Если тебя поймают, ты будешь повешен, сказал Пинар.
Он не посмеет послать кого-то в погоню за нами. Те, кого он пошлет, тоже разбегутся. Я бросил свою усадьбу, жену и двух дочек и пришел в Дрос-Дельнох драться с надирами. А не для того, чтобы драить доспехи.
Что ж, иди, приятель. Надеюсь только, ты не будешь жалеть об этом всю жизнь.
Я уже жалеюно решения своего не изменю. Пойду на юг к Хитроплету. Вот настоящий солдат!
Жив ли еще князь Дельнар? спросил Друсс.
Пинар рассеянно кивнул.
Сколько человек осталось на своих постах?
Что? встрепенулся Пинар, поняв, что Друсс обращается к нему.
Сколько человек еще осталось в Дельнохе?
А тебе-то что?
Я спрашиваю потому, что направляюсь туда.
Зачем?
Потому что меня попросили об этом, паренек. А я за свои годы, такие долгие, что и счет им потерял, ни разу еще не отвергал просьбы друга.
И этот друг вызвал тебя в Дрос-Дельнох? В своем ли он уме? Нам нужны солдаты, лучники, копейщики, воины. Мне теперь не до почтения, старик, шел бы ты лучше домой. Седобородых старцев там не надо.
Говоришь ты прямо, парень, угрюмо улыбнулся Друсс, но мозги у тебя помещаются в штанах. Я машу топором вдвое дольше, чем ты прожил на свете, и мои враги давно мертвыили жалеют о том, что выжили. Глаза Друсса сверкнули, и он ближе подступил к молодому воину. Когда ты беспрестанно воюешь сорок пять лет, нужна кое-какая сноровка, чтобы остаться в живых. У тебя, парень, еще молоко на губах не обсохло, и для меня ты безусый юнец. На боку у тебя висит красивый меч, но если я захочу, то убью тебя, даже не вспотев.
В комнате настала тишина, и все заметили, что у Пинара на лбу проступила испарина.
Кто пригласил вас в Дрос-Дельнох? спросил наконец юноша.
Князь Дельнар.
Вот оно что Но ведь князь болен. Быть может, ваша рука и правда еще сильна и я для вас, конечно, безусый юнец. Но знайте: в Дрос-Дельнохе командует ган Оррин, а он не позволит вам остаться, что бы там ни говорил князь. Я уверен, что сердце у вас отважное, и сожалею, что проявил неуважение. Но вы в слишком преклонных годах, чтобы воевать.
Суждение юности редко имеет цену. Ну что жхоть мне и неохота, но я вижу, что должен доказать, чего стою. Испытай меня, парень.
Я вас не понимаю.
Испытай меня. Дай мне задачу, которую никто здесь выполнить не может. И поглядим, на что способен старик.
Некогда мне играть в эти игры. Мне надо обратно в Дельнох.
Пинар повернулся, чтобы уйти, но слова Друсса нагнали его, оледенив ему кровь.
Ты не понял, парень. Если ты откажешься, мне придется тебя убить, ибо позора я не потерплю.
Хорошо, будь по-вашему, обернулся Пинар. Пойдемте на рыночную площадь.
Постоялый двор опустелвсе, кто был в нем, встали вокруг Друсса и Пинара на тихой деревенской площади. Солнце светило вовсю, и Друсс расправил плечи, наслаждаясь весенним теплом.
Силу вашу испытывать нет нужды, сказал Пинар, ибо сложены вы как бык. Но война, как вам известно, это испытание на выносливость. Борцовый поединок вас устроит?
В свое время я считался неплохим борцом, сказал Друсс, снимая колет.
Хорошо! Тогда я выставлю против вас, одного за другим, трех человек по своему выбору. Согласны?
Пусть твои бегуны выходяту них и мускулов-то нет, одно сало.
По толпе прошел гневный ропот, но Пинар поднял руку:
Дориан, Хагир, Сомин, проучите-ка деда.
Это были те самые, с кем Друсс говорил в таверне. Дориан скинул плащ и связал длинные, до плеч, волосы кожаной тесемкой на затылке. Друсс украдкой попробовал коленооно работало не слишком хорошо.
Готовы? спросил Пинар.
Противники кивнули, и Дориан тут же кинулся на старика. Левой рукой Друсс ухватил его за горло, правую просунул между ног и поднял. Потом с ворчанием отшвырнул прочьДориан пролетел десять футов по воздуху и грохнулся, как мешок, на утоптанную землю. Он приподнялся было и снова сел, тряся головой. Толпа разразилась хохотом.
Кто следующий? спросил Друсс.
