Путь Разрушения - Дрю Карпишин 5 стр.


Дес свирепо зыркнул в сторону офицера, но тот был слишком пьян, чтобы пугаться. Не отрывая взгляда от своего недруга, Дес провел карточку через считыватель и заказал еще фишек, не слушая рациональную половину своего разума, которая пыталась отговорить его от этой затеи.

Крупье, чьи цепи не имели никакого представления о происходящем, передвинул в его сторону стопку фишек и, как всегда, жизнерадостно произнес:

 Удачи.

Десу пришли туз и двойка мечей. Семнадцать очковопасная комбинация. Весьма чреватая перебором в следующем раунде и бомбой. Молодой шахтер замешкался, зная, что разумнее всего сейчас было бы выйти.

 Передумал?  попрекнул его мичман.

Повинуясь необъяснимому импульсу, Дес сунул двойку в поле помех и поставил несколько фишек на кон. Он поддался эмоциям, но теперь ему было все равно. И когда следующей пришла тройка, Дес знал, что ему делать. Он поместил пришедшую карту в поле помех рядом с уже лежавшей там двойкой. После чего сделал максимальную ставку и стал ждать перемены.

На самом деле взять банк можно было двумя способами. Во-первых, набрать ровно двадцать три очкачистый сабакк. Но существовала комбинация еще сильнеерасклад идиота. По измененным беспинским правилам, если набрать двойку и тройку одной масти и вытянуть фигурную карту под названием «идиот», не имеющую никакого номинала, получался расклад идиота в буквальном смысле двадцать три очка. Это была самая редкая из возможных комбинаций, и она перебивала даже чистый сабакк.

Две трети этого расклада Дес уже собрал. Теперь только и нужно, чтобы десятка сменилась на идиота. Конечно, для этого требовалась перемена. И даже в этом случае надо было надеяться, что ему выпадет идиот а идиотов во всей колоде из семидесяти шести карт имелось ровно два. Шансы были ничтожно малы.

Маркер вспыхнул красным; карты переменились. Десу не было нужды проверять: он знал.

Он посмотрел мичману прямо в глаза:

 Раскрываю.

Мичман бросил взгляд на собственные карты, дабы оценить, что принесла ему перемена и захохотал так неистово, что едва сумел показать карты. У него оказались двойка фляг, тройка фляг и идиот!

В толпе послышались удивленные вздохи и недоверчивое перешептывание.

 Ну, как вам, ребята?  хихикнул мичман.  Расклад идиота после перемены!  Он встал и протянул руку к горе фишек, что лежала в центре стола на маленьком пьедестале, игравшем роль банка.

Дес выбросил руку и схватил молодого офицера за запястье холодными пальцами, твердыми, как дюрасталь. Он тоже перевернул карты. В кантине стало тихо как в могиле. Смех мичмана оборвался, он высвободил руку и ошеломленно сел обратно. С противоположной стороны стола кто-то тихо и протяжно присвистнул. Толпа загомонила:

 в жизни своей никогда

 поверить не могу

 статистически невозможно

 Целых два расклада идиота в одной партии?

Крупье подвел итог в холодной аналитической манере:

 Два игрока набрали одинаковое количество очков. Исход партии решит раунд «внезапной смерти».

Мичман подобной выдержки не продемонстрировал.

 Тупой ушлепок!  выкрикнул он сдавленным от ярости голосом.  Теперь банк не достанется никому!  Республиканец дико выпучил глаза, на лбу запульсировала жилка. Один из товарищей положил руку ему на плечо, как будто опасаясь, что он перепрыгнет через стол и попытается задушить шахтера.

Мичман, однако, был прав: в этой партии ни тому ни другому банка не видать. Для раунда «внезапной смерти» каждый из игроков получал по карте, и суммы раскладов пересчитывались. У кого лучше комбинация, тот и победил но сорвать банк было нельзя, не набрав ровно двадцать три очка. Ныне это представлялось невозможным: идиотов для сохранения расклада идиота больше не осталось, а из других карт ни одна не имела номинала выше пятнадцати, как у туза.

Но Десу было все равно. Его устраивало уже то, что он сломил соперника, разбил его мечты и лишил победы. Он чувствовал гнев мичмана и реагировал на него. Гнев казался живым существом резервуаром, из которого можно было черпать силы, подпитывая горнило ненависти. Но свои эмоции Дес запер на замок, не показывая никому. Сжигавшая его ярость принадлежала ему одному. Энергия, бушевавшая внутри, была такой могучей, что грозила разорвать планету на куски, стоило только выпустить ее наружу.

