Как видите, мне ничто не поможет, глухо проговорил он, устремив взгляд на быстро утекающую вдаль воду. И прежним ничто уже не будет.
Понимаю, откликнулась я.
Я действительно понимала. Другие люди стали бы убеждать его, что шрам это полная ерунда, которая на будущей жизни никак не отразится, и вообще мужчин шрамы исключительно украшают. Но мысленно содрогались бы, представив, что нечто подобное могло случиться с ними.
Потребовалась пара секунд, чтобы он все-таки повернул голову и увидел наконец мое лицо. Я не отвела взгляда. Он не кривил губы, не хмурился, просто молча смотрел, а потом спросил:
И как с этим живут?
Я со слабой улыбкой пожала плечами.
Да в общем-то, нормально. Работают, учатся, заводят питомцев. Бывает непросто. Сложности есть, круг общения узкий. Но бывает и так, что везет. Мне, например, недавно улыбнулась удача. Поэтому не все так плохо.
Я подбадривающе улыбнулась. Он понимающе кивнул. Кажется, мои слова действительно достигли цели. Потому что я не обещала ему золотые горы. Мои прогнозы были более скромными, но зато правдивыми, поскольку озвучивались со знанием дела. Мой внешний вид служил тому доказательством.
Военный вновь перевел взгляд на реку.
Когда я отправлялся на границу, я, конечно, понимал, что это может плохо кончиться. Слова звучали глухо, будто прорывались сквозь пелену текущей под нами воды. Но мысли были главным образом о смерти. Казалось, что все остальное мелочи. Главное выжить, а прочее уж как-нибудь А теперь, когда дошло до дела, все выглядит несколько иначе.
Он криво усмехнулся: слово «выглядит» приобретало в данном контексте зловещую двусмысленность.
Главное выжить, заверила я. Вы были правы.
Еще одна кривая ухмылка.
Молчание затянулось, и я уже подумывала о том, чтобы идти дальше своей дорогой. Этот мужчина справится и без меня, а навязывать свое общество ни к чему. Но он вдруг повернулся ко мне и предложил:
А как вы посмотрите на то, чтобы отправиться сейчас в какую-нибудь таверну?
Признаться, я напряглась. И, облизнув губы, ответила:
Смотря что вы подразумеваете под таверной.
Может, я и не избалована мужским вниманием, но это не означает, что я побегу в спальню за первым, кто поманит, а именно это нередко подразумевается под приглашением в таверну. Как естественное продолжение мероприятия.
Думаю, внезапная жесткость моего тона не укрылась от внимания военного. Он, мягко улыбнувшись, покачал головой.
Я подразумеваю поесть, поговорить и, может быть, слегка напиться, если, конечно, у вас возникнет такое желание.
Это предложение я восприняла спокойно. Желание не знаю, но повод у нас действительно был. Причем у обоих.
В таком случае я принимаю предложение.
Время у меня имелось. До выгула Хахаля еще несколько часов.
Отлично. Кстати, он протянул мне руку, Гильад Шакед, офицер объединенных королевских войск.
Дана Ронен, архитектор.
Подождите меня минуту, попросил Гильад, когда рукопожатие было закончено. У меня есть одно незавершенное дело. Это недолго.
Получив мое молчаливое согласие (хоть я и недоумевала, какое дело у него здесь может быть), офицер наклонился и поднял с деревянного настила не замеченный мной ранее инструмент крупные клещи. Безошибочно отыскав нужный замок, он с одного раза «перекусил» металл, после чего выбросил ненужную вещь в реку.
Одним словом, она бросила меня, когда стало ясно, что с этим уже ничего не поделать, резюмировал Гильад, мимолетным жестом указав на свое лицо.
Мы сидели друг напротив друга за квадратным столиком, поглощая местный хлеб и два салата из небольших тарелочек закуски, подававшиеся всем посетителям, дабы им было не скучно дожидаться заказа. В битком набитой таверне было шумно, и нам то и дело приходилось наклоняться над столешницей, чтобы расслышать друг друга.
Мерзко.
Я поморщилась, как как незнакомые люди при виде моей внешности.
Собеседник пожал плечами дескать, он недостаточно объективен, чтобы оценивать справедливость моего вердикта. И приложился к кружке с элем это было первое, что мы заказали по прибытии.
