Да я как пионервсегда готов! усмехнулся призрак, выхватывая свой вариант договора из цепких лапок чёрта.
Кивнув в ответ, жнец взмахнул своей косой и появившаяся прямо в воздухе полоса начала споро расширяться, открывая проход в пространстве. Появившись на высоте птичьего полета, сформировавшееся окно с немалой скоростью устремилось вниз и единственное, что успел заметить призракбыли обширные леса, море и небольшая деревенька, которая и стала конечным пунктом его назначения. Во дворе скромного деревянного домика на скамеечке сидел отрешенный от всего происходящего вокруг паренек. Он был столь неподвижен, что на его плечах и голове уже успели рассесться небольшие пичужки, но стоило жнецу и чёрту протянуть свои руки к прорыву в пространстве, как они тут же заголосили и порхнули в стороны, видимо, почувствовав эманации жителей загробного мира.
Сопроводив проблемную душу в новую жизнь, жизнерадостный чёрт уже собирался потереть ручки, как все застыло и сзади раздался голос, который бы он не желал слышать никогда.
Мрачный жнец и чёрт вы обвиняетесь в нарушении законов мироздания. Вы кардинально изменили линии судеб двух разумных существ и подлежите немедленному понижению в статусе и переводу в чистильщиков душ на ближайшую тысячу лет. Приговор вынесен. Ваше последнее слово?
Повернувшийся к напарнику чёрт едва заметно указал кончиком хвоста в стягивающийся прорыв пространства и одними губами произнес, Валим.
Возможность подобного развития событий уже давно обсуждалась напарниками, после того как они заметили излишне пристальное внимание ревизоров. К тому же, слишком часто им стали попадаться проблемные задания, так что мысль о подставе все чаще начала витать в воздухе и обсуждаться в редкие моменты отдыха. Вот на подобный случай ими и были подготовлены аватарыслабенькие духи, способные при необходимости вместить в себя разум своего создателя, оставляя в основном теле лишь слепок этого самого разума. К сожалению, ничего большего они себе позволить не могли.
Под выплескивание настоящего фонтана покаяний посыпавшихся на разум ревизора, две небольшие фигурки чёрта и мрачного жнеца юркнули в окно, но, не успев чего-либо предпринять, были захвачены какими-то призрачными корнями и затянуты в тело, куда несколькими секундами раньше они подселили новую душу.
Меллорн! только и успел простонать чёрт, наконец вспомнивший, что же именно они забыли, увлекшись составлением договора. Так и не выдернутый из тела дух древнего древа никак не мог бы навредить сотрудникам небесной канцелярии, но простая человеческая душа и пара маленьких аватар соперниками ему точно не были. Связанные по рукам и ногам, аватары оказались намертво прижаты к шершавому призрачному телу меллорна по соседству с призраком, начавшим выговаривать горе-труженникам загробного мира все, что он думает о них и их умственных способностях.
Глава 2. Каждый выбирает для себя
Относительно спокойно в новом теле троице вынужденных гостей меллорна удалось пожить чуть более года. За это время продолжавшему осознавать себя Виктору удалось не только понять, что его вынужденные соседи полные придурки подставившие и его и себя, но также что они настоящие неучиони направили его душу на совершенно другую Землю. Как пояснил чёрттам разница то была всего в одной цифре межмирового кода. Окончательно ругаться они прекратили лишь спустя три месяца, а дальше чувствовавшие за собой вину чёрт и жнец начали по очереди просвещать духа в принципах применения магии, поскольку мир, куда они все попали, оказался именно магическим.
В силу своей предыдущей работы и тот и другой имели определенные познания в магии и дабы хоть частично загладить свою вину, принялись не только комментировать происходившее вокруг ставшего их тюрьмой тела, но и давать Виктору углубленные теоретические знания в тех сферах, коими оба владели на самом высоком уровне. Левитация и пространственная магия для чёрта и преображение с той же пространственной магией для жнеца. Все же далеко не всегда последний являлся к своим клиентам в черном балахоне с косой в руках. Зачастую он принимал облик ближайших родственников, чтобы не спугнуть душу. Вот в трех этих разделах магии Виктор потихоньку и становился отлично подготовленным теоретиком. Однако, никакие разговоры не могли подменить собой настоящую жизнь и потому ото дня в день на троицу накатывала все большая тоска. Не сильно радовали и действия меллорна, за весь срок их сосуществования проронившего лишь одно единственное слово. Жизнь вокруг их вынужденного узилища тоже не радовала разнообразиемобычная прибрежная деревушка со своими хлопотами и проблемами была в тягость всем троим, привыкшим к постоянному движению и развитию.
