Проснувшись, она ощущала неодолимую слабость. Кружилась голова, но, вспомнив, где находится, Инга тут же испытала жгучее любопытство, ведь она раньше только слышала в разговорах взрослых об отшельнике Фридрихе, но никогда не бывала в его таинственном жилище!
Ух, как интересно! У нее даже дух захватило.
Она чуть приоткрыла глаза, разглядывая сквозь ресницы обстановку незнакомого помещения.
Отшельник сидел в глубоком кресле. Он, видимо, задремал. Прозрачный каплевидный колпак был поднят, и ничто не мешало Инге осмотреться. Болезнь отступила, она чувствовала себя совершенно здоровой, вот только слабость казалась неодолимой.
С трудом приподняв голову, она через открытую дверь увидела своего эмиранга, он плавал у поверхности шлюзового бассейна.
Почувствовав, что Инга проснулась, эмр подплыл к бортику.
«Здравствуй, милый»тепло подумала девочка, и эмиранг радостно отреагировал, закружился, взметнув брызги воды.
Фридрих вздрогнул, проснулся.
Кто тут шалит?
Инга улыбнулась.
Дедушка Фридрих, а у тебя глаза-лучики!
Это как же? удивился отшельник. У старика сердце дрогнуло, когда Инга назвала его «дедушкой».
Ну, морщинки у тебя, как лучики!
А, вот ты о чем Фридрих вдруг растерялся, поймав себя на мысли, что совершенно не умеет общаться с детьми.
Слабость не позволяла девочке встать, она вздохнула, поняв, что пока придется остаться в постели, но тут же нашла, чем компенсировать это неудобство:
Дедушка Фридрих, расскажи мне сказку! попросила Инга, приведя старика в еще большее замешательство.
Он глубоко задумался, затем развел руками:
Но я не знаю сказок!
Нет, знаешь!
Да? искренне удивился отшельник. И ком же?
О страшилище Лаймеле! Инга улыбнулась, на ее щеках появились ямочки.
Ах, вот ты о ком Фридрих сдержал невеселую усмешку, присаживаясь подле кроватки. Но он не страшилище.
А кто же? зрачки Инги расширились. Папа мне говорил: он ужасный механопоклонник, враг эмирангов! девочка произнесла последнюю фразу шепотом.
В глазах старика промелькнула грусть. Вот, значит, как преподносят детям события реальной истории?
Ладно, кивнул он. Я расскажу тебе.
Девочка устроилась поудобнее, приготовившись слушать.
Много веков назад в Лазурном Чертоге жил человек по имени Лаймел, произнес Фридрих. В те времена наш город был совсем другим. Впадину, где сейчас растет Волнующийся Лес, накрывал огромный купол. Дно кратера оставалось сухим, там возвышались дома, проходили улицы. Люди жили в просторных жилищах, не похожих на наши батт отсеки.
Что же случилось с городом, дедушка?
Фридрих погладил Ингу по волосам, коснулся ладонью лба, взглянул на контрольные мониторы систем жизнеобеспечения.
Прими лекарство, он, кряхтя, встал, взял приготовленный настой из целебных водорослей, подал Инге кружку, сделанную из раковины моллюска.
Она нехотя сделала несколько глотков.
Пей еще.
Противно. Горько.
Все равнопей.
А ты расскажешь мне, что стало с красивым городом?
Конечно, расскажу.
Инга выпила все, досуха. На самом деле отвар был не так противен на вкус, просто она капризничала, как любой ребенок, но любопытство, в конце концов, пересилило. Ей очень хотелось узнать, что же случилось дальше.
Запомни, все, что я говорюне сказка, отшельник забрал у нее пустую кружку. Это происходило на самом деле.
Хорошо, дедушка. Инга закрыла глаза, приготовилась слушать и представлять образы.
Город под куполом построили наши далекие предки. Очень давно они покинули родную планету, в поисках новой родины. Колониальный транспорт «Атлант» унес их в глубины космоса. Эти мужественные люди обладали знаниями, недоступными сегодняшним поколениям, у них были могучие и умные машины
А что такое космос, дедушка? мгновенно заинтересовалась Инга, вопросом перебив рассказ отшельника.
Ты еще мала и не поймешь.
Пойму! Ты расскажи!
Фридрих глубоко задумался. Какие слова подобрать, если в подводном мире нет доступных сравнений, способных передать необъятное величие Вселенной?
