Когда я подошла, так всё и оказалось.
- Сынок пошел купить воды, забыл из дома взять, - делилась словоохотливая женщина, пока я помогала ей перебираться в кресло. Ох, и тяжелая она! И неудобно помогать, то кресло на ногу наедет, хотя вроде на тормозе стоит, то сама женщина своими мелкими кудряшками в нос ткнется. Я еле справилась. - Но ходит долго, то ли встретил кого, то ли магазины еще все закрыты.
- Наверное, второе, - успешное завершение непростого, но доброго дела подняла мне настроение. - Если хотите, у меня есть вода.
Я достала из рюкзака бутылочку с водой и сунула женщине, предварительно открутив крышку, чтобы было удобнее. Кажется, она благодарила меня даже после того, как я помахала рукой и ускорила шагвремени у меня теперь было впритык, и булка осталась в рюкзаке нетронутой, но зато я не опоздала и подошла к центру тютельку-в-тютельку. Словно так задумано!
Там я с трудом пробилась через плотную толпу желающих поучаствовать в волонтерской работеи откуда, интересно, в нашем городе столько альтруистов? - я наконец увидела Рыбу. Только сейчас я поняла, что джинсы и рубашка ночью на нейэто была дань тому, какой её увидела я. Потому что в темном костюмепиджак и юбка-карандаш, с убранными в пучок волосами и узкими очками-хамелеонамиРыба была прекрасна и невероятна.
Толпа рядом с ней словно расступалась, и она сидела на столе с суровым видом учительницы в классе, полном первоклашек. Впрочем, примерно так оно и было. Вот она строго посмотрела на одного типа, попытавшегося присесть со своей анкетой рядом с ней, и тип немедленно растворился в толпе. Но тут она увидела меня, и её лицо озарила душевная улыбка.
- Ольга, - она спрыгнула со стола, словно и не была в узкой неудобной юбке. - Ты вовремя. Пойдем. Я со всеми договорилась.
И день начался так же, как и предыдущий. С одной только разницейРыба учила меня. Меня и еще одну светленькую девочку Леру. Зеленых волонтеров у Рыбы было двое днем и трое ночью. Кроме зеленых были еще «бывалые». Эти в снах действовали без непосредственных указаний куратора, получив список участков на утреннейили, в случае ночных снов, на вечерней встрече.
- Прыгать они самостоятельно не могут, - с некоторой грустью в голосе поведала Рыба. - Но я их прыгаю, когда сон завершается, вот так.
И она вытащила прямо из воздуха руль, на котором некоторые кнопки горели ровным светом, а другие мигали красным. Она быстро нажала на все красные, и они тотчас сменились другими с ровным белым сиянием.
- А вот мы, - указала она на одну кнопку, которая медленно розовела и стало пунцовой, когда святящаяся сновидица сбросилась с крыши. - Прыгаем.
Я внимательно следила за тем, как она нажала на кнопку и шагнула вперед. Мы с Лерой просто повторили это движение.
- А у Паши я не видела такого руля! - пытаясь перекричать музыку, сообщила я Рыбе. Та пожала плечами, умудряясь одновременно прыгать в так движениям остального людского месива.
- Может, он просто его не показывал, чтобы чувствовать себя особенным! - также громко ответила она. - Ведь тут нет ничего сложного!
Я бы с ней не согласилась, но на деле Рыба была права. Она вообще чаще всего оказывалась права. Так что и я довольно быстро разобралась в выглядевшей хитрой механике управления рулем, и другие мелочи уже выполнялись на автомате. Сложнее всего было прыгать в другой сон, но и тут помогла Рыба. По её словам, все сами для себя решают, как это будет происходитьоткроется ли невидимая дверь или окно, а может, люк под ногами. Или же скользнет под ноги пол лифта или ступень эскалаторапросто представь это движение, а за ним сон, в который тебе надо попастьи всё.
Я пробовала возражать, что снов про падение с высотки сотни каждую ночь, но всё оказалось прощена каждого волонтера специалисты-теоретики выписывали маршрут на всю ночь впередслетит раньше, заменят, невелика беда. Но промахнуться мимо маршрута нельзя. По сути, нас за веревочку тянули через череду локаций, и осознать это было ой как неприятно.
Пашу мы нигде не встретили, и вскоре я совсем успокоилась. Работа казалось довольно простой, хоть и нудноватой, и я никак не могла взять в толк, что сложного для той же Леры в наших прыжках.
