- Защиту ворот я думал возложить на раненых, - сказал Севериан.Терять им всё равно нечего.
- Не все из них это понимают, - покачал головой Флавий Левк.
- Нужно пообещать им, что возьмём их с собой, - предложил Оппий Скрибоний.
- То есть обмануть их?прищурился Севериан.
- Вовсе необязательно, - покачал головой опцион.Мы и в правду могли бы позволить раненым пойти с нами. Вреда от этого не будет. Когда же с ними начнётся это Мы будем готовы.
- Хорошо, - кивнул Севериан, поднимаясь.
Выйдя из палатки, он встал возле входа. Опционы по обе стороны от него, центурион Флавий Левк вышел вперёд и гаркнул:
- Солдаты, строиться!
Привычные к дисциплине воины быстро и слаженно образовали перед преторием построение в две шеренги. Здесь были все, кроме часовых на башнях и группы раненых, стоявших отдельно. Восемь человек, были уже совсем плохи. Их затащили в одну палатку и тоже приставили часовых.
Севериан вкратце изложил солдатам свой план и призвал их сохранять мужество и стойкость. Он сказал, что знает, как они устали, но отдыхать дольше, а тем более до утра - нельзя. Воины встретили речь трибуна одобрительными возгласами. Каждый из них понималтрибун прав и промедление смерти подобно. Затем, когда возгласы стихли, Севериан обратился к группе раненых.
- Нет смысла напоминать о том, что вас ждёт в скором времени, он указал на палатку, в которой стонали и корчились от боли их товарищи. Но я вправе напомнить вам, что вы всё ещё римские солдаты. Держать оборону возле воротвот что хочу предложить вам. Как видите это не приказ, хотя, я как трибун вправе отправить вас, даже на верную смерть. Кто останется, живпойдёт с нами к побережью.
- Значит, решили прикрыться нами?зло прищурился Аррий Кальв.Пока нас будут раздирать на куски, пока мы будем страдать и обливаться кровью, вы значит, спасетесь.
- Я могу избавить тебя от страданий прямо сейчас, - прорычал Флавий Левк, выхватывая меч.
Аррий Кальв и несколько его сторонников, тоже взялись за оружие.
Севериан положил руку на плечо центуриону и призвал его успокоится. Опять назревала междоусобица. Допустить ее, было, никак нельзя.
- Вы обречены, так уж распорядились вашими судьбами боги, - сказал Севериан разъяренному солдату.Я вот вижу, как твоя рука начала гноиться. И дальше будет ещё хуже.
- Эта рана пустяк!вскричал Аррий Кальв.В лагере на берегу среди моих вещей есть мазь, которая излечит эту царапину.
- А мне сдается, что ты сдохнешь, а потом обратишься и мне придется снести тебе голову, - глухо произнес Флавий Левк.Так может, лучше это сделать сейчас?
- Прекратить!рявкнул Севериан.Вот, моё последнее слово: те из вас, кто согласится защищать ворота, пойдут с нами, остальных мы оставим здесь.Трибун выразительно посмотрел на Ария Кальва и группу его сторонников.Вы можете стоять в стороне. Отныне я не считаю вас римскими солдатами и своими подчиненными. Предоставляю вас вашей судьбе.
Последние слова трибуна возаимели нужное действие. Некоторые из сторонников Ария Кальва начали неуверенно переминаться с ноги на ногу. Вот, один из них шагнул вперёд, потом ещё один, ещё
Аррий стоял бледный с поджатыми губами, в глазах его была лютая ненависть. Возле него остались лишь четверо его сторонников из двух десятков.
- Вы не можете так с нами!закричал он.Грязные ублюдки!
Ещё мгновение и казалось, он бросится на трибуна, но тут с одной из башен раздался крик
- Наши! Наши за стеной!
