Французские двери, ведущие в сад, были открыты и, в комнату проникал свежий морской ветерок. Доктор Джарвис выкатил для нас три маленьких старинных кресла и жестом предложил присесть. Сам он сходил в маленький, темный дубовый кабинет и принес четыре стакана.
После всего случившегося, сказал он, нам не помешает подкрепиться. Перед вами бутылка превосходного виски, которую мне привез брат из поездки.
Пока доктор готовил выпивку, мы разглядывали комнату. Она была оформлена в традиционном стиле, но вместе с тем и со вкусом. На стенах цветастые французские обои, вдоль стен маленькие антикварные столики, камин с затейливой железной решеткой. Висели картиныанглийские пейзажи, а также коллекция миниатюр восемнадцатого века. Да, доктор имел неплохой вкус.
Джарвис тем временем раздал всем по стакану и сел сам.
В течение нескольких минут мы потягивали виски со льдом, не говоря ни слова, и вдруг Анна неожиданно сказала:
Думаю, всем будет интересно узнать, что рассказала Маджори..
Часть из этого я понял, сказал профессор Кволт. Это был диалект, не так ли? Один из старых персидских горных диалектов?
Анна кивнула:
Это очень древний и малоизвестный язык, на котором говорила маленькая группа мудрецов, жившая в изгнании в горах Персии. Мне он знаком лишь потому, что однажды пришлось переводить старые фармакологические документы, составленные этими мудрецами.
А с чего это Маджори на нем заговорила? холодно спросил я. Да еще так плавно и быстро, будто изъяснялась на нем всю жизнь?
Пока она не придет в сознание и сама все не расскажет, нечего и гадать, ответила Анна. Может, она выучила этот язык, чтобы помогать мужу. Но все это странно. В целом мире вряд ли наберется десяток человек, которые могут говорить, да еще так хорошо, как Маджори. Я понимаю многое, что сказано на языке мудрецов, но сама не смогу составить даже двух-трех предложений.
Я сделал глоток виски.
Маджори говорила, что ее абсолютно не интересовали безделушки Макса. Если так, почему же она говорит на этом малоизвестном языке?
А может, она его и не учила, сказал профессор Кволт, скрещивая свои длинные ноги в клетчатых брюках. Вполне вероятно, что она разговаривала под гипнозом. Такое бывает.
Раньше считали, что те, кто говорит на чужих языках одержимы злыми духами, спокойно заметил доктор Джарвис. Помнится, был такой тест, на проверку присутствия демона.
Я закурил.
Думаю, со временем мы выясним этот вопрос, сказал я. Прежде всего, Анна, что она тебе сказала?
При свете лампы в гостиной доктора Джарвиса Анна казалась еще более красивой. Прежде чем начать говорить, она облизнула губы, и теперь они вызывающе блестели.
Перевести точно довольно трудно, начала она. Древние мудрецы, которые говорили на этом диалекте, имели иные представления о жизни, чем существуют сейчас, поэтому некоторые идеи вообще не имеют современного эквивалента. Насколько я смогла понять, Маджори рассказала одну историю. Если я что-то буду говорить не так. пусть профессор Кволт меня поправит, попросила Анна и продолжила свой рассказ:Это история замечательной девочки, которая была любимицей своего отца. Она собиралась выйти замуж за богатого юношу и провести свою жизнь в роскоши и счастье. Их родители готовились к свадьбе, а молодые нареченные с нетерпением ждали роскошной церемонии венчания и первой брачной ночи. И вот в последний вечер перед свадьбой могущественный джинн проник в дом юной девушки и похитил ее, для того чтобы отдать группе каких-то странных или диких людей, я не уверена в правильности своего перевода.
Фанатиков, подсказал профессор Кволт. Скорее всего, так будет правильно. Это слово на многих диалектах обозначает религиозных маньяков.
Как бы то ни было, девушке предстояло подвергнуться пыткам и умереть. Но у нее была непотребная и развратная сестра, которая догадалась, что произошло с несчастной невестой и последовала за волшебником в его дом. Там она узнала, что собираются сделать с ее сестрой, и предложила самому главному джинну заключить договор. Договор был такой: если юную невесту выпустят на свободу, то она обязуется до конца дней своих· быть шлюхой джиннов и никогда не выходить замуж. Я все правильно говорю, профессор Кволт?
Да-да, пока что да, ответил он. Все соответствует древним обычаям.
