Помогая себе левой рукой, Боб отсчитал таким образом, десять лет назад.
Где-то невдалеке послышались голоса. Боб прислушался, потом быстро вернул пространственный регулятор к нулю, оставив временной как есть, и выскочил на середину зала.
На этот раз он был более осторожен, и чемоданы остались целыми. Итак, он в том же зале, но только десятью годами раньше, если, конечно, не напутал с регулировкой. Теперь не мешало бы узнать, что там поделывает Диктор. Уверенно двигая временной регулятор, Боб заглянул снова на десять лет вперед. Очень трудно оказалось дать точную настройку, темп перемещения был таков, что превращал любую фигуру в стремительно мелькающую тень. Найти кого-нибудь таким образом оказывалось делом почти невозможным. Почему, в отчаянье думал Боб, тот, кто придумал это устройство, не снабдил регуляторы верньером точной настройки? Лишь спустя много времени Боб понял, что создатели Ворот могли и не нуждаться в этом. Их органы чувств были совершенней человеческих.
Он уже почти сдался, когда одна из его попыток вдруг завершилась успехом. В глазке появилась фигурка человека.
Это оказался он сам с чемоданами в руках. Он шагнул прямо в глазок, закрыв собой все, и исчез. Боб взглянул поверх пульта, ожидая собственного появления, но из Ворот никто не вышел. Озадаченный, он не сразу сообразил, что временная дистанция выхода устанавливается на ТОМ конце. Он нашел, что искал, остается только подождать. Минутой позже в глазке появились Диктор и более ранний Боб Вилсон. Он сразу же вспомнил, что именно там происходит: сейчас Номер Третий затеет ссору с Диктором и совершит бегство обратно в двадцатый век.
Все идет, как задумано, Диктор его не заметил и не подозревает, что он укрылся в прошлом. Боб решил, что о Дикторе пока можно не беспокоиться, и перевел регуляторы на ноль.
Сразу же возникли другие проблемы, в частности, проблема еды. Теперь он пожалел, что не запасся едой на первое время. Да, он был не слишком предусмотрителен, хотя его можно проститьуж очень много хлопот.
Посмотрим, сказал он себе: действительно ли аборигены так гостеприимны, как было обещано.
Как удалось выяснить в результате предпринятой со всей осторожностью вылазки, живых существ в окрестностях зала Ворот не имелось.
Кругом было мертво и тихо. Один раз он даже попробовал покричать от тоскичтобы услышать в ответ эхо: как-никак человеческий голос, но эхо в анфиладе пустых залов оказалось таким жутким, что ему расхотелось кричать еще.
Внутреннее устройство замка удивило Боба. Оно было не просто странным, дворец явно не предназначался для людей. Для кого же тогда он был построен? Попадались огромные залы, где можно было бы расположить и тысячу человек, но без пола и потолка в обычном понимании. Однажды Боб обнаружил непонятного назначения отверстие в стене и, заглянув в него, едва не свалился вниз: коридор переходил в узкий мостик. Стены некоторых залов сходились внизу под острым углом. По стенам были разбросаны входные отверстия, совершенно не приспособленные для человека. Вся эта странная архитектура подействовала на Боба угнетающе. По собственным следам он вернулся в знакомый уже зал Ворот и там провел первую ночь.
Во время своей второй вылазки Боб старался придерживаться маршрутов, уже немного знакомых по прошлому пребыванию. Здесь он чувствовал себя увереннее. Постепенно стало ясно, что дворец имеет два типа помещений: для людей, бывших здесь рабами, и для тех, кого по всей видимости Диктор в своих рассказах называл высшими. Людские комнаты, при всей своей заброшенности, все-таки выглядели более уютными и обжитыми, чем покои высших, гигантские и таинственные.
После нескольких неудачных попыток Бобу посчастливилось, наконец, найти выход из дворца. Слегка привыкнув к яркому свету, он увидел ту очаровательную местность, которой он любовался с балкона в свой первый приход сюда и которая пленила его воображение. Подумать только, несколько часов тому назад они завтракали вместе с Дикторомнет, это было десять лет тому вперед!
Несколько минут он стоял неподвижно, впитывая тепло и солнечный свет. Все будет отлично, подумалось ему, это прекрасный и удивительный мир!