Все изменилось в 772 году по местному летоисчислению. Очередной теплый и солнечный денек, составлявших основу местного календарного года, начался отнюдь не с привычного подъема тела заботливой бабулей. Вместо ставшей уже близким человеком бабушки Милы, в комнату, снеся ударом ноги дверь, ворвался какой-то оборванец с саблей наперевес и тут же кинулся вязать лежащее на кровати тело. Скрутив мальчишку по рукам и ногам, он довольно хмыкнул и взвалив добычу на плечо, не торопясь, побрел к стоявшим на берегу бухты лодкам, переступив у порога через бездыханное тело старушки. Налет действительно оказался простым и в то же время сулил изрядной прибылью. Кто бы сказал, что в занюханной рыбацкой деревушке "Розмарин" будет проживать столько одаренных магией, но абсолютно необученных людей, Пью ни за что не поверил бы, если бы не увидел все это добро своими глазами. Вот и сейчас на его плече болтался очередной одаренный, за которого на рабском рынке можно было выручить как минимум пять миллионов. Даже не имеющий никаких навыков одаренный мог быть выкуплен одним из темных артефакторов для использования в качестве батарейки. Вообще, взять в плен одаренного считалось большой удачей, они стоили в сотни раз дороже любых прочих пленников, но за все десять лет пиратской жизни, их шайке удалось схватить не более одиннадцати подобных людей. Здесь же, в их руки попало уже не менее семи, а ведь парни еще только начали шерстить дома.
Путешествие в темном и вонючем трюме пиратского корабля было далеко не самым приятным испытанием и воспоминанием, что выпадали на долю Виктора. В отличие от чёрта и жнеца, будучи целенаправленно подселенным в тело, он получил доступ ко всем органам чувств мальчика и потому мучился куда больше остальных своих соседей по живой тюремной камере, поскольку тому же меллорну, по всей видимости, было в принципе фиолетово чем и кто его кормит. Лишь бы в топку поступала органика. Виктору же было отнюдь не все равно, но его мнение могли слышать разве что сокамерники. Слышать, да сопереживать, когда тот корчился от вкуса помоев коими потчевали их общее тело. Впрочем, не меньшим испытанием стали помои, которыми их стали потчевать на невольничьем рынке. Три дня семеро детей и один дряхлый старик провели под палящим солнцем в загоне для магов, пока на острове не объявился оптовый покупатель. Явно маги и притом не принадлежащие ни к одной из светлых гильдий, не глядя, скупили всех имевшихся на рынке рабов. Связываться с подобными личностями, зачастую, было себе дороже. Уж больно сильно у многих из них переклинивало мозги от занятия запрещенными видами магии. Но что у них было не отнятьтак это толстый кошелек. Слишком многим сильным мира сего время от времени требовались услуги подобных личностей. Вот и эти платили не торгуясь. Молодой, хромой, кривой, дряхлыйони брали всех без разбора.
Очередное путешествие в темном и вонючем трюме опять же не отличалось достойной кормежкой, но к этому времени Виктор уже хорошо научился различать жуткую бурду от страшной мути и даже гнилостный оттенок присущий последнему блюду всегда имел свой особый букет, который по-своему был весьма интересен. Ужаснувшись своим последним мыслям, он чуть не расстался с тем, что было залито ему в желудок взявшим над всеми детьми шефство стариком. Но все же смог сдержаться и только через пол минуты неверяще переглянулся с вытаращившим на него глаза чёртом.
Это же был контроль над телом? еще не веря в собственное счастье, поинтересовался у хвостатого соседа Виктор.
Он самый, чтоб мне вечность грешников жарить!
Но, как?
А я знаю? шмыгнул носом чёрт, Меллорны и их взаимодействие с людьмиэто все же не мой профиль. Вот как приготовить сочный бифштекс!
