- Лиора, Лира, Лирусик, - уговаривал, ушептывал, убаюкивал он разгорающуюся возмущением девушку. - Зеленоглазый мой наркотик
Ну точно без запрещенки никак не обошлось!
- Ягодка моя горько-сладкая! Ведьма ты упрямо-пакостная, нервомотательная и сналишающая! Невеста ты и без вариантов, - припечатал уже сверху шипяще-звенящую девчонку младший Тейт.
А вообще Дюк - он такой!.. Искусительно-поглотительный змей. Уж коли чего решил - действительно, искренне, от всей души, - то свою цель не отпустит и никому со стороны вмешаться не позволит. Обовьет, отвлечет и проглотит с довольной широченной улыбкой, а потом будет хоть годами ходить и переваривать, но никогда не пожалеет. Если уж парня заклинило на чем, то точно его.
- Сам ты нервомотательный, встречевымогательный, мозговзрывательный и прочеискушательный! - цедила сквозь стиснутые зубы зеленоглазая, как выяснилось, ведьма, последовательно отцепляя от своего тела придирчивые и хваткие конечности Дюка. - Ты меня замуж не звал, чтобы невестой называть, а я своего слова не давала, поэтому Да пусти же ты меня!
Брюнетка не выдержала личных притязаний наследника аристократического рода и попробовала оттолкнуть его.
Ага, хрупкая, тоненькая и неслишком-то скандальная против решительно-поглотительного Тейта?!
Вот не видел бы я преображения приятеля из хулигански отвязного прожигателя жизни в собранного и устойчивого во всех смыслах мужчину, которое он с собой совершил, держа в объятиях эту рыдающую девчонку, мог бы ещё сомневаться в настроениях и планах Дюка. Теперь же все было определено и понятно.
- Лиорчик, Лирасик, Лирасунчик.. - продолжал зацеловывать нежностями и окутывать прилипательными конечностями Тейт наследницу корпорации Лашш.
То, кем является эта куколка, я догадался сразу же в момент представления. Помнится, глава рода Тейтов уже несколько лет имел общие дела с Гортаном Лашш. Не хотелось, конечно, думать в эту сторону, но, возможно, в действиях Дюка лежит семейный интерес. Хотя, даже если так было изначально и наставления старшего Тейта повлияли на знакомство сына с наследницей рода Лашш, сейчас отношение Дюка к Белиоре явно вышло за рамки отеческого инструктажа. И хвала Великой Степи, я - за искреннее счастье, чего желаю и приятелю.
- Сейчас завизжу!
Угрожающая речь зеленоглазки звучала совсем не угрожающе. Знаю я другую ведьму, один взгляд которой ломает без слов и режет без сожалений.
Надо бы зайти к Малине Стэр и отблагодарить ее за недавнюю помощь. Уж не знаю, что именно она провернула, но, когда я после происшествия в доме Римсов, по всей видимости, потащился к ней за очередной порцией силы, девчонка не отказала и помогла. В своей, конечно, весьма бесячей манере, но помогла. Вспоминать о матрасе на полу в ее комнате, принудительно влитых отварах и тяжёлых для психики последствиях их действий я отказывался. Поставил на те образы бронированную дверь, открывать которую никогда-никогда не планировал.
- Убери свои приставучие конечности, Дюк Тейт, а то отанестезирую и перешью тебе все шиворот навыворот!
А наследница-то, похоже, не просто симпатичная куколка! И форма на ней больничная - не за известность фамилии.
Ха, а так и не скажешь! Нерешительный цыпленочек да и только!
Не, мне теперь одна дорога - исключительно в руки Стэр: в ее квалификации я уверен. Правда, ведьминские методы достижения цели по-прежнему оставляют желать лучшего. Впрочем, за лучшее для себя я готов побороться. Даже когда бороться придется с самой ведьмой.
Надо бы у тетки Ыгаи уточнить, чем можно девочку с маренговыми глазами задобрить. Надеюсь, в предпочтениях у ведьмы есть что-то ещё, кроме обездвиженных и оконфуженных магов на завтрак, обед и ужин. Конфузов в наших с ней отношениях было предостаточно, одно первое знакомство и его послевкусие чего только мне стоили!
Абсолютной несостоятельности в вопросах стойкого достояния.
Ахшшш!..
Вспомнил последнее и засиял пуще больничных светильников, что сейчас скрашивали наше переминание на пороге странной и доселе весьма беспокойной палаты.