Пинар кивнул другому бойцу, но, увидев страх на лице парня, сказал:
Ты доказал свое, седобородый. Ты прав, а я нет. Но ган Оррин не допустит тебя сражаться.
Он меня не остановит, паренек. А если попробует, я привяжу его к быстрому коню и отправлю обратно к дядюшке.
Ах ты старый ублюдок! Дориан схватил свой длинный меч и двинулся к Друссу, который ждал его спокойно, скрестив руки на груди.
Положи меч, Дориан, сказал Пинар.
Отойди или доставай свой! хрипло прокричал Дориан. Довольно с меня. Считаешь себя воином, старик? Тогда берись поскорее за свой топорне то я устрою сквозняк у тебя в брюхе.
Парень, холодно ответил Друсс, подумай хорошенько. Ты не останешься в живых, вступив со мной в поединок. Это не удавалось еще никому. Последние слова Друсс произнес очень тихо, но было в его тоне что-то такое, что все поверили ему.
Все, кроме Дориана.
Увидим. Бери свой топор!
Обхватив рукой черную рукоять, Друсс вынул Снагу из ножен. Дориан бросился в атакуи умер. Он лежал на земле с перерубленной шеей.
Пинар онемел. Дориан не принадлежал к великим фехтовальщикам, но драться умел неплохо. И вот этот старик шутя отмахнулся от его меча и, не сходя с места, плавным движением нанес свой удар. Пинар молча смотрел на труп своего товарища. «Лучше бы ты остался в Дросе», подумал он.
Я не хотел этого, проговорил Друсс, я честно предупредил его. Он сам сделал свой выбор.
Да, ответил Пинар. Простите, что я так говорил с вами. Теперь я вижу, вы можете оказать нам огромную помощь. Я должен помочь им убрать телоно потом вы не откажетесь выпить со мной?
Увидимся в таверне.
Высокий темноволосый парень, из тех, что назначены были бороться с Друссом, подошел к нему и сказал:
Хочу извиниться перед вами за Дориана. Уж очень он горячийвсегда таким был.
Теперь уже не такой.
Мстить за него некому, не опасайтесь.
Вот и ладно. Мужчине, у которого есть жена и дочери, надо уметь держать себя в руках. Дурак, право слово. Ты кто, друг семьи?
Да. Меня зовут Хагир. Наши усадьбы рядом. Мы с ним соседи были соседями.
Надеюсь, ты позаботишься о вдове, Хагир, когда вернешься домой.
Не вернусь я домой. Пойду обратно в Дрос.
С чего это вдруг?
Из-за вас, уважаемый. Мне кажется, я знаю, кто вы.
Решай сам за себя и не взваливай это на мои плечи. Мне нужны в Дрос-Дельнохе солдатыно такие, что не побегут.
Я ушел не потому, что испугался. Просто мне надоели их дурацкие порядки. Но если там будете вы, я все стерплю.
Ладно. Приходи попозже, и мы выпьем. Сейчас мне нужна горячая ванна.
Растолкав зевак, толпившихся на пороге, Друсс вошел в дом.
Ты что, вернуться надумал, Хагир? спросил кто-то.
Да. Надумал.
С чего бы? Ничего ж не изменилось. Да и мы все теперь на заметкекак бы плетей не отведать.
Потому, что он идет туда. Мастер Топора.
Друсс! Так это Друсс?
Да. Я уверен.
Вот незадача-то! сказал третий солдат.
О чем это ты, Сомин?
Да о Дориане. Друсс был его героем. Не помнишь разве? Только и слышно от него, бывало, Друсс то да Друсс се. Он и в армию-то пошел, чтобы стать похожим на Друссаа то и встретиться с ним.
Ну, вот он с ним и встретился, угрюмо сказал Хагир.
Друсс, темноволосый Пинар, высокий Хагир и неказистый лицом Сомин сидели за угловым столом в таверне. Вокруг, привлеченная живой легендой, собралась целая толпа.
Чуть больше девяти тысяч, говоришь? А лучников сколько?
Дун Пинар только рукой махнул.
Человек шестьсот. Остальныеуланы, пехотинцы, копейщики и саперы, ядро же гарнизона составляют добровольцы-крестьяне с Сентранской равниныхорошие, храбрые ребята.
Если я верно помню, сказал Друсс, первая стена насчитывает четыреста шагов в длину и двадцать в ширину. Там нужна тысяча лучникови не просто парней с луками в руках, а таких, которые способны попасть в цель со ста шагов.
Нет у нас таких. Зато есть почти тысяча легионеров-кавалеристов.
Наконец-то хоть одна хорошая новость. Кто командует ими?
Ган Хогун.
Тот самый Хогун, что расколошматил сатулов при Кортсвейне?