Уж лучше помолчи. простонал Виктор, для которого ежедневное выслушивание многочасовых речей о кулинарных шедеврах чёрта при отвратительной кормежке выливалось в настоящую пытку. У чертей, как оказалось, на фоне их должностных обязанностей выявилась неуемная страсть к кулинарии, которой весьма сильно способствовал великолепный нюх, в разы превосходящий собачий и как хвастал сам чёрт, почти дотягивающий до драконьего.
Это все сила разума. прервал их разговор жнец. Меллорн силен. Очень силен. Но он не разумное существо. Он подобен стихии. А живому человеческому телу требуется человеческий же разум.
Значит, есть шанс что рано или поздно я смогу взять полный контроль над этим телом?
Шанс есть. кивнул жнец, Но вот когда это случитсяникому не известно. Разве что меллорн уйдет на перерождение и в теле останешься только ты. Ну и мы за компанию.
Ну даподохнуть, чтобы освободиться. И почему я не удивлен в методах вашего брата!? ехидно поинтересовался Виктор под веселое похрюкивание чёрта.
На сей раз их выгрузили на каком-то небольшом островке, единственной достопримечательностью которого являлась крутая и невероятно высокая скала, уходящая в небо едва ли не на полтора километра. Предполагая, что ничего не может быть хуже клетки невольничьего рынка, Виктор вынужденно изменил свое решение, попав в катакомбы, где проживали работавшие внутри скалы рабы.
Неизвестно, к горю или радости, но его тело оказалось совершенно неприспособленно даже к простейшему физическому труду, а потому использовалось темными магами исключительно в качестве батарейки для подпитки громадного кристалла лакримы обеспечивавшего энергией всю инфраструктуру хозяйства темных, включая контролирующие рабов артефакты. Каждый день его выдаивали досуха в магическом плане, после чего отдавали обессиленное тело на руки старику Робу, продолжавшему заботиться о деревенских детях. Впрочем, те не требовали много внимания, понимая насколько тяжело приходится всем оказавшимся в этом узилище людям и сами помогали старику по мере своих невеликих сил. Особенно сильно запомнились Виктору красноволосая малышка Эльза и синеволосый рассудительный Джерар, попавший в рабство и появившийся здесь на пол года раньше них. Впахивая на каменоломнях наряду со всеми, а также проходя каждый день через процедуру откачки маны, они все же находили в себе силы не только покормить и помыть его беспомощное тело, но и развлечь разговором ни о чем. Через пол года даже чёрт проникся к этой паре ребятишек настоящей любовью, что уж было говорить про Виктора. Его долг перед теми, кто изо дня в день не давал ему попросту свихнуться достиг столь значительных величин, что на его возврат не хватило бы и всей жизни.
Судя по отметкам, что делались на стенах, он провел в этом аду без малого год, прежде чем обрести свободу. Слова жнеца оказались пророческими. Как самого бесполезного, но при этом достаточно сильного магически, темные маги отобрали именно Виктора для проведения испытания возводимого ими по древним чертежам артефакта. Система воскрешения, призванная вернуть в мир душу одного древнего и невероятно могущественного мага, была еще далека от завершения, да и запасы накопленной энергии составляли сущие крохи по сравнению с тем, что требовалось для полного ритуала, но вот вытащить из тела уже имеющуюся внутри душу, не уничтожая при этом само вместилище, уже можно было попробовать.
Ничего не подозревающие Виктор, жнец и чёрт, давно привыкшие к ежедневной дойке, почувствовали неладное только когда вместо маны алтарь принялся засасывать в себя то древо, в форме которого существовала душа меллорна. Ну и их веселую троицу как привязанных к душе древней деревяшки.
Проход! буквально взревел чёрт, Они открыли проход в нижние планы! Темный, валим отсюда!
Эй-эй-эй! А как же я!? не на шутку забеспокоился Виктор.
А тебе по заключенному договору следует жить в этом теле. ответил за чёрта мрачный жнец.
И как я буду жить, если меня затянет на эти ваши нижние планы вместе с меллорном!?
Да-а-а, это проблема. протянул жнец.
А то я не знаю! Вы что, издеваетесь!?
