Главное, чтобы в порядке была Фреми, а не все остальные. Не было ничего важнее Фреми.
* * *
Одиннадцатый увидел подлетающего Второго. Тот спешил к Тгунею. И вид его говорил, что он хочет передать что-то важное. Заговорил он без шифра:
Что ты нашел? Рассказывай быстрее.
Растерявшись от слов Тгунея, Второй начал:
Я видел Фреми и Адлета, пока летел. Адлет сказал что-то и коснулся плеча Фреми. Она говорила с ним, но вдруг показала недовольство.
Одиннадцатый не понимал, зачем он докладывает о таком. Неужели он столько времени это искал?
Видно толком не было Но у Адлета и Фреми хорошие отношения.
Одиннадцатый хотел спросить, что Второй несет. Но тут завопил Тгуней:
Вот оно! Все, как и должно быть! Фреми любит Адлета!
Одиннадцатый был удивлен. Тгуней кричал.
Ошибки нет! Фреми приняла это! И в сердце она любит Адлета! И она готова сражаться ради Адлета!
Да, так мы и поняли.
О, как долго я тревожился. Вот так. Все очевидно. Фреми решила любить Адлета. Потому что я захотел, чтобы так было!
Одиннадцатый не понимал Тгунея. Зачем ему нужно было, чтобы Черный Пустоцвет кого-то любила?
Отлично. Фреми любит Адлета, и мне это только на пользу, Тгуней внутри Одиннадцатого улыбался. Теперь я хочу увидеть лицо Фреми. Фреми, страдающей из-за любви.
* * *
Примерно в это же время Ханс и Чамо были окружены отрядом Кьема. Они стояли спиной к спине, защищая друг друга. Они бились часами. И хотя им помогали Джума Чамо, победить не удавалось.
Онисильны.
Нья-хи, тогда от них достанется и Море с остальными, несмотря на удивление Чамо, Ханс веселился.
Глава втораяЗаложник
Часть первая
Второй отправился дальше следить за Героями. Отослав его, Тгуней задумался. Через несколько часов он увидит отчаяние на лице Фреми. И от одного представления, как будет выглядеть ее лицо в отчаянии, Тгуней хотел танцевать.
Она увидит поражение Героев, узнает всю правду. Узнает, что любовь Адлетаподделка. Как Фреми тогда закричит? Какие страдания отразятся на ее лице? Убьет ли она себя?
Ему было приятно просто думать об этом. А, увидев это, он невероятно развеселится.
Тгуней поднял голову к небу и подумал о своей жизни. О трудностях, что приходилось преодолевать каждый день.
* * *
Тгуней, как Кьема, родился пятьсот лет назад. Тело его было редким, в виде растения, а дух уже был тем же.
Все Кьема рождались верными Маджину. Они посвящали ему жизни, ненавидели от этого людей. Исключением был только Тгуней. Только он не был верен Маджину.
Если бы об истинных чувствах Тгунея узнали, его тут же убили бы. Но, к счастью, Тгуней был умным, он умел играть. Он изображал верность Маджину, и это было не сложно среди других Кьема.
К десяти годам он уже мыслил как человек. К двадцати он научился управлять теми, кто слабее, и начал собирать своих Кьема. Тгунея признали выдающимся Кьема. Но Тгуней чувствовал пустоту. И одиночество.
Кьема готовились к новому пробуждению Маджина. Они были рады и трепетали в ожидании новых сил Маджина. Убийства людей радовали Маджина. А победа над Героями освободит его, и этого они страстно желали.
Но Тгуней не был рад. Каждый день на территории Воющих демонов был пустым. И с годами одиночество только росло. Эти чувства никто не понимал. Кьема не менялись и ненавидели людей. А Тгуней с самого рождения страдал.
* * *
Любовь. Он знал это слово, представлял, что это.
Он был среди Кьема. Тгуней возглавлял их и приказал исследовать мир людей. Чтобы набраться мудрости, Тгуней пошел в мир людей, управляя Кьема-оборотнем.
И он увидел людей. Их жизнь. Их культуру. И там узнал о любви. И Тгунею понравилась идея любви. Тгунея отчаянно искал любви. Любви, что заставляла желать счастья кому-то другому. И взаимных отношений с кем-то.
Люди любили друг друга. И один человек был счастлив, что его любит другой. Любовь делала людей сильными, впечатляющими. И все было из-за любви. Это Тгуней понимал. Но что это за чувство? Этого Тгуней не познал.
Как полюбить тому, кто не способен любить? Как заставить полюбить друг друга Маджина, Кьема и людей?