Крупье вытащил из колоды две карты и положил их на стол лицом вверх, чтобы всем было видно. Обе оказались девятками. Прежде чем кто-либо успел среагировать, дроид пересчитал комбинации, определил, что они по-прежнему равны, и выдал каждому по второй карте. Мичману досталась восьмерка, а Десуснова девятка. Идиот, двойка, тройка, девятка, девятка двадцать три!

Он медленно протянул руку, провел пальцами по картам и шепотом сказал сопернику:

 Чистый сабакк.

Мичман обезумел. Вскочив на ноги, он обеими руками ухватился за стол и толкнул его что было силы. Только собственный вес да встроенные стабилизаторы не дали столу перевернуться, однако он покачнулся и с оглушительным грохотом встал обратно. Все кружки опрокинулись, элем и лумом залило карты, которые начали искрить от короткого замыкания.

 Сэр, пожалуйста, не трогайте стол,  умоляющим тоном произнес Бета-4.

 Заткнись, ржавая железяка!  Мичман схватил одну из перевернутых кружек и швырнул в дроида. Кружка со звоном ударилась о металлический корпус. Дроид пошатнулся и упал.

Мичман ткнул пальцем в Деса:

 Ты смухлевал! Во «внезапной смерти» набрать сабакк нереально! Только если мухлевать!

Дес промолчалон даже не стал вставать. Но напрягся, приготовившись к драке.

Мичман снова повернулся к крупье, который с трудом поднялся на ноги.

 Ты с ним заодно!  Он метнул еще одну кружку и снова свалил дроида. Двое солдат попытались удержать его, но офицер вырвался. Развернувшись лицом к толпе, он взмахнул руками.  Вы все заодно! Грязная проситховская сволочь! Вы ненавидите Республику! Ненавидите нас. Мы это знаем. Мы знаем!

Шахтеры придвинулись ближе, сердито ворча. Оскорбления мичмана были недалеки от истины: многие на Апатросе недолюбливали Республику. И было видно, что, если он не закроет свой рот, кто-то обязательно продемонстрирует ему, насколько сильно недолюбливали.

 Мы отдаем свои жизни, защищая вас, а вам хоть бы хны! Но как только выпадает шанс нас унизить, вы тут как тут!

Друзья снова схватили его за руки и потащили к двери. Но о том, чтобы пройти сквозь толпу, уже не было и речи. Судя по их лицам, солдаты здорово перетрусили. Еще бы, подумал Дес. Никто из них не был вооружен; бластеры остались на корабле. Теперь же со всех сторон их обступали враждебно настроенные мускулистые шахтеры, которые пили всю ночь. А их приятель все не унимался:

 Вы должны становиться на колени и благодарить нас всякий раз, когда наш корабль садится на эту кучу бантова навоза, которую вы зовете планетой! Но вы тупые скотины и не соображаете, как вам повезло, что мы на вашей стороне! Сброд грязных, неграмотных

Бутылка лума, брошенная кем-то из толпы, ударилась о его голову, прервав словесные излияния. Мичман рухнул на пол, увлекая за собой друзей. Дес застыл, глядя, как толпа разъяренных рудокопов ринулась вперед.

От звука бластерного разряда все замерли на месте. Грошик вскарабкался на стойку, парализатор в его руках уже заряжался снова. Все понимали, что в следующий раз он выстрелит не в потолок.

 Мы закрываемся,  хрипло прокаркал неймодианец во всю мощь своих легких.  Все вон из моей кантины!

Шахтеры попятились, и солдаты осторожно поднялись на ноги. Мичмана шатало, из пореза на его лбу текла кровь, заливая глаз.

 Вы первые,  скомандовал хозяин кантины мичману и солдатам.  Дайте им дорогу. Пусть выметаются.

Никто, кроме солдат, не сдвинулся с места. Грошик не впервые доставал парализатор. «Бластеховская» оглушающая винтовка CS-33 «Огневержец» была одним из лучших нелетальных спецсредств, доступных на рынке: одним выстрелом она могла обездвижить немало целей. Многие горняки на себе испытали грубую силу ее широкофокусных разрядов, способных вырубить любого. Дес на личном опыте убедился, что боль они причиняли незабываемую.

Как только солдаты исчезли в ночи, толпа начала постепенно продвигаться к выходу. Дес пристроился следом, но, когда он проходил мимо стойки, Грошик наставил на него бластер:

 Не ты. Ты остаешься.