Затем он начал медленно спускаться с горы, оглядываясь в поисках людей. Увидев маленькую фигурку у подножия спуска, Боб радостно ее окликнул. Это был обыкновенный на вид ребенок. Услышав незнакомый голос, ребенок бросился бежать и исчез в лесу.
Ты слишком торопишься, одернул сам себя Вилсон, так ты их распугаешь. Первая неудача его не обескуражила. Где есть дети, найдутся и родители, а значит, и поле деятельности для энергичного и неглупого человека без предрассудков. Он продолжил спуск.
Из-за деревьев, там где исчез ребенок, показался взрослый человек. Он испуганно взглянул на Боба и сделал шаг вперед.
Подходи, не бойся! приободрил его Боб, я тебя не обижу.
Туземец вряд ли понял хоть слово, но тем не менее приблизился. Однако у кромки спуска он застыл и не сделал больше ни шагу. Боб недаром изучал в университете антропологию. Поведение незнакомца навело его на мысль, что это местотабу для здешних жителей. Следовательно, у него есть возможность выдать себя за существо высшего порядка. Молодец, Боб!похвалил он сам себя за проявленную сообразительность.
Мужчина опустился на колени, сложил ладони чашей, и, протянув руки перед собой, склонил голову. Не колеблясь, Боб уверенным жестом коснулся его лба. Его догадка блистательно подтвердилась.
Так даже не интересно, вслух произнес Боб, никаких трудностей.
Новоиспеченный Пятница удивленно посмотрел на него и что-то ответил глубоким, мелодичным голосом. Слова лились, как песня, странные, непривычные для слуха.
Парень, из тебя бы вышла эстрадная звезда, восхищенно заметил Вилсон, немногие из них могут похвастать таким голосом. Однако Сходи, принеси чего-нибудь поесть. Кушать, еда, он показал на свой рот.
Явно не поняв ни слова, туземец вновь попытался что-то ему объяснить. Вилсон полез в карман и достал оттуда похищенный у Диктора словарь. Вначале он посмотрел слово есть, потом слово еда. Им соответствовало одно и то же странное слово: Блеллан.
Блеллан, тщательно произнес Боб.
Блелла-а-ан?
Блелла-а-ан, согласился Боб. Извиняюсь за плохое произношение. А теперь поторапливайся.
Он поискал в словаре слово спешить, но не нашел. Или в их языке не было такого понятия, или Диктор счел необязательным включать его в словарь. Ничего, это мы скоро уладим, решил Боб, и если у них нет такого слова, я его придумаю.
Человек ушел. Вилсон уселся по-турецки у края спуска и, чтобы скоротать время, начал просматривать словарь. Очень важно, решил он, установить контакты с местным населением. Но он успел лишь найти эквиваленты нескольким, наиболее распространенным понятиям, как человек вернулся. Его сопровождало несколько других, а возглавлял процессию величественный старик, совершенно седой, но, в нарушение всех канонов, без бороды. Остальные мужчины также были безбородыми. От солнца старика защищал балдахин, который поддерживали четверо юношей. Очевидно, это был местный старейшина.
Вилсон на всякий случай нашел в тетрадке слово начальник. Ему соответствовало слово дикторудивляться нечему. Вполне логично было бы предположить, что дикторэто не имя, а титул. Странно, почему эта мысль не пришла ему в голову раньше.
Слово диктор сопровождалось, кроме того, специальной пометкой: происходит, скорее всего, из древних языков. Дюжина слов и грамматические структуры, вот и все, что связывает язык покинутых с английским.
Старейшина остановился перед Бобом, не переступая священной черты.
Все на колени, приказал Боб, и вы, диктор, не исключение.
Старейшина опустился на колени, и Боб коснулся его лба.
Туземцы принесли с собой разнообразную еду. Вилсон ел не спеша, сохраняя на лице важное выражение. Пока он ел, члены делегации развлекали его хоровым пением. Голоса их были великолепны, хотя понятие о гармонии, как показалось Бобу, они имели смутное. Тем не менее пение явно доставляло им огромное наслаждение.
Вилсону тоже захотелось сделать им что-нибудь приятное. С помощью словаря он попросил туземцев подождать его и не расходиться, принес из зала Ворот свой портативный проигрыватель и организовал своеобразный концерт современной музыки.
Реакция местных жителей превзошла самые смелые ожидания. Они стонали и плакали от счастья, слезы катились по их умиленным лицам. Боб даже не решился поставить им Чайковского, завершив концерт мужественным и страстным Болеро Равеля.