Да и Рыба скоро утомилась рассказывать мне небольшие секреты своей летней отработки. По сути, ничего трудного в ней не было. Уже через пару дней я спокойно прыгала в следующую локацию едва только огонек на руле кураторши начинал мигать тревожным красным. Можно было спокойно думать о своем и действовать на автоматемассовка всё равно не слишком интересовала настоящих сноходцев, даже моего куратора. Хотя вот насчет Рыбы я поспешила с выводами. Как оказалось, она не пропускала ни единой мелочи.
Утро третьего дня началось для меня с того, что куратор торжественно вручила мне новый браслет, состоящий из плотно подогнанных друг к другу круглых белых бусин. Все они словно изнутри горели мерным матовым светом.
- Сегодня сама пойдешь, - весело заявила Рыба. - Перевожу тебя в бывалые. Если не боишься, Ольга.
Боюсь? Если бы она знала, как мечтала я выделиться среди безликой, хоть и полной самых разных лиц толпы волонтеров, чтобы попасть в Университет, то не задавала бы глупых вопросов. Насколько я поняла, этот браслет работал как личный маршрут именно для менякаждая бусина «перегорала», как только сон заканчивался.
- Тебе не обязательно проходить их все, - добавила Рыба, указывая на то, что я заметила и самабусин было не меньше дюжины.
Не нужно и говорить о том, что я прошла браслет полностью.
Вечероми когда успела потемнеть, лето же, темнеет совсем поздно! - Рыба встретила меня у выхода из волонтерского центра.
- Это всё равно что гвозди забивать микроскопом, - заявила она. - Переходи работать в ночную смену, а?
Как оказалось, тем, кто работает в ночную смену, не нужно было ходить в центр волонтерской службы, а в остальном все проходило точно также. Конечно же я согласилась.
- Ночью интереснее, - убеждала меня Рыба, как будто до сих пор не верила, что я согласна. - Ночью спит больше людей, сны у них разнообразнее, можно и в какой-то необычный попасть. А то и лицом поработать.
Звучало это не очень, но я уже от неё же и знала, что значит «работать лицом» - это тот человек из массовки, что запомнится сновидцу. Или, по крайней мере, может запомниться. Вроде той девочки, что ехала на велосипеде за нами с Пашей и стала жертвой кровожадного сна нашего тогдашнего героя.
Конечно, сыграть «роль со словами» хотелось. Это ведь тоже приближало меня к Университету. Чем больше я буду уметь, тем дальше пройду. А ведь еще бывают сны о других планетах, мирах, сказочные сны и самые вкусныедетские. В детских снах даже массовка была только из бывалыхтам всё было настолько живо и наполнено красками, запахами, звуками и светом, что новичок мог заплутать и испугаться.
Все это мне рассказывала Рыба в предыдущие дни, так что я уже предвкушала новые возможности, и уговаривать меня было не нужно. А она все рассказывала и рассказывала, словно не могла остановиться. Здорово, когда человек так очарован своей работой, я так же могла часами говорить о своей мечтежурналистике, так что Рыбу не прерывала, пока мы не дошли до моего дома.
- То есть, я просто ложусь спать и представляю себе центр? - уточнила я у подъезда.
Рыба яростно закивала.
- Я буду обновлять твой браслет вечером и после окончания смены, - она тактично обошла тему того, когда я должна завершать работу. Но я собиралась обязательно проходить весь браслет. Это же всё равно сны, хоть и не моиделать толком ничего не надо.
Рыба снова оказалась праваночью было веселее. Я переставляла себе эскалатор как в метро и прыгала из сна в сон, иногда замечая, как тенями рядом проносятся другие массовщики. Мне даже показалось, что пару раз я видела знакомые лица. В одном сне я видела Веста. Одногруппник Рыбы под радостные вопли толпы свалился с механического быка, уступив свое место светящемуся сновидцу.
- Одна прыгаешь? - спросил он, садясь на высокий барный стул рядом со мной.
- Ага, - с удовольствием подтвердила я свой особый статус, побренчав перед ним браслетом, где половина бусин уже была темно-красной и потухшей. - А ты разве не курируешь никого?
- Курирую, - Вест прищурился, словно думал, говорить мне или нет что-то важное. И было непонятно, какое решение он принял. - Днем. У меня там два серьезных дядьки, я почти уверен, что не перегорят и не слетят до конца месяца, а то и до середины августа протянут. А большего и не нужно.
