Я вовсе не презираю тебя, Дэвид. Голос ее был полон тепла. Приподнявшись на цыпочки, она коснулась его щеки поцелуем. Счастливого пути!
И медленно вышла из мастерской. Он проводил ее глазами, противоречивые чувства боролись в немрадость и сожаление и, несмотря на всю его решимость, разочарование от ее небрежного прощания. Мысленно он продолжал слышать ее голос: «Это оттого, что я так сильно полюбила тебя. Мне не вынести даже мысли о том, что ты готов оттолкнуть меня. Я просто теряю разум от этого».
Если она на самом деле так думала, как же она могла?..
Дэвид поплотнее смежил веки, лицо его исказилось. «Суета сует», сказал он про себя. Затаив дыхание, он ждал, когда за ней закроется дверь. Услышав этот звук, открыл глаза и прислушался к ее шагам на лестнице. И вдруг, бросившись к двери, рывком распахнул ее. До его слуха донесся звук ее шагов по полу гостиной. Теперь закрылась входная дверь.
Он не был готов испытать тот беспощадный приступ боли, который пронзил его. Как же ему будет ее не хватать! Нет, это всего лишь увлечение. Он принял единственно разумное решение! Но как же ему все-таки будет ее не хватать! Как там у кого-то было сказано? Чертовски подходящая фраза, прямо про нее: «Что за дуновение жестокой и ревнивой красы ощущает мое лицо; что за мрачное пламя, что за музыка»
Марианна, прошептал он. И после паузы:Прощай.
Затем он долго сидел в гостиной, дожидаясь возвращения Эллен. Едва услышав, что открывается дверь, вскочил с дивана и, встретившись с глазами жены, удивленными и непонимающими, поежился.
Привет.
Она не ответила. Он на мгновение заколебался, затем сделал приглашающий жест:
Присядь, пожалуйста.
Снова не ответив, она пересекла комнату и села. Тогда он уселся рядом. Они посидели в молчании, затем Дэвид шумно набрал в грудь воздух.
Давай уедем отсюда, произнес он.
Она настороженно наблюдала за ним.
Эллен, нам не следовало приезжать сюда. Это было ошибкой.
Думаю, что не было.
Он вздрогнул.
Что такое?
Разве было бы лучше, если бы между нами ничего не было сказано?
Он вздохнул, подумал и через несколько мгновений отрицательно покачал головой.
Нет. Хорошо, что мы обо всем поговорили. Но хоть слова и сказаны, а проблема все равно осталась. Может быть, лучше обсудим все дома?
Она опять промолчала.
Здесь неподходящее для этого место, настаивал Дэвид. Да, правда. Тут мы ни до чего не доберемся.
Ты считаешь, что именно это мы и пытаемся сделать?
Да. Он говорил размеренно, обдумывая каждое слово. Мне думается, что нам с тобой обоим казалось, будто то, что мы когда-то потеряли, до сих пор ждет нас в Логен-Бич и что мы сможем найти это здесь.
Мгновение жена молча смотрела на него, затем опустила глаза.
Возможно, ты и прав.
В таком случае давай уедем домой.
Гм. Домой?
Она произнесла это слово так, будто говорила о какой-то недостижимой, далекой цели. Дэвид осторожно взял ее руку в свою.
Мы будем добиваться этого.
Да. Но добьемся ли? В ее взгляде будто просилась наружу мольба. Или же мы просто пытаемся привыкнуть к такой жизни?
Изо всех сил он замотал головой.
Нам это не удалось бы, даже если бы мы очень захотели.
Ты будто разочарован.
Нет, что ты. В его улыбке отчетливо была видна подавленность. Ну разве что самую малость. Это могло быть почти незаметно.
И нереально.
Думаю, да. Он вопросительно глянул на жену. Ты не жалеешь о том, что все изменилось?
Жалею, что перемены пришли так поздно. Жалею, что мы сами мешали их приходу.
Дэвид выпустил ее ладонь. Волна разочарования захлестнула его.
Ты так говоришь, будто совершенно уверена, что наш брак был ошибкой.