Боб остался доволен собой. Диктор, мысленно произнес он, имея ввиду отнюдь не старейшину туземцев. К тому времени, когда ты, старый каналья, здесь появишься, хозяином уже буду я.
Забегая слегка вперед, можно сказать, что Боб действительно стал Хозяином очень быстро и без каких-либо сложностей. Трудно даже вообразить, насколько переменилась природа человека под влиянием высших. Нет, физически они остались теми же, что и в двадцатом веке, только прибавилось сходства с античными статуями, в области искусства они также превосходили своих предков. Все же разница между ними была такая же, как между легендарным единорогом и джерсейской молочной коровой, или диким волком и кокер-спаниелем. Дух борьбы, жажда соперничества, стремление к власти, видимо, навсегда покинули человека. Но как, оказывается, необходимы были эти, не самые лучшие качества! В какое странное и жалкое сообщество превратился энергичный, вульгарный и задиристый народ, населявший некогда Соединенные Штаты Америки!
В этом отношении у Вилсона была неоспоримая монополия. Но и он со временем потерял интерес к игре в поддавки.
Одним фактом своего появления во дворце высших Вилсон приобрел абсолютную власть в стране. Некоторое время он занимался усовершенствованием местных жителей: изобрел заново многие музыкальные инструменты, возродил и ввел в моду разные стили одежды. Он надеялся втайне, что пресловутая любовь женщин к нарядам заставит мужчин напрягаться, чтобы удовлетворить их потребности. Но ничего такого не произошло. Человечеству не хватало жизненных стимулов, и оно катилось под гору.
Подданные охотно поддерживали все его проекты, подобно дрессированному псу, выполняющему команду, чтобы угодить хозяину.
Все попытки возродить к жизни этих мертвецов потерпели неудачу. Боб махнул рукой и занялся Воротами Времени. Эта загадка высших не давала ему покоя.
По природе своей Боб был натурой сложной: отчасти деловой человек, отчасти философ, созерцатель. Сейчас философ в нем взял верх над практиком. Им овладела идея создать математическую модель феномена Ворот. И он ее, в конце концов, создал. Не самая, может быть, совершенная из всех возможных, Боба она удовлетворила. Представьте себе плоскостьлист бумаги, или, еще лучше, шелковый носовой платок. Это и будет наш четырехмерный континуумтри пространственных и одно временное измерения. Чернильная клякса на платкеэто Ворота Времени. Складывая платок, мы можем перенести отпечаток кляксы в любое другое место на плоскости. И микроскопические обитатели платка могут перебраться со своего места на любое другое, соприкасающееся с ним в данный момент времени. Вот вам и открытый выход Ворот.
Модель, конечно, не идеальная, статичная, но кое-что все же объясняющая.
Боб не мог найти однозначный ответтребует ли складывание четырехмерного континуума присутствия более высокого измерения пространства или нет?
С точки зрения человеческого восприятия вроде бы требуется, но следует учитывать уровень интеллекта высших, а также возможность существования бесконечно большого количества пространственно-временных измерений.
Боб остановился на том, что существует, по крайней мере, еще одно измерение, кроме тех четырех, которые доступны нашему восприятию, это сами Ворота Времени. Боб научился искусно управляться с регуляторами, но не сумел составить никакого представления о принципе их работы. Одно было несомненно: их создатели обладали неизмеримо более широким спектром возможностей ориентации в пространстве и времени, чем люди. И сам дворец вполне мог быть трехмерной секцией более сложной, многомерной структуры.
Это в какой-то степени объясняло странности архитектурного замысла.
Боба охватило страстное желание узнать как можно больше об этих таинственных высших существах. Они правили многие тысячелетия, изменив до неузнаваемости мир и построив этот дворец, а потом исчезли, оставив в сердцах людей горечь невосполнимой утраты. После их ухода человечество стало называть себя покинутыми.
Но что интересно, они не оставили после себя ни записей, ни изображений, ничего материального, если не считать замка и Ворот Времени. Может, они все-таки красивая легенда?
Бобом овладела безумная идея отыскать высших в прошлом с помощью Ворот Времени.
Это была невероятно кропотливая работа. Поиск мелькнувшей тени, утомительное многодневное возвращение к ней, надежда и снова неудача.
