Прибыл ваш отец, - сообщил Массимо.
Луис вторично схватился за голову. Расколоться она уже не угрожала, но боль притаилась на грани сознания, и угрожала вернуться.
- Обнаружили мертвого Родригу. Преотец в ярости.
- Надо спускаться.
Постепенно, Луис овладевал собой. Потер ладонями лицо, пригладил всей ладонью растрепавшиеся волосы.
- Прикажи принести мне воды. Умоюсь - и спущусь.
Массимо одобрительно кивнул. В Луисе он не ошибся. Мальчишка, конечно, может изводить себя угрызениями совести, да и будет изводить, но - сам и себя. А вот Эттану Даверту он своего состояния не покажет. И правильно, Массимо отлично понимал, что Эттан и не спустит, и не простит. Не умеет он ни того, ни другого.
Когда Луис спустился вниз, только красноватые глаза напоминали о вчерашней пьянке. И легкий запах перегараю.
Эттан Даверт, облагодетельствовавший своей персоной кресло в гостиной, неодобрительно поглядел на сына.
- Явился?
Луис молча поклонился.
- Ну и где ты вчера нажрался?
- Сам бы хотел знать, - пожал плечами Луис. - Что с Родригу?
Этртан сдвинул брови.
- Его сегодня утром нашли мертвым.
Луис внимательно смотрел на отца. Пристально, тщательно выискивая на его лице отзвуки испытываемых Преотцом эмоций.
Тщетно.
Вальеру Тессани Эттан любил. Уж как мог и умел. Родригу же...
Не слишком удачный сын, которым можно было пользоваться, а можно и не пользоваться. Есть - хорошо, нет - не заплачем. Конечно, выяснить, кто его убил, надо. И покарать негодяя - тоже. Но душу в это дело вкладывать Эттан не собирался, равно как и переживать по этому поводу.
- Что-то известно?
- Пока ничего.
- Я могу заняться...
Эттан поднял руку, останавливая сына.
- Нет. Ты мне нужен для более важного дела.
- Более важного, чем смерть Родригу? - удивление Луиса было неподдельным. Даже так?
- Родригу уже не вернешь. И гвардия займется его смертью. А тебе надо будет заняться орденом Моря. Я один не справляюсь, это слишком серьезная операция.
Луис потер лоб.
- То есть... ты хочешь сказать, что Орден моря для тебя важнее, чем Родригу?
Эттан поморщился и взмахнул точеной рукой. Синим светом блеснули сапфиры в кольцах.
- Ты намерен спорить со мной?
Луис покачал головой. Его все больше охватывало усталое безразличие.
Ни спорить, ни помогать, ни видеть тебя.
Ни-че-го...
Пустота и темнота.
Пустая жизнь, пустая судьба... семьи нет, никого нет, ничего нет...
- Родригу уже нет, - ворвался в его мысли голос Эттана. - его не вернешь. Мы сделаем все, чтобы найти и покарать убийцу, но...
Дальше Луис и не слушал. Он механически кивал в нужных местах, поддакивал отцу, а в голове у него крутилось только одно.
Арден великий и милосердный, какие же мы твари...
Все было очень ясно и просто. Словно под стеклом, которое показывает все недостатки, увеличивая их в несколько раз. Себялюбие, серебролюбие, равнодушие и безразличие Эттана Даверта.
Да кого интересуют Родригу? Эрико? Ты сам, наконец? Мало ли кто еще мне детей нарожает? Значение имеют лишь мои интересы...
- Ты поедешь в Тимар. Там у меня есть доверенное лицо, но мой человек там слишком мягок, я опасаюсь, что он не сделает все правильно. И уж конечно, не справится с Шелленом.
Луис кивал, поддакивал - и подсчитывал дни до отъезда.
В Тимар?
О, да. Я поеду в Тимар, отец. А куда уж я приеду...
Вы об этом никогда не узнаете.
Прости меня, мама. Я не смог сберечь одного из братьев, но об Эрико и Лусии я позабочусь.
***
Тьерина Лусия коснулась животика.
Ребенок пока еще не двигался, но он был там, женщина это точно знала. Ее груди налились, от запаха мяса ее тошнило, постоянно хотелось винограда, на лице появилось несколько отвратительных коричневых точек...
Впрочем, все это ее ничуть не портило. Донат говорил, что она стала еще очаровательнее. Каждую ночь говорил.