Космос не имеет границ. В нем нет воды и воздуха. Наши предки научились делать корабли, способные преодолевать огромные расстояния, они путешествовали через пустоту
А зачем, если в космосе пусто? вновь перебила его Инга.
Ну, не совсем. Огромные жаркие звезды освещают космический мрак. Вокруг звезд вращаются планеты, на поверхности которых можно жить. Наши предки прилетели сюда с далекой Земли, чтобы основать колонию, но их корабль сломался при посадке, он разделился на части и рухнул в океан. Многие пассажиры пропали, а те, кто выжил, построили город и назвали его Куполом Надежды.
А у них были эмиранги? заинтересовалась девочка.
В то времянет. Никто не знает, где, как и когда наши далекие предки впервые вступили в союз с эмрами. Дело в том, что некоторые части космического корабля, упав в океан, погрузились на очень большие глубины, и жители города сочли их погибшими. Спустя века, когда цивилизация Купола Надежды переживала свой расцвет, неподалеку, в Изумрудной Глади появились люди, облаченные в плоть эмирангов, но обитатели подводного поселения испугались их, сочли чудовищами.
Какие они глупые! искренне возмутилась девочка. Ведь эмиранги такие красивые, правда, дедушка?
Фридрих тяжело вздохнул. Многое из тех событий для него тоже оставалось тайной.
Жители Купола Надежды очень мало знали о формах подводной жизни, продолжил Фридрих. Они во всем полагались на машины, и потому заблуждались, считая эмирангов паразитами. Наши предки, не желая вступать в конфликт с жителями Купола, уплыли, основав собственное поселение в Изумрудной Глади, там, где сейчас находятся подводные фермы.
И злые механопоклонники к ним больше не приставали?
Фридрих усмехнулся.
Человеку в скафандре трудно соревноваться в ловкости и стремительности с истинным обитателем океана. Наших предков побаивались, и старались не конфликтовать с ними. Образовалось два поселения, две колонии, которые на протяжении веков существовали неподалеку друг от друга, пока не случилось несчастьекупол, сдерживающий напор океанских вод начал разрушаться, давать трещины.
И что стало с его жителями? Инга затаила дыхание.
Они построили огромные металлические корабли и уплыли в поисках суши, поняв, что не смогут отремонтировать своды города.
А что с ними стало, дедушка?
Мы не знаем, развел руками Фридрих. Их повел за собой Лаймел, последний хранитель знаний Купола Надежды. Город опустел, стал постепенно заполняться водой, а затем его своды рухнули. Наши предки переселились во впадину, они построили кварталы батт отсеков и назвали новый город Лазурным Чертогом. Куда делись последователи Лаймела, никому не известно, но о механопоклонниках и давней вражде с ним помнят до сих пор
Настоящее
Инга отчетливо помнила каждую мелочь, как будто все происходило вчера.
С тех пор минуло десять лет, она выросла, и вот сегодня так внезапно, неожиданно столкнулась с незнакомыми людьми в громоздких защитных одеждах. Неужели это и есть мифические механопоклонники из древних преданий?!
Дедушка? она вышла из медицинского отсека. Дедушка сегодня я видела людей в защитных костюмах! Без эмирангов! Они, к Инге вернулось волнение, они прорубали просеки, в Волнующемся Лесу!
Я знаю, неожиданно ответил отшельник.
Знаешь?! Инга едва поверила своим ушам. Так это не механопоклонники?! Но их лица мне совершенно незнакомы!
Тут нет ничего странного, Фридрих старался реагировать спокойно, сдержано. Ты ведь не можешь знать в лицо каждого жителя Чертога, верно?
Мы с эмром ударили одного из них! Это все вышло так неожиданно! Я и опомниться не успела. А где же их эмиранги, дедушка?
Фридриха словно током ударило. Он вздрогнул, но тут же взял себя в руки, стараясь не выдать смятения. Он ждал и боялся момента, когда Инга, взрослея, начнет задавать подобные вопросы.
Присядь, он поставил на стол две чашки. Горячий, ароматный, терпкий настой глубинных растений медленно истекал завитками пара.
Инга села в кресло.
Повзрослела Как быстро и неожиданно Сколько мы не виделись? Почти год? С прошлого сезона штормов? Фридрих с огромным трудом сохранял самообладание. Он относился к Инге как к родной внучке, желал ей только счастья, но перемены, коснувшиеся города, не предвещали добра. Старый отшельник как никто другой понимал, новое поколение, родившееся и выросшее в тесноте ограниченных пространств батт отсеков, начнет менять архитектуру и жизнь Чертога, сообразуясь лишь со своими потребностями, они теперь в большинстве, но их путьтупик, а Инга для них чужая.
