И ни один судья не станет слушать человека с рудничным клеймом на плече. Не говоря уж о других отметинах прежней, далеко не простой жизни Салиха при разных хозяевах.
Брат Гервасий, похоже, даже не подозревал о том вихре отчаянных мыслей, что проносился в голове у случайно встреченного знакомца.
Я рад, что ты цел и невредим, сказал старый Ученик. Мой коллега, брат Соллий, правда, высказывался в твой адрес несколько резковато при последней нашей встрече Но Соллий молод и многому еще научится. У него вся жизнь впереди Как и у тебя, друг мой.
"Друг мой "растерянно подумал Салих. Теперь он чувствовал себя совершенно сбитым с толку.
Я рад нашей встрече, господин, выдавил он первое что пришло на ум.
Брат Гервасий рассмеялся.
Ты напугантолько вот чем?
Салих покачал головой.
Слишком уж все неожиданно
Он решился: поднял голову и посмотрел старому жрецу прямо в глаза. Он сам не знал, что ожидал в них увидеть, но встретил лишь прямой, открытый взгляд. И в груди потеплело, а горло вдруг перехватило. Я дома, подумал он неожиданно. Я в Мельсинея дома
Где твоя маленькая хозяйка? продолжал расспрашивать его брат Гервасий. Неужели ты сбежал от нее?
Нет Она здесь, в Мельсине.
Должно быть, бедная девочка страдает среди этих каменных громадин. Она привыкла к открытым пространствам Вечной Степигород должен представляться ей западней.
Так и есть, признал Салих, но выбора у нас не было
Старик поглядел на него усмешливо.
Скажи мне, нечестивец: стал ли ты наконец свободным человеком? Или до сих пор числишь себя среди рабов?
Стал Да, наверное, стал, вздохнул Салих. Свобода приносит с собой новые заботы, более тяжкие.
Ничего, она того стоит. Послушай моего совета: ничего не бойся. Если будет надобностьприходи в Дом Близнецов. Думаю, я смогу тебе помочь.
Он хлопнул Салиха по плечу, как равного, и повернулся уже, чтобы уйти.
Господин Брат Гервасий! позвал его Салих.
А? Старик обернулся, прищурился. Что тебе, нечестивец?
Не говори никому, что встретил меня в Мельсине пожалуйста.
Салих покраснел.
Брат Гервасий тихонько засмеялся.
Ты все еще чего-то боишься Ладно, нечестивец. На этот счет можешь быть спокоен. Никому не скажу. Но ты помни: будет бедазови. Спасать таких болванов, как ты, мое призвание
И он ушелрастворился в толпе, оставив Салиха в полном недоумении.
Эта встреча, однако, оказала на него и благотворное действие. Салих встряхнулся, отмел на время все воспоминания в сторонуи занялся делом. Спустя некоторое время он уже свел нужное ему знакомство в меняльной лавке и, сопровождаемый вертким болтливым приказчиком, шел смотреть дом"приличный небольшой домик на окраине, в тихом месте, как раз такой, как нужен господину".
Здесь все называли его "господином". Конечно, раз он готов платить немалые деньги за покупку. И как вообще прикажете именовать человека, который вознамерился приобрести в собственность не что-нибудь, а дом?
И оттого холодок страхауж больно невероятным выглядит все происходящее! то и дело пробегал у него по спине.
Дом Салиху понравился. Действительно небольшой, уютный, с маленьким зеленым двориком. И даже с фонтаномправда, теперь засоренным. Приказчик уверял, что прочистить егодело нескольких дней.
Бывший владелец просил не так дорого, как поначалу опасался Салих. Но вот и в цене сошлись, и деньги за несколько браслетов и гривен были вырученыСалих объяснил, что продает приданое своей второй женыи в присутствии двух почтенных, достойных доверия свидетелей заключили сделку, и стал бывший невольник владельцем своего собственного дома.
Счастье это было невероятным и оттого тревожащим. Икак слишком хорошо знал Салихочень шатким. Малейшее дуновение ветра могло его развалить
***
Перебрались в новое жилище в тот же день. Салих спешил увести девушек с постоялого двора. Все ему казалось, что какая-то опасность им грозит. Впрочем, чутье зачастую его обманывало. Зато никогда не обманывало давнее, кнутом вбитое, крепкое недоверие к людям. От людей подальше, к печке поближевот и все, чего ему хотелось.