Кьема любили Маджина, а людидруг друга. Но Тгуней так не мог.
Любовь делала людей сильнее. С Кьема было так же. А Тгуней был беспомощен.
Только любовь приносила счастье. А Тгуней был самым несчастным созданием. Он сам страдал от этого. Никто не замечал этого, никому не было интересно.
Но как-то раз Тгуней узнал о существовании странного Кьема.
Этого Кьема звали Каргикком. Он любил Маджина, но и любил Кьема и людей. Тгуней не знал больше никого такого, потому решил с ним связаться. Решил притвориться, что тоже любит Маджина и других Кьема.
Простой Каргикк, не подозревающий остальных ни в чем, поверил лжи Тгунея. Пожав лиану, протянутую от тела Тгунея, он радовался до слез, что нашел первого друга.
Тгуней связался с Каргикком, потому что хотел посмотреть на его любовь. Ожидал, что и сам кого-то полюбит. Но, сколько бы он ни смотрел и ни слушал, он не понимал любви. Он понимал саму идею, понимал природу любви, но не мог полюбить сам.
Таким был Тгуней.
Через какое-то время у них с Каргикком появился еще один друг. Он представился Доззу, но был незначительным Кьема. Каргикк и Доззу часто обсуждали отношения, а Тгуней завидовал им.
Они радовались, не зная, что Тгуней не познал любви. Он не показывал этого. Он играл и верил в дружбу.
Каргикк был важным Кьема, но Доззумелкой сошкой, и все же они набирались сил на глазах Тгунея. Маджин делал так с Кьема, он дал им новые силы. Это было похоже на чудо.
Но Тгуней искал любви, чтобы стать сильнее. Только любовь приносила силу. Только благодаря ей творились чудеса.
Тгуней был близок к разгадке для себя. И если можно было кого-то полюбить, то можно было и ненавидеть все.
* * *
Тгуней хорошо помнил тот день, триста лет назад. День, связанный со вторым поколением Героев.
Выжило трое ГероевМария, Святая Мечей, Хаюха, Святая Времени и Мелания, Святая Молнии. Тгуней предугадал, откуда они решат напасть на Маджина.
Но в то время Тгунея разрывали противоречивые чувства. Он хотел увидеть, как страдают Кьема. И, если бы ему стало от этого печально, он думал, что сможет так понять любовь. Потому часть его хотела, чтобы ненавистные ему Кьема страдали.
Тгуней не говорил друзьям о своих мыслях. Как он и думал, Герои застали Маджина врасплох и запечатали одним ударом Мелании. Но причиной победы Героев было не предательство Тгунея. Каргикку и Доззу уже были без сил. У Кьема не было лидера, они не могли победить, не сплотившись.
Но, как Тгуней и хотел, Маджин проиграл, и над землями раздавался горестный вой Кьема.
И, слушая вой, Тгуней радовался. Он впервые за всю жизнь так радовался.
Смятение пропало из его сердца, вместо этого в нем кипела радость, согревая его. Ненависть к Кьема и людям была забыта. Он чувствовал себя невероятно возвышенно.
Он так никого и не полюбил и начал ненавидеть. Но теперь в этом были и положительные стороны. Он не обрел любовь. Но стремление к ней было тоже прекрасно. Он мог получать удовольствие, раздавливая любовь остальных.
И так Тгуней получил цель своей жизни. Смотреть на тех, кто теряет любовь и страдает. Смотреть на тех, кого предают любимые, смотреть, как они страдают.
Смотреть на страдания тех, кто не могут защитить любимых.
Без любви смотреть на страдания было неинтересно. Страдать должны из-за любви. А он хотел смотреть, как они страдают от того, что натворили сами.
Он наслаждался горем Кьема после того, как второе поколение Героев запечатало Маджина. Любовь Кьема была простой, ее нельзя было сравнить с тем высоким чувством. Смотреть на их страдания вскоре стало скучно.
Интерес Тгунея изменился. Он хотел увидеть страдания Каргикка. Увидеть страдания Доззу. Страдания людей.
Кьема не могли удовлетворить его интереса. Он хотел топтать настоящую любовь и смотреть на ярость и страдания.
* * *
И Тгуней ухватился за свою новую мечту. Для разрушения любви не нужно было много сил.
Но Тгуней был беспомощным. Он был лишь инжиром. У него не было товарища. И он не получил мощнейшую в мире силу любви, способную творить чудеса.
Но Тгуней не считал это проблемой. Он мог найти в себе силы. И если ему не суждено было обрести силу любви, может, не стоило и тратить на это время? Может, это не его история.