Мгновенно позабыв о ссоре, все ринулись к стенам и начали забираться по лестницам наверх. Вокруг лагеря толпились уже немалые толпы мертвецов. От них исходил ужасающий смрад, за прошедшую ночь разложение начало проистекать сильнее и быстрее. Выглядели ожившие трупы отвратительно: мертвенно бледная или пожелтевшая кожа, тут и там покрытая синеватыми трупными пятнами, провалившиеся глазницы, гной выступающий из рваных, колотых или резанных ран, выступающие зубы с распухшими дёснами, повсюду засохшие корки крови. Бродили в толпе и обезглавленные. Точно сказать, сколько собралось оживших вокруг лагеря, было трудно. Никто их специально не считал. На первый взгляд более трёх сотен толкались и бродили у восточной стены и ворот. Около южной, было около сотни мертвых каннибалов.
Севериан, как и все остальные смотрел в северо-восточном направлении, куда показывал часовой. Там были невысокие холмы, прокрытые джунглями, но кое-где между скоплениями деревьев имелись просветы. В той стороне часовой и заметил нескольких людей в римских доспехах.
- Сколько их?спросил трибун у часового.
- Я видел троих.
Вот, римляне снова показались. Теперь и Севериан их увидел. Но не троих, а по меньшей мере шестерых. Они, спотыкаясь, брели в сторону лагеря, но были еще далеко. Впрочем, одного из них, Севериан узнал, даже с такого расстояния. Позолоченный анатомический панцирь было трудно не узнать.
Марк Сабин!
Солдаты, бывшие с ним, видимо все кто уцелел. Римляне, были явно измучены, они шли, поминутно спотыкаясь, сам Сабин шатался из стороны в сторону и всякий раз хватался за стволы деревьев, чтобы хоть на мгновение перевести дух. Но снимать доспехи он не спешил, хотя это принесло бы ему некоторое облегчение. Рядом с Сабином трибун заметил и келевста Марка Петрия. Тот, в отличии от своего командира шёл налегке и был вооружён лишь мечом и длинным кинжалом, которым можно было, как колоть, так и рубить. Двое солдат, также предпочли снять доспехи, но остальные не стали рисковать.
Пробираясь между деревьев и кустов люди Сабина поминутно оглядывались. В просветах между зарослями Севериан заметил нелепые, медленно бредущие фигуры оживших. Их было много, не меньше двух сотен.
Вот римляне приблизились к отмели. Начали затравленно оглядываться. Потом, застыли в ужасе, увидев, как много мертвецов скопилось возле лагеря. Но в этот же миг, беглецы заметили на башнях часовых, которых выдал блеск шлемов на солнце. Громко крича и размахивая руками, люди Сабина устремились к лагерю. Несмотря на страшную усталость, они нашли в себе силы бежать, поскольку оказаться под защитой крепких стен, было для них теперь единственной возможностью выжить.
Появление живых вне лагеря, было, тут же замечено мертвецами. Многие из них начали поворачиваться в ту сторону, откуда бежали солдаты. И вот, немалая толпа устремилась к ним.
Сабин, что-то прокричал и махнул рукой, показывая своим людям, что толпу надо обогнуть. Он, уже понял, что к восточным воротам не прорваться и теперь бежал к южным в надежде, что там мертвецов будет не так много.
Один из его солдат, отставший от остальных, в изнеможении упал. Он попытался подняться, но у него не вышло. Силы оставили его.
- Не бросайте! Помогите!донёсся до лагеря его крик, полный отчаяния и ужаса.
Но никто не остановился. Теперь, каждый был только сам за себя. Мертвецы медленно, но неотвратимо приближались к упавшему. Солдат, продолжая кричать вскочил, но пробежав шагов десять, снова упал. Лежа в траве, он тяжело дышал, как загнанная лошадь из груди его вырывались хрипло-свистящие звуки. Ожившие подступали со всех сторон, многие, даже ускорили шаг. Солдат перестал кричать. Наверное, сил не осталось, даже на это. Издавая всхлипы и хрипы, он пополз в сторону противоположную от лагеря. Но спастись, он уже не мог. В несчастного со всех сторон вцепились десятки гниющих рук. Он снова закричал, отчаянно в предсмертной тоске. И тут просвистела стрела и пробила его грудь с левой стороны. Солдат повернул измученное лицо в сторону лагеря и умер с благодарностью в глазах. Он уже не чувствовал, как зубы живых трупов жадно впиваются в его лицо и руки, не чувствовал, как холодные окостеневшие пальцы раздирают кожу, мышцы и вытягивают из его живота внутренности.
