- Почему ты не женишься?
- Увы, папа, в нашем мире не все могут себе это позволить.
- Что тебе мешает, скажи на милость?
- Ничего не мешает. Скажем так, обстоятельства так складываются.
- Обстоятельства! - Призрак издал звук, похожий на презрительное фырканье. - Черт тебя возьми, сын, ты когда-нибудь станешь мужчиной, или нет? Мне было четырнадцать лет, когда я заманил на сеновал нашу служанку Минни. Она была на восемь лет старше меня, но я знал, что она пошла со мной не только потому, что боялась прогневить меня - я ей по-настоящему нравился, вот!
- Отлично, отец. А сколько лет тебе было, когда ты затащил на сеновал мою мать?
- Я любил ее, - с грустью сказал призрак. - Я действительно любил Анну и люблю до сих пор. И мне очень больно, когда ты так говоришь. Я всегда страдал из-за того, что не могу жениться на ней.
- Что же тебе мешало, папа?
- Мой титул, будь он... Я был единственным отпрыском домом Беренсонов, и должен был жениться на родовитой девице, чтобы наш ребенок наследовал титул и лен семьи, понимаешь?
- Еще бы! А я был так, побочным продуктом твоей любви. Очень мило, что ты мне об этом напомнил.
- Прости, сын, я не хотел тебя обидеть. И позволь напомнить тебе, что тебе не в чем меня упрекнуть. Я по мере возможности помогал вам с Анной, оплатил твою учебу в королевском университете. Конечно, я хотел видеть тебя рыцарем, а не ученым. Чтобы ты носил мой герб с полным правом на это.
- Но герб сегодня носит мой брат Филлес, а не я, - сказал Бере. - Впрочем, неважно. Давай сменим тему, отец.
- Я ждал, что ты это скажешь. Каждый год мы встречаемся с тобой в неделю Безвременья, и каждый раз наша беседа начинается почти одинаково, ты не находишь?
- Да, так уж мы с тобой устроены, - Бере улыбнулся. - Извини, отец. Я не хотел тебя обидеть.
- Сынок, я знаю. И потому хочу сказать тебе, что мы с матерью продолжаем любить тебя даже по ту сторону жизни.
- Родительская опека после смерти? Странно это звучит.
- Ты не знаешь, что из себя представляет посмертное существование, и я не могу тебе этого, к сожалению, рассказать - законы Великого Молчания слишком суровы, и никто не имеет права их нарушать. Я пришел к тебе потому, что нас заботит твоя судьба. Каждый год мы говорим с тобой об одном и том же. Ты не выполнил свой долг перед нами, сынок. Мы хотим видеть тебя счастливым, а ты все эти годы старательно убегаешь от своего счастья.
- Что такое счастье, отец? Кто это знает?
- Я знаю, - твердым голосом ответил призрак. - Счастье - это семья, дом и дети. Счастье - это любовь, верность, семейные вечера у очага, вкус пищи, приготовленной руками любящего тебя человека. У тебя этого всего нет.
- Каждому свое, отец.
- Идиотское высказывание, придуманное идиотами. Я хочу, чтобы ты изменил свою жизнь. И твоя мать этого хочет. Она очень переживает за тебя. Ее очень тревожит, что ты одинок.
- Я не одинок. У меня есть Фес.
- Это животное? Он всего лишь грифон.
- Этот всего лишь грифон спас меня от смерти в Гонтгейме, когда наемный подонок всадил мне в ногу отравленную стрелу из арбалета. Яд, которым была смазана стрела, был из тех, которые невозможно нейтрализовать магией - так называемый абсолютный яд. Фес тогда вытащил меня буквально с того света: он нашел редчайшие целебные травы в горах и сумел убедить местного алхимика бесплатно приготовить для меня лекарство из этих трав. Правда, ему пришлось порвать алхимику его новую бархатную куртку, но я остался жив, а это главное.
- Ты не рассказывал мне об этом случае, - лицо призрака снова помрачнело.
- Зачем? Вряд ли тебе следует знать такие подробности. И потом, я не хотел лишний раз расстраивать мать. Ты бы ведь все ей рассказал, я прав?
- Тебе надо сменить образ жизни. Не стоит дразнить смерть, дергая ее за космы.
- Отец, а как же рыцарская доблесть и воинский долг? Ты же сам хотел видеть меня рыцарем.
- Рыцарем, а не наемником, который рискует жизнью ради презренных денег.
- Какая разница? - Бере пожал плечами. - Каждый зарабатывает свой хлеб так, как ему позволит общество, в котором он живет.
- Мне не нравится твой тон.