Дальше мне было трудно разобраться. Но, насколько я уловила, та самая непотребная сестрица дала себе обещание, что в один прекрасный день она отомстит мудрецам и джиннам и отплатит им за все зло и страдания, причиненные ими невинным людям. Но несмотря на то, что сестра невесты стала шлюхой джиннов и ее насиловали, истязали, совершали жестокие религиозные ритуалы в самых изощренных и отвратительных формах, ее сестра-красавица осталась в плену у фанатиков и умерла медленной и страшной смертью. Ее мучили ужасно. Так, например, ей вскрыли живот, вложили в чрево змею и зашили рану. А о других пытках и ритуалах мне даже страшно рассказывать.
Когда Анна окончила свою речь, воцарилось тягостное молчание. Я сделал солидный глоток виски и наслаждался ощущением жгучего аромата на языке. Доктор Джарвис стоял молча и неподвижно, глядя в окно на темные лужайки перед домом, а профессор Кволт сидел, опустив голову и закрыв лицо руками.
Затем профессор сел прямо и поднял голову:
Я знаю, о чем мы все думаем. Вопрос в том, принимать все это всерьез или нет?
Анна поставила стакан на стол.
Я не вижу причин пренебрегать этим рассказом, сказала она. Все, что рассказала Маджори, соответствует тому, что вы рассказывали нам об Али-Бабе и его «Сорока Разбойниках». Девушку взяли в плен сектанты нцваа. Все сходится.
Кволт задумчиво потер подбородок и посмотрел на Анну своими усталыми глазами.
Все это так, Анна, все так. Но эту историю мог бы рассказать любой, кто более-менее знаком с. историей магии Среднего Востока. Об этом есть книги в доме вашей крестной, мистер Эрскайн. И если она знает этот язык, тогда очевидно, что у нее была возможность познакомиться с мифами и легендами.
Я загасил окурок в пепельнице.
В этом стройном объяснении есть уязвимое место, профессор. Маджори не знала никаких иностранных языков, ее абсолютно не интересовали антикварные вещи и книги Среднего Востока. Она рассказывала мне, что Макс часто присылал из поездок по Востоку посылки, и она даже не утруждала себя, чтобы открыть их. Более скучной натуры трудно представить.
Доктор Джарвис повернулся к нам.
В таком случае, спросил он, как же она могла связно рассказать столь длинную и сложную историю? Она одержима или загипнотизирована? Или нам все это почудилось?
Думаю, последнее исключается, ответила Анна спокойно. Я думаю, невозможно, чтобы Маджори Грейвс знала этот древний язык.
Быть такого не может, добавил доктор.
Политикам известен метод обучения языку по оригинальному методу, за одну ночь, вставил профессор Кволт.
У меня возникло чувство, что он скорее проверяет уверенность Анны, чем критикует ее.
Анна покачала головой:
Такой диалект за одну ночь не выучить. Это все равно, что учить кунг-фу, не имея понятия о его внутреннем содержании и культуре тела. Можно освоить движения в боевом кунг-фу, но если вы не знаете культуры этой борьбы, то никогда не станете мастером. А выучить культуру кунг-фу нельзя за одну ночь.
Профессор Кволт одобрительно пыхтел трубкой.
Ну ладно, все равно, сказал он. Так какие еще есть мнения?
Все замолчали, затем заговорил доктор Джарвис:
Насколько я понимаю, есть только два варианта. Либо миссис Грейвс была одержима демоном, который вещал ее устами, либо была загипнотизирована кем-то и потому заговорила на незнакомом ранее языке, даже не понимая смысла.
Ну, и что вам кажется более приемлемым? спросил профессор Кволт.
Он разговаривал с нами, как терпеливый лектор университета, который приглашает студентов высказывать свои соображения. Но никто из нас ничего путного не придумал.
Я обычно с трудом логически рассуждаю, вся моя логика состоит из манипулирования первыми пришедшими в голову мыслями.
Более вероятно, что она находилась в состоянии гипноза, заметил я. Не скажу, что я не верю в демонов, но существует, пожалуй, больше достоверных случаев гипнотизмa чем демонической одержимости. Кроме того, упоминание о демонах заставляет меня содрогаться.
Профессор Кволт улыбнулся:
Ладно. Предположим, она была загипнотизирована. Кто это сделал и зачем?