На стене нескольких человек стошнило, а сирийский лучник Ариваз, подаривший товарищу милосердную смерть, отбросил лук и вытащил свой меч.
- Спи спокойно, брат, - прошептал он.
Все, включая трибуна одобрили такой поступок.
- Что там у южных ворот?спросил Севериан у поднявшегося на стену Флавия Левка.
- Оживших все еще много,сообщил центурион.Некоторые пошли на встречу нашим, но пока, не более десятка. Зато, от восточных прёт большая толпа.
- Проклятый Сабин может расстроить наши планы, - нахмурился Севериан.Мы не должны допустить, чтобы в той стороне было слишком много мертвецов. Южные ворота не открывать. Пусть Сабин и его люди отступают к реке, а оттуда в сторону болот. Крикните им, как приблизятся.
Когда до южных ворот оставалось шагов двадцать, Сабин остановился, чтобы хоть немного перевести дух. Наклонившись, он упер руки в свои дрожащие от усталости колени. В горле немилосердно жгло, воздух со свистом вырывался из груди. Голова кружилась и в висках пульсировала боль. За всю прошедшую ночь ни разу не удалось отдохнуть и хотя бы глотнуть воды. Рядом остановился Марк Петрий. Он был, немногим, в более лучшей форме.
- Что-то, они не открывают, - прохрипел келевст.
Справа и слева приближались мертвецы. Дорога была каждая секунда. Отчего же в лагере медлят?
- Эй!зарычал Марк Петрий.Открывайте!
Один из мертвецов, бывший ещё вчера римским либурнарием приближавшийся справа. Он, уже протянул руки, желая вцепиться в келевста. Марк Петрий отсёк ожившему правую руку по локоть и отпихнул от себя наседающий труп ударом ноги. Мертвец сильно пошатнулся, но не упал. Восстановив равновесие, он снова начал наступать. Кольцо каннибалов вокруг сжималось. Пустые, неподвижные, остекленевшие глаза, руки со скрюченными пальцами, оскаленные, покрытые бурой коркой зубы, текущий из ран гной.
Сабин и Марк Петрий снова побежали, хотя их силы были на исходе. Из окружения вырваться удалось. Но надолго ли? Вокруг было до сотни оживших и столько же шли со стороны восточных ворот.
Тут, на стене появился солдат. Он крикнул:
- Ворота мы не откроем! Бегите к реке! Трибун приказал вам отступать к болотам и дальше к побережью!
Сабин и Марк Петрий остановились, пораженные такой новостью. Подобного они не ожидали. Вокруг замерли пятеро бывших с ними солдат. Они затравленно и обреченно озирались. Что же теперь? Лагерьединственная надежда на спасение, для них закрыт. Нервы одного из либурнариев не выдержали. С диким воплем он кинулся к воротам и начал биться о них.
- Впустите! Впустите!
Один из оживших вцепился ему в локоть пальцами. Солдат развернулся и разрубил мертвецу голову. Но при этом выпустил рукоять меча. Тот так и остался торчать в черепе каннибала. А со всех сторон, наседали другие.
- Помогите же!
Вопль этот, должно быть, был услышан богами. Створки ворот начали раздвигаться.