- А что в августе? - заинтересовалась я. Сама я собиралась поехать в гости к родственникам, но сомневалась, что это помешает мне волонтерствовать дальше.
Он собирался ответить, но тут мир замерцалсон прерывался по независящим от нас причинамсновидец просыпался, и нужно было убираться как можно скорее.
Я уже сталкивалась с таким на третий день. Тогда Рыба едва успела нас с Лерой вытянуть. Говорят, иногда сновидец возвращается в тот же сон, если большинство не успело уйти, но чувство, словно тебя трясло в набитом автобусе по горной дороге никуда уже не девалось. А если человеку начинало сниться что-то другое, то реальность плыла и выбираться из неё было не проще, чем из полного манной кашей бассейна. Несмертельно, но неприятно.
Так что я не стала дожидаться ответа Веста, кивнула на прощание и прыгнула.
Я не сразу поняла, что меня задело. Что-то было в его взгляде такое... Каюсь, не раз анализировала самые крошечные поступки людей, и не всегда правильно. Но сейчас что-то не давало покоя. Я продолжала думать об этом и когда вернула Рыбе браслет и машинально попрощалась до следующего вечера, не тратя по обыкновению полчаса на болтовню. Если это и обеспокоило моего куратора, то она ничего не сказала.
Зато оказалось, что мне еще доступны маленькие радости дневного бодрствования. Отличная погода, прогулка по парку и кормление лебедей булкойчудесно проведенный день. Спать ложиться после такого дня не хотелось.
Но тогда я всё ещё ни о чем не догадывалась, понимание свалилось на меня в ночь с субботы на воскресенье.
Началось всё также, как обычноя взяла браслет и, уже привычно различая тени движущихся параллельными и пересекающимися курсами морфов и волонтеров, приготовилась прыгать. Но что-то меня остановило. Я поняла, что не получаю никакого удовольствия от этого. Не это ли было первым признаком перегорания? Они и те же сныя ли была той самой Ольгой, которая мысленно укоряла Тину за плохую учебу? Да я сама не хотела уже ничего знать об этих снах, которые так однообразны у всех, кто мне попадался.
Конечно, умом я понимала, что в действительно интересных снах человек либо обходится без толпы, либо участниками сна становятся знакомые и близкие или такие далекие, но притягательные звезды киноиндустрии. А на это уже учатся в Университете. Замкнутый круг получается.
Заминка была крошечнойи пары секунд не прошло, но Рыба её заметила, разумеется. Она нагнала меня в первом же сне. Лера дремала рядом с ней, и я не знаю, что восхищало меня большеумение спать стоя, а еще на концерте, или что она спала в чужом сне. Это просто уникальная девушка какая-то! Впрочем, с учетом того, с каким кислым лицом Рыба окинула свою подопечную, так считала только я.
- Спекается, - с жалостью пояснила она мне. - Всего-то неделю осталось для положительной оценки, но, боюсь, не выдержит.
- А что происходит с теми, кто... ну... - я не уверена была, что мне нравится любой из терминовхоть слетает, хоть спекается. Но Рыба поняла.
- Ничего особенного, - она пожала плечами. - Кратковременно перестают видеть даже свои сны, потом забывают всё, что видели. Очень редко правда, но случается наоборот, теряются в реальном мире и постоянно чувствуют беспричинную тоску и скатываются в депрессию. Лечатся медикаментозно, но и это не приносит полного излечениетоска остается. Вот эти перестают видеть сны навсегда. Но такое не очень часто происходит, и их кураторам приходится несладко.
Почему-то мне показалось, что она лжет. Но вот о чемнепонятно. То ли о том, что кураторам попадает за невнимание к деталям, то ли о том, что такое происходит редко.
- Давай о тебе поговорим, - поспешно сменила тему Рыба, я согласно кивнула. Обо мне и самой интереснее. - Заскучала? Тут появилась вакансия, ты просто идеально подходишь, хочешь попробоваться?
И снова она спрашивает! Что за дурацкая привычка! А я уже от этих концертов, да толп на улицах скоро сама зевать начну как Лера! До чего вовремя эта возможность поработать лицомпрямо спасение какое-то.
Чудесаобычное дело в сновидениях, видимо, пора к этому привыкать. Так что я немедленно согласилась, чуть больше, чем нужно радуясь тому, что можно избавиться от браслета с бусинами.