* * *
В десяти километрах западнее Храма Судьбы бежала Мора. Светящийся камень намеренно сиял тускло, освещая только то, что было под ногами.
Кто-нибудь, услышьте! Я здесь! Совсем одна! кричала Мора, используя силу горного эха. Она не умела хорошо притворяться. Но тут она была одна. И Кьема подумают, что она вправду просит помощи.
Мора видела вторым зрением, что в округе около трехсот пятидесяти Кьема. Но они не спешили нападать, никто не мешал Море бежать дальше. А Мора и не хотела ввязываться в бой, потому бежала дальше решительно, но осторожно.
За утесом была впадина, окруженная тремя горами. На севере виднелась скала, на востокеплавный склон. А юг и запад были открыты, и ей не нужно было даже использовать второе зрение.
Вокруг были здания, поросшие мхом. Тысячу лет назад тут была деревня. Из-за ядовитых испарений Маджина все теперь стало красным. Какие-то здания со временем обвалились, некоторые еще стояли. Улицы были уже давно пустыми. Трава пробивалась меж камней дороги, деревья разрослись.
Лес поглотил почти все руины.
Адлет, Доззу, здесь путь закрывает Кьема! Я пойду с востока! снова закричала Мора с помощью эха.
Беги, пробивай ряды Кьема со стороны севера! увидела она Адлета вторым зрением. И послушно двинулась на север.
До этого она была возле лагеря Кьема, оценивала ситуацию. Но ей пришлось уйти. У Моры не было на это времени, она должна была бежать.
Так должны были думать враги. Истинной целью было собрать всех Кьема в одном месте. И Мора была приманкой.
Гах! Мора помчалась мимо ближайших к утесу Кьема. Но Кьема ударил ее, и Мора не успела защититься. Ее нога была ранена. И хотя рана была пустяковой, она изображала, что тащит ногу за собой.
Но игра мешала ей защищаться от атак Кьема.
Плохо дело! голос Голдофа.
Пока Мора продолжала играть, Голдоф незамедлительно бросился ей на помощь.
Вовремя.
Голдоф раскидывал Кьема, что пытались ударить Мору. А она поражалась его навыкам с копьем.
Рана серьезная?
Похоже на то. Придется остановиться и заняться лечением.
Мора и Голдоф старались, чтобы Кьема услышали их разговор. И Кьема что-то зашифровано прокричали посланнику в небе.
Ты пока что исцеляй себя. А я буду защищать, сказал Голдоф и продолжил отбивать атаки Кьема. Мора опустилась у колышка, призвавшего барьер, и изображала, что исцеляет ногу. В это время она вторым зрением осматривала округу.
Здесь было уже пятьсот Кьема. И Голдоф, сражаясь, немного сокращал их количество. Около сотни Кьема стремилось напасть. И поблизости было еще двести пятьдесят врагов.
Они ждали шанса убить Мору.
Мора, барьер сломан, сказал Голдоф. Атаки Кьема разрушили часть барьера. И десятки Кьема помчались внутрь. Мора направила силы в колышек, восстанавливая барьер.
Это мешало барьеру сломаться полностью. Но около десяти Кьема попало внутрь. Голдоф, не мешкая, бросился на них.
Барьер, как ни пытайся, долго не продержится!
Кьема издавали боевой клич. Мора изображала панику.
Все это продумал Адлет. Почти все Кьема бросились преследовать Мору и Голдофа.
Кьема заполнили лес. Дул ветер с севера, воздух был сухим. Отличные условия для пожара. Еще немного, и приготовления к нему будут завершены.
* * *
Молите о пощаде, мусор, насекомые! Надоели! Убить! Убить! услышала Мора с юга. Ролония боролась с Кьема, извергая потоки ругательств. Сияющий камень озарял окрестности.
Ролонию заметили! И она одна! прокричал Адлет. Не слыша его, Ролония продолжала взмахивать хлыстом.
Ролония сражалась с сотнями Кьема, что пришли за Морой и Голдофом. Они мешали Ролонии спасти Мору. И Кьема стояли рядами, не позволяя Ролонии даже немного приблизиться. Голдоф и Мора не могли пробиться к ней и сбежать.
Ролония-сан, так ничего не получится! Прекрати, пожалуйста! появилась Нашетания. Она прикрывала Ролонию от врагов с одной стороны.
Н-но если не помочь М-море-сан, она погибнет, прокричала Ролония и бросилась в бой. Умрите! Умрите, черви! Как вы посмели тронуть Мору-сан!
Прошу, успокойся, Ролония-сан! но Ролония не слушала Нашетанию и билась дальше.