Дес застыл и не двигался, пока все не ушли. Он не боялся; Грошик вряд ли стал бы стрелять. Впрочем, не было никакой пользы в том, чтобы давать кантинщику повод.

Когда последний клиент закрыл за собой дверь, Грошик опустил парализатор. Неуклюже слезая с прилавка, он положил ружье на стол и повернулся к Десу.

 Решил, что будет безопаснее, если ты немного задержишься,  объяснил он.  Солдаты здорово обозлились. Они могут тебя поджидать по дороге домой.

Дес улыбнулся.

 Я так и подумал, что сам ты на меня не зол,  сказал он.

Грошик фыркнул:

 Еще как зол. Поэтому ты мне поможешь разгрести этот бардак.

Дес вздохнул и с напускным раздражением покачал головой:

 Ты же сам все видел, Грошик. Я ни в чем не повинен.

Но кантинщик был не в настроении выслушивать его объяснения.

 Давай собирай стулья,  проворчал он.

Втроем с Бета-4  по крайней мере, от него еще была какая-то польза, кроме тасования карт, пришло на ум Десу,  они управились с уборкой за час с небольшим. После того как все было сделано, дроид нетвердой походкой убрел в ремонтную мастерскую. Но прежде чем крупье покинул их, Дес присмотрел за тем, чтобы выигрыш был переведен на его счет.

Когда они остались вдвоем, Грошик поманил Деса к прилавку, вытащил два бокала и достал с полки бутылку.

 Кортигский бренди,  пояснил он, наливая каждому по полбокала.  Прямиком с Кашиика. Но не та косорыловка, что пьют вуки. Мягче. Деликатнее. Цивилизованнее.

Дес сделал глоток и едва не задохнулся, когда огненная жидкость обожгла его горло:

 И это ты называешь цивилизованным? Страшно представить, что же пьют вуки!

Грошик пожал плечами:

 А как ты думаешь? Это же вуки.

Со вторым глотком Дес был более осторожен. Он покатал жидкость на языке, наслаждаясь насыщенным ароматом:

 Отличное пойло, Грошик. И, готов поспорить, дорогое. Что за повод?

 Денек у тебя выдался непростой. Я подумал, что тебе не помешает.

Дес осушил бокал. Грошик снова налил ему половину, затем закупорил бутылку и вернул на место.

 Я тревожусь за тебя,  проскрежетал неймодианец.  Меня беспокоит то, что случилось в той драке с Гердом.

 Он не оставил мне выбора.

Неймодианец кивнул:

 Знаю-знаю. Но все-таки ты откусил ему палец. А сегодня чуть не затеял потасовку в моем баре.

 Эй, я просто хотел перекинуться в картишки,  запротестовал Дес.  Я не виноват, что дело вышло из-под контроля.

 Может, да, а может, и нет. Я наблюдал за тобой. Ты дразнил того офицера, подзуживал его, как подзуживаешь всех своих соперников. Ты давишь на них, крутишь ими как хочешь, заставляешь плясать, как кукол на веревочке. Но сегодня ты просто не останавливался. Даже когда карта шла, ты продолжал давить. Ты желал, чтобы он слетел с катушек.

 Ты хочешь сказать, что я это все спланировал?  Дес рассмеялся.  Да ну тебя, Грошик. Он из-за карт слетел с катушек. Ты же знаешь, я не мухлевалэто просто невозможно. Каким образом я мог влиять на раздачу карт?

 Дело не только в картах, Дес,  сипло ответил Грошик, так понизив голос, что шахтеру пришлось наклониться ближе.  Ты был в ярости, Дес. В такой ярости я тебя еще никогда не видел. Я чувствовал ее с другого конца кантины, она прямо витала в воздухе. Мы все ее чувствовали. Толпа завелась моментально, Дес. Они все как будто подпитывались твоим гневом, твоей ненавистью. Ты испускал волны эмоций, ураган ярости и гнева. Этим ураганом смело всех: зрителей, того офицера в общем, каждого. Даже меня. Я едва-едва заставил себя выстрелить в потолок. Хотя все инстинкты прямо кричали: «Стреляй в толпу!» Я хотел видеть, как они падают на пол и корчатся от боли.

Дес ушам своим не верил:

 Что ты такое говоришь, Грошик? Бред. Ты же знаешь, я не стал бы такого делать. Просто не смог бы. И никто бы не смог.