Лицо Тита Севериана вытянулось от удивления, а рот сам собою приоткрылся, когда он увидел, как вопреки его приказу несколько либурнариев начали открывать южные ворота. В первое мгновение он не понял, кто это такие, но затем увидел Аррия Кальва и ему всё стало ясно. Первым в открытые ворота вбежал человек Сабина. Один из мертвецов, буквально повис на нём. Оба упали и тут же зубы ожившего впились в правую щеку солдата. Брызнула кровь, душераздирающий крик перешёл в визг ужаса и отчаяния. В ворота вошло ещё несколько мёртвых каннибалов. Аррий Кальв и его сторонники проворно отбежали подальше. Они и не пытались остановить мертвецов. Солдат, стоявший на стене и крикнувший, что ворота для Сабина не откроют, ринулся вниз. Он проворно спустился по лестнице и увернувшись от двух оживших, пытавшихся его схватить, побежал в сторону претория.
- Закрыть ворота!заорал Севериан.Быстрее!
Флавий Левк с десятком солдат ринулся к южным воротам. Чуть помедлив, в ту же сторону опцион Гай Марсий повел ещё с дюжину либурнариев. Видя, что их план может сорваться, Аррий Кальв и его сторонники побежали им навстречу, чтобы задержать. Но их было слишком мало. Отчаянно сопротивляясь, мятежники начали отходить к воротам. Между тем, в лагерь беспрепятственно входили все новые и новые мертвецы. Расталкивая их, нанося на бегу удары мечами, в ворота вбежали Марк Сабин, Марк Петрий и пятеро их товарищей. Аррий Кальв бросился к Сабину.
- Нужно удержать ворота открытыми!заорал он, глядя на младшего трибуна совершенно обезумевшими глазами.Пусть эти твари войдут! Пусть всех сожрут!
Сабин, растерянно моргая, смотрел на спятившего солдата. Это что же, получается, ворота открыли вовсе не для того, чтобы спасти их, а впустить внутрь мертвецов?
Марк Петрий, не колеблясь ни мгновения, вонзил в живот Аррия свой меч по самую рукоятку. Вырвав его и отпихнув корчащегося солдата ногой, он крикнул:
- Закрываем ворота! Быстрее!
Но, оставшиеся в живых товарищи Аррия воспротивились этому. Прибывая в отчаянии и не думая больше ни о чем, кроме мести более удачливым товарищам, избежавшим укусов, они оказали яростное сопротивление. Численный перевес их противников, сейчас не имел значения. В ворота вошло уже более трёх десятков мертвецов и людям Флавия Левка и Гая Марсия пришлось отбиваться от них.
- Ворота! Закройте проклятые ворота!надрывался Севериан.
Он лично бросился в самую гущу схватки. Верный нумидиец Афибан, не отставал от господина ни на шаг. Навстречу им шли двое мертвецов: островитянин, в груди которого торчал обломок копья, а лицо было рассечено надвое и римский солдат, обе руки которого были обглоданы почти до костей. А справа, на них налетел либурнарийодин из товарищей Аррия Кальва, укушенный в руку чуть ниже локтя. Рана его, уже обильно сочилась гноем. Рыча, как зверь, мятежник набросился на трибуна.
- Сдохните все! Все, ублюдки!
Мечи со звоном скрестились. Афибан не мог помочь господину в этой схватке, но он прикрывал его от мертвецов, не позволяя тем напасть на трибуна со спины. А между тем, парируя яростные выпады, либурнария, Севериан, вдруг резко поддался назад. Мятежник, пытавшийся нанести колющий удар, на мгновение приоткрылся и потерял равновесие. Трибуну этого было достаточно. Его гладиус косо вошёл наполовину в шею солдата. Кашляя кровью, тот упал лицом вперёд. На него сверху, тут же навалился мертвый островитянин. Севериан перескочил через обоих и схватился за одну из створок. И тут он понял, что закрыть ворота не удастся. Прямо на входе, вповалку лежало с десяток трупов, блокирующих створки. Чтобы закрыть ворота, следовало сначала оттащить тела в сторону. Мертвецы, теснящиеся снаружи, лезли вперёд с кровожадным упорством. План Севериана провалился. Оставалось теперь, лишь одно.
