Должен заметить, что разговоры за столом велись на весьма деликатные или пикантные темы. Но я бы сказал, что никто в моем присутствии не выходил за рамки общего приличия. Хотя по столице бродили упорные слухи о том, что о каком-либо приличии не было и речи в тех разговорах, которые велись за вечерним столом монсеньора Филиппа II герцога Орлеанского! Парижане взахлеб рассказывали друг другу о том непотребстве, о фривольности, об оргиях и о вакханалиях, якобы, творимых за столом герцога Орлеанского.
Пока я ничего подобного не замечал, разве что, женщины, которые сегодня присутствовали за столом, свои бокалы вина поднимали и тут же их опустошали несколько чаще, чем бы это позволялось приличиями?! Две или три из них после второго или третьего бокала вина начали поглядывать в мою сторону, изредка подмигивая бровью. Это было так интересно, так сексуально, что я не удержался и мило улыбнулся одной такой рыжеволосой бандитке, на что она немедленно продемонстрировала какую-то фигуру из трех пальцев.
Дорогой граф, вы зря заигрываете с мадам Шарлоттой Демар! Она уже давно любовница Филиппа! Тут же пояснил мой полицейских сосед справа.
2
Первый мой ужин в беспутной компании друзей монсеньора Филиппа прошел без каких-либо эксцессов или нарушений рамок приличий. Хотя, повторяю, я не раз сам слышал рассказы прямых очевидцев того, что происходило за столом в герцога Орлеанского во время ужина со своими друзьями. Мне же, разумеется, не хотелось выступать в роли пугала на таких ужинах, поэтому мне требовалась срочная и достоверная информация о том, что же в действительности происходило на этих таинственных ужинах герцога Орлеанского. Но повторяю, никаких оргий или вакханалий я так и не заметил в свой первый вечер, который я провел среди греховодников герцога Орлеанского. Некоторые его так называемые приятели пару нелицеприятно высказались по отношению международной политики, которую проводил король Луи XIV. Герцог Орлеанский притворился, что этих замечаний он не слышал!
Тем более, что Санкт-Петербург требовал от меня действовать более решительно и более настойчиво в этом направлении. Госсекретарь Алексей Макаров в наших мысленных сеансах связи прямо-таки меня умолял о том, чтобы я старался всеми своими силами упрочить свое положение в окружении монсеньора Филиппа II герцога Орлеанского!
По его словам, Московия устала от Северной войны, от пятнадцати лет ведения боевых действий со своим северным соседом, Швецией. Наша родина была готова к решительным действиям на всех фронтах этой войны, чтобы покончить со шведами. Но государь Петр Алексеевич нуждался, хотя бы в словесных гарантиях, что хотя одна из европейских супердержав, Франция или Великобритания, поддержит его начинания, что она не потребует возвращения законным владельцам захваченных нами вражеских территорий.
Великобритания всегда была государством себе на уме, уважала только силу оружия, всегда и во всем, чем только могла, препятствовала развитию нашего русского государства. Франция же, будучи в то время почти в разоренном состоянии, находилась от Московского государства настолько далеко, что ей было все равно, как там поживает царь Петр Алексеевич и его московское государство. Поэтому существовала вероятность того, что она не откажется и подпишет с нами союзный договор. Но такое действие могло бы произойти только в том случае, если произойдет смена королевской власти, так как король Луи XIV уже был не в состоянии прекратить проведение политики миролюбия и содружества со Швецией, проводимым его французским королевским правительством.
Но дни Луи XIV были сочтены, он был стар, находился у власти семьдесят два года. Как мне сообщил Макаров, оракулы московской службы дознания и разведки уже предрекли, что в конце августаначале сентября, французский король Луи XIV навсегда закроет свои глаза, а Регентом Франции при малолетнем короле Луи XV станет Филипп II герцог Орлеанский.
Но, если судить по содержанию документов, обнаруженных в британском посольстве во время нашего на него нападения, то Великобритания решила воспрепятствовать подобному политическому раскладу, начинавшему уже складываться в Европе. Она всем сердцем не желала политического и военного союза Франции и Московии, поэтому британцы не хотели, чтобы герцог Орлеанский стал бы Регентом при малолетнем Луи XV. Великобритания также не желала, чтобы Франция вообще сохраняла бы свой статус великого государства Европы, она хотела быть единственной владычицей морской, единственным правителем Европы!
