Если бы золото. Казне бы немного золота не помешало. Именно его пытались получить ученые мудрецы, что трудятся в Пороховой башне. Что до Тихо, то его интересовала лишь алхимия медициныона-то и уберегла его от чумы. Так что домыслы монахов были куда как далеки от истины. У этих людей обезьяньи мозгипод стать внешности.
Разве возможно что-либо Рудольфу, который в последнее время стал вздорным, неуравновешенным меланхоликом? Так что Тихо считал, что попусту теряет здесь время и зря его приволокли в столицу из обсерватории замка в Бенатках, где есть водопровод, и туалет не на улице, и еще множество всяких удобств, и совершенно напрасно запихали вместе со всеми чадами и домочадцами в «Золотой грифон». О, Тихо прекрасно умел составлять астрологические карты, учитывая выгоды государства, но станет ли император, принимая решения, учитывать его советы? Уж слишком долго в последнее время государственные документы пролеживают неподписанными. Рудольф, который родился под знаком Рака, очень напоминал рака-отшельника, замкнувшегося в своей раковине. Хотя нет, скорее, черепаху, спрятавшуюся в панцирь. Как бы там ни было, но Рудольф замкнулся в своей скорлупе.
Ситуация уже становилась серьезной и могла даже представлять угрозу для Тихоне только в финансовом отношении, но и в смысле личной безопасности. А великий меценат Рудольф защищал всевозможных алхимиков, колдунов, ювелиров, художников и философов, которыми кишела Прага, хотя и не всегда им платил! Император был умеренным католиком; разве мог он быть неумеренным, при его-то экзотических вкусах и склонности к оккультизму? Но если его власть ослабеет, папство тут же начнет гонения на весь этот люд, и перспективы откроются самые безрадостныечто, бесспорно, понравится испанским Габсбургам. Либо гонения начнут протестанты, что открывает не менее грустные перспективы, и это, в свою очередь, понравится немцам. Титул Рудольфаимператор Священной Римской империитерял свою значимость, увы, еще заметнее, чем сам Рудольф. Что ж, по крайней мере, Тихо удалось оставить юному Кеплеру кое-какие полезные расчеты, с которыми можно работать дальше.
Сжимая в свободной руке астрологические карты, перевязанные пурпурной лентой, лысеющий и рыжебородый, выпятив бочкообразную грудь, Тихо шагал по улице; его гофрированный кружевной воротник топорщился великолепным белоснежным нимбом и обнимал шею, словно светясь на фоне темного бархатного плаща, под которым виднелся шитый золотом синий камзол по испанской моде. Положение придворного обязывает ко многому!
Когда Тихо проходил через шумный двор, примыкающий к собору, его вдруг поприветствовал какой-то грязный тип: видимо, этот человек совсем недавно валялся в углях от костра. На щеках у него красовались пятна сажи, а брови, похоже, были опалены огнем.
Тихо узнал его: это был Бартоломью Гаринони. Почти всем было известно, что Гаринони борется со своим земляком Октавианом Роверето за звание любимого врача Рудольфа, бессмысленная борьба: ведь самый уважаемый врач в Прагеэто Маттиас Борбоний. Что же случилось? Вряд ли Роверето опрокинул на своего коллегу таз, полный отбросов. Наверняка что-то взорвалось в лаборатории.
Глаза у Гаринони так и светилисьи не только по контрасту с чернотой, которая их окружала.
Знаете, благородный господин, заговорил он по-немецки, сегодня днем я, возможно, наконец-то встречусь с его величеством!
Разумеется, разговор пойдет о деньгах. О чем же еще? Тем более если догадки Тихо верны и итальянец только что разгромил свой рабочий кабинет в башне.
В таком случае советую вам сменить костюм и умыться.
Тихо имел доступ к Рудольфуболее того, доступ, иногда даже дважды в день. Императору постоянно требовались консультации астролога в том, что касалось его действий против Турции на Венгерском фронте. Какая же это была невыносимая тоскаутешать легковерного императора, особенно учитывая, что на влияние звезд явно воздействовала свободная воля отдельных людей. Но Тихо с этой задачей справлялся великолепно. Император ценил беспристрастность датчанина: ведь при дворе всякий вел собственную игру, преследуя те или иные цели, а Тихо желал лишь одноговернуться в свою обсерваторию.
