Никаких вам золушекЧтиво для практически взрослыхВалерий Вайнин
Старые сказки в новом стиле
Целебный источник
В давние времена, в некотором государстве народом правил царь Иван. Который там по счету Иван Первый, Второй или Двадцать Второй не суть важно. К делу относится лишь то, что царь состарился и одряхлел прямо до неприличия. Ходить он уже не мог, и на трон его пересаживали из инвалидной коляски. Покрасуется Его Величество на троне часок-другой, пообзывает министров казнокрадами потом обратно в коляску и в кроватку бай-бай. Ворам, конечно, раздолье, а народ озорует и от безысходности о демократии шепчется.
Полный писец! сокрушался в постели царь Иван. Чё-то надо делать! Кузьмич, обращался он к своему тайному советнику, как будем выходить из кризиса?
Аркадий Кузьмич, плюгавый дедок, разодетый в бархат, сидел на царской кровати, держа в одной руке флягу, в другой граненый стакан.
Щас сообразим по уму, хрипло отзывался он, наполняя стакан из фляги. Хлебни-ка сперва бусурманского пойла. Виски называется.
Ну и чё будет? любовытствовал Его Величество, тянясь за стаканом. Просветление, что ли, в мозгах?
Но царская нянька обычно выхватывала стакан у него из-под носа.
Погодь, шустрик! вскрикивала она и делала изрядный голоток.
Ну, Алёна! гневался царь. Ну, стерва!
Не доверяет, обижался Аркадий Кузьмич. Кому не доверяет мне!
Иван бушевал в кровати:
Выгоню! В тюрьме сгною!
Нянька оставалась невозмутима. Женщиной она была дородной и выглядела примерно, как снежная баба, которую натерли свеклой и вырядили в кокошник. Закатив глаза, она прислушивалась к урчанию в своем животе, затем возвращала стакан царю.
Можешь. Не отравлено.
У ё-ё-ё! стенал Его Величество и торопливо опрокидывал в себя остаток бусурманского пойла.
Советник протягивал ему соленый огурец, который опять же перехватывала нянька надкусывала и кивала царю:
Можешь.
И, выполнив сей ежевечерний ритуал, умиротворенный царь Иван возвращался к теме разговора:
Так чё, Кузьмич? Какие будут идеи?
Советник задумчиво скреб плешь.
Идей-то, Вань, у меня куча. Но, поскольку утро вечера мудренее Завтра принесу бренди и что-нибудь скумекаем.
Так оно и шло день за днем. Царь все более дряхлел, а в государстве озоровали пуще прежнего. Но однажды
Хлубнул царь Иван бусурманской гадости под названием «джин» и заел маринованным грибком. А Кузьмич, заглядывая ему в рот, заботливо поинтересовался:
Ну и как?
Каком кверху! огрызнулся Его Величество. Ты у меня кто, советник или бармен?! Где выход из кризиса?! Не слышу предложений!
И тут Аркадий Кузьмич ему выдал:
Тебе, государь, омолодиться надо. Единственный варьянт.
Нянька Алена прыснула в мясистую длань.
Ой, не могу! Уморил!
Цыц! осадил ее царь и уставился на советника. Повтори, Кузьмич. У меня чё-то со слухом.
Надо, говорю, тебе омолодиться.
Только и всего?
Ага. Как в прежнюю силу войдешь никто и пикнуть не посмеет. Покой наступит да благоденствие.
Нянька фыркнула.
Кузьмич, да ты у нас этот, как его вундеркинд, вроде.
Советник глотнул из фляги джина.
Стараемся. Для того и назначены.
Царь так и сверлил его взглядом.
Молодец. Долго думал?
Почитай, уж год, признался Аркадий Кузьмич, ломал башку себе, ломал А нынче утром
Тебя вдруг осенило, ввернул царь Иван. Омолодиться, стало быть?
Единственный варьянт, кивнул советник
Царь аж подскочил на кровати.
А ежели я тебя щас в кандалы?!
Это за что ж?
За глумление над моим Величеством!
Советник отмахнулся.
Только без этого, ладно?! возвысил он голос по старой дружбе. Ты, Вань, за лопуха меня не держи!
Ты не лопух, ты мудак!
Я не мудак: у меня проект! Возле дворца китайского императора
Не проект у тебя, а задница вместо башки!