Именно по этим причинам моя работа по организации охраны малолетнего Луи XV русскими была высоко оценена в Санкт-Петербурге. Теперь государь Петр Алексеевич изредка интересовался, чем же я конкретно занимаюсь в Париже. Со мной на связь в ментальном диапазоне начал выходить сам госсекретарь Макаров, а не какой-то там дьяк в его подчинении. Когда я Макарову рассказал о том, что вышел на деловой контакт с личным камердинером французского короля мосье Луи-Домиником Бонтаном, то первоначально мой начальник мне не поверил. Потом при непосредственном содействии французской разведки, лейтенант мушкетеров Бенин де Сен-Мар был давнишним агентом маркиза Антуана де Монморанси, я организовал и осуществил налет на британское посольство в Париже. Именно там мы нашли множество дипломатических документов, свидетельствующих об истинных намерениях британцев в связи с приближающейся смертью короля Луи XIV. Только после этих драматических событий мой начальник, Алексей Макаров, окончательно поверил в то, что Франция может стать союзницей Московии в войне со Швецией.
С того времени, вместо того, что получать «спасибо» и «работайте далее в прежнем духе», я начал получать начальственные пинки под зад и частые напоминания о том, чтобы я работал более решительно и более целеустремленно. Я совершенно не обижался такому обхождению, видимо, таково была моя судьба, причем, я работал не во имя денег, а во имя и на благо своей родины, своего государя, Петра Алексеевича! Но, выслушивая начальственные нотация, я старался сохранять свой прежний стиль работы, не бросаться в воду, не изведав ее глубины. Вот и в отношения с герцогом Орлеанским я решил воздействовать давно испытанным методом, через женщину. Маркиз де Аржансон здорово помог мне, назвав имя рыжеволосой девицы, которая так сексуально подмигивала мне через стол.
Шарлотта Демар была красивой дамой в возрасте тридцати трех лет. Она была талантливой актрисой, с восьмилетнего возраста выступала в придворном театре «Французские комедии». Этот театр в свое время был учрежден самим королем Луи XIV ради своего собственного удовольствия и увеселения. Первое время этот театр существовал в одном из дворцов Версаля, а на его спектакли могли попасть только сам король, его придворные вельможи и сановники.
Мне не составило особого труда узнать, что уже завтра придворный театр «Французские комедии» дает очередное представление под названием «Три кузины», в котором Шарлотта Демар будет играть роль одной из кузин под именем Колетта. Я быстренько по ментальному каналу связался с графом де Тессе и по-дружески попросил его достать мне приглашение на этот спектакль. Демон Марбас был явно в плохом настроении, знаете, демоны не любят много работать. Мадам де Ментенон по своему характеру была трудоголиком, поэтому временами ее секретарю, графу де Тессе, приходилось работать с раннего утра до позднего времени, да и к тому же по вечерам и ночам ему приходилось греть постельку для мадам. Но Марбас мне все же не отказал, буркнул что-то непонятное и наш ментальный канал тотчас же разъединился.
Но старая дружбаэто единственно настоящая дружба, в которой ты всегда можешь положиться на своего старого дружбана!
Вскоре посыльный из Версаля привез мне это самое приглашение на посещение придворного театра «Французские комедии», дававшего вечернее представление «Трех кузин» какого-то там Флорана Данкура. А под вечер следующего дня сильно переработавшийся граф де Тессе встречал меня в Версале. Мы шли с ним по коридорам дворца, а граф жаловался мне на свою ужасную судьбу, будто бы из-за меня ему приходилось много писать, а главное контролировать, как выполняются мысли и помыслы своей хозяйки, мадам де Ментенон.
Будучи вежливым кавалером, я выражал искреннее сочувствие своему старому другу, но, в конце концов, устав от жалоб, вполголоса поинтересовался:
Уважаемый граф, ну, а как же король смотрит и оценивает вашу работу?