Конечно! расплылся в ехидной улыбке чёрт и демонстративно медленно сперва освободил из захвата ветвей свои руки, а потом выбрался на свободу весь полностью.
Жнец не сказал ничего, а просто раздвинул ветви в сторону и потянулсяэнергия пришедшая из родного для них мира дала обоим достаточно сил, чтобы игнорировать все потуги меллорна по их удержанию.
У нас договор! Виктор вновь поспешил напомнить об обязательствах явно собирающимся свалить куда подальше работникам небесной канцелярии.
Ну что ты такой нервный. безразлично произнес жнец и призвал свою косу. Оружие призванное бороться с душами с легкостью рассекло ветви, что еще продолжали удерживать Виктора. Подхваченный под руки с обеих сторон своими недавними сокамерниками, он, под не сильно цензурное напутствие чёрта, полетел вверх и едва успел пересечь ту невидимую черту отделяющую жизнь от смерти, когда ритуал темных магов прекратился и в теле Оука Реда остались лишь душа Виктора, да ошметки меллорна тут же принявшиеся впитываться в астральное тело человека.
Ну как? старший жрец кинул взгляд на переставшее корчиться на алтаре тело.
Душу разорвало. поморщился следивший за показателями послушник.
Что же, этого можно было ожидать. Избавьтесь от тела и готовьте информацию к анализу.
Потеряв всякий интерес к очередному ставшему ненужным телу, старший жрец покинул алтарную комнату и отправился готовить финансовую ведомость для их спонсоров. Все же даже самые гениальные маги в существующем мире не могли обойтись в своих работах и стремлениях без весомой финансовой поддержки, и потому столь драгоценное время требовалось тратить на бумагомарательство, откладывая возвращение Зерефа в этот мир на неопределенное время.
Тьфу, гадостьотвалившись от спасшего его от неминуемой смерти бревна, Виктор выплюнул набившуюся в рот труху и раскинув руки в стороны, сделал глубокий вдох. Свобода!
Двухдневное мотание по волнам закончилось на диком песчаном пляже усеянном кучами гниющих водорослей и сушняком нанесенным сюда морем за многие сотни лет. И хоть аромат от постоянно разлагающихся растений и древесины стоял не сильно приятный, он буквально пьянил Виктора, поскольку это был именно воздух свободы. Впервые за все время своего пребывания в этом мире он не был связан по рукам и ногам, имея возможность делать все что заблагорассудится. Еще бы тело не было столь юным и беспомощным, чтобы не бояться всего на свете, и тогда действительно можно было бы зажить. Но мечты о будущей сытной жизни никак не могли помочь ему с насыщением здесь и сейчас, а прилипший к позвоночнику желудок мягко намекал на потребность заморить червячка. Все же почти трое суток без еды негативно сказались даже на теле годами укрепляемом духом меллорна. Да, какие-то вещества он уже мог получать просто вдыхая воздух и аккумулируя солнечную энергиюфотосинтез для старого древа был столь привычен, что он потихоньку перестаивал человеческое тело под привычные условия существования, но ставший новым хозяином тела Виктор ни с какой стороны не был индийским йогом, способным протянуть на подобной же диете и потому, немного полежав, с жадностью принялся оглядываться по сторонам в поисках чего-либо съестного.
Не обнаружив ничего похожего на потенциальную еду в зоне видимости, он с кряхтением поднялся на ноги и подобрав себе палку покрепче, побрел, опираясь на нее, вглубь подступающего к пляжу леса. Помимо того, что чертовки хотелось есть, он вдобавок изнывал от жуткой жажды. Как он ни старался держать рот закрытым, морская вода все же время от времени находила щелочку между растрескавшихся губ или банально заливалась через нос, так что всю носоглотку жутко свербело от раздражения солью.
От неминуемой голодной смерти спасло его унаследованное от чёрта чуткое обоняние. Уже через час продирания сквозь дикий лес, он уловил аромат жаренной рыбы и как по навигатору устремился к еде, петляя между деревьев четко по следу распространения запаха. Испугав какого-то невысокого дедка своим внешним видом, он, вывалившись из леса, ринулся с протянутыми руками прямиком к костру, над которым висели две нанизанные на шампура рыбины и лишь остановившись в последний момент, повернулся к шокированному деду и поинтересовался.