Возле дворца императора Лао Ван Мина бьёт целебный источник. Кто отведает воды из этого источника, от всех болезней избавиться и вернет себе молодость.
Царь недоверчиво вылупил глаза.
Кузьмич, ты это э-э правда, что ли?
Советник кивнул.
Информация проверена. И кстати, в смысле секса полностью налаживается.
Иди ты? с надеждой произнёс царь.
Как жеребец, Вань, будешь. Ей-богу.
Нянька Алёна хихикнула, глядя в пол.
Ага, щас!
Однако царь так на нее зыркнул, что она мигом прикусила язык.
Ну и чё дальше? осведомился царь Иван.
То есть? воззрился на него советник. Вань, ты что, не врубился? Глотнёшь водицы из того источника и
Кузьмич, щас в рыло дам! рявкнул царь. Где мы возьмём эту водицу?! Мне чё, войной на китайцев идти?!
Советник озадаченно потер лысину.
Нет, вздохнул он, войной нам сейчас не ко времени.
Ну и чё делать?! Где твой проект, идиёт?!
Аркадий Кузьмич крепко задумался. Царь так и ел его глазами. В наступившей тишине гулко икнула нянька и тут же прикрыла рукой рот.
Проще пареной репы, изрек наконец советник. Отпрысков своих пошли. Пора натаскивать их по дипломатической части. Уболтают они императора, чтоб тот целебной воды налил, значит, годятся для управления государством. А ежели порожняком вернутся сам понимаешь, Вань: дуроломы они и больше никто.
Тут призадумался царь Иван.
Было у него три сына. Старшего звали Арнольд, среднего Бертольд. Нравились, видать, царю звучные заморские имена. Однако все в конце концов приедается. И когда родился третий сын, царь выпендриваться не стал и нарёк его по-домашнему Василием. Выросли сыновья грех жаловаться. Балованные, правда, как вся нынешняя молодежь, но в пределах нормы. Старшие, бывало, дерзили батюшке, однако, из повиновения не выходили. А вот младшенький тот, признаться, был со странностями: что ни день тренировки телесные себе устраивал, манускрипты пыльные по ночам читал оттого и речи порой вел невразумительные. Государь переживал за него жутко, потому как души в нем не чаял.
Ладно, поразмыслив, сказал царь, давай попробуем.
Сто-пудовый варьянт, обрадовался советник. Либо омолодишься, либо цену своим отпрыскам узнаешь. Либо то, либо это.
Царь вздохнул и обратился к няньке:
Веди сыновей, Алёна.
Троих? уточнила та.
А сколько у меня их, идиётка?!
Мне-то почём знать? Свекольная физиономия наньки сделалась еще краснее.
Поумничай мне тут! смутился царь Иван. Давай их сюда, живо!
Где же я их возьму на ночь-то глядя?
Стражников пошли, пусть разыщут!
С хмурым видом нянька отправилась выполнять приказ.
Два старых придурка, проворчала она, выходя из опочивальни.
Старший сын, Арнольд, находился поблизости. В одной из комнат царского дворца он играл с друзьями в преферанс.
Пика, объявил Арнольд, глядя в карты. Одет он был в шелка и бархат, по последней моде, лицо имел желчное и был столь долговяз, что возвышался над игроками на целую голову. Ну давай, граф, смелей, поторопил он партнера слева, кося украдкой в его карты. Сколько можно телиться?
Трефа, неуверенно произнес граф.
Третий игрок спассовал.
Бубна, продолжил торговлю Арнольд. Обдеру как липку.
В этот момент вошел стражник и передал приказ царя сей же миг явиться пред его светлы очи.
Игра, похоже, накрылась, обрадовался граф. Чертовски жаль.
Арнольд нехотя поднялся из-за стола.
Дурит папаша, буркнул он, бросая карты. Прошу прощенья, господа.
В это время средний сын, Бертольд, возлежал на персидском ковре в неких апартаментах. Он был весьма упитан и в кружевной своей рубахе выглядел, как слоеный пирожок. По бокам к Бертольду прижимались две полуголые хихикающие девицы, которые хватали с огромного блюда кусочки явств и совали царскому сыну в «клювик». Глаза Бертольда были блаженно прикрыты.
