В некотором роде, милорд. На самом деле у нас нет ничего вещественного ни по одному из обвинений, вообще ничего. Мы готовы провести вердикторий в Продолговатом кабинете, но, увы, сэр, в нашем распоряжении только слухи. Есть намеки тут и там, но нам очень нужно что-то более существенное
Возможность еще представится, сказал Витинари. Быть абсолютным правителем в эти дни стало не так-то просто, как могло показаться. Особенно если в твои планы входило оставаться на этом посту и завтра. Это был вопрос тонкий. Никто не запрещает посылать своих людей вышибать ногами двери и волочь народ в темницы без суда и следствия, но увлекаться подобными вещамиэто крайне безвкусно, мешает бизнесу, вызывает зависимость и очень, очень вредно для здоровья. Витинари полагал, что разумному тирану приходится справляться с задачей гораздо более сложной, чем правителю, пришедшему к власти посредством дурацкой системы «выбери сам», вроде демократии. Такой избранный хотя бы мог напомнить подданным, что они в нем сами виноваты.
в обычной ситуации было бы рано заводить отдельные досье на каждого, не находил себе места Стукпостук. Видите ли, я лишь сослался на них в порядке
Твое беспокойство, как всегда, вызывает восхищение, заметил лорд Витинари. Однако я вижу, досье ты все же подготовил.
Да, милорд. Я добавил им толщины за счет копий отчетов клерка Гарольда о производстве свинины в Орлее, сэр, с несчастным видом Стукпостук передал патрицию картонную папку. Намеренная халатность в делопроизводстве скребла как железом по стеклу самого его естества.
Очень хорошо. Витинари сложил папки на свой стол, извлек из ящика стола еще одну, которую положил сверху остальных, и переложил несколько бумаг, чтобы прикрыть невысокую стопку. Теперь можешь приглашать наших гостей.
С ними господин Кривс, милорд, сообщил секретарь.
Витинари улыбнулся улыбкой, в которой не было и тени веселья.
Какая неожиданность.
И господин Хват Позолот, добавил Стукпостук, внимательно наблюдая за патрицием.
Ну разумеется.
Когда через несколько минут финансисты стояли в кабинете Витинари, стол для переговоров был девственно пуст, если не считать блокнота и стопки папок. Сам же патриций снова стоял у окна.
А, господа. Как любезно с вашей стороны заглянуть на пару слов, сказал он. Я как раз наслаждался видом.
Он резко обернулся и увидел перед собой ряд удивленных лиц, за исключением двух. Одно, серое, принадлежало господину Кривсусамому известному, высокооплачиваемому и уж точно самому старому законнику в городе. Уже много лет он был зомби, хотя разницы между его прижизненным и посмертным поведением замечено не было. Другое принадлежало человеку с одним глазом (другой закрывала повязка), и оно хищно улыбалось.
Мне доставляет несказанное удовольствие видеть Гранд Магистраль снова в деле, заявил Витинари, не обращая внимания на это лицо. Вчера линия, кажется, простаивала весь день. Я как раз думал: Гранд Магистраль играет такую важную роль в нашей жизни, и какая жалость, что она у нас только одна. Увы, я в курсе, что вкладчики Новой Магистрали все разбежались, что, бесспорно, делает Гранд Магистраль полноправным хозяином в этой сфере, без всякой конкуренции. Впрочем, что же это я? Присаживайтесь, господа, присаживайтесь.
Он дружелюбно улыбнулся господину Кривсу, когда тот уселся.
Не думаю, что знаком со всеми здесь присутствующими, сказал он.
Господин Кривc вздохнул.
Милорд, позвольте представить: господин Сдушкомс, представитель партнерства Анк-Сто, казначей компании «Гранд Магистраль»; господин Мускат из холдинга равнины Сто; господин Слыпень из анк-морпоркского Коммерческого кредитного банка; господин Стоули из «Анк-Фьючерсов», финансовый советник; и господин Позолот
сам по себе, спокойно произнес одноглазый человек.
А, господин Хват Позолот, сказал Витинари, глядя на него в упор. Ужасно рад нашей встрече.
Вы никогда не приходите на мои приемы, милорд, сказал Позолот.
Что поделать. Дела государственные отнимают слишком много времени, бросил лорд Витинари.