Алаха вела себя странно. Непривычно. Подавленно молчала, глядела себе под ноги. Усвоила какую-то мелкую, семенящую походкукак ходят здешние женщины, когда на голове несут полный воды кувшин. В разговоры не вступала. Все смотрела куда-то в сторону, отводя глаза, точно боясь заплакать.
Одиерната вообще жалась по углам. Все ей было страшно, от всего вздрагивала, как пойманная птичка.
И ни одна не желала работать по дому
Нет, не таким представлялся Салиху в самых безумных мечтах СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ДОМ. Не таким! Виделся ему и очаг, и выпекающиеся на кухне лепешки, и тушеное мясо, и острый соус, и пучки резко пахнущей зелени Все это можно было купить на рынке и кое-как приготовить собственными руками. А потом? Сидеть в одиночестве и молчании, обмакивая мясо в соус, заворачивая его в лепешку, жевать, не чувствуя вкуса?
Для чего ему дом, если нет хозяйки? Нанять прислугу? Нет уж. Он сам себе прислуга. И Алахетоже. А Одиерна Замуж бы ее выдать, что ли. Одна только беда с нею.
***
Так минула неделя, за ней потянулась другая. И день ото дня становилось все хуже и хуже. От такой болезни никаким лекарством не исцелишься. Да и слова-то такого нет, чтобы хворь, одолевшую и Салиха, и двух его спутниц, назвать по имени и тем самым изгнать за порог. Кого на помощь покликать? Каких Богов? Может, Бесноватые пособят?
Может, и пособят а скорее всегонет.
Салих был близок к отчаянию.
В сумерках сидел он один на пушистом ковре, оставшемся от прежних хозяев, те продали дом почти со всей утварью, за что Салих заплатил чуть дороже, чем намеревался. Лампу не зажигалнезачем. Вечер принес с собой прохладу и тишину. Да, тихая окраина, как и было обещано. Салих горько усмехнулся. Слишком тихая, на его вкус. Не звенели в доме голоса, не раздавались песни. И Алаха, как подстреленная лань, где-то прячется
Господин!
От этого обращения, произнесенного тихим грудным голосом, Салих подскочил.
Кто здесь?
Я, Одиерна
Салих перевел дыхание.
Зажги свет, приказал он почти сердито.
Девушка нашла лампу. Вскоре дрожащий огонек озарил прекрасное юное лицо. Глазищи-то, подумал Салих, ведь как озера глазищи И ресницы пушистые. И губы, как изогнутый лук. А шея тонкая, нежная За что только такая красота пропадает?
Садись, Одиерна, показал он на ковер рядом с собой.
Она тихонько устроилась напротив, смирно сложив руки на коленях. И опять молчком.
Говори, раз пришла, сказал Салих.
Она посмотрела на него с опаской.
Знать бы мне, господинначала девушка и вдруг разрыдалась.
Салих растерянно смотрел на ее слезы. Никогда еще на его памяти она не плакала. Только в первый раз, может быть, когда они с виллинами избавили ее от страшной участи. А потомни-ни. Ни когда он заставил ее пройти пешком весь путь по горам. Ни чуть позднее, когда они заблудились и несколько дней голодали. Ни на постоялом дворе в Мельсине, когда будущее представлялось неясным, а настоящее таило в себе угрозу.
И вот теперь, когда все опасности, кажется, позадиплачет навзрыд, захлебывается слезами.
Что ты Что с тобой, Одиерна? Салих и сам почувствовал, как нелепо прозвучал вопрос. И какой грубый у него голос
Она пала головой в колени. Замолчала на миг и вдруг тихонько простоналатак жалобно, что Салих невольно сорвался с места, схватил ее за плечи и встряхнул.
Что с тобой, Одиерна? Что случилось? повторил он. Говори же, говори!
Зачем Зачем вы только отобрали меня у старика? задыхаясь, выговорила девушка. Госпожа меня ненавидит! Целыми днями глядит горящими глазами и губы покусывает Сведет она меня со свету! А ты, господин, ты
Какой я тебе господин! вырвалось у Салиха. Сговорились вы, что ли, мучить меня! Алаха выкупила меня у людей, готовых свести меня обратно на каторгу, в рудник
Куда? Девушка так и застыла у него под руками.
Салих прикусил губу. Он уже забыл, как действует на нормальных людей всякое упоминание о рудниках Самоцветных Гор.
В рудник, в Самоцветные Горы, еще раз сказал он. Будто ты не знала
Нет
Теперь она смотрела на него с ужасом. Да, конечно. Каторжник, преступник. Убийца, наверное. А она, нежная и прекрасная, ночевала с ним под одной крышей, ела из его рук, когда была еда, пила из одной чашки "Господином" называла
Салих усмехнулся.