А ну, Бертик! потребовала одна из девиц.
Индюшатина в ореховом соусе, уверенно объявил Бертольд. Вымочена в двухлетнем «Бордо» с лавровым листом, гвоздикой и кореандром. И, разумеется, черный перец.
Девица восторженно захлопала в ладоши.
Бертуля, а это? Её подруга положила в рот испытуемому очередной кусочек.
Бертольд не колебался ни мгновения.
Страстбургский паштет, отрапортовал он. Гусиная печень, сливочное масло, корень петрушки с добавлением
Тут без стука вломился стражник и передал среднему сыну приказ явиться в царскую опочивальню. Бертольд скривился будто хлебнул чистого уксуса. Затем встал с ковра и стряхнул с себя крошки.
Разрази меня гром! Пока, мои перепелочки.
Государственные дела, да? капризно полюбопытствовала одна из «перепелочек».
Бертольд процедил сквозь зубы:
Дерьмо собачье. С горчицей и с хреном.
Тем временем младший сын, Василий, в дворцовом парке упражнялся в стрельбе из лука. Он был в холщевых портках, в рубахе, и босые ноги его бесшумно ступали по траве. Соломенное чучело, служившее для него мишенью, освещала лишь луна. Однако стрелы, выпущенные рукой царского сына, метко поражали цель.
Слабовато, посетовал вслух Василий, выдергивая стрелу из нарисованного глаза чучела. Почему слабовато? спросил он сам себя. И сам себе ответил: Потому что скорость стрельбы не достаточно высока. С этими словами он собрал стрелы в колчан, отошёл на сто шагов и вновь натянул тетиву.
В этой позиции его и застал посланный нянькой стражник. Услыхав, что его кличет батюшка, Василий удивился:
Зачем в такой час?
Не могу знать, отчеканил стражник. Велено срочно.
Пожав плечами, Василий собрался вложить стрелу в колчан, но вдруг увидел огромную лохматую волчицу, прыгнувшую из темноты на стражника.
Ложись! крикнул Василий-царевич.
Стражник, отставной солдат, чётко выполнил команду, рухнув наземь животом. Волчица, пролетела над ним в прыжке, и царевич выстрелил в её желтый глаз.
Свят, свят! пролепетал распластавшийся стражник.
Волчица мягко опустилась на лапы. В зубах она держала выпущенную царевичем стрелу, которую брезгливо отбросила в сторону.
Слабовато, прорычала она человечьим голосом. Скорость стрельбы невысока.
А вот мы проверим. Василий наладил вторую стрелу.
Не трудись, успеха не будет, предупредила волчица. К тому же велика ли честь подстрелить безоружное животное?
Царевич нахмурился.
А нападать на старика со спины честно?
Стражник здесь нипричем, оскалилась волчица. Я напала на тебя.
Василий с усмешкой вложил стрелу в колчан.
Да ну? Чем же я тебя прогневил?
Волчица помедлила с ответом.
Говорят, ты искусен на мечах биться. Так ли?
Тебе-то что за интерес? удивился царевич.
Сразиться с тобой хочу.
Тут стражник поднялся с земли и засмеялся.
Во, дает! Да Его Светлость лучший в государстве фехтовальщик! Да не только в нашем государстве
Царевич его перебил:
Спасибо, Семён. Популярности среди волков я не ищу.
Нет, каково нахальство! не унимался стражник. Сразиться она желает, бестия серая!
Волчица сверкнула глазами в его сторону.
Заткнись, пока цел! И обратилась к царевичу: Давай так: твой меч против моих клыков. Сразимся?
Царевич кивнул.
Когда угодно и где угодно. Только пеняй потом на себя.
Волчица оскалила пасть, будто усмехнулась.
Завтра, в это же время на этом месте. Прыгнув в темноту, она исчезла.
Стражник перекрестился.
Эка напасть! Куда министр Внутренних Дел смотрит?
Царевич Василий положил руку ему на плечо.
Никому ни слова, Семён.
Да как же ведь ваш батюшка меня
Держи рот на замке. Я сам за все отвечу.
Ну, коли так, вздохнул старый солдат, буду нем как рыба.
И они зашагали к дворцу.