Всем необходимо развлекаться время от времени, милорд. От работы, как говорится, и кони дохнут.
Некоторые из присутствующих задержали дыхание, услышав такие слова, но Витинари и бровью не повел.
Любопытно, сказал он.
Он перебрал бумаги на столе и открыл одну папку.
Итак, мои сотрудники подготовили для меня кое-какие сводки на основе общедоступных данных с Барбикана, сообщил он законнику. Полномочия директоров, к примеру. Конечно, загадочный мир финансовых операций для меня, хм, клатчская грамота, но складывается впечатление, что некоторые ваши клиенты работают друг на друга.
Это так, милорд, сказал Кривс.
Это нормально?
О, для профессионалов такого уровня самое обычное дело состоять в дирекции нескольких компаний, милорд.
Даже если это конкурирующие компании? уточнил Витинари.
Многие за столом заулыбались. Финансисты устроились поудобнее в своих креслах. Патриций явно ни шиша не смыслил в бизнесе. Ну что он мог знать о сложных процентах, в самом деле? Он же получил классическое образование. Тогда они вспомнили, что свое классическое образование он получил в школе при Гильдии Убийц, и перестали улыбаться. А господин Позолот пристально посмотрел на Витинари.
Есть способыисключительно благородные способыобеспечить конфиденциальность и избежать конфликта интересов, милорд, сказал господин Кривс.
Ах да, кажется, это называется как же это стеклянный потолок? радостно подхватил Витинари.
Нет, милорд. Это совсем другое. Полагаю, вы имеете в виду «агатянскую стену», мягко поправил господин Кривс. Этот способ бережно и надежно обеспечивает соблюдение полной конфиденциальности в тех случаях, когда, к примеру, в распоряжение члена одной организации поступает закрытая информация, которая теоретически может быть использована другим учреждением в бесчестных целях.
Поразительно! Как же именно это действует? спросил Витинари.
Они договариваются так не делать, ответил господин Кривс.
Не понимаю. Вы же говорили, что там какая-то стена сказал Витинари.
Это просто такое название, милорд. Договоренность так не делать.
А! И все соглашаются? Какая прелесть. Даже если эта несуществующая стена рассекает мозг им напополам?
У нас есть Кодекс поведения, знаете ли, раздался голос.
Все взгляды, за исключением господина Кривса, обратились к говорящему, который беспокойно ерзал в своем кресле. Господин Кривс долгое время занимался патрициеведением, и когда предмет его изучения вел себя как несведущий чиновник и задавал невинные вопросы, было самое время наблюдать за ним во все глаза.
Рад это слышать, господин начал Витинари.
Криспин Слыпень, милорд, и мне не нравится ваш тон!
На мгновение показалось, будто даже стулья отпрянули от него. Господин Слыпень был моложавым человеком, не столько склонным к полноте, сколько устремленным, скачущим и рвущимся к ожирению. К тридцати годам он успел обзавестись впечатляющей коллекцией подбородков, которые теперь горделиво подрагивали.
У меня есть и другие тона, спокойно сообщил лорд Витинари.
Господин Слыпень посмотрел на коллег, которые вдруг почему-то оказались за тридевять земель от него.
Я просто хотел уточнить, что мы ничего не нарушили, пробормотал он. И все. Есть же Кодекс поведения.
Кажется, я и не обвинял никого в нарушениях, заметил лорд Витинари. Однако я приму во внимание все, что ты хочешь мне сказать.
Он подтянул к себе лист бумаги и написал на нем аккуратным каллиграфическим почерком: «Кодекс поведения». Из-под бумаги стала видна папка, озаглавленная «Хищение». Слово, конечно же, было перевернуто вверх ногами к собравшимся, и поскольку оно явно не предназначалось для их глаз, они его прочли. Слыпень даже вытянул шею, чтобы рассмотреть получше.
Тем не менее, продолжал Витинари, раз уж господин Слыпень сам поднял вопрос о нарушениях, он коротко улыбнулся в сторону молодого человека. Уверен, все вы в курсе пересудов о предполагаемом заговоре среди вас с целью повышения цен и подавления конкуренции. Предложение прокатилось быстро и гладко, как змеиный язычок, острым кончиком которого прозвучало продолжение: И разумеется, слухи о кончине юного господина Ласски месяц назад.