Неважно. Не зналатак теперь будешь знать.
А госпожа Алаха, она знала?
А, вот что тебя, красавица, беспокоит! Салих улыбнулся еще шире.
Да. Алахазнала. Говорю тебе, она избавила меня от худшей участи
Одиерна вздохнула.
Ах, все равно
Салих выпустил ее, и девушка чуть отодвинулась.
Ну так что, Одиерна, для чего ты пришла сюда?
Мне страшно, господин Алаха молчит и точит злобу, в доме больше никого нет, а с тобой не поговоритьведь ты занят
Напрасно ты так долго мучилась в одиночестве, сказал Салих. Я всегда нашел бы для тебя время.
Благодарю тебя. Я хочу сказать: венуты не оставят меня в покое. Рано или поздно они выследят нас. Ты продал драгоценноститы правильно поступил, господин, избавившись от них. Но выпустив их из рук, ты бросил их в мир. Люди моего племени упрямы. Они будут искать, пока не найдут.
Ты заметила что-то подозрительное? быстро спросил Салих.
Нет
Она права, подумал Салих. Надо было продать драгоценности в другом городе. И бежать оттуда как можно скорее. Глупо покупать дом в Мельсине. Это слишком близко к Степи. Венуты выследят их.
Дано в Мельсине у Салиха было еще одно дело То самое, ради которого он оставался жить все эти бесконечные годы. И покинуть Саккарем, не завершив его, Салих не мог.
***
Встретиться с Алахой удалось лишь на следующий день. Салих застал ее во дворе. Она сидела возле засоренного фонтана и мрачно бросала в маленький бассейн комочки глины. Завидев Салиха, она яростно сверкнула глазами.
Он остановился в нескольких шагах перед ней.
Доброе утро, госпожа.
Алаха вскочила и вся словно взорвалась:
Брось притворяться смиренником, ты, неблагодарный вонючий пес! Ты, грязный раб! Я прилюдно отпустила тебя на волю, чтобы только не видеть твоей гнусной хари! Зачем ты увязался за мною?
Салих молчал. Такой он маленькую госпожу еще не видел. А она кричала, позабыв себя:
Я заступилась за тебя перед жрецами! Перед этими почтенными людьми, которых ты обманул! Дрянь, мерзавец! Лучше бы тебе сгнить на каторге!
Наверное ты права, спокойно отозвался Салих. Коли все так, то незачем мне и жить
Теперь она наступала на него, в ярости притоптывая маленькими босыми ногами.
Ты завел меня в эту ловушку! Мы сидим тут, как в западне, и ждем смерти! Все здесь пропахло гнилью и гибелью! Все здесь разлагается заживо!
Он опустил голову. Девочка страдала без своей степи. Но все это время она кое-как скрывала свои чувства, и Салих даже не догадывался об их силе и глубине.
А напрасно
Я ненавижу тебя! Ненавижу этот город, этот дом! Все, все здесь мне ненавистно! выкрикнула Алаха.
Прости, тихо сказал Салих.
Она подошла к нему вплотную и несколько раз ударила по щекес размаху, изо всех сил, так, что в ушах зазвенело.
Салих поймал ее за руку.
Что ты делаешь?
Пусти! прошипела Алаха, вырываясь, но он держал ее крепко.
За что ты бьешь меня, госпожа? Может быть, я поступил дурнопрости. Лучше у меня пока что не получается
Ты держишь меня здесь в плену, сказала Алаха.
От неожиданности он выпустил ее.
Какв плену? В своем ли ты уме, моя повелительница?
Как ты смеешь, ты ты навоз, червяк, животное!
Она осыпала его оскорблениями, а он слышал только одно: Алахе было нестерпимо больно. Молча он опустился перед ней на колени. Она замолчала.
Что же ты? спросил Салих. Брани меня, бей! Я заслужил.
Алаха резко повернулась и убежала в дом. Чувствуя себя полным дураком, Салих уселся на траве перед засоренным фонтаном и бросил в зацветшую воду очередной комочек глины.
***
Что тебе нужно, дитя? Откуда ты взялся?
Арих говорил сердито: мало радости болтать посреди степной дороги с неведомо откуда выскочившим перед лошадью мальчиком лет десяти. Да еще в присутствии друзеймолодых удальцов, скорых на насмешку.