Кажется, что на сломе эпох, в периоды великих потрясений, время теряет привычные свойства, течет иначе, то ускоряясь в бешеном вихре событий, то замедляясь в вязком и долгом предчувствии грядущего.
Фридрих вот уже несколько лет наблюдал, как началось медленное коварное вращение нового водоворота неизбежных событий. Сначала их ускоряющийся поток подхватит лишь некоторых, прихотливо, избирательно вырвет их из общих рядов, затащит в стремнину, бросая навстречу Судьбе, а уж затем потянет в пучину всех, без исключения.
«Но философия тут не поможет, мысленно осадил он себя. Что толку в понимании истоков и сути назревающих проблем, если Инга задала вопрос, на который я не в праве ответить?»
Почему не в праве? внутренний спор был жесток, скоротечен, беспощаден. Рассказать ей все без утайки?
А где же их эмиранги, дедушка?
Что я ей скажу? «Инга, когда ты была годовалым ребенком, мама и папа положили тебя в металлическую капсулу и сбросили с Утеса Эмиранга в Бездну, зная, что шанс возвращения оттуда ничтожно мал?» А родители тех, кто сейчас прокладывает просеки через Волнующий Лес, отказались подвергать своих детей смертельному риску, оттого у них нет эмирангов, и выросли они в тесноте батт отсеков?
«Нет, мысленно осадил себя Фридрих. Каждый поступок имеет свою цену и последствия. Инга вступила в тот возраст, когда сломать ее юную хрупкую душу легко. Удар по психике будет невыносимым, неизвестно, как Инга отреагирует на откровение, что подумает о родителях, как станет относиться к ним, узнав о ритуале погружения? Кто может предсказать реакцию подростка?»
Эх, говорил же я вам, расскажите дочери о Пути Выживших, мысленно укорил Фридрих Николая и Катю. Так нет, не послушали старика
Но поздно стенать. Сейчас от его ответа зависела судьба девушки.
Дедушка, я тут! Инга шутливо помахала ладонью. О чем так глубоко задумался? И почему молчишь? Кто эти люди? Зачем они носят неудобные костюмы? И где их эмры?
У них никогда не было эмирангов, глухо произнес Фридрих.
То есть как?! Инга едва не выронила чашку. Ее глаза выражали недоверие. Нет, ты шутишь?! Разве эмр не рождается вместе с младенцем?
Нет.
В глазах Инги читалась полная растерянность.
Эмиранг не рождается вместе с младенцем. Фридрих говорил медленно, тщательно подбирая каждое слово. Он приплывает из неведомых нам глубин, когда ребенку исполняется годик. Но еще в пору моей юности что-то случилось: эмры все реже стали всплывать из пучины Бездны. Не все дети смогли получить симбионта. Не осуждай их.
Инга вскинула недоуменный взгляд.
Кого?
Людей, что вынуждены жить без эмирангов. Они по-своему несчастны, но не осознают этого. Как бы тебе объяснить? Им неведома настоящая свобода. Такая, что есть у тебя.
И потому им позволено уничтожать Волнующийся Лес?
Отшельник был рад переключиться на новую тему.
Просеки нужны, чтобы установить и закрепить вертикальные растяжки для длинных тросов, ответил он. Я разработал систему дыхательных куполов. Они позволят соединить между собой кварталы батт отсеков, заметив, что Инга не совсем понимает, о чем идет речь, Фридрих внезапно попросил ее:задержи дыхание, насколько сможешь.
Она глубоко вдохнула, замерла, лишь глаза вопросительно смотрели на отшельника.
Тот не торопился давать пояснения.
Через пару минут Инга ощутила беспокойство, затем в груди появилась тяжесть, мышцы лица напряглись, воздух рвался наружу, до рези в груди хотелось вдохнуть, вне контакта с нервной системой эмиранга она не смогла переключиться на «подводное дыхание», и, наконец, не выдержав, судорожно выдохнула, закашлялась, несколько секунд жадно хватала ртом влажный воздух батт отсека.
Перед глазами плыли черно-оранжевые круги.
Казалось, изменилась сама ткань пространства. Она еще не осознавала всей глубины мгновенных перемен в мироощущении, лишь на душе стало очень тревожно.
Ты уже достаточно взрослая и можешь дать оценку полученным ощущениям, избегая говорить о Пути Выживших, Фридрих не собирался оставлять без пояснений другие, не менее важные для нее вопросы. Теперь ты понимаешь, как сложно жить людям, у которых нет эмирангов?