Да, с гордостью ответил Пинар. Настоящий воин, требовательный, и все равно солдаты его обожают. Ган Оррин не слишком жалует его.
Оно и понятно. Но с этим мы разберемся позже, в Дельнохе. Как с припасами?
Еды хватит на год, и мы отыскали еще три колодцаодин в самом замке. У нас около шестисот тысяч стрел, полным-полно дротиков и несколько сотен запасных кольчуг. Главная заботасам город. Он раскинулся от третьей стены до шестойтам сотни домов, а убойной земли нет и в помине. Преодолев шестую стену, враг будет иметь прикрытие до самого замка.
Это мы тоже решим в Дросе. Разбойники в Скултике еще обитают?
Ясное делоони там не переводятся.
Сколько их?
Кто знает? Человек пятьсот-шестьсот.
Известно, кто у них атаман?
Опять-таки трудно сказать. По слухам, самую большую шайку возглавляет некий молодой дворянин. Но слухиони и есть слухи. У разбойников каждый атаман непременно дворянин, а то и принц. Что у тебя на уме?
Да то, что там должны быть лучники.
Но тебе нельзя в Скултик, Друсс. Мало ли что случится? Вдруг тебя там убьют?
Да, случиться может всякое. У меня может отказать сердце или печень. Я могу подхватить заразу. Нельзя всю жизнь бояться неведомо чего. Мне нужны лучники, а в Скултике они есть. Чего проще?
Не так все просто. Пошли туда кого-нибудь еще. Ты слишком большая ценность, чтобы так швыряться собой, взмолился Пинар, схватив старика за руку.
Стар я, чтобы себя перекраивать. Тот, кто действует прямо, всегда преуспеваетповерь мне, Пинар. Кроме того, тут есть еще одна сторона, о которой я скажу тебе позже. Итак, обратился Друсс к собравшимся, вы уже знаете, кто я и куда я иду. Буду говорить с вами откровенно: многие из васдезертиры, напуганные или павшие духом. Поймите одно: когда Ульрик возьмет Дрос-Дельнох, дренайские земли станут надирскими землями. Ваши усадьбы перейдут к надирам. Ваши жены станут женщинами надиров. Есть вещи, от которых не убежишь. Я-то знаю.
В Дрос-Дельнохе вам грозит смерть. Однако все люди смертны. Даже Друсс. Даже Карнак Одноглазый. Даже Бронзовый Князь.
Мужчине нужно многое, чтобы жизнь его была сносной. Хорошая женщина. Сыны и дочери. Дружество. Тепло. Еда и кров. Но прежде всего он должен увериться в том, что онмужчина.
Что же это такоемужчина? Это тот, кто встает, когда жизнь собьет его с ног. Тот, кто грозит кулаком небесам, когда буря губит его урожай, и засевает поле снова. Снова и снова. Мужчину не могут сломить никакие выверты судьбы.
Быть может, он никогда не одержит верхзато он может с гордостью смотреть на себя в зеркало. Как бы низко он ни стоял, кем бы ни былкрестьянином, крепостным или нищим, победить его нельзя.
И что такое смерть? Конец заботам. Конец борьбе и страху.
Я участвовал во многих сражениях. И много раз видел, как гибнут людимужчины и женщины. В большинстве своем они умирали гордо.
Помните об этом, определяя свое будущее.
Пронзительные голубые глаза старика обошли толпу, всматриваясь в лица. Он знал, что добился своего. Теперь пора уходить.
Он попрощался с Пинаром и остальными, заплатил по счету, несмотря на протесты хозяина, и зашагал в Скултик.
Он шел сердито, чувствуя спиной взгляды всего высыпавшего из гостиницы люда. Он сердился потому, что сказал фальшивую речь, он любил правду. Он знал, что жизнь ломает многих мужчин. Даже крепкие, как дуб, сдаются, когда их жены умирают или уходят от них, когда страдают и терпят лишения их дети. Другие сильные люди ломаются, когда теряют руку или ногуили, хуже того, когда их постигает паралич или слепота. Каждый человек способен сломаться, как бы ни был он силен духом. Где-то глубоко внутри у каждого сокрыто слабое место, и только изощренная жестокость судьбы способна его отыскать. Друсс знал, что сильнее всего тот, кто лучше сознает, в чем его слабость.
Сам он пуще всего боялся одряхлеть. От одной только мысли об этом его бросало в дрожь. Вправду ли он слышал тот голос в Скодии или эти слова нашептал ему собственный страх?
Друсс-Легенда. Самый могучий человек своего времени. Воин, созданный, чтобы убивать. И чего ради?