О да, он отлично справлялся с капризами Рудольфа, с его вечными страхами; император высоко ценил услуги Тихо, и это было, конечно, приятно. Так что астролог наслаждался своим безусловным превосходством над итальянцем, у которого было мало надежды получить аудиенцию. Разве что
И как же вы намереваетесь встретиться с ним, синьор?
Я увижу его на состязании, в зале Владислава.
Ведущая в зал лестница была устроена так, чтобы по ней могли подниматься всадники: получалась прекрасная площадка для закрытых турниров.
Почему же вы думаете, что его величество явится на это состязание? Ведь он очень редко посещает их.
Чумазый итальянец поднял вверх указательный палец:
Да потому, что Альбрехт Коротышка выйдет верхом на императорском жирафе, и это будет редкое зрелище! Прошу вас, позвольте мне проводить вас в зверинец, и вы увидите приготовления, которые уже в самом разгаре. Прошу вас, я бы почел за честь с вашей стороны
Да уж, для Гаринони это и в самом деле честьпокрутиться некоторое время на людях в обществе человека, близкого к императору. Придворным будет о чем почесать языки. Однако в Тихо пробудилось любопытство. Он бросил мгновенный взгляд на солнце, рассчитывая его положение. До встречи с Рудольфом оставалось еще достаточно времени.
Итальянец попытался отряхнуть со своей одежды грязь, но не слишком успешно, после чего они вместе направились к королевскому саду, что на берегу ручья Бруснице; какой-то прохожий с любопытством посмотрел им вслед.
У носорога вид был довольно жалкий. Сколько за него заплатилистрашно представить, а пользы никакой: игрушка, и только. В этих дождливых краях огромные железистые доспехи животного потеряли свой блеск и лоскэти дары африканского солнца и жарких песков. Пока зверь неспешно прогуливался по загону, ржавчина сыпалась с его брони, словно перхоть. И все же до чего удивительно это животноеодна из многочисленных жемчужин в коллекции Рудольфа! Интересно, а если бы носорог пал от какого-нибудь недуга, можно было бы эти пластины начистить, отполировать или натереть маслом и привесить на бока крупному боевому коню?
Не так уж страшно, если носорог сдохнет: ведь его судьба, слава богу, не связана астрологически с участью Рудольфа, в отличие от судьбы императорского любимцальва. Лев этот сидел на цепи в передней зале дворца, словно демонстрируя посетителям величие его хозяина, так что дурная погода его не беспокоила; к тому же он ежедневно получал свежее мясо с кровью и ведро молока.
Пройдя мимо носорога, Тихо и итальянец направились к небольшому загону, где двое конюхов держали под уздцы жирафа. Еще двое конюхов, стоя на приставных лестницах, крепили на спине животного специальное седло. Сиденье было приподнято над острой холкой так, чтобы наездник не соскальзывал вниз по крутому изгибу пятнистой спины. Сам же предполагаемый наездник, облаченный в костюм, подбитый для безопасности ватой, стоял подле и кричал: «Туже!» Коротышка Альбрехт хоть и не мог похвастаться большим весом, но рисковать все равно не хотел. Он не состоял в родстве с великим Дюрером, который почти за век до того впервые во всех подробностях запечатлел облик носорогакстати, Рудольф просто обожал этот рисунок, подобно голландцу Босху, великолепно изобразившему жирафа. Обнаружив присутствие зрителей, Альбрехт подошел к ним и низко поклонился, благо карлику это несложно. На итальянца он покосился как-то неодобрительно, будто этот человек, с лицом, вымазанным сажей, пытался переплюнуть Коротышку, претендуя на занимаемое им место придворного шута.
Пожалуй, с Альбрехтом на спине жираф будет и впрямь выглядеть очень забавно: достаточно представить себе, как он поднимается по лестнице в зал Владислава, для чего жирафу придется склонить свою рогатую голову.
Ловко кто-то придумал! На обычный турнир Рудольф бы, конечно же, не явился, а вот соблазн понаблюдать за своим жирафом вполне может отвлечь его от печального затворничества.
И кому же пришла в голову эта счастливая мысль? поинтересовался Тихо у карлика.