Шорох среди рассевшихся полукругом мужчин подтвердил, что карты были выложены на стол. Им не нравились эти карты, но они ожидали их увидеть, и только что они с хрустом были открыты.
Клеветаподсудное дело, сказал Кривс.
Ну что вы, мистер Кривс, простое упоминание о существующем слухе не подсудноне сомневаюсь, ты об этом знаешь.
Нет никаких доказательств нашей причастности к убийству мальчишки! сорвался Слыпень.
Вот видишь, и до тебя дошли разговоры о том, что его убили, сказал Витинари, не сводя глаз с Хвата Позолота. Такие слухи разлетаются в момент
Милорд, люди любят посудачить, устало вздохнул Кривс. Но факты таковы, что господин Ласска на башне был один. Никто не поднимался и никто не спускался. Его страховочный трос, видимо, не был пристегнут. Это был несчастный случай, они отнюдь не редкость. Да, мы знаем, говорят, у него были переломаны пальцы, но так ли это удивительноудариться о башню, когда летишь с такой высоты? Увы, «Гранд Магистраль» переживает сейчас не лучшие времена, вот и появляются эти оскорбительные и безосновательные обвинения. Как справедливо заметил господин Слыпень, нет никаких доказательств, что произошедшее было чем-то иным, нежели трагической случайностью. И если мне позволено говорить откровенно, с какой именно целью нас здесь собрали? Мои клиентызанятые люди.
Витинари откинулся назад и сложил ладони домиком.
Вообразим себе ситуацию, в которой группа энергичных и в высшей степени изобретательных людей разработала систему коммуникаций, начал он. У них есть пылкий ум и оригинальность мышления. Нет только денег. Они непривычны к деньгам. И вот они знакомятся с людьми, которые знакомят их с другими, очень доброжелательными персонами, а те за какие-то, хм, сорок процентов от предприятия предоставят им столь необходимые средства, дадут важные, самые что ни на есть отеческие советы и сведут с ну очень хорошей бухгалтерской конторой. И вот они берутся за дело, деньги текут рекой и утекают рекой, но почему-то оказывается, что они вовсе не так финансово благополучны, как им казалось, и им даже нужны еще деньги. Ну, ничего страшного, ведь ясно как день, что рано или поздно предприятие должно стать золотой жилой, так какая разница, что они отпишут еще пятнадцать процентов? Это ведь всего лишь деньги. Это же не так важно, как семафорные механизмы, верно? Но вскоре они узнают, что да, еще как важно. Это самое важное. Внезапно мир переворачивается вверх тормашками, внезапно эти доброжелательные люди оказываются не такими уж доброжелательными, внезапно выясняется, что второпях подписанные бумажки, по совету тех самых людей, которые все время им улыбались, означают, что на самом деле им ничего не принадлежитни патенты, ни собственность, ничего. Даже содержимое мозгов. Даже мысли, которые приходят им в головы, оказывается, им не принадлежат. И почему-то у них до сих пор проблемы с деньгами. Тогда кто-то бежит, кто-то скрывается, а кто-то пытается бороться, что в высшей степени безрассудно, поскольку выясняется, что все это, ровным счетом все, совершенно легально. Кто-то соглашается на низкооплачиваемые посты на предприятии, потому что надо же на что-то жить, да и проект буквально снится им по ночам. Но как ни крути, ничего противозаконного не произошло. Бизнес есть бизнес.
Лорд Витинари открыл глаза. Люди за столом не сводили с него глаз.
Просто мысли вслух, сказал он. Вы можете сказать, что это дело не государственного значения. Господин Позолот-то уж точно может. Однако, поскольку вы приобрели «Гранд Магистраль» за крохи от ее реальной стоимости, замечу, что возросло число поломок и скорость передачи сообщений упала, а услуги продолжают дорожать. На прошлой неделе Магистраль была закрыта почти трое суток. Нельзя было связаться даже со Сто Латом! Трудно назвать это «скоростью света», господа.
Требовалось провести техническое обслуживание, сказал господин Кривс.
Нет, требовалось починить неисправности, возразил Витинари. Под предыдущим руководством сеть закрывалась на час ежедневно. Так проводится техническое обслуживание. Теперь же башни работают на износ. Что вы творите, господа?