В момент внезапно образовавшейся тишины - я додумал свои незатейливые мысли, Тейт и Лашш допустили паузу в продолжающемся споре - мы услышали странное сопяще-мычащее хрипение и разом повернули головы туда, откуда шел настораживающий звук.
Вот же вурдалакова напасть!
На больничной кушетке среди бледного постельного белья и пиликающих датчиков находилась та самая невыносимо вредная ведьма.
Да-да, исключительно мстительная, границ нечующая и до беспредела применяющая слово Малина Стэр.
Ее смуглая, напитанная прежде самодовольной красотой кожа травила сейчас взгляды землистым настроением, пышные яркие губы смердели пепельными ароматами, а маленькая фигурка, до этого кажущаяся мне едва ли не гигантским дорожным катком, что вотрёт в крепкий грунт мое хрупкое самомнение, вовсе не заметив оного, не занимала и две трети кровати.
Мелкая, безучастная, будто истлевшая дочиста.
Девчонка пребывала то ли во сне, то ли в магическом анабиозе, а, может, и в искусственной коме - если я и был силен в медицинских понятиях, то исключительно в ограниченных способах оказания экстренной помощи. Малина лежала без какого-либо движения, я даже на глаз не мог определить дышит она вообще или нет, и только отбивающие биоритмы датчики говорили о том, что жизнь в Стэр ещё держится.
Но заинтересовавший нас звук определенно шел от нее, потому как непередаваемое сочетание хрипяще-сиплого мычания вновь повторилось.
Стоящая рядом со мной Белиора вскрикнула и резвой белкой скакнула к кровати пострадавшей калеки - или коллеги, а возможно, и подруги, уж больно зеленоглазая переживала за подавшую голос соратницу.
Ну точно! Подруги! Вон и зашелестела ей ласковости на ухо.
Пока девчонки каким-то одним им ведомым способом общались, меня дёрнул за рукав Дюк и, крутанув головой в сторону лежащей пластом ведьмы, спросил:
- Твоя?
И я бы сам не стал именно так формулировать принадлежность свою к ведьме и ведьмы ко мне, но, тем не менее, кивнул утвердительно. А раз пошел такой разговор, то и свой вопрос Тейту младшему адресовал, предварительно пальнув взглядом в пока ещё несогласную невесту:
- Отец с заданием расстарался?
- И не говори, - ухмыльнулся Дюк, ни чуть не стесняясь своего поведения. Хотя нас, аристократов, к стеснению не приучают вовсе, разве чтоИ тут мне не кстати вспомнилась сцена с участием матраса, отвара, малой нужды и деда Эша, и продолжать мысль расхотелось.
А вот друг продолжил с удовольствием:
- Сам же знаешь, сейчас в фармацевтике особо обостренная гонка за место под солнцем, вот отец и решил наши центры-производители лекарственных средств усилить за счёт репутации и ресурсов семьи Лашш. Правда, я ещё не решил, то ли батюшке спасибо сказать, то ли в морду за его корыстные матримониальные планы съездить.
- Все настолько серьезно?
- Мужик, а ты меня ещё когда-нибудь видел готовым жениться?
- Мало ли, все бывает в первый раз, но не в последний, - философски изрек я, наслаждаясь ответной реакцией Дюка.
- Неее, эта куколка моя! Со всеми ее сомнениями, нехочухами и прочими ведьминскими радостями. Пусть первый, но не последний каждый раз будет именно с ней. О, погоди-ка Там, кажется, нужно внести ясность, - и приятель метнулся к своей зазнобе, что-то жаркое зашептав ей в краснеющее ушко.
На младшего Тейта было приятно смотреть. Действительно, таким я видел его впервые, и все происходящее мне ужасно нравилось. И даже само обстоятельство, в котором Белиора Лашш оказалась подругой той, что не раз уже сворачивала мою кровь, доводила до бешеной слюны и яростных искр из глаз, мне тоже нравилось.
Пока пара Лашш-Тейт определялась во взаимных необходимостях друг другу, я рассматривал лежащую под мониторами ведьму, однако, то мгновение, когда она смогла поднять веки, все же упустил.
Вот я бреду по светлой простыне, цепляя взглядом изящные очертания тела девушки, и следующим мигом на всем ходу врезаюсь в ее маренгового цвета бушующий океан, задыхаясь от царящего в нем шторма. Меня растерзало порывами белого шквала. Вспышка молнии сожгла весь прилагающийся кислород. А безжалостная стихия без компромиссов и возможностей спастись поглотила мое ошарашенное сознание.