- Из лагеря! Прочь из лагеря!закричал Севериан.
Прорваться через южные ворота было, уже крайне тяжело. Трибун решил не рисковать, тем более, туда с каждым мгновением подтягивались всё новые и новые ожившие. Прорубаться через столь плотную толпу было крайне рискованно. Скорее всего, это приведёт к новым жертвам и появятся новые раненые. Тем более, что многие из солдат отказались от доспехов, поскольку уже изнемогали от жары, духоты и усталости.
- Все на стены!крикнул Севериан.На стены!
- Живо на стены!вторил трибуну Флавий Левк. Он понял план командира и начал отводить своих людей от ворот. Гай Марсий последовал его примеру. Со стороны восточных ворот врассыпную бежали другие либурнарии и часовые, покинувшие башни.
Римляне кинулись к лестницам, ведущим на стены лагеря.
- Вниз! Все вниз!закричал Севериан и первым спрыгнул со стены. Поскольку укрепления были не высокими, он благополучно приземлился на ноги. Его примеру последовали другие, в том числе Афибан. У нумидийца была лишь одна задача: любой ценой оберегать господина и не отставать от него ни на шаг.
Спрыгивать старались там, где под стенами не бродили мертвецы. Иногда солдатам приходилось пробегать по настилам дальше от того места, где они поднялись по лестнице, дабы спрыгнуть на безопасном участке. А таких, с каждой минутой становилось всё меньше и меньше. Мертвецы разбредались вокруг лагеря во всех направлениях.
В общем-то, почти все спрыгнули со стены благополучно. Не повезло, лишь двоим солдатам. Один подвернул лодыжку, другой сломал ногу. Несчастные были обречены. Спасать их никто не решился. Издавая отчаянные вопли, они пытались последовать за своими товарищами. Но их настигли, повалили в траву и начали пожирать живьём. Крики сменились предсмертными хрипами и громким чавканьем мертвецов, буквально живьём, разрывавших жертвы на куски.
Все бежали от лагеря прочь. Реки достигли быстро и вскоре были уже на другом берегу. Одна минута на отдых и снова в путь. Толпы мертвецов вне всяких сомнений следовали за римлянами, но оставить их далеко позади не составило труда. Отступление проходило в общем-то благополучно, но Севериан испытывал сильнейшую досаду от того, что его первоначальный план провалился. Проклятые мятежники! Если бы не их упрямство! Да, вырваться из лагеря удалось с минимальными потерями, даже Сабин со своими людьми присоединился к ним. Но что теперь? Корабли всё ещё нуждались в ремонте, да и запасы пресной воды были по-прежнему нужны. Что делать с этим? И с Сабином, тоже следовало разобраться. Ведь из-за его безрассудства и глупости все это, скорее всего и началось.
Но это - потом. Всё потом. Сейчас, главное добраться до побережья. Севериан очень надеялся, что им не встретится ещё одна толпа мертвецов, особенно, когда отряд вновь двинется через болота.
ГЛАВА 15
Тит Севериан позволил отдохнуть своим людям только, тогда, когда болота остались позади. Римляне заняли небольшой холм, от которого до начала ущелья, ведущего к побережью, было с две сотни шагов. Тяжело дыша, усталые солдаты расселись по склонам холма и на его вершине. Всем хотелось пить. И солнце, словно желая усилить их страдания, палило с небес в этот день нещадно.
Особенно тяжело было Марку Сабину, Марку Петрию и их четверым, оставшимся в живых солдатам. Им не пришлось отдыхать ни минуты с прошлой ночи.
- Воды, - прохрипел Сабин, обращая в сторону солдат измученное серое лицо.Есть у кого-нибудь вода?
Слова едва различимые, с трудом срывались с его потрескавшихся губ. Египтянин Самхет протянул ему флягу. Младший трибун жадно припал к ней и, давясь, судорожно вздрагивая начал пить. Сидевший рядом Марк Петрий смотрел на Сабина с завистью. Он, буквально вырвал флягу из рук командира, как только тот на мгновение прервался, чтобы вздохнуть.