Инга кивнула. Растерянность в ее взгляде сменилась состраданием.
Ты большую часть времени проводишь вдалеке от города. Оттого и перемены кажутся тебе значительными. А на самом деле все происходит давно, постепенно. Целое поколение повзрослело, как и ты. Но у них нет эмирангов, они выросли, не покидая батт отсеков, и теперь стараются наладить свою жизнь. Я помогаю им в меру сил. Сделал с десяток герметичных костюмов. Спроектировал систему воздушных куполов, скоро ты сможешь их увидеть из окна батт отсека.
Инга внимательно выслушала его, задумалась, а затем неожиданно спросила:
Дедушка, а у тебя был эмиранг?
Чашка в руке Фридриха дрогнула. Он едва не пролил горячий напиток, машинально переспросив:
Был ли у меня эмиранг? Да, был, после небольшой паузы ответил отшельник. Но, он погиб.
Инга онемела от жестокого смысла его фразы.
Гибель эмирангасамое худшее, что только может произойти в жизни человека. На ее глазах выступили слезы. Потрясение оказалась настолько сильным, что дрогнул подбородок, защипало в носу.
Дедушка, как же так?
Моя вина, тяжело вздохнул Фридрих. Я был молод и беспечен. Хотел открыть все тайны окружающего мира и в итоге поплатился за свое безрассудство.
А что ты сделал? сердце Инги замерло.
Попытался достичь дна Бездны.
Инга, ошеломленная его признанием, поначалу не нашлась, что сказать, а затем выдавила:
Но у Бездны нет дна! Все это знают!
Так принято считать, мягко поправил ее Фридрих. На самом деле дно должно быть. Обязательно. Бездна, это давний разлом в планетарной коре, след катастрофы, произошедшей миллионы лет назад. Когда образовалась гигантская трещина, часть древнего дна сползла вниз, обрушилась в нее. Океан кипел, ведь вода соприкоснулась с жаром недр, все живое на тысячи километров вокруг погибло.
Инга крепко зажмурилась, пытаясь представить явления, что так скупо обрисовал дедушка Фридрих.
Нет, вообразить как вода и огонь сходятся вместе, как кипит океан, а дно проваливается, покрываясь трещинами, она не смогла, вместо четкой картины на фоне смеженных век метались лишь расплывчатые тени.
Зачем же ты решился отправиться туда?
Я был молод, повторил Фридрих. Мне не давали покоя вопрос, почему эмиранги стали все реже подниматься из пучин? Я хотел отыскать причину и исправить ее, но не рассчитал своих сил. Нас с эмром подхватило мощным течением, вынесло в кипящие широты, где океан бурлит от извергающихся столбов ядовитых газов. Мы боролись, но силы стихии оказались сильнее.
Как же ты уцелел?
Меня спас эмиранг. Я потерял сознание, а он продолжал плыть в отравленных водах, пока не преодолел их, сумев добраться до Изумрудной Глади, голос Фридриха все же дрогнул. Фермеры нашли нас, но слишком поздно. Меня выходили, а эмиранг погиб, отшельник порывисто встал, отвернулся, чтобы Инга не видела выступивших слез. Фильтруя воду, добывая для меня кислород, эмр получил смертельную дозу токсинов.
Дедушка, извини! Я не хотела тебя расстраивать!
Ничего. Ты все равно бы спросила, рано или поздно старик украдкой вытер глаза, вернулся за стол. Хочешь узнать, что было дальше?
Инга неуверенно кивнула.
Почему ты все время живешь один, так далеко от города? тихо спросила она.
* * *
Фридрих многого недоговаривал, щадя и без того растревоженные чувства Инги.
Много лет назад он оказался тем, кого судьба вырвала из общего строя, бросив в стремнину роковых событий. Он не сумел справиться с юношескими эмоциями, поставил под сомнение право таинственной, безликой силы решать, кто из младенцев будет жить, а кто навек сгинет в темной пучине Бездны.
Прожитое проносилось перед мысленным взором. Нелегкая судьба спрессовывалась в ярких, не потерявших остроты воспоминаниях. С высоты прожитых лет он понимал: вызов, брошенный Бездне, ему бы простили, списав на юношеское безрассудство, настоящая «вина» заключалась в том, что он выжил, сумел вернуться из мрачных пучин, не раскрыв их тайн, но потеряв своего эмиранга.