Я бесталанно булькался в разрывающем на части шторме и не желал из него выбираться. Было практически невыносимо находиться в центре смертельно опасной стихии, но я и не собирался из нее выплывать. Я был на своем месте в самое правильное время, и никакая природная сила не обладала способностью устранить меня насовсем.
Первой свой взгляд отвела ведьма, забрав следом и вырванный с мясом кусок меня.
Она посмотрела в сторону, туда, где моя рука по-прежнему держала стойку капельницы, и, уверен, сначала основательно удивилась, а после побелела и в ужасе уставилась на меня.
И это был уже совсем другой взгляд.
Чужой, анализирующий и осознающий все на лету и по ходу движения проваливающийся куда-то в бездну, в такую жестокую новую реальность, из которой тянуло горьким вынужденным смирением с неизбежным началом болезненного конца.
И я падал вместе с ней. Потому что не было ни сил, ни желания отрываться. И смирялся прямо в полете со всем грядущим, оттого что не видел для себя отдельных от нее шансов.
И я не разбился вместе с ней, только благодаря завибрировавшему в кармане моих штанов телефону.
Теперь уже первым взгляд отводил я, оставляя с ведьмой его часть, самую живую и самую ценную, отданную добровольно, пусть и в очередной раз вырванную по-живому. Ну не можем мы с этой странной девушкой иначе Все у нас на пике взрыва и болезненно-колком мгновении проворота в теле острозаточенного клинка.
На экране мобильного под виброрежим мигала фотография Сиолы Римс.
Невольно поморщился от необходимости ответить бывшей невесте и тут же поймал похожую мимику у Стэр.
Девчонка смотрела на мой телефон и тоже кривилась. Ровно до тех пор, пока не вонзилась в меня своим презрительным хмыком.
Большего я ни ей, ни себе не позволил. Помня о стойке с раствором, осторожно развернулся и удалился в свою палату, громко хлопнув напоследок дверью. А вот зачем? Надеялся выбить из памяти бесячий ведьминский хмык, что соляной кислотой плеснул по внутренностям.
Глава 10. Малина Стэр
- И как же это понимать? - кривясь в усмешке, поинтересовалась я у пляшущей вокруг меня Белки.
- Как мое временное помешательство и намеренное маговредительство, - стрельнула изумрудными лазерами ведьма-подружка и ещё раз поправила подо мной подушку.
Мое тело по-прежнему не могло само передвигаться, хорошо хоть рот обрёл способность говорить, а то бы захлебнулась от собственного любопытства.
- На помешательство похоже, на вредительство мага - нет, - многозначительно поцокала языком я, готовая прямо сейчас уподобиться вредности древнего фолианта и на подобии Фины Радовны громко возопить: Не верю! Не! Верю! Где жизненная достоверность образов? Где?!
- А у меня план под названием вредительство ма-гу! - крутилась змеёй наследница Лашш под моим пристальным вниманием, раскаленным до бела любопытством, интригой и нехваткой ценной информации из жизни подружки. - Могу, умею, практикую! Ещё бы я терпела урон от всяких этих!
- Ну если этот куда и мечтает тебя уронить, то исключительно в свои оберегающие лапки, - продолжила выпытывать подробности разгоревшаяся энтузиазмом ненасытная ведьма.
- Уууу, - взвыла Белка и заметалась по палате, как тот самый зверь, перескакивая с одного предмета на другой, - у этого этого не лапки, а лапищи! Во!.. - и подружка пошире развела свои фарфоровые ручки-палочки. - И загребущие, и залипущие!
- А скажи-как мне, Лирусик, - и на последнем прозвище брюнетку скорёжило, будто заворот кишок словила, - когда это ты успела на этого мага залипнуть?
- Я?! Да на этого? А чтоб у него вся липучка родовая поискончалась, пала смертью храбрых перед невинно соблазненными! Он меня так достал за минувшие дни: хоть волком вой и тигром рычи, а ему все нипочём. Бессмертия что ли объелся?
- И не страшно тебе, неневеста, родовым, уже почти что семейным, достоянием разбрасываться? - Ух, чую я, что с этой парочки ещё долго буду ухохатываться.