Я хотела развить свою мысль: одно дело незнакомцы, отворачивающиеся от некрасивого или изуродованного лица, и совсем другое близкий человек. А потом подумала: не стоит лезть в чужие отношения. Высказалась вкратце и хватит.
Вам не нужно отчаиваться, сказала я вместо этого, видя, как стремительно пустеет кружка спутника. Найдется еще другая женщина. И вообще главное, что жизнь не пошла под откос. Общество не придает такого уж глобального значения внешности мужчин. Кроме того, вы же ветеран. Значит, на улице оказаться не доведется. Королевство в любом случае об этом позаботится.
Гильад кивнул, безразлично уставившись на открывшееся взгляду дно.
Повтори! крикнул он пробегавшему мимо служке.
Тот подхватил кружку, виртуозно удерживая ее одновременно с четырьмя-пятью другими предметами.
Вы говорили, вам недавно улыбнулась удача, припомнил Гильад. Не расскажете, в чем?
Расскажу. Я легонько повела плечами: ничего секретного в моих новостях не было. Работу нашла, хорошую. По специальности, у известного омана.
На Острове?
Угу.
Действительно хорошо, согласился военный.
Вы только поглядите на эту парочку! Даже удивительно, но пропитой голос небритого мужчины в зеленой рубашке мы услышали сразу, невзирая на общий шум, фоном наполнявший таверну. Нашли друг друга!
Приятели говорившего, каковых за столом сидело человек пять, охотно загоготали. Пустых и полупустых кружек перед ними стояло немало, тарелок с едой было существенно меньше. Видимо, они уже вошли в то состояние, когда хорош любой повод посмеяться, и уровень шутки перестает иметь значение.
Гильад, недобро прищурившись, со стуком поставил собственную кружку на стол.
Ты что-то хотел мне сказать, парень? громко спросил он. Я как-то не расслышал. Повтори!
Последнее слово прозвучало требовательно. Но веселая компания плохо скрытую угрозу не оценила.
А что, со слухом у тебя тоже неважно? пуще прежнего развеселился мужчина в зеленом. И подчеркнуто громко, сложив руки трубочкой и поднеся их ко рту, прокричал: Я говорю, людей не пугайте! Сидели бы дома и горя не знали! А тут, не ровен час, кому-нибудь аппетит испортите.
Я попыталась перехватить руку Гильада прежде, чем он поднимется на ноги, но не успела.
Это ты мне, мразь? Глаза моего спутника подер нулись пеленой от гнева. Мне? Королевскому офицеру?
Не стоит, попыталась вмешаться я, но Гильад меня не услышал. А даже если бы услышал, сомневаюсь, что в тот момент мое мнение сыграло бы для него хоть какую-то роль.
Ну, тебе, не дрогнув, отозвался «зеленый».
Эгей, ребята! послышалось с другого конца зала. Я только теперь осознала, что перекрикивание между столами привлекло всеобщее внимание, и прочие разговоры в таверне стихли. Кажется, здесь кто-то не уважает мундир?
Четверо мужчин поднялись из-за углового столика. Из них лишь двое были в форме, но вполне вероятно, что и остальные в прошлом были военными возвращаясь со службы, такие люди по большей части носили гражданскую одежду.
«Зеленый» и его приятели напряглись, но отступать не собирались. Вышли из-за стола. Четверо военных и Гильад тоже.
Послышался звук первого удара, зазвенело бьющееся стекло. Посетители повскакивали с мест: одни для того чтобы принять участие в драке, другие с целью получше ее видеть, третьи в намерении поскорее покинуть таверну. За чужими спинами я уже ничего не могла разглядеть и чувствовала себя препаршиво. Когда треск, стук и звон, а следом взбудораженные крики публики возвестили о первом пострадавшем, оказавшемся спутником «зеленого», я вышла на улицу и остановилась у кирпичной стены.
Обхватила себя руками, несмотря на то что сгущающийся над Аярой вечер был безветренным. И долго смотрела в пространство перед собой. Можно сказать, из-за меня сегодня подрались. Говорят, многим женщинам это нравится. Да что там, мне и самой нравилось, когда подобное случилось много лет назад. А сейчас на душе было гадко.