- Успокойся, папа, я решил отойти от дел. Я нашел себе новую работу, спокойную и безопасную. Буду корпеть над книгами и носить подбитую мехом мантию университетского педеля.
- Вот как? Ты вернулся в науку?
- Да. И хочу сказать тебе - ты тысячу раз прав. Я намерен зажить спокойной жизнью. Такой, какой живут все остальные люди. Работать, жениться, родить и вырастить детей, а потом уйти к вам. Очень хочу не дать вам повода упрекнуть меня, когда мы встретимся там... в вашем мире.
- Вот это мне уже нравится! - Призрак издал свистящий звук, похожий на глубокий вздох. - Хорошие слова, сын. И хорошие планы. Я расскажу об этом Анне.
- Да уж, будь любезен.
- Мне было очень приятно поговорить с тобой, сынок.
- И мне, отец. Я так понимаю, ты должен уходить?
- Да, увы. Свеча догорает, я чувствую, что слабею. Хотелось бы еще с тобой побыть, но не могу, прости. Я желаю тебя всего самого лучшего, сын.
- Прощай, папа.
- Опять воспитывал? - спросил Фес, осторожно заглядывая в комнату и косясь на стол, над которым только что плавала призрачная фигура.
- Не без этого, - Бере протянул руку к буфету, чтобы открыть его, потом вспомнил, что в буфете нет не только вина, но и вообще ничего, выругался. - Хоть он мой отец, но энергии из меня вытянул будь здоров. Тяжело общаться с привидениями, даже если это призраки любящих родителей.
- Для тебя есть два письма, - сообщил грифон, уже вполне пришедший в себя.
- Письма? - Бере сразу забыл о визите отца. - Что за письма?
- Они на камине.
Первое письмо было большим, прямоугольным и запечатанным красной сургучной печатью с изображением встающего на дыбы дракона - знак королевской канцелярии. На конверте четким каллиграфическим почерком было написано две строчки: "Магистру Бере Беренсону, Университет, корпус Магов, комната 17, в собственные руки". Обратного адреса не было. Бере сломал печать, извлек из конверта письмо и прочел следующее:
"Магистр магии Бере Беренсон приглашается для собеседования в пансион "Бланшефлер" в субботу в 6 вечера. По прочтении письмо сжечь".
- Так, - сказал Бере. - Обо мне вспомнили.
- Что-то важное? - осведомился грифон.
- Похоже, что так. - Бере помахал раскрытым письмом перед мордой грифона. - Чуешь запах?
- Пахнет чернилами и духами, - сказал грифон.
- А еще пахнет политикой и грязными делами Тайной канцелярии его величества. Меня приглашают в "Бланшефлер" завтра в шесть. Надеюсь, это будет просто приятный ужин при свечах.
- И ты пойдешь?
- Боюсь, у меня нет выбора. Зря я сказал отцу, что собираюсь жить как остальные люди. Меня, похоже, никогда не оставят в покое. Кто принес этот пакет?
- Важный посыльный в ливрее, расшитой золотом. Я сначала подумал, это что-то из ректората.
- Странно, обычно подобные письма приносят незаметные типы с невзрачными рожами... Ладно, плевать, - Бере смял письмо и швырнул в остывший камин.
- Ты еще не смотрел второе письмо, - напомнил грифон.
- Его тоже принес посыльный в ливрее?
- Не угадал. Какой-то уличный оборвыш лет двенадцати.
- Это интересно, - Бере взял с каминной полки небольшое письмо, сложенное треугольником. На нем тоже не было обратного адреса.
- М-да, - сказал Бере, развернув письмо. - Хочешь взглянуть?
- Цифры? - Грифон помотал головой. - И ни одного слова?
- Вот именно, - Бере озадаченно посмотрел в письмо. Ни единого слова, ничего, только вот такая вот математическая красота: "21327-9+>2-4+>5-2-12-61113382200-1" - Любопытно.
- Да, действительно интересно, - Грифон поднял дыбом шерсть на загривке, сверкнул глазами. - Надо над этим подумать.
- А ты уверен, что эта писулька адресована мне? Может, кому-нибудь из студентов-математиков?
- Тебе она адресована. Этот мальчишка, когда я открыл дверь, сначала чуть не убежал, а потом, когда я окликнул его, осведомился, где живет мэтр Бере Беренсон. Сказал, что ему велели передать тебе важное письмо. И вручил мне эту записку. Что, не можешь понять, что к чему?
- По-моему, это просто какая-то ошибка.
- Интересная последовательность, - сказал грифон. - А ты не думаешь, что это какой-то шифр?
- У меня с криптографией слабо, Фес. Давай наплюем на эту записку и отправимся на боковую.