Ролония попробовала отбросить Кьема, но чуть не упала сама. Кьема вокруг Моры не расступались. Ролония получила приказ Адлета. Помочь здесь Море. Но спасти ее у нее не получалось.
Проиграть здесь. Передвинуться и напасть там. Не выйдетпередвинуться снова. И так по кругу. Ролония бегала вокруг рядов Кьема, атакуя их. Отвлекая на себя.
Осторожно, Ролония-сан, а то и тебя загонят в ловушку! прикрывая ее сзади, кричала Нашетания. А с юга было слышно топот десятков Кьема.
Б-беги, Нашетания-сан, пожалуйста! Ролония бросилась на запад. Она уменьшила яркость светящегося камня, чтобы не привлекать внимание Кьема. Она пряталась в тени деревьев, разрушенных зданий, чтобы сбежать от Кьема.
Ролония! Нашетания! Скорее!
Сзади были Кьема. Вокруг были здания и деревья. Мест для укрытия было много, но сбежать было сложно. Но Ролония и Нашетания успели скрыться от Кьема на какое-то время.
Появившись на западе от построения Кьема, Ролония громко закричала, светя сияющим кристаллом, выдавая себя:
Мора-сан! Голдоф-сан! Я вам помогу! Противные Кьема! Как вы посмели напасть на Героев?! Вы умрете! Я растопчу ядро каждого! Ролония снова бросилась в бой. Нашетания прикрывала ее сзади.
Ролония отвлекала врагов. Нашетания готовила все к пожару. Адлет смешивал порох с сухими листьями, тоже готовясь к пожару.
Работа была серьезной. Если Кьема поймут, что листья в этом месте смешаны с особой смесью, то Тгуней поймет вскоре их замысел. И тогда их план провалится.
Ролония тоже могла помешать, но она успевала сбегать, когда Кьема нападали.
Ролония оглянулась на бегу. Готово ли все?
Нашетания поймала ее взгляд и улыбнулась. Она подбадривала ее.
Из сумки за плечом она вытаскивала сухие листья и рассыпала. Той же рукой она держала меч. И, взмахивая мечом, она рассыпала листья.
Ролония в темноте почти ничего не видела, но была рада, что Нашетания с ней. План продвигался хорошо.
Ролония подумала, что верить Адлету все-таки хорошо.
«Все-таки Ад-кун самый сильный в мире. Как бы сложно ни было, Ад-кун всегда поможет».
Из барьера раздался голос Моры:
Адлет! Фреми! Враг начал двигаться иначе! Будто рядом Тгуней! Это не по плану! кричала Мора Адлету.
Ролония и Нашетания переглянулись и кивнули.
«Ад-кун, удачи. Скоро ты отомстишь. И твое сердце успокоится», подумала Ролония и снова бросилась в бой.
* * *
Фреми смотрела, как Ролония повторяет попытки спасти Мору. Но она не собиралась ее спасти. Она притворялась. Адлет, Доззу и Фреми тоже делали вид, что серьезно сражаются с Кьема.
Адлет! Фреми! Враг начал двигаться иначе! Будто рядом Тгуней! Это не по плану! раздалось горное эхо Моры.
Фреми кивнула Адлету. Все шло по плану. Фреми и остальные приготовились покинуть это место. Кьема-волк приближался к Море, он был в пятистах метрах на юг. Среди развалин, что когда-то были главной улицей деревни. Он был вдали от горы, потому его не было видно вторым зрением Моры.
Сто Кьема стояли вокруг него защитой. А целью Фреми и остальных был Кьема-леопард, что был рядом с Кьема-волком.
Эй, Доззу. Ты ведь здесь? Приходи, мне одиноко тут. Все так быстро убежали, враг не спешил атаковать. Кьема-волк изображал голос Тгунея. Герои, а вы что делаете? Помню-помню. Мы не друзья. Но я и не желаю счастья Кьема. Так что хватит глупостей, сражайтесь со мной.
Он играл Тгунея и дальше.
Тгуней, мне стыдно, что я называл тебя другом, Доззу сделал вид, что поверил, что Кьема-волкТгуней.
Ты меня не понял. Я думаю о счастье Кьема.
Я ничего не спрашивал. Мир для всех, о котором я мечтаю, не для тебя!
Доззу собрался напасть на Кьема-волка, но Адлет крикнул:
Мы с Доззу нападаем на Тгунея! Фреми, на тебе летающие Кьема!
Фреми кивнула. Мора рисковала собой. Они не могли проиграть. И, думая об этом, она принялась целиться в Кьема, которых было видно в небе.