Через какое-то время шум драки стих. Я так и стояла у стены, прячась от несуществующего холода, когда в дверном проеме появился Гильад, помятый, но довольный.
Простите, повинился он, подходя. День прошел не совсем так, как вы рассчитывали.
Я пожала плечами.
Я понимаю, что ваши действия были продиктованы наилучшими побуждениями. И вы заступились в том числе за меня.
Но вас эти действия не порадовали.
Я волновалась, откликнулась я, глядя в пространство перед собой. Вы осознаете, что в таких вот случайных стычках человек запросто может погибнуть или серьезно пострадать? Или загреметь в тюрьму за то, что погиб кто-то другой?
Вероятность существует, признал Гильад. Зато некоторые люди получат то, что им причитается.
Я не хотела развивать тему, но как-то сама собой вскинула голову.
А вы уверены, что им это действительно причитается? Неожиданно поднявшийся ветер дул в лицо, и мои слова прорывались сквозь него, борясь за право быть услышанными. Да, они поступили некрасиво, да, даже по-хамски. Но что они, в сущности, сделали? Брякнули спьяну то, что думали. Хороший удар по физиономии они, конечно, заслужили. Но смерть?.. Или увечье, которое останется с ними на всю жизнь?..
Гильад глядел, склонив голову набок. Моя реакция его явно не впечатлила.
Вы настолько всепрощающи? спросил он с плохо скрываемым сарказмом.
Всепрощающа? Нет, поморщилась я. Сказать по правде, я довольно злопамятна. Это принято считать недостатком, но мне кажется неправильным забывать зло, равно как и добро. Хотя бы для того, чтобы не наступать дважды на одни и те же грабли. Скорее, я пришлось, смолкнув, подбирать подходящее слово, за справедливость.
Надеюсь, это прозвучало не слишком пафосно. Во всяком случае, я к пафосу не стремилась.
Взаимопонимания нам явно было не найти, да и жизненные ориентиры у нас слишком разные. Так что пора бы просто на более радостной ноте распрощаться, да и разойтись с миром. Но следующая реплика Гильада оказалась совершенно для меня неожиданной.
И именно справедливость заставила вас остановиться, увидев на мосту человека со сгорбленной спиной?
Я недоуменно подняла глаза на военного, пытаясь вникнуть в суть вопроса.
Не знаю, произнесла я наконец. Нет, наверное. Я просто увидела человека, которому, возможно, нужна была помощь, и поэтому ее предложила. Собственная растерянность начинала слегка раздражать. И вообще, что за странный вопрос? У меня не было ни времени, ни стремления подробно анализировать свой поступок. Разве это важно?
Нет. Наверное, нет. Гильад отвечал, но, кажется, уже думал о чем-то другом. И вдруг спросил: Как вы относитесь к тому, чтобы встретиться еще раз? При более благоприятных обстоятельствах?
Я сглотнула. Как-то не ожидала такого поворота. То ли опыта не хватает в подобных делах, то ли военный попросту задался целью вконец меня запутать.
Ну В принципе, можно, немного растерянно проговорила я затем. Только у меня необычный график. И выходной может выпасть на любой день недели.
В таком случае я справлюсь у вас дня через два о следующем выходном?
Я улыбнулась, неловко пожала плечами.
Хорошо.
Звон дверного колокольчика, многократно усиленный магически, раздался будто бы над самым ухом, хотя находились мы в мастерской.
Демонова теща! Они уже здесь! недовольно выдохнул мой работодатель.
Это ругательство звучало несколько странно из уст художника (от человека такой профессии ожидаешь чего-нибудь более оригинального и изящного), но я слышала его от Брика не в первый раз.
Закончишь тут? со вздохом уточнил оман.
Конечно.
На самом-то деле о том, что сегодня к Брику придут гости, мы знали заранее. И колокольчик зазвонил, как и было назначено, ровно в шесть. Однако художник оказался настолько увлечен работой, что воспринял этот звонок так, будто друзья заявились часа на два раньше, чем планировалось.
Тогда закругляйся, и можешь идти домой. О том, что сегодня я заканчиваю работать пораньше, мы тоже договорились заранее. Да! вспомнил он. Сможешь отнести вниз кахелет?