Севериан хмуро смотрел на младшего трибуна. Он колебался. Начать неприятный разговор прямо сейчас или подождать с этим? В конце концов, Севериан решил разобраться с другой, более важной на данный момент проблемой.
- Есть ли среди вас раненые?спросил трибун, обращаясь ко всем людям своего отряда.Под ранами, я имею ввиду укусы мертвых, даже простые царапины, оставленные зубами.
Солдаты начали встревожено переглядываться, в основном те, у которых видимых ран не было. Те же, кто был укушен в руки или ноги и скрыть это было невозможно, начали вставать. Таких набралось восемь человек. В основном, это были те, кто получил ранения ещё в схватке на болоте. Раны их, по большому счёту царапины в другое время не стоили бы никакого внимания. Но только не сейчас. Солдаты выглядели вполне ещё бодро, в отличии от их товарищей, уже умиравших и оставленных в палатках лагеря. Но все уже знали, что рано или поздно ужасная болезнь или проклятие овладеет ими.
- Товарищи мои, - начал Севериан, обращаясь к обреченным, - вы знаете, что вас ждёт. Спасения нет и это горькая правда. Я говорил вам уже всё это и не вижу смысла повторять. У вас есть выбор: остаться здесь и встретить свою судьбу, покончить со всем разом или дождаться, когда смерть так или иначе придёт за вами. Ещё, вы, можете отправится с нами в лагерь, но там, я прикажу ограничить вашу свободу. Вас, либо запрут за крепкой решёткой в одном из зданий, либо свяжут верёвками. Когда вы умрёте, всех вас обезглавят.
Повисла гнетущая тишина. Даже, птиц не было слышно, лишь жужжали и стрекотали насекомые. Потом, где-то вдали за болотами раздался одиночный, быстро оборвавшийся крик и сноватишина.
- Вот, что я ещё хочу сказать, - произнёс Севериан.Тот, кто скрывает свои раны, поплатится за это. Сейчас у нас нет времени провести тщательный осмотр, но обещаю вам, что по прибытии в лагерь это будет сделано. Все кто скрывает укусыбудут без промедления казнены.
- Это несправедливо!вскинулся Марк Сабин.Мы не можем так поступить с нашими людьми. Это бесчеловечно. И противоречит чести римского солдата.
- Это необходимо, - жестко ответил Севериан, обратив на младшего трибуна злой, тяжелый взгляд. В отличии от тебя, я не могу позволить себе безответственность, когда речь идет о выживании.
- Что это значит?Сабин вскочил и нехорошо, зло прищурился.Что ты имеешь ввиду?
Севериан не хотел затевать этот разговор сейчас, но так уж получилось, что придётся.
- Вас двоих, тебя и твоего келевста следует казнить первыми, даже если вы не получили ни царапины. А ещё лучше Вас, следовало бы оставить в лагере у водопада на съедение мертвецам.
- В чем же, мы, так провинились?криво усмехнулся Марк Петрий, при этом рука его легла на рукоять меча.
- Мне известно, что вы похитили и убили нескольких местных женщин, - ответил Севериан, бросая на келевста гневные взгляды. - Тем самым, вы разозлили дикарей и прахом пошли мои договоренности с ними. Их жрец, я уверен в этом, использовал какое-то колдовство, чтобы оживить мертвых. Так что, во всем, что сейчас творится, виноваты вы двое.
- Подумаешь, всего несколько девчонок, - фыркнул Марк Петрий.Надо было сразу напасть на деревню, а не вести с дикарями переговоры.
- Заткнись, скотина!вскричал Севериан.Сдай оружие! По возвращении в Египет, ты и твой командир будете преданы военному суду. А я похлопочу, чтобы вам вынесли самое суровое наказание.