Наверняка какой-нибудь важной особе, желающей переговорить с Рудольфом
Альбрехт многозначительно пожал плечами, но Тихо не имел ни малейшего желания оплачивать эту информацию серебром.
Ты много тренировался в езде верхом на жирафе?
О да. Сперва он никак не хотел слушаться и я все время соскальзывал вниз, но потом я залез ему на шею задом наперед, и он скоро устал меня таскать. Вообще-то, он не кусается, но за копытами надо следить. Сзади к нему не подходите. Карлик указал на деревянное сооружение наподобие ворот, расположенное на другом конце загона. Представляете, он научился пригибать шею и доставать оттуда листья салата.
Ну что же, заметил Тихо, обращаясь к Гаринони, все это очень любопытно, однако мне пора спешить к его величеству. Полагаю, в вашей башне найдется сменный костюм.
Итальянец как-то странно замялся: можно было подумать, что он не желает ни расставаться со своим одеянием, покрытым следами алхимических занятий, ни умыватьсяили, по крайней мере, пока что к этому не готов.
Возможно, синьор желает показать, насколько он предан науке? Но зачем же хвастаться неудачей, ведь сажа не золото.
Но итальянец вдруг очень быстро затараторил на еще более корявом немецком:
Один мой коллега, вероятно, он хотел сказать «конкурент», намекнул мне, что в одном новом заведении, под названием «Нефритовый дракон», предлагают любовное наслаждение. После того как с ним случилось несчастье, подобное моему, он отправился туда, чтобы взять ужин навынос
Итальяшка, без всяких сомнений, пытался заболтать Тихо, чтобы еще хоть немного побыть в его обществе! Что ж, уловка сработала.
Любовное наслаждение? «Нефритовый дракон»? Что значит ужин «навынос»?
Еще несколько минут Тихо внимательно слушал речи итальянца, до тех пор пока медлить уже стало нельзя.
Во дворе королевского дворца, обнесенном галереей, накануне представления царили шум и толкотня. Дабы избежать встречи с цепным львом императора Рудольфа, Тихо поднялся прямо в зал Владислава по лестнице, предназначенной для всадников. Потолок зала с сетчатыми сводами был великолепен.
Примерно в трети расстояния до дальней стены были установлены мишени, которые всадникам следовало поразить своими копьями. Императорский конюший наносил в мишеньщит, украшенный изображением головы турка, удар за ударом. Так он должен был убедиться, что мешок с песком, подвешенный для противовеса, раскачивается достаточно ровно, чтобы сбить наземь неосмотрительного наездника, которому, кроме всего прочего, придется еще и резко осадить своего коня, чтобы не врезаться в груду матрасов, преграждающую подъезд к дальней стене.
Затем он прошел в переднюю, и его тотчас же провели дальше. Рудольф любил выставлять в этой части дворца различные драгоценности и предметы искусства из своей коллекции; экспозиция менялась каждые два месяца. Взгляд Тихо небрежно скользил по большому глобусу и по медной армиллярной сфере с золотой гравировкой или по картинам на стене«Венере и Адонису», «Скомпонованной голове».
Тихо проследовал через Зеленую залу, где его встретил, стоя спиной к «Танталовым мукам», управляющий двором.
Его императорское величество ожидает вас
И вот наконец Тихо оказался в спальном покое императора: окна здесь были плотно занавешены, так что ни один луч дневного света не проникал внутрь, зато горело множество свечей. Что и говорить, не самые лучшие условия для того, чтобы любоваться «Венерой и Паном», «Похищением Елены», лирой с изображением бородатой физиономии или статуей Дафны из золоченого серебра, кораллов и полудрагоценных камней. Рудольф сидел, сгорбившись, в кресле, украшенном богатой резьбой, и кутался в меховую мантию; его изящный гофрированный воротник был похож на веер жемчужных брызг.
Вид у него был какой-то осенний: обрюзглый нос под покатым лбом перезрелой грушей болтался на вытянутом лице, а обильно разросшиеся усы заждались жатвы; мрачные, багрово-красные глаза напоминали две спелые ягоды.
Браге! Не принес ли ты вести о моем убийстве?
Но, сир! То, что ваш благородный батюшка был убит в ваши годы, вовсе не означает, что и вы непременно должны повторить его судьбу. Того же мнения придерживаются и звезды.