Я утвердительно кивнула. Кахелет специальный материал, из которого готовилась синяя краска. Краска эта получалась необычной, позволяя особенно достоверно передать глубокий цвет летнего неба. Сам материал, пока он еще не был смешен с водой и пригоден для рисования, следовало хранить в холодном месте, то есть в нашем случае в погребе. До сих пор я спускалась туда только один раз, но этого было достаточно, чтобы не заблудиться. В особняке же работаю, не в замке с лабиринтом подземелий.
Художник, накинув на плечи сюртук, отправился открывать. Далия к этому времени уже была отпущена, так что гостей предстояло впустить лично хозяину.
Я неспешно закончила свои наброски, сложила листы с расчетами, поглядела на картины и лишь после этого собралась спуститься в погреб, прихватив баночку с темно-синим содержимым. И только тогда сообразила, что для этой цели нужно будет пройти через весь дом, и главное через гостиную. Ту самую, где Брик уже сидел вместе со своими друзьями.
Черт! И что мне стоило проскочить на кухню раньше? (Лестница в погреб вела именно оттуда.) Теперь придется шествовать мимо всей компании. Я такое терпеть не могу, тем более и статус у меня здесь не тот, чтобы вертеться среди гостей. Да и собственная внешность давно приучила обходить подобные посиделки стороной. Однако же и выбора нет. Быстренько проскользну, авось, внимания особого не обратят.
Вышла из мастерской, быстро пересекла кабинет и нерешительно замерла у распахнутых дверей гостиной.
Этот Габаи совершенно ненормальный, тоном бывалого сплетника вещал один из гостей, рыжеволосый.
Всего за столом сидело трое. Помимо говорившего и собственно Брика, откинувшегося на спинку стула с бокалом в руке, я увидела еще одного гостя, худого шатена. Он как раз перекладывал что-то себе в тарелку из глубокого сотейника, над которым вился пар, но при этом, кажется, ни на секунду не переставал прислушиваться к рассказу приятеля.
Вздумалось ему нарисовать портрет, продолжал рыжеволосый, эмоционально размахивая собственной вилкой, на которую был нанизан еще не съеденный кусок мяса. Говядины или телятины, судя по цвету. А поскольку он оман и рисовал, как видно, старательно, портрет девушки, к слову, получился как живой. Так вот, Габаи умудрился в эту самую девушку влюбиться.
И что?
Шатена история, похоже, впечатлила. Брик же продолжал потягивать вино со своим обычным безразличным видом, разве что уголки губ едва заметно приподнялись, наметив легкую улыбку.
А что тут может быть? Рыжий отправил наконец вилку в рот и выдержал драматичную паузу, тщательно пережевывая мясо. Оман, да простят меня присутствующие, это не бог, настоящую женщину сотворить не способен. К ней можно прикоснуться, тепло дыхания ощутить, посмотреть, как ветер треплет волосы. А пообщаться с ней по-настоящему нельзя. Вот и мается он теперь, и чем все это закончится неизвестно. Если хотите знать мое мнение, то, думаю, свихнется он окончательно рано или поздно. Такая влюбленность до добра не доведет.
А раньше в истории искусств подобных случаев не было? полюбопытствовал шатен.
Да что-то не припомню. Рыжий вопросительно посмотрел на Брика. Что скажешь, Итай?
Да я тоже не припоминаю, откликнулся мой работодатель.
Мне показалось, что новостью для него этот рассказ не стал. Должно быть, он уже слышал историю незадачливого омана в среде своих коллег.
Я решила, что сейчас, когда все трое увлечены столь необычным происшествием, я смогу потихоньку пересечь гостиную. Совсем уж незамеченным мое появление, конечно, не пройдет, но и особого внимания уделять тоже не станут. И я пошла, стараясь совместить тихое передвижение с внушительной скоростью. Но меня окликнули.
Вот, господа, познакомьтесь, произнес Брик, за что мне тут же захотелось его придушить. Это Дана Ронен, моя новая ассистентка.
Вынужденно остановившись под прицелом заинтересованных взглядов, я выдавила улыбку.
Очень приятно.
Взаимно, заверил рыжеволосый.