Однажды ему все-таки удалось засечь мелькнувшую в глазке фигуру. Он отвел регулятор времени в прошлое на достаточное расстояние, запасся едой и питьем, и начал ждать.
Ждать пришлось три недели, он почти не спал, его пугала мысль, что он может пропустить во сне то, о чем столько мечтал.
Наконец, он увидел ЭТО на экране. Оно двигалось по направлению к Воротам. Когда Боб снова осознал себя, он был уже за пределами замка. Боб кричал, его била крупная дрожь. И очень не скоро он сумел заставить себя снова войти в зал Ворот и, стараясь не смотреть, вернул регуляторы в нулевое положение. После этого он не прикасался к ним еще два года.
То, что так его потрясло, были не страх, не физическая опасность и не вид неизвестногоон даже не мог вспомнить, как именно тот выглядел. Нет, его придавило чувство безысходной тоски, ощущение трагедии и бесконечной усталости. Его нервная система не вынесла напряжения. Он не был создан для таких сильных ощущений, как устрица не создана играть на скрипке. От его любопытства не осталось и следа, узнать что-нибудь о высших и при этом остаться в своем уме оказалось делом невозможным. И долго еще тень пережитого ужаса заставляла Боба просыпаться среди ночи в холодном поту.
Но оставалась проблема соответствия личности самой себе. Что же происходило с ним во время путешествия по временным цепочкам? Ведь он встречал сам себя, говорил с собой и даже дрался. Кто из них был НАСТОЯЩИЙ БОБ?
Понятно, что он был всеми ими по очереди, но что же происходило тогда, когда два или даже три Боба сходились вместе?
Чтобы как-то объяснить этот феномен, пришлось сформулировать следующий постулат: Ничто не идентично ничему, даже самому себе. Отсюда логически следовало, что Боб Вилсон, которым он был десять минут или десять лет назад, не совсем то, что он представляет собой в данный момент. Они во многом похожи, но занимают разное положение на оси времени, поэтому когда он сталкивался с более поздним или ранним Бобом, разница эта становилась очевидной. Их разделяло не только время, но теперь уже и пространство. И многих других Бобовноворожденного, ребенка, юноши, вместе соединяла только неразрывная лента памяти. То же самое соединяло и четырех Вилсонов, собравшихся вместе в тот сумасшедший день, память!
Что же касается свободы воли, энтропии, закона сохранения вещества, то эти понятия следовало расширить, обобщить и включить в них случаи, когда устройство типа Ворот приводит к утечке массы и энергии из одного континуума в другой. При этом сумма остается неизменной. Человеческая же воля должна, очевидно, рассматриваться как один из факторов, формирующих событийную канвусвободная с точки зрения человека, детерминированная с точки зрения континуума.
И все же его бегство от Диктора повлияло на ход событий. Он теперь здесь и управляет страной. Прошли годы, а Диктор не появился. Может быть, воспользовавшись свободой выбора, Боб создал иной вариант будущего? Многие философы, как известно, считали это вполне возможным.
Но когда десять лет стали подходить к концу, Боб начал в этом сомневаться. Ему не терпелось вступить в борьбу и посмотреть, кто из них, он или Диктор, останется у власти.
По всей стране были разосланы десятки гонцов с заданием арестовать бородатого человекарастительность на лицах у здешних мужчин отсутствовала полностью. Зал Ворот он держал под личным наблюдением.
Не раз он пытался выудить Диктора в будущем, но успеха не имел. Трижды попадалась в глазок человеческая фигура и трижды он узнавал в ней самого себя.
Скуки ради он решил заглянуть в прошлое. Это была долгая и трудная работа. Чем дальше в прошлое, тем менее точной оказывалась настройка. Потребовалось немало терпения, прежде чем он нащупал двадцатое столетие. Попутно раскрылся секрет точной настройки: оказывается, шарик регулятора следовало вращать, а не двигать по стержню, как он делал все время.
Ориентируясь по маркам автомашин, архитектуре зданий и дру1им признакам, он отыскал 1952 год, во всяком случае, близкое к нему временное окружение. Осторожно переместив пространственный регуляторы Боб оказался в университетском городке. Перед этим он несколько раз попадал в другие местаневозможно было прочесть дорожные указатели.