Но я-то знаю: я проклят, я погиб, провозгласил Рудольф. Ибо я одержим дьяволом.
Что вы хотите этим сказать?
Рудольф постучал себя пальцем по носу:
Этот фальшивый нос, отлитый из металла, стал частью твоего лица, Браге, с тех самых пор, как ты потерял настоящий во время поединка, много лет назад. А я чувствую, что в самой моей душе поселилось нечто чужеродноеи в теле тоже! Нечто происходящее от неведомого мне зла! Нечто, что я должен подавлять, душить в себе, заключая во тьму, иначе Иначе, Браге, оно вырвется на свободу Оно жаждет напиться твоей крови, напитать меня ею! Тихо осторожно отступил назад, и Рудольф вдруг запнулся, судорожно вжавшись в кресло. Теперь понимаешь? Будет гораздо лучше, если моя собственная кровь прольется от руки убийцы!
В неровном свете свечей Тихо почудилось, будто щеки Рудольфа вспыхнули: монарху стало стыдно за свою несдержанность. Император Священной Римской империи добавил более спокойным тоном:
Я не могу больше появляться на люди при свете дня.
Неужели вы не явитесь даже на представление, где ваш шут будет выделывать штуки верхом на жирафе?
«И где вам, вероятно, предстоит встреча с посланником из Московии», добавил про себя Тихо.
Рудольф поежился и плотнее закутался в мантию.
Да, Борбоний упоминал о чем-то в этом роде. Он полагает, что подобное зрелище может вселить веселье в мою душу. Как же он заблуждается!
Ах так, значит, это веселое представление решил устроить Борбонийкак лекарство для души, благоденствие которой зависит не только от физиологии. Что ж, все оказалось не так плохо, как подозревал Тихо: он полагал, что эта идея принадлежит какому-нибудь честолюбивому придворному.
Бывают клыки столь острые, что способны слишком глубоко впиться в душу, пробормотал Рудольф.
Тихо предпочел понять эти слова буквально, не задумываясь о метафорических и символических смыслах, которые Рудольф явно хотел в них вложить.
Что за тварь укусила вас? И когда это случилось?
Рудольф испуганно зашептал:
Наш враг, турок. Он явился в облике летучей мыши с кривыми саблями, торчащими из крыльев. Он прилетел из Трансильвании, и было это несколько недель назад. Борбоний говорит, если бы она заразила меня бешенством, я бы уже умер. Тут что-то другое.
Хм Символы и эмблемы явно заполонили сознание Рудольфа, однако возможно, что этот рассказ правдив хотя бы отчасти. У императора и в самом деле есть враги среди венгров, и те из них, что живут в Трансильвании, заключили союз с константинопольскими оттоманами. И летучая мышь, укусившая Рудольфа, могла быть метафорой какого-нибудь необычного посетителя, который привел в смятение впечатлительную душу императора, а возможно, нанес вред и его телу. О, если бы Тихо знал, как бросить яркий свет в сумрачный лабиринт императорской души!
Браге вспомнился рассказ Гаринони о «Нефритовом драконе» и о слухах, будто там можно обрести радость
Может быть, Гаринони специально устроил взрыв у себя в лаборатории, для того чтобы понравиться китаянкехозяйке заведения? Если так, то время суток он выбрал неподходящее Кстати, о подходящем и неподходящем времени: гороскоп событий в Трансильвании очень даже заслуживает внимания! И если хоть что-то в конце концов удастся решить, и если удастся излечить Рудольфа от его странного недуга, и если католики и протестанты в Богемии не перережут друг друга Тогда, возможно, существует некоторая вероятность, что Тихо сможет вернуться к точным инструментальным расчетам устройства небес!
Когда утомительная аудиенции, состоявшая главным образом в попытках хоть немного успокоить Рудольфа, наконец закончилась и Тихо Браге вышел из покоев императора, в зале Владислава уже раздавались конский топот и гул голосов: все ждали начала представления.
Придворные наблюдали за всадниками, которые уже сидели верхом на своих конях, облаченные в доспехи на манер максимилиановскихпокрытые шипами и бороздками, нюрнбергской работы. Поскольку ожидалось присутствие императора, рыцари надели парадную броню вместо тяжелых кованых панцирей. На нагрудниках у многих красовалось изображение двуглавого орла.