Это, ваше сиятельство, при всем уважении, совершенно не ваше дело.
Лорд Витинари улыбнулся. Впервые за все утро он улыбался с искренним удовольствием.
А, господин Хват Позолот. Я ждал, когда ты подашь голос. Ты сегодня на удивление немногословен. С превеликим интересом прочел недавно статью о тебе в «Правде». Ты, оказывается, борец за права и свободы. Трижды ты использовал слово «тирания» и еще один раз«тиран».
Не читайте мне нотаций, милорд, сказал Позолот. Мыхозяева Магистрали. Это наша собственность. Понятно? Собственностьоснова свободы. Клиенты недовольны обслуживанием и ценами? Это же клиенты, они всегда чем-нибудь недовольны. Вне зависимости от цен у нас нет отбоя от клиентов. До появления клик-башен новости из Орлеи шли сюда не один месяц, а сейчас меньше суток. Это доступное каждому чудо. Мы отвечаем перед нашими акционерами, милорд. А не перед вами, при всем уважении. Это не ваш бизнес. Он наш, и вести его мы будем так, как того требует рынок. Надеюсь, здесь нет места тирании. При всем уважении, мы живем в свободном городе.
Столько уваженияя польщен, сказал патриций. Но единственный выбор, который есть у ваших клиентов, это или вы, или ничего.
Именно, спокойно согласился Позолот. Выбор есть всегда. Они могут оседлать лошадь и проскакать несколько тысяч километров, а могут спокойно подождать, пока мы не передадим их сообщение.
Витинари наградил его улыбкой, мимолетной, как вспышка молнии.
Или основать свою компанию, сказал он. Хотя я замечал, что молодые семафорные компании, которые в последнее время пытались составить вам конкуренцию, стремительно терпели поражение, зачастую при удручающих обстоятельствах. Падения с клик-башен и так далее и тому подобное.
От несчастных случаев никто не застрахован. Стечение обстоятельств, процедил господин Кривс.
Стечение обстоятельств, эхом отозвался Витинари. Он взял еще лист бумаги, попутно сдвинув документы так, что стали видны еще несколько имен, и записал: «Стечение обстоятельств».
Полагаю, добавить тут больше нечего, сказал он. На самом деле целью нашей встречи было официально известить вас о том, что я снова открываю Почтамт, как и планировалось. Сообщаю это исключительно в знак почтения к вам, ведь вы, в общем-то, занимаетесь тем же самым делом. Надеюсь, давешняя череда злоключений на этом подойдет к
Хват Позолот хмыкнул.
Минуточку, милорд, я правильно вас понял? Вы и впрямь намерены продолжать этот балаган? После всего случившегося? Почтамт? Когда все здесь прекрасно понимают, какой это был громоздкий, напыщенный, раздутый, монструозный пшик? Он же едва окупался! Типичный образчик государственного предприятия!
Согласен, Почтамт никогда не был прибыльным, но в деловой части города почту разносили до семи раз за день, сказал Витинари ледяным, как морские пучины, тоном.
Ага! Особенно под конец! фыркнул господин Слыпень. Толку от него было ноль с хвостиком!
Совершенно верно. Яркий пример прогнившей государственной структуры, которой лишь бы выпотрошить кошельки горожан, добавил Позолот.
Вот-вот! вставил господин Слыпень. Шутили даже, что, если хочешь избавиться от трупа, нужно отвезти его на Почтамт, и больше его никто никогда не найдет!
И что же? спросил Витинари, вздернув бровь.
Чточто же?
Нашли или нет?
Взгляд господина Слыпня на мгновение сделался загнанным.
Чего? Да мне-то откуда знать?
Ах, так это была шутка, сказал Витинари. Тогда ладно.
Он пошелестел бумагами.
К сожалению, к Почтамту стали относиться не как к нужной и выгодной структуре для эффективной доставки корреспонденции, а как к денежному мешку. И он рухнул, лишившись как почты, так и денег. Это должно бы стать всем нам уроком. Так или иначе, я возлагаю большие надежды на господина фон Липвигамолодого человека переполняют свежие идеи. И высоты он не боится, хотя не думаю, что ему придется лазить по башням.