Я не это хотела сказать. Теперь Эллен говорила довольно мягко, но тон ее не был умиротворенным. Ведь только последние несколько лет нам стало тяжело даваться притворство. Это произошло потому, что появилась Джулия. Она выпрямилась. Я уже сказала, что, может быть, выложила тебе все слишком резко. Я хочу лишь одногочтоб ты понял, что игнорировать наши проблемы больше нельзя.
Это я понял. Больше мы ничего не будем игнорировать. Он с энтузиазмом кивал. И справимся с проблемами. Только давай сделаем это дома, не здесь.
Эллен озадаченно уставилась на него.
О чем ты? Почему мы не можем разговаривать здесь?
Мне это было бы не по душе. Он старался сдерживаться. Здесь все такое незнакомое, чужое. Это отвлекает.
Она молчала, и Дэвид со страхом пытался догадаться, о чем она думает.
Разве это не более чем разумно? Заниматься нашими делами в нашем доме?
Здесь ты даже не хочешь разговаривать о них?
Ты имеешь в видусейчас разговаривать?
Ну да.
Ладно, почему бы и нет? Я совсем не имел в виду через двадцать минут уже сидеть в самолете. Он страшился проявлять слишком заметную настойчивость, чтоб сохранять естественность ситуации. Я хотел, чтобы мы отправились сегодня, не важно в какое время. Хотел приехать домой и заняться нашими делами.
Эллен вздохнула.
Ну, если ты считаешь, что это так серьезно
«Если бы этому была хоть малейшая альтернатива, я бы так не считал», подумал он, и тут его осенила другая мысль:
Послушай, если ты против того, чтобы немедленно отправиться домой, мы могли бы поехать в другое место. Как ты решишь.
Но Эллен прервала его:
Какой в этом смысл?
Он почувствовал себя в ловушке.
Ну-у, не знаю Пожал плечами. Чтобы не вносить в этот вопрос срочность.
Но Она с раздражением махнула рукой. В таком случае зачем уезжать отсюда? Ведь именно тут все и начиналось.
Просто мне здесь не нравится.
Почему? Может, именно потому и не нравится? Потому что тут все начиналось?
Он расстроенно опустил голову и отвел глаза в сторону.
Нет, не поэтому. Хотя не знаю, может, и так.
Эллен вздохнула.
Ох, Дэвид, тебя просто не понять. Неужели тебя больше всего беспокоит то, где мы находимся?
Он не понимал, к чему она клонит.
Или же трудность в другом? В том, что ты хочешь уйти от реальности? И не можешь расстаться с этим желанием?
Дэвид закрыл глаза. Словно кто-то невидимый взвалил ему на плечи тяжелый груз и теперь он горбился под ним.
Ты действительно так думаешь?
Эллен сначала не нашла, что ответить, и глубокая тишина повисла в гостиной.
Право, не знаю даже, наконец заговорила она. Чувствую себя словом, как-то странно, не на месте. Будто я только что управилась с какой-то трудной задачей и теперь не знаю, за что приниматься. Что я, собственно, хочу?
С болью всматривался Дэвид в жену. Никогда прежде он не слышал столько горечи в ее голосе, не видел ее такой растерянной. Захотелось взять ее за руку, утешить, но что-то удерживало от этого шага.
Чем больше мы обсуждаем этот вопрос, тем больше мне кажется, что в последние годы наша совместная жизнь превратилась в неудачную шараду, бессмысленную головоломку. Каждый из нас пытается, но безуспешно, догадаться, что именно задумал другой, и так же безуспешно старается озвучить свою догадку. Эллен обернулась к нему. Поверь, никогда прежде я не чувствовала себя так далеко от тебя, как сейчас.
Он смотрел, как жена молча встала, прошла через комнату и остановилась у лестницы.
Пойду укладывать вещи. Мы возвращаемся в Шерман-Оукс. Думаю, нам надо развестись.
Дэвид вздрогнул.
Нет. Я не хочу.
Она снова молча посмотрела ему в глаза. И вдруг у него перед глазами все стало расплываться и дрожать, ее силуэт стал неясным.
Нет, снова пробормотал он и потряс головой, стремясь избавиться от этой странной пелены перед глазами.