- Погоди-ка. Положи записку на стол - ага, вот так, - Фес приподнялся, оперевшись передними лапами на столешницу, навис над запиской. - Я, кажется, кое-что понимаю.
- Ну-ну. И что ты там понял?
- 21327 - это дата. Второй месяц 1327 года.
- Очень интересно. И чем сия дата знаменательна, можешь сказать?
- Попробуем вспомнить. Чем ты занимался в это время?
- Работал консультантом в реставрационной компании.
- А еще? Может, встречался с кем?
- Фес, не морочь мне голову, - Бере зевнул. - Я спать хочу.
- Стоп, я все понял! - Фес засверкал глазами. - В феврале 1327 года король Аррей открыл новый кафедральный собор - да-да, именно в феврале, точно!
- И какое отношение это имеет ко мне? - с иронией спросил Бере.
- Пока никакого...Дальше через черточку идет цифра 9. Что она может значить?
- Это значит, что уже девять вечера. Фес, и пора...
- Понял! - Фес захлопал крыльями. - Девять - это число дверей на фасаде собора. Девятидверный портал в честь девяти богов!
- Браво, братец! - Бере с самым серьезным видом хлопнул несколько раз в ладоши. - Но дальше идет плюс. И что же он может значить, применительно к дверям и собору?
- Перекресток, - вздохнул Фес. - Площадь перед собором находится на пересечении четырех главных городских улиц - Церемониальной, Священной, улицы Всех Богов, проспекта Процессий.
- Так, а этот значок "больше"...
- Направление. От фасада собора надо идти вправо.
- Погоди, - Бере вытер ладонью внезапно выступивший на лбу пот, подошел к двери, выглянул в коридор, проверил заперта ли входная дверь, а потом, прикрыв за собой дверь комнаты, сел рядом с Фесом. - Теперь поправь меня, если я буду говорить ерунду: от портала собора Всех Богов надо идти вправо по Священной улице два квартала, так?
- Только полный болван не догадается, - самодовольно ответил грифон. - Даже я знаю, что в вашем языке "квартал" и "четыре" звучат одинаково.
- И доходим опять до перекрестка?
- А потом направо и... Что может значить пятерка?
- Я знаю, - сказал Бере после нескольких минут молчания. - Это здание компании "Цветение".
- С чего решил?
- Месяц Цветения - пятый месяц в календаре.
- А может, это дом номер пять?
- Может быть. Давай дальше.
- Цифра два, несомненно, этаж, а 12 - номер комнаты, - Фес довольно зафыркал. - Тебя что, на свидание приглашают?
- Точно "Цветение", - вздохнул Бере. - Там на втором этаже гостиница для сотрудников компании и приезжих коммивояжеров. Ну и башка у тебя, Фес!
- Теперь все понятно до конца, - сказал грифон после минутной паузы. - Тебя ждут шестого, то есть завтра, в десять вечера, и просят, чтобы ты пришел один.
- Клянусь всеми демонами! А в шесть я приглашен в "Бланшефлер", - Бере взял записку, еще раз пробежал по ней глазами. - Придется немножечко покрутиться, чтобы успеть на второе свидание. Впрочем, пансион "Бланшефлер" в самом центре города, у Королевских Парков, так что далеко ходить мне не придется.
- Тебе ничего не кажется странным? - спросил Фес. - Тот, кто писал эти цифры, наверняка уверен, что ты в состоянии разгадать его шифр. А это значит, этот человек очень хорошо тебя знает.
- Да, возможно, это ловушка. Но ты ведь пойдешь со мной, дружище?
- Сделаем так, я займу хорошую позицию на одной из соседних крыш и попробую подстраховать тебя. Если что, ты меня позовешь.
- Отлично, - Бере потрепал грифона по загривку. - Прости, я ничего сегодня не купил. Мы опять ляжем спать голодными.
- Я оторвусь потом, когда у тебя будут деньги, - Фес добродушно потерся головой о ногу мага. - И за визиты твоих покойных предков потребую с тебя компенсацию. Они мне сердце разрывают своим видом.
- Мне тоже, - задумчиво сказал Бере. - Ладно, я пойду на лестницу, выкурю трубку, а потом мы подумаем, как нам лучше подготовиться к завтрашним встречам. Но мне уже становится очень интересно, что же происходит. Может, какая-нибудь знатная красавица хочет со мной познакомиться?
- Ага, - с сарказмом сказал грифон. - Иди, кури свою вонючую трубку. Очень надеюсь, что табак у тебя тоже очень скоро кончится. Как и все остальное в этом доме.
Глава четвертая.