Ну, насколько мы знаем, сказала Анна, в Зимнем Порте сейчас находятся двое: мисс Джонсон, и эта загадочная личность в капюшоне.
Об этой странной личности мы не знаем ровным счетом ничего, заметил профессор Кволт. А вот касательно мисс Джонсон можно порассуждать. Предположим, это сделала она. Но зачем ей понадобилось гипнотизировать миссис Грейвс?
Мы начали размышлять об этом, когда в дверь гостиной постучали. Доктор Джарвис сказал:
Войдите.
В комнату вошла миссис Джарвис. Это была невысокая румяная женщина с белокурыми локонами, одетая в простенькое цветастое платье.
Надеюсь, я вам не помешала, сказала она. Но к вам стучатся.
В какую дверь? спросил доктор Джарвис. Надеюсь, не в дверь погреба?
Нет, дорогой, в дверь консультационной. Я услышала стук и решила зайти, пощупать пульс у Маджори и измерить температуру, но не смогла открыть.
Она не заперта, сказал доктор Джарвис. Я никогда не закрываю, разве что ночью.
Я думаю, будет лучше, если ты сам сходишь и посмотришь, сказала миссис Джарвис. Я уж и толкала, и стучала, но ничего не получается
Анна улыбнулась:
Тысильный парень, Гарри, иди помоги.
Сильный? спросил я. В школе меня дразнили заморышем, потому что я был похож на недоноска из букваря Чарльзa Атласа.
Тем не менее я последовал за миссис Джарвис через коридор к белой двери консультационной. Подергал за ручку. Миссис Джарвис оказалась права, дверь была закрыта. Я уперся плечом и попытался выдавить дверь, но безуспешно. Она стояла твердо и крепко, будто была заперта на десять засовов. Я еще раз подергал за ручку и позвал:
Маджори, ты закрыла дверь? Проснись, Маджори!
За дверью ни звука. Миссис Джарвис предложила:
Можно было бы залезть через окно, но оно тоже закрыто.
Но ведь можно заглянуть в окно и посмотреть, что там делается?
Нет. Она покачала головой. Окна закрашены краской наполовину, чтобы с улицы было не видно, когда производится осмотр.
У вас есть ключ?
Она протянула мне ключ.
Я уже пробовала. Без толку, замок не работает.
Я взял ключ и повертел им в скважине. Пока возился с замком, мне показалось, что в комнате возник слабый шум. Перестал поворачивать ключ и прижался ухом к двери, но звуки прекратились. Повертел ключом еще, но пока я это делал, готов побиться об заклад, опять услышал странный шум.
Это были мягкие, хлопающие звуки, будто взмахи больших крыльев. Я снова прислушалсятишина. Спросил миссис Джарвис:
Видимо, придется взломать дверь. Вы не возражаете?
Раз надо, значит, надо. Под лестницей есть лом.
Она открыла кладовку под лестницей, и мне пришлось разворошить кучу старых принадлежностей для гольфа и разбитых картинных рам, прежде чем нашел старый лом у задней стены. Я вытащил его и уперся в щель между дверью и косяком. На всякий случай еще раз повернул ключ и подергал ручку, но безуспешно.
Я покрепче взялся за лом и как рычагом надавил вбок. Старое доброе дерево скрипело, но не поддавалось, я надавливал сильнее и сильнее, и вот наконец дверь распахнулась.
Внутри было темно, хотя я точно помню, что, уходя, мы оставили свет включенным. Я наклонился над кушеткой и разглядел ноги Маджори в серых чулках. Включил свет и увидел жуткую картину.
О боже! Так я и думал.
Маджори была мертва. На ней не было никаких следов насилия, но руки были прижаты к груди, она как бы защищалась от кого-то или чего-то. Глаза открыты и выпучены, а рот зловеще распахнут, как бы в безмолвном вопле.
Когда я обернулся, доктор Джарвис уже стоял в консультационной. Он взглянул через мое плечо на безжизненное тело Маджори, схватил ее руку, проверил пульс, но Он провозился с ней три или четыре минуты, прежде чем отпустил ее руку.
Мне очень жаль, мрачно сказал он. Ей уже ничем не поможешь.
Вы знаете, от чего она умерла? спросил я. Мне было жутко и больно, но я должен был все знать.
Доктор накрыл Маджори белой простыней.
Она скончалась от страха, ответил он.
От страха? Да вы шутите, доктор!