Мальчик же действительно точно из-под земли явился. Или с неба упал. Только что только ковыль серебрился под ветроми на тебе: стоит мальчишечка, глаза быстрые, как стрелы, черные, рот от уха до уха, длинные волосы заплетены у висков в тонкие косицы, стянутые серебряными шнурами. Сапожки на нем расшитые звездами, мягкие, для ходьбы негодные. Между тем, сколько Арих ни оглядывался, лошади, на которой мог приехать странный ребенок, так и не углядел. Убежала, должно быть.
Надвинулся на ребенка конем, пугая. А тот и не испугался. Откинул голову назад, засмеялся. И прилюдно спросил, ничуть не выказывая почтительности к столь великолепному воину:
Ты, верзила! Ведь тыАрих, тут нет ошибки?
Вот так. Прямо в лоб. "Арих".
Слыхал я это имя, отозвался Арих уклончиво. А у самого руки так и чесались прибить мальца. Да нельзя: свои же друзья засмеют. Скажут: с пацаном воевать взялся. А ты где его слышал?
Ветром донесло, дерзко заявил мальчишка. У всех оно на слуху, о преславный!
Что за несчастливая судьба! Сперва родная сестра, теперь какой-то мальчик в богатых сапожках
Рука сама потянулась к рукояти меча. В последний только миг остановилась, отдернулась: еще только не хватало зарубить маленького!
Кто растил тебя? сказал Арих.
Дедушка. И улыбается широко и весело. Забаву себе сыскал!
Передай своему дедушке: пора, мол, тебе, старче, на покой. Из последнего ума выжил, да и того, видать, немного имел. Разве это воспитание?
Да-а? лукаво протянул мальчик. Ну так поведай мне, дураку, а я уж передам своему глупому дедушке.
Ох, как не нравился Ариху этот мальчик! Что-то нехорошее в нем чудилось. Но отступаться поздно. И потому сказал Арих:
К старшему почтение выказывай. Меньшого не обижай. Везде блюди справедливость. Рука должна быть твердой, взглядясным, речьправдивой. Так учили меня, а до менямоего отца, а до моего отцамоего деда
Мальчик поклонился, мотнул косичками.
Непременно передам деду. Пусть порадуется старик, пусть повеселится.
Слова прозвучали довольно двусмысленно, но Арих решил не обращать на это внимание. Он уже понял, что мальца не переспоришь. Не везло брату Алахи в словесных поединках в последнее время.
"Острый языкоружие слабых телом", подумал он себе в утешение. И произнес, наклоняясь с седла:
Ты, видать, заплутал в степи, а лошадь твоя убежала, маленький хаан. Я отвезу тебя в свою юрту, а после дам знать твоему отцу.
Ай-ай! закричал мальчик. Далеко мой отец! Дай лучше знать моему деду!
Да хоть бы и дедупроворчал Арих, втаскивая мальчишку в седло. Глуп ты со своим дедом, как я погляжу. Право слово, никого еще глупее тебя я не видывал! А ну как наскочил бы ты в степи на недобрых людей? Схватили бы тебя, связалипоминай как звали, никто бы никогда и не нашел такого красивого мальчика
А я на добрых людей наскочил? поинтересовался мальчик, удобнее устраиваясь позади Ариха.
Увидишь, фыркнул Арих.
И тут незнакомый мальчишка поразил его чуть ли не в самое сердце:
Отвези меня лучше не в свою юрту, а в юрту твоей тетки Чахи
Арих так и замер. Не обманули предчувствияне простой это ребенок. И НЕ БЫЛО С НИМ НИКАКОЙ ЛОШАДИ! Точнос неба свалился или из-под земли выскочил Вишьсразу о шаманке спрашивает.
Откуда тебе знать Чаху?
Кто же не знает Чаху? удивился мальчик. Похожеискренне удивился. У нас ее всякий знает
Где это "у нас"? совсем уж рассердился Арих. Надоели ему эти загадки!
У нас, повторил мальчик. И вдруг погладил Ариха по спине:А ты не можешь ехать быстрее?
***
Чаха смотрела на гостя молча. Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Она даже моргать, кажется, забыла. Точно изваяние стояла на пороге. Ее шаманское одеяние, расшитое бахромой и перьями, и то казалось живее шаманки. Ветер трепал подол и рукава, заставлял шевелиться бахрому, трогал мягкими невидимыми пальцами волосы женщины и длинные полоски выделанной лошадиной кожи, свисающие с ее головного убора. И только темное лицо Чахи оставалось точно высеченным из камня.