- Наказание?зарычал Марк Петрий.А какое наказание должно быть для тебя трибун, за то что ты оставил на верную смерть столько раненых?
Пока они ругались и грозили друг другу мечами, Сабин сидел весь, сжавшись с угрюмым и подавленным видом.
Никто не заметил, как младший трибун поправил на левой руке кожаный наруч, натянув его чуть выше обычного.
- Брось меч, келевст, - приказал Севериан.Тогда, не придётся убивать тебя.
- Сначала, попробуй это сделать!сквозь стиснутые зубы процедил Марк Петрий.
- Разреши, я прикончу его, - вперёд выступил Флавий Левк.У меня, с утра чешутся руки, вскрыть глотку какому-нибудь мятежнику.
- Господин, позволь я разберусь, - поднялся со своего места Афибан.
- Ты, не вмешивайся, - приказал трибун рабу-нумидийцу, - а ты, Флавий, - он кивнул центуриону, - просто, обезоружь келевста.
Флавий Левк с готовностью обнажил меч. Марк Петрий прищурился и покрепче стиснул рукоять своего меча, в другой его руке сверкнул кинжал. Оба римлянина двинулись, друг другу на встречу. Первым нанес удар центурион. Келевст отбил выпад и тут же контратаковал. Флавий Левк без особого труда блокировал этот удар , но кинжал противника внушал ему некоторое опасение. Лезвие промелькнуло в опасной близости от груди. Поединщики на мгновение разошлись, но тут же схлестнулись снова. Сталь звенела о сталь. Стремительные колющие удары чередовались с рубящими. Блок, уход, контратака. Выпад, шумное дыхание бойцов.
Первым начал сдавать Марк Петрий. Он был вымотан почти до предела, кроме этого его соперник был моложе и как выяснилось лучше владел мечом. Шаг за шагом келевст отступал под градом ударов. Его атаки кинжалом, тоже, более не приносили успеха. Центурион быстро определил стиль боя противника и его тактику. Единственное, что успокаивало Марка Петрия, это то, что трибун приказал обезоружить, а не убивать его. В отношении же Флавия Левка у келевста были развязаны руки. И он, униженный превосходством противника, пылал яростью, дикой всепоглощающей ненавистью.
Убить этого проклятого центуриона! Выпустить этому заносчивому ублюдку кишки!
В какой-то момент Флавий Левк приоткрылся. Его живот на секунду оказался незащищенным. То, что надо. Прекрасный шанс!
Собрав оставшиеся силы, Марк Петрий сделал яростный выпад мечом, более всего, надеясь отвлечь центуриона. Он метил ему в лицо, в то время, как рука с кинжалом метнулась снизу вверхв живот. Но Флавий Левк, словно ожидал такой атаки. И не исключено, что сам же спровоцировал её. Центурион увернулся от кинжала и в тот же миг нанёс замысловатый удар под углом сверху. Таким ударом, он, запросто мог бы прикончить мятежника, пробив ему шею или размозжив затылок, но в этом бое ставилась другая задача. Меч Флавия Левка поднырнул под меч келевста, а затем, последовал резкий рывок вверх. Выпад, сделанный Марком Петрием лишил его равновесия, а хитрый прием противника обезоружил. Кувыркаясь, гладиус отлетело в сторону. Марк Петрий разразился бранью. У него ещё оставался кинжал, но какой от него теперь толк? А в прочем
В приступе бессильной злобы, келевст метнул кинжал, целя в горло противника. Флавий Левк не ожидал подобного. Его спасло лишь то, что соперник страшно устал, да и ярость, переполнявшая Марка Петрия, помешала точно и хладнокровно прицелиться. Кинжал, пролетев на расстоянии ладони от лица Флавия Левка, упал куда-то в траву. Центурион побледнел, осознав, что был на волосок от смерти. Он поднял меч и раскроил бы келевсту голову, если бы не грозный окрик трибуна Севериана.
- Остановись!