- С его достоянием, что не с одной девушкой уже рядом стояло, мне совершенно не хочется иметь ничего общего, уж тем более никаких общих фамилий, домов и прочего совместно нажитого имущества.
- Вах, какой мужчина, дайте сразу двух на перевоспитание мстительной ведьме, чтобы не скучали и настроения не портили! - и я предвкушающе бы потерла ручки, да только отклика в них заветного по-прежнему не наблюдалось. Печаль, печаль, печалька.
- Тут бы этого неприкаянного не прикаять бы ненароком, уж больно настырничать любит, - и совсем не кровожадная Белка кровожадно смяла одноразовый пластиковый стаканчик, что моментом ранее вытащила из органайзера кулера.
- Угу, - засмеялась я в голос, благо голос все крепчал и возвращал себе истинно ведьминский характер. - Не прикаять, не прихлопнуть, не прикокнуть и не прикопать потом без лишних свидетелей в ближайшем лесочке да так, чтобы и фантомом не смог встать.
- Какие у тебя правильные далеко идущие планы! - завистливо простонала подружка. - Я-то с этим болезным сама почти двинулась
- То, в какое место тебя двинули, не каждая женщина выдержит, шутка ли в невестах названных обитаться!
- Я бы ему эту обитель сладострастия и порока - очередной пластиковый стаканчик почил смертью храбрых, - ёршиком с хлоркой тщательно так, со всем ведьминским усердием, промыла бы! За ради дезинфекции и профилактики!
- Ну раз с ним полный санитарный абзац, то где взяла его, туда и верни. Срок возврата неподходящего товара ещё не вышел, не?
- Не, не вышел, - оскалилась было брюнетка моя зеленоглазая, только следующим мигом вся зелень в глазах и потухла, - да только пакость эта сильно против. Прицепился аки степная колючка к причинному месту, я его от себя, а он только глубже въедается. До боли в груди и рези в сердце. Гад гадский, вурдалаками не кушеный, за уши некрученый.
- Уууу, - сочувственно протянула я, желая вместо слов обнять подругу
Вурдалаков Файт! Но об этом я сейчас думать не буду, не буду Не буду, я сказала!
Оставалось поддерживать Белку вербально, тактически и стратегически.
- А измотать мужские нервы? Проредить родовые вихры? Изгов изгваздать чистые матримониальные помыслы?
Ведьмы мы или где?
- Чегой-то я и забыла, как ты умеешь вершить добро и справедливость в маговских массах, - протянула кислая подруга, смешно морща аккуратный, чуть вздёрнутый нос.
- А вообще, неприступная ты моя, хочу тебе напомнить о возможности набраться-таки храбрости и попользоваться со всем чувством таким нужным и самостоятельно свалившимся в твои нежные жаждущие ручки мужчиной.
- Что-то подобное ты говорила мне и про мастера Йекуто! - насторожено глянула Белка и даже слегка обвинительно ткнула в мою сторону пальцем.
- Тю, я говорила в принципе, - не повелась на претензии мудрая ведьма и осторожно отвела наведенную на нее указательную конечность в сторону, - но по существу. А в руки твои, я смотрю, свалился по факту Тейт, тогда как мастер Йекуто был скорее девичьей фантазией. Верно я говорю?
- Верно-верно, - заворчала наследница высоких технологий и передовых программ восстановления и жизнеобеспечения организма.
Эх, тут бы сначала свой организм всем необходимым обеспечить, а потом уже переходить к высоким и передовым.
Завершив метания по тесной для истинного ведьминского возмущения больничной палате, утомившаяся Белка, наконец, успокоила себя на стуле рядом с койкой и ткнулась мне лбом в правое плечо.
- Спасибо тебе, Линка, - донеслось глухое из-под давящей на ткани тела головы.
Давление! Появилось! Это хорошо!
Это очень хорошо, потому как, значится, вслед за ртом начал оживать и мой торс. Звучит, конечно, не приведи тебе Великая Степь, но шевелиться хотелось страсть как.
Улежалась я. С такой движухой вокруг и так столько всего упустила.
Упустила, упустила
А самое важное - упустила я не только брачные претензии одного блондинистого мага к моей брюнетистой подружке, но и второго бесяче-упоротого недомага, по ошибке собственной недальновидности не записанного сразу же в особо опасные объекты, связываться с которыми нельзя ни за какие коврижки!
Совсем. Абсолютно. Ни-за-что!