Видимо, я затронул болезненное место, мой дружбан сразу же замолчал, начал на меня подозрительно посматривать?! Некоторое время граф де Тессе хранил молчание, не отвечал на мой вопрос. Вскоре мы подошли к какой-то дворцовой зале, в которой аккуратными полукругами были расставлены около ста пятидесяти кресел. Сбоку от кресел располагались нечто похожее на театральные ложи, которые сейчас были укрыты синими занавесками. По зале в тот момент расхаживало много слуг в дворцовой ливрее, некоторые из них протирали пыль, собирали мелкий мусор, но большинство с деловыми лицами носились из угла в угол, выполняя непонятную и невидимую для меня работу.
Ну, вот мой, дорогой друг, мы и пришли! Сейчас ты находишься в придворном театре «Французские комедии». Вскоре подойдут другие дамы и кавалеры, которые вместе с тобой и герцогом Орлеанским будут смотреть очередной шедевр нашего драматурга Флорана Данкура. Извини, забыл, как сегодняшний спектакль называется! Пожаловался мне граф де Тессе, как-то потерянно потерев свой подбородок. Ну, да ладно, через полчаса тебе о обо всем расскажут. А мне нужно спешить возвращаться на рабочее место. Моя мадам очень не любит и ругается, когда я долго отсутствую!
С этими словами мой дружбан из преисподней, словно тень, растворился в дворцовых переходах, бросив меня на произвол судьбы. Я и в прежней жизни был не особо большим театралом любителем, время от времени и по желанию своей очередной знакомой ходил в театр. Вот сейчас в этот королевский придворный театр я пришел больше из-за потребности, получить информацию и кое-что выяснить. Но, чем больше я присматривался к тому, что творилось в этом зале дворцового комплекса Версаля, тем меньше понимал, что же здесь происходит. Никакой тебе сцены, театрального занавеса, никаких тебе осветительных приборов, только повсюду множество свечей.
Тем не менее, время до начало спектакля пролетело незаметно. Вскоре кресла были заняты придворными дамами и кавалерами, которые несколько приглушенными голосами вели беседы. Время от времени в зале появлялись небольшие группки молодых людей, которые, скинув плащи и шляпы на руки дворцовой прислуги, старались занять удобные кресла, с которых хорошо бы просматривалась бы небольшая площадка, расположенная перед амфитеатром кресел. Я уже давно устроился в одном из кресел, из которого хорошо была видна сама театральная сцена, а также обе ложи бенуара.
Монсеньор Филипп II герцог Орлеанский появился в сопровождении небольшой группы дворян, которые своей одеждой и своей внешностью более походили на парижских клошаров, а не на дворян из высшего света. Монсеньор занял левую ложу бенуара, вторая ложа так и осталась затянутой синей тканью. Она, видимо, принадлежала королю, который сегодняшний спектакль решил пропустить. Монсеньор Филипп встал у бортика ложи, рядом с ним стоял слуга с большим букетом роз. Филипп внимательно рассматривал лица присутствовавших в зале людей, занявших места в партере. Пару раз его взгляд скользнул по моему лицу, но ни на мгновение на мне его взгляд не задержался. Предвидя возможность появления в театральном зале монсеньора Филиппа, я слегка исказил черты своего лица, сегодня своим внешним обликом я более походил на графа де Тессе, чем на самого себя.
Спектакль начался без дополнительного объявления, на площадке как-то сразу появились мужчины и женщины. Они, не обращая внимания на зрителей, были ли они готовы смотреть какую-либо сценку, принялись разыгрывать какую-то интермедию. Из-за сильного гула голосов, стоявшего в зале, я ничего не слышал из того, о чем те люди разговаривали между собой. Но потихоньку зал затихал, зрители свое внимание сосредотачивали на игре актеров и актрис, прислушиваясь к диалогам и монологам.
Вскоре и я начал слышать голоса актеров, понимать, что театральное действие разыгрывается вокруг трех красивых женщин, которые неистово и с какой-то очаровательностью исполняли свои роли. Настоящей примой из этих трех актрис была одна из этих женщин, которая обладала шикарно скроенной фигурой, красивой внешностью. Прима так и искрилась весельем, исполняя свои монологи и диалоги, с изяществом и грацией передвигалась по театральной сцене, которой не существовало. Монологи этой актрисы чаще всего прерывались криками из зала зрителей «бис» и «браво», раздававшихся от зрителей.