Новая локация выглядела как обычная улица большого города. Я пригляделась и поняла, что ошибласьпостоянный просмотр в свободное время сериалов и шоу позволил мне узнать Тайм-сквер, одна из популярнейших улиц Нью-Йорка и по совместительствучетвертое по популярности место для проходных снов. И не только для американцев.
Об этом мне успела нашептать Рыба, когда вела меня к группе мрачных и серьезных типов, стоящих у здания издательства собственно Нью-Йорк Таймс. Но даже среди этих суровых морфов, а я теперь видела разницу между волонтерами, студентами и реальными специалистами, выделялся одинон был в черных доспехах, которые странно смотрелись на современной улице. Но еще страннее было то, что даже плащ его словно был собран из черной драконьей чешуи. И лишь подойдя вплотную, я поняла, что это не чешуя, а обычные значки, которые выглядели как круг открытого зонтикачерного.
- Кошмар Кошмарович лично, - сдавленно прошептала Рыба.
Словно услышав её, черный обернулся и смерил нас подозрительным взглядом.
- Константин Константинович, - пролепетала Рыба каким-то необычным, совсем не своим уверенным голосом. - Я вам героя нашла.
Героем считаться мне почему-то захотелось еще меньше, чем лицом, но деваться было некуда. Немного грела мысль, что я нахожусь во сне, и значит, плохого ничего лично со мной случиться не может. Хотя уверенности в том, что это относится и к тем, с кем случается этот Кошмарович у меня почему-то вот совсем не было.
- Хорошо, - неожиданно разлепил губы этот жуткий тип. - Вот и проверим, прав я или нет. Девушка, сарафан и кокошник носила когда-нибудь?
- Кокошник только на детском утреннике, - брякнула я и неожиданно разобиделась. - А сарафаны и так ношу.
Мои обиды черному были до лампочки.
- Коса своя или наведенная? - деловито спросил он.
И это я до этого момента думала, что обиделась!
- Своя, - пробурчала себе под нос скорее, чем черному. Нет, понятно, что он тут главный, но чего ведет себя как на базаре?
Черный неожиданно улыбнулся. Лишь краем своего плотно сжатого тонкогубого рта, едва заметно, но мне всё равно хватило, чтобы оторопеть и дальнейшие указания слушать вполуха.
Всё равно я понимала далеко не всё, но что разобрала, так противодействие между Кошмаровичем и его коллегами по созданию страшного сна для какого-то мальчишки из маленького городка на юге Америки. Те, другие, считали, что волонтер на главную роль не подойдет, ведь с каждым шагом нагнетание ужаса на сновидца должно сопровождаться трансформацией лица героини в жутковатую маску. Волонтеру такое не потянуть. А вот Кошмарыч был уверен, что действовать нужно тоньше. Всё упиралось в меня. Точнее в то, смогу ли я напугать сновидца остаточно, чтобы он проснулся или побежал дальше по улице. Там его ждал музей Тюссо и уникальная группа сноходцев, специализирующаяся именно на кошмарах восковых фигур.
- Ну, Ольга, - Кошмар Кошмарович оглядел меня, и его рот снова дрогнул в этой недоулыбке. Силен мужикя сама едва не в истерике каталась, когда себя в зеркале увидела. Мне даже остро начало не хватать медведя с балалайкой, так я антуражно смотрелась в красном сарафане, кокошнике и сапожках. - Запомните, вы смотрите сквозь сновидца, медленно к нему приближаясь. Сновидцев от прочих людей отличаете?
Я снова оскорбилась. А что за человек такой?
- Не морщитесь, Ольга, - Кошмарович покачал головой. - Любая мелочь может оказаться важной. Вот посмотрите на меня с презрением и в то же время словно сквозь меня.
Это я запросто!
Он кивнул.
- Почти, - авансом похвалил он. - Только чуть больше равнодушной скуки. Вроде как я слишком мелок для вашей ненависти. Как таракан.
Это он зря сказалнасекомых я с детства не переношу. Его рот снова чуть заметно дрогнул.
- Хорошо, не таракан. Просто что-то незначительное. Не будем искать подходящую аналогию. Просто я буду следовать за вами, Ольга, а вы слушайте мой голос и делайте, как скажу.
Я кивнула. А что было делатьвидно же, что он тут главный. Но свой дебют я представляла иначе. Уж точно не так, что меня словно марионетку протащат через весь сон. Ну да поздно возмущаться, сон уже начался.