В царскую опочивальню Василий вошел последним. Братья уже явились и коротали время, рассказывая друг другу анекдоты. Кроме царя-батюшки, в покоях находились нянька Алёна и советник Аркадий Кузьмич, который при виде Василия провозгласил:
Ну вот, полный кворум.
Чё-чё? воззрился на него царь. Какой-такой кворум?
Советник промямлил нечто невнятное, но Василий пришел ему на выручку и объяснил:
Необходимый минимум, значит.
Обложенный подушками царь Иван перевел взгляд на младшего сына.
А тебя кто спрашивает, умник? Опять в обносках разгуливаешь, перед людьми срамишь?
Василий подтянул холщевые портки и оправил рубаху.
Для тренировки в самый раз, возразил он, смахивая травинку с босой пятки.
Разодетые в пух и прах братья захихикали.
Родственничек! подмигнул долговязый Арнольд.
Гордость семьи! подхватил толстячок Бертольд.
Скромный, как монах. Арнольд похлопал Василия по плечу.
И суровый, как сержант пехоты. Бертольд сдул с Василия незримую пушинку.
Царь Иван в сердцах хлопнул себя по колену.
Цыц зубоскалы! Щас по шеям!
Но Василий улыбался до ушей.
Полно, батюшка: они же у нас остряки. Одну шутку десять лет повторяют. А это говорит о похвальном постоянстве характера или о плохой памяти.
Царь хохотнул и обратил взор на старших сыновей.
Ну чё, скушали?
Братья встрепенулись, как петухи.
Наш Вася великий ценитель шуток, сморщился Арнольд. Самую удачную он вычитал в детском букваре.
Чёрт меня дери! гаркнул Бертольд. У него тонкий вкус!
Василий похлопал Арнольда по плечу.
Куда мне до тебя, Арик! Ты все еще вистуешь на девятерной, а на распассах тузов придерживаешь?
Слушай, ты побледнел от гнева Арнольд. Понимал бы чего!
Василий с улыбкой поднял вверх руки.
Извини, брат. Он приблизился к Бертольду и сдул пылинку с его кружевного воротника. А ты, Бертик? Все еще постигаешь различие между азиатской дыней и брюсельской капустой?
Бертольд побагровел так, что цветом лица почти сравнялся с нянькой Алёной.
Чтоб мне подавиться, если я сяду с тобой за один стол! проревел он.
Тут царь Иван не выдержал и прикрикнул:
Хватит собачиться! Слушайте задание! Он кивнул советнику. Излагай, Кузьмич.
Советник набрал в грудь воздуха.
Значит, так, проговорил он. Для укрепления государства царю надобно омолодиться. Для омоложения у китайского императора Лао Ван Мина имеется целебный источник. Кто хлебнет воды из этого источника, у того все будет в ажуре и даже секс наладиться В чем дело? Почему такая несерьёзность?
Уставясь друг на дружку, Арнольд с Бертольдом едва сдерживали смех. Нянька Алёна ожгла взглядом советника.
Опять со своим сексом! прошипела она. Хоть бы робят постеснялся, бесстыдник!
Тут уж Арнольд и Бертольд, а вместе с ними и Василий, захохотали в голос. С трудом водворив тишину, царь велел Аркадию Кузьмичу продолжать.
Собственно, что здесь размусоливать? заключил советник. Берёте бутыль, ноги в руки и айда в Китай. Там у императора, используя деньги и личное обаяние, добываете чудодейственную воду и дуете домой. Вот и весь проект. Будут вопросы, предложения?
Наступила тишина. Арнольд и Бертольд застыли, глядя в пол. Василий прохаживался из угля в угол, ероша свою густую шевелюру. А царь Иван с тревогой вглядывался в лица сыновей.
Про источник я читал, нарушил молчание Василий. Свойства у него, по слухам, фантастические.
А я о чем толкую! обрадовался советник.
Однако! Василий поднял указательный палец. До сих пор не изучено, как эта водица влияет на генетический код и не дает ли побочных эффектов.
Советник почесал лысину.
То есть в смысле ты хочешь сказать
Царь возвысил голос:
Васька, не умничай!
Все-то он читал, все-то он знает! поддакнул Арнольд.
И Бертольд его поддержал:
Оглохнуть мне на оба уха, если наш умник сам соображает, что мелет!
Василий сердито глянул в их сторону.