«Возможно, мне просто недостало отваги стать крестьянином», сказал себе Друсс. И рассмеялся, отбросив все свои мрачные мысли и сомнениябыл у него и такой талант.
Нынче ему выдался удачный день, Друсс это чувствовал. Если он будет держаться проторенных троп, то непременно встретит разбойников. Одиноким стариком они займутся непременно. Уж слишком обидно было бы пройти через весь лес незамеченным.
Он приближался к опушке Скултика, и растительность становилась гуще. Огромные корявые дубы, грациозные ивы и стройные вязы сплетались ветвями, насколько хватал глази гораздо дальше.
Полуденное солнце бросало сквозь листву мерцающие блики, и ветер приносил журчание потаенных ручьев. Лес манил своей красотой и тайной.
Белка, прервав поиски пищи, настороженно воззрилась на идущего мимо старика. Лиса шмыгнула в подлесок, и змея скользнула под поваленный ствол. Вверху пели птицыих звучный хор славил жизнь.
Друсс шел весь долгий день напролет, распевая залихватские боевые песни разных племенон знал немало таких.
Ближе к сумеркам он понял, что за ним следят.
Он не смог бы объяснить, откуда узнал об этом. Но кожа на затылке натянулась, и он остро почувствовал, какую широкую мишень представляет собой его спина. Друсс привык полагаться на свои ощущения. Он нащупал в ножнах Снагу.
Вскоре он вышел на небольшую поляну. Кругом росли буки, стройные и легкие, как прутики, на фоне дубов.
Посреди поляны на поваленном дереве сидел молодой человек в домотканом зеленом камзоле и бурых кожаных штанах. На коленях у него лежал длинный меч, сбоку лук и колчан стрел, оперенных гусиными перьями.
Добрый день, старче, сказал он Друссу. «Гибок и силен», подумал Друсс, подметивший своим глазом воина кошачью грацию, с которой незнакомец поднялся, держа в руке меч.
Добрый день, паренек.
В подлеске слева от Друсса что-то шевельнулось. Справа тоже донесся шорох ветки, задевшей о ткань.
Что привело тебя в наш прекрасный лес? спросил человек в зеленом.
Друсс не спеша подошел к ближайшему буку и сел, прислонившись спиной к стволу.
Любовь к уединению.
Ты искал уединения, но оказался в обществе. Не повезло тебе.
Значит, в другой раз повезет, с улыбкой ответил Друсс. Почему ты не пригласишь своих друзей присоединиться к нам? В кустах, должно быть, сыро.
Я и в самом деле веду себя некрасиво. Элдред, Ринг, выходите и познакомьтесь с нашим гостем. На свет вылезли еще двое юнцов в таких же зеленых камзолах и кожаных штанах. Ну вот, теперь все мы в сборе.
Кроме бородача с длинным луком, сказал Друсс.
Выходи, Йорак, рассмеялся молодой человек. От этого деда ничего не скроешь, как я погляжу. На поляну вышел четвертыйна голову выше Друсса и здоровый как бык. Длинный лук в его ручищах казался игрушечным. Итак, все налицо. Будь так добр вручить нам все свои ценности, ибо мы спешим. В лагере жарится олень и готовится сладкий молодой картофель, приправленный мятой, я не хотел бы опаздывать. И он улыбнулся мягко, словно прося его извинить.
Друсс поднялся одним движением, и его голубые глаза вспыхнули боевым задором.
Если вам нужен мой кошелек, придется его заработать.
Ого! Молодой человек улыбнулся и снова сел. Говорил я тебе, Йорак, у этого старикана вид настоящего воина.
А я говорил тебе, что надо его попросту пристрелить и забрать у него кошелек.
Это нечестно. Слушай, старче, из-за того, что мы не захотели подло убивать тебя издали, мы попали в трудное положение. Мы непременно должны забрать у тебя кошелекиначе какой смысл именоваться грабителями? Поразмыслив, молодой человек продолжил: Ты явно небогат, а потому и трудов больших не стоишь. Может, бросим монетку? Выигрываешь тытвои деньги остаются при тебе, выигрываем мыденьги наши. Вдобавок я еще и накормлю тебядаром. Жареная оленина! Ну какидет?
А что, если я в случае выигрыша заберу ваши кошелькине считая дарового обеда?
Ну-ну, старый конь. Не нужно запрашивать слишком много, пользуясь нашей любезностью. Ладнодавай честь по чести. Не хочешь ли схватиться с Йораком? Ты крепкий на вид, а он здорово дерется на кулачках.
Идет! сказал Друсс. Каковы правила?
Правила? Кто останется на ногах, тот и побеждает. Обед в любом случае за нами. Ты мне нравишьсяты чем-то похож на моего деда.