Он отыскал дом, в котором снимал комнату, и направил невидимый глаз внутрь. Комната была пуста. Боб попробовал предыдущий год: удачаобстановка его собственная, но опять никого. Осторожно, день за днем, он начал двигаться в прошлое. Но вот, наконец, в комнате появились маленькие фигурки. Изображение было нечетким и он наклонился к приборам, чтобы получше рассмотреть присутствующих.
И тут что-то мягкое шлепнулось на пол. Боб взглянул поверх пультана полу, раскинув руки, лежал человек, рядом с ним валялась поношенная и измятая шляпа.
Не было необходимости в тщательном осмотре неподвижного телаБоб ЗНАЛ, кто это! Перед ним лежал молодой Боб Вилсон, только что ловким ударом переброшенный на эту сторону Ворот.
Он стоял, словно громом пораженный. Его потряс не сам факт прибытия молодого двойникаживя в альтернативном будущем, он допускал такого рода события. Тут другое. Он был ЕДИНСТВЕННЫМ зрителем происходящего!
Итак, Диктором был он сам, Боб Вилсон. Тем самым Диктором, ибо другого никогда не существовало.
Оглядываясь назад, он понимал теперь, что иначе быть не могло. Множество вещей свидетельствовало об этом. Но в то же время каждая из них могла быть объяснена естественными причинами. Боб всячески стремился подражать Диктору, чтобы таким образом упрочить свое положение, прежде, чем тот появится. Именно поэтому он поселился в покоях Дикторато есть поспешил занять их первым. Подданные называли его Диктором, но на их языке это обычное обращение к старейшине, начальнику. Дикторами назывались и наместники Боба в удаленных от замка областях.
Он отрастил бороду, частично в подражание Диктору, но, в основном, чтобы выделяться из массы безбородых мужчин. Это увеличивало его престиж, наделяя признаками высшего существа.
И все же странно, что мысль об их сходстве не пришла ему в голову раньше. А это потому, что Диктор был заметно старше. Ему на вид было лет сорок, сорок пять, Бобу же только тридцать два.
Хотя, если посмотреть со стороны, ему, пожалуй, можно дать те же сорок. Править страной и даже счастливой Аркадиейнелегкий удел. У него уже появились морщины, в волосахседина, память о неудачной попытке лицезреть высших.
Нет, он ни о чем не жалеет, он прожил интересную жизнь, ничего подобного двадцатый век не смог бы ему предложить.
Да, забавно. Десять лет он ждал и боялся появления человека, чье лицо даже толком не мог припомнить, а оказалось, что ждал он самого себя.
Сходились даже мелочи, Арма, например. Года три назад он заметил симпатичную девушку и взял ее в прислуги, назвав Армой. Было это просто данью сентиментальным воспоминаниям о юности. Значит, она та самая Арма. Странно, первая была, как ему помнилось, намного красивее.
Вероятно, он пресытился женской лаской. С легкой усмешкой припомнил он сложную систему запретов, которую пришлось выдумать, чтобы оградить свою независимость и свою божественную бороду от домогательств назойливых красавиц.
Парень на полу, не открывая глаз, застонал.
Вилсон, он же Диктор, склонился над ним. Ничего страшного не случилось, это он помнит точно. Сначала нужно привести в порядок собственные мысли. Предстояло важное дело, и сделать его нужно тщательно, без ошибок. Человеку свойственно беспокоится о будущем, Вилсону же предстояло обеспечить собственное прошлое.
В первую очередь необходимо настроить регуляторы Ворот, чтобы без заминки отправить Боба Вилсона номер один обратно в прошлое. Это несложно, нужно лишь отодвинуть время выхода назад, ориентиром здесь послужит Боб Вилсон, работающий за письменным столом.
Но ведь Ворота появились в его комнате раньше, он это точно помнил. Ага, значит требуется подкорректировать момент появления выхода. Для находящихся в комнате это будет выглядеть так, будто диск присутствует в ней с двух часов дня.
Пришлось напрячься, чтобы вырваться из схем четырехмерной причинности и рассуждать с точки зрения бесконечности.
Кроме того, что делать со шляпой? Боб поднял ее и примерил шляпа оказалась ему маловата. Очевидно, он поумнел с той поры. Шляпу нужно поместить- в такое место, где ее сможет найти ранний Вилсон Правильно, на пульт, и тетрадку туда же.