Доктор Джарвис зло посмотрел на меня.
Да я не больше вашего знаю, что здесь, черт возьми, произошло! закричал он. Сами посмотрите! Налицо все признаки истерического спазма! Это случается очень часто! Даже люди, которые вешаются, умирают от страха раньше, чем сломают себе шею.
Я подошел к окнам и проверил их. Они были закрыты. Доктор Джарвис нервно провожал меня глазами, пока я осматривал комнату. Ничто не было разбито или передвинуто. Никаких следов борьбы.
Не могу понять, произнес доктор уже более спокойно. Просто ума не приложу.
Чего же вы не можете понять?
Мистер Эрскайн, если человек умирает от страха, значит, есть что-то, что его пугает. Но что же могло так напугать Маджори здесь?
Я оглядел комнату еще раз. Вошли профессор Кволт и Анна. Пока доктор Джарвис объяснял им, что произошло, я стоял, отвернувшись. Я был слишком потрясен, чтобы с кем-то разговаривать. Мне рассказали о смерти Макса, я видел мертвую Маджори. Я сам был дважды напуган чем-то непонятным. И вот я своими глазами увидел, что может сделать проклятый джинн. Теперь я был уверен, абсолютно уверен, что бы в том кувшине ни было, именно «оно»причина всего, что произошло за последние дни. Как бы опасно это ни было, мы обязаны вернуться в злополучный Зимний Порт и избавиться от него. Я не хотел смерти мисс Джонсон, не хотел смерти Анны, профессора Кволта и доктора Джарвиса, а больше всегосвоей собственной. Только не так, как Макс или Маджори, с выпученными от страха глазами и перекошенным лицом.
А вы, мистер Эрскайн, что-нибудь видели? спросил профессор Кволт.
Я покачал головой:
Нет, ничего. Но клянусь, я что-то слышал за дверью, пока пытался открыть ее.
Слышали? спросил доктор Джарвис. Что это было?
Ну Представьте, что вы лежите вечером в постели, а тут в комнату влетает большая моль и начинает летать и хлопать крыльями вокруг лампы, и вы все время боитесь, что она подлетит и сядет вам на лицо. Что-то вроде этого. Мне так показалось.
Доктор Джарвис, кусая губы, подошел к тумбочке и поднял трубку телефона.
Что вы делаете? спросил я.
Вызываю полицию, что же еще? Я не хочу, чтобы это продолжалось.
И вы думаете, полиция вам поверит? И разве они смогут чем-то помочь, даже если поверят? Доктор, будьте реалистом!
Доктор Джарвис показал на тело Маджори:
Если вы думаете, что смерть Маджори имеет что-то общее с реальностью, то будьте реалистом сами! А я думаю, что здесь нечисто. И я вызываю полицию.
Профессор Кволт подошел к доктору и спокойно забрал трубку из дрожащей руки Джарвиса.
Кого вы собираетесь вызвать? спросил он своим глубоким уверенным голосом. Эскадрон привидений?
Когда мы, наконец, решили вернуться в Зимний Порт, было около десяти вечера. Стемнело, черный воздух окутывал нас, как футляр. Луна еще не взошла. На улице стояла странная душная тишина. Мы молча забрались в машину, и я завел двигатель. От панели приборов исходил зеленоватый тусклый свет, и наши лица казались неестественными и зловещими.
Думаете, мы правильно сделали, что оставили доктора Джарвиса дома? спросила Анна.
Думаю, да, ответил профессор Кволт, развалясь на заднем сиденье. Он достаточно взрослый и опытный, чтобы позаботиться о своей безопасности.
Да, согласилась Анна. А если он все же вызовет полицию?
Я включил фары и отъехал от дома.
Он обещал не делать этого, сказал я. А доктор Джарвис из тех добропорядочных джентльменов, которые держат свое слово. Не беспокойтесь.
Я быстро катил по освещенному тоннелю, который мои фары проделывали в темноте. Впереди нас тучами летали мотыльки и бабочки. Я выехал на главную магистраль и двинулся по ней к Зимнему Порту. Дорога была пустынной, так что я немилосердно жал на газ и весь путь промчался на огромной скорости.
Когда мы прибыли в Зимний Порт, над морем появился янтарный полумесяц. В его свете сверкали росинки на лужайке и блестела черепица на крыше. Я подъехал к парадному входу и заглушил мотор.