Сзади послышались шаги, и на террасу вышла герцогиня Велена. Лусия встретила свекровь откровенно насмешливым взглядом. Но и только, что взглядом.
Ни слова, ни улыбки - наоборот, она поднялась с кресла и попробовала поклониться. Герцогиня удостоила невестку кивком, и опустилась в соседнее кресло.
- Как ты себя чувствуешь?
- Благодарю, вполне неплохо. Как ваше здоровье, матушка?
Тьерина Велена поморщилась. Сейчас она уже жалела, что поддалась на уговоры мужа. Но так это гладко выглядело... Мирт неспособен продолжить род Карстов, а наследник им нужен, пусть родит, потом отошлем ее... глядя на очаровательную юную тьерину, герцогиня начинала сомневаться, что отошлют Лусию. Скорее уж, Донат воспользуется случаем, и избавится от старой жены. А вот этого допускать никак нельзя.
Муж ласков и нежен с ней, но Велену не обманешь, он до сих пор смотрит на эту мерзавку!
- О, я чувствую себя просто великолепно. Но ты, бедная девочка... ты вся такая бледненькая, и эта ужасная тошнота...
Лусия послала герцогине улыбку.
- Матушка, ради нашего с герцогом... о, простите, с будущим герцогом, сына, я готова на все. Я потерплю.
Велена поджала и без того тонкие губы.
- Ничего. Скоро это закончится.
- Да. И у Карста появится наследник, - Лусия продолжала улыбаться.
- У Карста уже есть наследник.
- Разумеется. Но ведь это наш долг с Миртом, обеспечить следующего герцога Карста...
- Надеюсь, это будет не девочка.
- Если что - мы постараемся еще раз. И еще...
Тьерина Лусия смотрела в глаза свекрови с улыбкой уверенной в себе наглой молодой стервы. И тьерина Велена не выдержала.
- Сперва одного роди. А то мало ли что...
Лусия захлопала ресницами, громадные карие глаза налились слезами. Тьерина Велена прищурилась, но тут за е спиной раздался глубокий звучный голос:
- Что происходит?
И малолетняя мерзавка разрыдалась так, словно сад поливать собралась!
- Я... только... я ведь не умру родами, правда?
Тьер Донат погладил негодяйку по густым черным локонам, вопросительно посмотрел на тьерину Велену.
- Что случилось?
- Тьерина Велена сказала, что женщины умирают родами, - провыла гадина. И так жалобно посмотрела на герцога, что его сердце дрогнуло.
- Велена?
Герцогиня стиснула зубы и покинула поле боя. Не оправдываться же сейчас, что невестка ее спровоцировала? И не объяснять что-то мужу на глазах у этой... этой... которая постарается обернуть все в свою пользу! Она понимала, что Лусия сейчас накрутит мужа, что справиться с ним будет очень сложно, но...
Она справится.
И надо подумать еще об одной вещи.
Может, Лусии и правда лучше умереть родами?
***
Тьерина Лусия и ее о смерти родами вообще не думала. Ей и в голову не приходили такие дикие мысли.
Она?
Умереть?
Невозможно!
Мама, конечно, умерла... и при мысли об этом тьерине всегда хотелось плакать, но это ведь мама. Она просто не убереглась. А Лусия - умная, хитрая и осторожная, она справится с любой проблемой. В том числе и с тьериной Веленой.
А герцогиня была именно проблемой. Неприятной занозой, без которой все было бы намного лучше. И Мирта можно было бы отослать куда подальше - видела его Лусия пару раз, брррр... мороз по коже. Все же он просто урод. Сумасшедший. И таких надо изолировать!
Надо бы намекнуть Донату, что ей сейчас вредно нервничать. Мало ли что, и их ребенок...
Сегодня она уже жаловалась на тьерину Велену, вот и пусть Донат воспитывает свою супругу!
Лусия недовольно поморщилась, подошла к зеркалу, коснулась пальчиком отражения. Девушка за безумно дорогим полированным стеклом улыбнулась ей в ответ и поправила несуществующую складочку на платье.
Хороша...
И герцогиня это отлично понимает, как понимает и то, что ее супруг всерьез увлекся Лусией. Такие вещи тьерина Даверт копчиком чуяла. А что она может предпринять?
Угрожать.
Это - да, это на может. А вот сделать что-то серьезное Лусии или ребенку - нет. Кишка тонка.