Неймодианец протянул длинную тонкую руку и похлопал его по плечу:

 Знаю, специально не стал бы. Я сам понимаю, как безумно это звучит. Но сегодня ты был не такой, как всегда. Ты поддался эмоциям и высвободил что-то странное. И опасное.

Грошик запрокинул голову и прикончил остатки кортигского, вздрогнув, когда бренди полился в горло.

 Береги себя, Дес. Пожалуйста. У меня нехорошее предчувствие.

 Осторожнее, Грошик,  снова хохотнул молодой шахтер.  Неймодианцы никогда не славились тем, что доверяют своим чувствам. Это плохо для бизнеса.

Какое-то мгновение хозяин кантины внимательно разглядывал его, затем устало кивнул:

 Это да. Наверное, я просто вымотался. Надо поспать. И тебе тоже.

Они обменялись рукопожатием, и Дес вышел.

5

На улице было темно. «РВК» продавала энергию по таким высоким тарифам, что все выключали освещение, рано ложась спать, а тонкий серпик луны был почти не виден. Нельзя было даже сориентироваться по огням кантины: Грошик до утра выключил лампочки на стенах и куполе. Дес шел посреди улицы, чтобы не поломать ноги о железный хлам, таившийся в тени вдоль стен.

И все же, несмотря на почти кромешный мрак, он их увидел.

Увидел за долю секунды до того, как это случилось, почувствовал, что ему грозит опасность и с какой стороны. На него набросились трое: двое спереди, третий с тыла. Дес мгновенно нырнул вперед, и металлическая труба, которая должна была раскроить ему череп и прикончить на месте, просвистела на миллиметр выше. Шахтер тут же выпрямился и ударил кулаком, целясь в безликую тень головы. Раздался отвратительный хруст ломающегося хряща и кости.

Дес увернулся снова, и труба, целившая промеж глаз, обрушилась на его левое плечо. Удар был такой силы, что шахтера крутануло на месте. Но в темноте противники не сразу нашли его снова, и к тому времени Дес восстановил равновесие.

Во мраке он различал только смутные силуэты. Тот, которому он врезал, медленно поднимался ноги. Остальные стояли неподалеку, настороженные и готовые к бою. Даже не видя их лиц, Дес понял, кто они: мичман и двое солдат, которые выволокли его из кантины. От мичмана несло кореллианским элем, что лишний раз подтверждало их личности. Должно быть, они ждали возле кантины и пошли следом за Десом, пока не нашли место, где можно напасть. Вот и хорошо: значит, на корабль за бластерами солдаты не возвращались.

Они напали снова, все втроем. На их стороне были численный перевес и месяцы тренировок по рукопашному бою, тогда как союзниками Деса были физическая сила, габариты и многолетний опыт кулачных потасовок. Но в темноте все это не имело никакого значения.

Дес встретил их атаку лоб в лоб, и все четверо полетели на землю. Руки и ноги били куда попало, безо всякой стратегии: слепой бился со слепыми. После каждого тычка раздавался приятный уху рык или стон, но радость омрачало то, что самому ему тоже доставалось.

С таким же успехом он мог драться с закрытыми глазамивсе равно не было видно ни зги. Дес полагался исключительно на инстинкты; всякую боль в этой темноте смыло потоком адреналина, который пульсировал в его жилах.

И вдруг он уловил движение: один из троицы достал вибронож. Было по-прежнему темно, как в забое после обрушения, но Дес отчетливо разглядел клинок, который будто светился изнутри. Лезвие устремилось в его сторону, но Дес схватил противника за запястье, вывернул руку и вонзил нож в темную массу, из которой тот появился. Раздался пронзительный вопль, перешедший в хриплое бульканье. В следующий миг пылающее лезвие в его сознании исчезло: опасность миновала.

Клубок тел, который опутывал Деса, сразу же распался: двое противников проворно отскочили, а третий остался лежать неподвижно. Послышался щелчок, и луч светового стержня на миг ослепил шахтера. Он плотно зажмурил глаза и услышал пораженный вздох.

 Он умер!  воскликнул один из солдат.  Ты убил его!

Прикрывая глаза рукой, Дес опустил взгляд и увидел именно то, что и ожидал увидеть: мичман лежал на спине, а из его груди торчал виброклинок, всаженный по самую рукоять.

Луч погас, и Дес приготовился продолжить драку, но вместо этого услышал топот улепетывающих ног, который отдалялся в направлении посадочных площадок.

Назад Дальше