Пансион "Бланшефлер" на улице короля Даэля был, пожалуй, самым роскошным зданием в этой части города. Элитный пансион для важных персон со знаменитой на весь город своими винами таверной и великолепным парком, через который Бере прошел, направляясь ко входу в здание. Швейцар в дверях, осанистый важный, сияющий позументами, кокардой на шляпе и свежевыбритым подбородком, и такой же безукоризненный, как и все в этом месте, посмотрел на Бере не без презрения - именно так швейцары во все времена и во всех мирах смотрят на плохо одетого человека, стремящегося войти в двери рая, которые они сторожат.
- Куда? - только и сказал швейцар, будто выплюнул сквозь зубы.
- Мне назначено, - ответил Бере, глядя стражу прямо в глаза.
- Имя? - рявкнул швейцар.
- Магистр Бере Беренсон.
- Проходите, мэтр, - неожиданно любезным тоном заявил швейцар и освободил вход.
Бере, немного потрясенный такими метаморфозами, вошел в огромный великолепный холл пансиона. В холле прохаживался только один человек, заложив руки за спину.
- Мэтр Бере? - Человек придал своей длинной унылой физиономии самое подобострастное выражение. - Добро пожаловать. Вас ждут на втором этаже в апартаментах "Порфир и корона". Вас проводить?
- Благодарю, не стоит, я сам найду дорогу.
- "Эге, - сказал себе Бере, поднимаясь по широкой мраморной лестнице, покрытой пушистой серой дорожкой и украшенной бронзовыми статуями и светильниками, - чтоб мне провалиться, но со мной, кажется, хочет встретиться какая-то очень большая шишка. Или какая-нибудь влюбленная в меня герцогиня, которая, чтобы не спугнуть меня, решила пригласить меня на свидание официальным письмом. А ведь герцогини бывают разные. Вдруг этой лет девяносто, и я ее последний шанс? Чепуха, дама с деньгами и положением всегда найдет себе в этом городе смазливого двадцатилетнего мальчугана, который готов спать хоть со самкой гоблина, хоть с самим гоблином, лишь бы пролезть в высший свет...Но не исключено, что это ловушка. Ладно, посмотрим, меня ведь просто так тоже не возьмешь. Недаром я был одним из лучших на семинаре по боевой магии..."
Двустворчатые двери "Порфира и короны" были закрыты, но не заперты. Бере толкнул их, и они раскрылись, впуская мага в пропитанный запахами дорогих духов, самой изысканной кухни и ароматного свечного воска полумрак. У Бере немедленно заныл пустой желудок - он не ел с утра. И только секунду спустя он увидел человека, сидевшего на большой красной кушетке, установленной прямо в центре этого роскошного зала.
- А, ты пришел! - сказал человек и улыбнулся. - Очень рад тебя видеть.
- Йенс де Кейзер! - воскликнул изумленный Бере.
- Прекрасно, ты меня узнал. Проходи же. Хочу пожать тебе руку, - человек на диване протянул магу тонкую изящную руку в перстнях и с ярким, по последней дворцовой моде, маникюром.
Бере шагнул ближе. Йенс де Кейзер, глава королевской разведки, нисколько не изменился за те пять лет, что они не виделись. Все тот же неизменный черный костюм в барийском стиле из баснословно дорогого королевского бархата с ослепительно-белым кружевным жабо и пышными манжетами; все те же разбросанные по плечам черные кудри без признаков седины (или он их регулярно красит?), брови выщипаны идеальными дугами, щеки нарумянены, кожа на лице без единой морщины, будто де Кейзер овладел секретом останавливать время или добыл эликсир молодости. И все та же непонятная Бере страсть к женским духам "Авра" и к бриллиантам - алмазные серьги в ушах, алмазная брошь с головой дракона на груди, усыпанная бриллиантами тяжелая трость из эбенового дерева. Даже пряжки на сапогах и те в алмазах.
- Признайся, что ты ожидал увидеть кого угодно, только не меня, - сказал де Кейзер.
- Я думал, ты... я думал вы обо мне давно забыли.
- На "ты", мэтр Бере, на "ты"! Мы ведь друзья. И в знак дружбы хочу тебя угостить ужином. Ты ведь составишь мне компанию.
Ужин был накрыт в уютной столовой - замечательный ужин, при виде которого Бере едва не захлебнулся слюной. Де Кейзер жестом предложил гостю сесть напротив него. Будто из-под земли вырос тот самый постный господин, что встретился Бере внизу, в холле. Видимо, это был слуга де Кейзера или один из его подчиненных. Откупорив бутылки и налив красного вина в два бокала, постный поклонился и исчез за ширмой.