Тяжело, шумно дыша, Флавий приставил острие меча к горлу Марка Петрия. Глаза центуриона сверкнули холодом стали.
- Если бы не приказ трибуна, харкать бы тебе кровью, ублюдок.
Марк Петрий ничего не ответил, лишь бросил на центуриона яростный, полный ненависти взгляд. Ему связали руки, несмотря на протест Марка Сабина.
- Тебя, следовало бы, тоже скрутить, - резко бросил трибун.Да нет времени на это. Сдашь оружие, когда прибудем в лагерь.
Отряд двинулся дальше. Вскоре, римляне вошли в ущелье. Там, двигаясь мимо отвесных , почти смыкающихся наверху стен, Севериан сказал Флавию Левку:
- Нужно здесь организовать оборону. Просто, перегородить путь чем-то и поставить часовых. Рано или поздно мертвецы придут сюда. Здесь на побережье это единственный путь. Конечно, скалы можно обогнуть и выйти на пляж с другой стороны, но на это понадобится немало времени и вряд ли мертвые станут искать этот обходной путь.
- Они тупы и лишены всякого воображения, - кивнул Флавий Левк.Просто, идут вперёд если чуют живых и двигаются туда, где есть проход. Мы перекроем его. Я сразу же распоряжусь, как прибудем в лагерь.
Постепенно становилось светлее. Скалы по сторонам начали расходиться и впереди, тоже появился просвет. До выхода из ущелья оставалось совсем немного. Впереди, уже сверкнула желтая полоска пляжа и изумрудно-бирюзовая гладь моря.
Внезапно, с той стороны раздался пронзительный женский крик. Тит Севериан, Флавий Левк и Афибан, обгоняя всех остальных, бросились вперёд. В десяти-пятнадцати шагах от выхода из ущелья они увидели юную островитянку, на которую надвигались двое мертвых римлянлибурнарий с разодранной в клочья гортанью и один из моряков, сплошь покрытый ужасающими ранами и обнажившимися ребрами.
Девушка сжимала обеими руками гладиус и отчаянно размахивала им перед собой. Но остановить оживших, она не могла. Они неотвратимо надвигались на нее и если бы не появление отряда Севериана, рано или поздно добрались бы до девушки. Кроме этого со стороны пляжа, ковыляли ещё два трупа. Выглядели они, еще более ужасно. С лиц содрана кожа, руки по плечи в крови, у одного была изъедена нога почти до кости выше колена, голова другого держалась почти на обнажённом позвоночнике, а там где у человека положено быть шее, теперь свисали, лишь клочья мяса, едва прикрывающие позвонки. Учуяв живых ещё издали, они ускорили шаг.
У Севериана зародилось нехорошее предчувствие. Идут со стороны пляжа! Проклятие богов! Что-то произошло в лагере за время его отсутствия, иначе эти ожившие не бродили бы тут.
Первыми обезглавили тех, что наседали на кричавшую от ужаса девушку. Только теперь, приблизившись, Севериан смог разглядеть ее.
Асанти! Дочь старейшины!
Как она оказалась здесь? И зачем?
Но все вопросыпотом. Вверив спасенную островитянку охране Афибана и двоих солдат, Севериан и Флавий Левк напали на вторую пару оживших. Два точных удара и путь был свободен. Они выбежали на пляж и застыли. Первое, что они увиделипорядка дюжины мертвецов, бродящих по песку возле самой линии прибоя. Палатки на берегу были, либо опрокинуты, либо смяты и все заляпаны кровью. Песок вокруг обильно пропитался кровью. Никого из живых они не увидели. По разгромленному палаточному лагерю бродило ещё несколько живых трупов. Возле тропы, ведущей к зданиям в скалах, было еще пять-шесть мертвецов и там же валялась здоровенная свиная туша, покрытая бурыми потёками полузасохшей крови. У хряка были отрублены конечности, так что он двигаться не мог, хрипел, харкал черной кровью и извивался, отчаянно пытаясь двинуться вперёд.