Тетрадка, тетрадка. С тетрадкой тоже неувязка. Когда похищенный Бобом словарь пришел в негодность от частого употребления, Боб тщательно перенес его текст в новую тетрадь, чтобы освежить в памяти английский, потому что никакой необходимости в словарях уже не испытывал. Старую же тетрадь он уничтожил.
Итак, не только двух Дикторов, но и двух словарей никогда не существовало. Новая копия, которую он держал в руке, будет сквозь Ворота доставлена на десять лет назад, в прошлое, и с нее же он впоследствии снимет копию. Просто разные части одного процесса. Некоторое время они будут протекать параллельно друг другу. То же самое случилось и с ним. Жаль, что не сохранился старый словарь. Наверное, он был похож на новый, как две капли воды. Но где же начало цепочки?
Что было раньше, курица или яйцо? Если Бог создал мир, кто создал Бога? Кто, в конце концов, составил словарь?
С точки зрения философии было от чего прийти в отчаяние. Он чувствовал, что не может понять суть всего этого, как щенок не может понять, откуда берется мясо в собачьих консервах. Нет, лучше заняться практической стороной дела.
Он вспомнил, что молодому Вилсону очень пригодятся некоторые книги. Оттуда он должен почерпнуть много полезных сведений о том, как управлять страной. Нужно будет составить список.
Человек на полу зашевелился и сел. Наступило время вплотную заняться своим прошлым. Вилсон не волновался, он чувствовал в себе уверенность опытного игрока, вернее, шулера, заранее приготовившего нужные карты. И он склонился к своему альтер эго.
У вас все в порядке?
Вроде бы, пробормотал молодой Вилсон, потрогав ссадины. Голова болит.
Еще бы ей не болеть, согласился Вилсон. Вы влетели просто кувырком. Я испугался уж, не разбили ли вы голову, когда приземлялись.
Молодой Вилсон не понял его.
Влетел? Куда влетел?
В Ворота, конечно. То есть сквозь ВоротаОн кивком указал на диск, надеясь, что его вид отрезвит двойника.
Молодой Вилсон взглянул через плечо в указанном направлении, вздрогнул и зажмурился.
Я сквозь это влетел?
Да, заверил его Вилсон. Где я?
В зале Ворот, в Высоком замке Норкаал. Но куда важнее не где, а когда. Вы попали в будущее почти на тридцать тысяч лет вперед.
Это, судя по всему, не понравилось молодому Бобу. Он поднялся и с трудом заковылял к Воротам. Вилсон опустил руку на его плечо.
Куда вы собрались?
Обратно!
Ну-ну, не так быстро. Пока еще нельзя отправлять его домой. Регуляторы не установлены, он еще не протрезвел, от его дыхания спичка может загореться. Поверьте моему словувы туда вернетесь. Но позвольте сначала перевязать вам раны. Кроме того, вам необходим отдых. Сейчас я кое-что объясню, а потом, когда вы будете возвращаться, я попрошу вас выполнить для меня одно поручениек нашей обоюдной выгоде. Будущее принадлежит нам, друг мой, великое будущее!
Филип ДикТам простирается Вуб
Погрузка подходила к концу. С унылым выражением лица, скрестив на груди руки, Оптус стоял внизу, у трапа. Капитан Франко не спеша и ухмыляясь сошел по трапу.
Что не так? поинтересовался он у Оптуса. За все ведь уплачено.
Оптус не ответил: он отвернулся, подобрал полы балахона, но капитан носком ботинка прижал край полы.
Минуточку, я не все сказал! Не спешите уходить.
Гм! Оптус, сохраняя достоинство, обернулся. Я возвращаюсь в деревню. Он взглянул на трап, по которому гнали в корабль животных и птиц. Нужно подготовить новую охоту.
Франко закурил сигарету.
А почему бы и нет? Отправитесь снова в вельдт, выследите новую добычу. А вот если мы, на полпути между Марсом и Землей
Не проронив ни слова, Оптус удалился. Франко подошел к первому помощнику.
Как оно, движется? спросил он и посмотрел на часы. Неплохо мы скупились.
Помощник был угрюм.
Как все это понимать?
Да что на тебя нашло? Нам ведь они нужнее, чем им
Пока я вас покину, капитан, сказал помощник и пробрался наверх, осторожно ступая среди длинноногих марсианских страусоидов. Франко проводил помощника взглядом: он хотел последовать за ним в корабль, но что-то заставило его обернуться.