Я же про себя отметил, что актриса Шарлотта Демар на этот раз была жгучей брюнеткой, а не рыжеволосой бандиткой, какой она предстала передо мной на ужине у монсеньора Филиппа. Меня удивило, что, несмотря на изменение черт своего лица, актриса Шарлотта Демар меня явно узнала, видимо, она обладала отличным зрением, незаметным кивком головы она меня поприветствовала.
3
Из-за специфики своей работы мне приходилась встречаться со многими женщинами различного возраста и национальностей. Но ни одну из этих женщин нельзя было сравнить с Шарлоттой Демар по ее методике секса, неограниченному знанию и изобретательности секса. Эта француженка обладала большой пылкостью, знанием таинств и тонкостей секса, того, как женщина способно заводить своего мужчину, партнера, чтобы тот мог вновь и вновь заниматься с ней этим самым сексом. Единственное, что мне хотелось бы отметить, что у меня с ней была не любовь, когда ты со своей любимой прямо-таки растворялся друг в друге, забыв об окружающем мире. То с ней секс превратился в работу, тяжелую работу по сексуальному удовлетворению потребностей женщины, хорошо разбиравшейся в сексуальных тонкостях. Свою первую и последнюю ночь с Шарлоттой Демар я провел, занимаясь сексом и одним только сексом, но ни в коем случае не любовью.
Нам с ней не о чем было даже разговаривать, за все время я ей так и не задал ни единого вопроса. Но трудился в поте лица своего и так, как никогда этого не делал, стараясь партнерше не дать ни единой свободной минуты передышки. Мне нужно было бы добиться того, чтобы, в конце концов, Шарлотта бы расслабилась и заснула, только тогда бы ее сознание полностью раскрылось для моего мысленного щупа. Только тогда я смог бы получить требуемую мне информацию по герцогу Орлеанскому и его окружению. А француженке было хоть бы хны, она требовала только одного большего удовольствия и наслаждения. На первых минутах этой нашей встречи Шарлотта даже своих глаз не закрывала, она кричала мне, чтобы я не останавливался, подлаживался под ее ритмику движений, продолжал бы над ней трудиться столько времени, сколько мог бы выдержать!
Только тогда я понял, почему ей удалось сломить мужскую силу монсеньора Филиппа II герцога Орлеанского, так как ни один нормальный мужчина не выдержал бы ее темпа и того количества секса, которого Шарлотта требовала за одну только ночь от своего партнера. Но я все же был магом, к этому времени набрал немалый опыт в этом самом сексе, поэтому мне удавалось выдерживать этот бешеный темп и, работая не покладая рук, ни в чем не уступать этой профессиональной женщине в сексе! В конце концов, мадам Шарлотта Демар не выдержала своего темпа, она сдалась на милость победителя, усталой, утомленной и удовлетворенной заснула на моем плече, свернувшись клубочком.
Лежа рядом с ней в постели своей спальни, я прислушивался к ее тихому и спокойному дыханию. Где-то внутри меня вдруг появилась, начал стремительно расти чувство того, что я семейный человек, а рядом со мной спит любящая супруга, положив свою голову мне на плечо. Разобравшись в источнике таких чувств, я сообразил, что натолкнулся на мысли спящей Шарлотты Демар, которая во сне мечтала о простом женском счастье! Шарлотта и в этом сне оставалась великой актрисой, сейчас она исполняла роль моей любящей жены и матери двух наших детей. Как и любая женщина мадам Демар была склонна к ворожбе, в данную минуту она излучала желание быть именно такой послушной и любящей супругой, а не развратной придворной актрисой!
Но я-то хорошо знал о том, что это не совсем так!
Что театральная сцена рано или поздно снова взыграет в крови великой актрисы Шарлотты Демар! Что она, забыв обо всем на свете, о любящем муже и о своих детях, она снова выйдет на сцену, чтобы купаться и наслаждаться глазами зрителей, прислушиваться к их крикам «браво» и «бис». А ночами кутить напропалую со всеми придворными кавалерами, требуя от них бесконечного секса, взамен тихой и размеренной супружеской любви! Шарлотта Демар Была рождена для сцены, но не для семейной жизни, я стал еще одном мелким камушком на ее жизненном пути.