О Боже! ахнул капитан: по тропинке к кораблю шагал Петерсен с красным, как помидор, лицом, в рукеверевочка, а на другом конце веревочки
Извините, капитан, сказал Петерсен и за веревочку дернул.
Капитан Франко решительно направился к Петерсену.
Что это такое? быстро спросил он.
Это вуб, сказал Петерсон. Я его купил у туземца, за пятьдесят центов. Он сказал, что животное очень редкое, что его очень ценят.
Вот его? Франко пнул ногой в громадный округлый бок вуба. Это же свинья! Здоровенная вонючая свинья!
Да, сэр, свинья. Туземцы зовут ее вубом.
Здоровая свинья, весит фунтов четыреста. Франко дернул за жесткий пучок щетины между ушей вуба. Тот охнул, и из-под толстых век показались крошечные, влажно блеснувшие глаза, а по щеке вуба скатилась одинокая слезинка.
Может, у него вкусное мясо? с надеждой предположил Петерсон.
Это мы скоро выясним, пообещал Франко.
Заснув крепким сном в трюме, вуб благополучно пережил взлет. Когда корабль вышел в пространство, лег на курс, и все пошло как по маслу, капитан Франко изволил приказать доставить вуба наверх, дабы распознать свойства этой зверины.
Со вздохами и хрипами вуб протискивался по коридорам.
Шевелись, ворчал Джоунс, дергая за поводок. Вуб пытался хоть как-нибудь изогнуться, да только обдирал кожу на боках о хромированные стенки. Как пробка из бутылки, он вылетел в кают-компанию, и лапы его подкосились.
Великий Боже! изумился Француз. Что это?
Петерсон говорит, это вуб, объяснил Джоунс. Он его купил. Он дал вубу пинка, вуб, пыхтя, поднялся, но лапы его дрожали.
Чего это он? Француз подошел поближе. Его не вырвет?
Все окружили вуба, а тот, скорбно закатив глаза, оглядел всех собравшихся.
Он пить хочет, предположил Петерсон и пошел за водой. Француз покачал головой.
То-то мы еле поднялись. Пришлось пересчитывать балласт.
Петерсон принес воды. Вуб с благодарностью начал лакать, брызгая на людей.
В дверях возник капитан Франко.
Ну-с, взглянем. Он критически прищурился. Ты его, говоришь, за пятьдесят центов купил?
Так точно, сэр. Он ест почти все. Я ему дал зерна, и он скушал. И картошку съел, и кашу, и остатки обеда, и молоко. Ему вроде как нравится кушать. Когда поест, ложится и спит.
Понятно, сказал капитан Франко. Так, теперь касательно вкуса его мяса. Это серьезный вопрос. С моей точки зрения, откармливать его больше не стоит. Для меня он уже очень хорошо откормлен. Где кок? Позовите его сюда. Нужно выяснить
Вуб перестал лакать и пристально посмотрел на капитана.
В самом деле, капитан, сказал вуб, не лучше ли обсудить другую проблему?
Стало тихо.
Что это было? спросил капитан Франко. Вот только что?
Это вуб, сэр, сказал Петерсон. Он заговорил.
Все посмотрели на вуба.
Что он сказал? Что?
Предложил поговорить о чем-нибудь другом. Франко приблизился к вубу, обошел, внимательно осмотрел его со всех сторон.
Нет ли внутри туземца? задумчиво предположил он. Надо открыть и проверить.
Ну сколько же можно! воскликнул вуб. У вас что, навязчивая идея! Резать, резать и резать?
Франко сжал кулаки.
Эй ты, вылезай! Вылезай, как там тебя!
Никто, конечно, не вылез, а чтобы хоть как-то разрядить атмосферу взаимного непонимания, вуб помахал хвостом, икнул и рыгнул.
Прошу прощения, смущенно сказал он.
Кажется, внутри там никого нет, тихо сказал Джоунс. Все посмотрели друг на друга.
Пришел кок.
Вызывали, капитан? А это что еще такое?
Вуб, сказал Француз. Будем его кушать. Ты его, пожалуйста, осмотри, прикинь, где
Нам необходимо побеседовать, перебил Француза вуб. Я желал бы поговорить, если возможно, с вами, капитан. Я вижу, мы не сходимся по некоторым кардинальным вопросам.
Капитан ответил, но только заметное время спустя. Вуб добродушно ждал, слизывая капли воды с толстых щек и складок подбородка.