Эллен вернулась, подошла к нему и коснулась пальцами его щеки.
Дэвид?
Нет.
Ты не хочешь этого?
Нет.
Ты хочешь, чтобы все продолжалось, как оно есть?
Он смог лишь протянуть к ней руки.
Дэвид
Внезапно она очутилась в его объятиях, ее руки обвили его, ее щека прижалась к его лицу, ее слезы потекли по его щекам.
Не оставляй меня, Эл, прошу.
Нет-нет. Я ни за что тебя не оставлю.
Ты так нужна мне. Пожалуйста, не бросай меня одного.
Дэвид. О, мой любимый. Дэвид! Не говори так. Я не брошу тебя! Никогда не брошу. До тех пор, пока ты будешь нуждаться во мне. До тех пор, пока буду тебе нужна.
Она осыпала поцелуями его лицо и вся светилась радостью. Дэвид погрузил лицо в ее волосы, крепко обнял.
«Так будет правильно, думал он. Я принял правильное решение. И оно словно живительным теплом омывает мой разум, мое тело. Здесь моя любовь, мое счастье. Как мог я сомневаться в этом? Все так ясно».
Страсть, которую он познал с Эллен, так отличается от того, что он испытывал с Джулией и тем более с Марианной. Это желание тоже было физическим, оно тоже волновало его плоть, но вместе с этим его страсть к Эллен будто преломлялась через разум, будто вносила в их отношения частицу его души.
«Вот оно!»решил он. И эта конкретность вдруг пронзила его страхом. Таково решение, и оно окончательное. Таков ответ! Оказывается, надо лишь одолжить охваченному страстью телу чуточку духовного, выразить через плоть свою душу. Он и раньше когда-то размышлял над этим, но теперь он знал это твердо. Дрожь неожиданно сотрясла все его тело, и такая сильная, что Эллен удивленно взглянула на него.
Что с тобой?
Ничего. Он судорожно цеплялся за нее руками. Попытался посмеяться над самим собой, но смех застрял в горле. Хотя, почему же ничего? Наоборот, все!
Изумленный, он покачал головой. В чем тут дело? Было ли это так называемым самоосвобождением, чувством, о котором ему доводилось читать? Его тело никуда от него не делось, оно находилось там, где ему было положено, но теперь оно не доминировало над ним, не подчиняло его своим желаниям, а, наоборот, само подчинялось ему; оно не контролировало его поведение, а, наоборот, само было под контролем его разума. Он мог им пользоваться как замечательным музыкальным инструментом, играя ту мелодию, которую хотел играть. Он закрыл глаза, почувствовав сильное головокружение. Конечно, такая эйфория не может продолжаться долго.
Она и не продолжалась, лишь окутала его подобно сверкающей мантии и соскользнула, вернее упорхнула, оставив его. Дэвид бросил взгляд на жену.
Что с тобой? Улыбаясь, она смотрела ему в глаза.
Я только что был космическим телом.
Как это? Я не понимаю.
Я тоже. Но это было великолепно! Он прижал ее к себе. И все это благодаря тебе. Даже не представляю как, но это чудесно!
Шепча его имя, она все сильней прижималась к нему.
Я так люблю тебя.
А я? Я испытываю чувство, большее чем любовь. Я существую благодаря тебе. Он поцеловал ее. Не спрашивай, что это означает. Я и сам не знаю. Это ощущение космоса почти сразу исчезло, но каким оно было чудесным. Совершенно необыкновенным! Я бы так хотел, чтобы ты его тоже познала.
Он встал и заставил подняться ее. Реальность вернулась, теперь все опять было на своих местах.
Пойдем, Эл. Быстро уложимся и бегом домой. Нас ждет дома уйма дел.
Хорошо, дорогой.
Они двинулись к лестнице, не размыкая объятий.
Кто бы нас увидел сейчас? рассмеялась Эллен и смахнула ладонью с его щеки свои слезы. Сумасшедшая парочка.
Мы проливали слезы от любви, произнес Дэвид и вдруг подумалраньше он ни за что бы не поверил, что будет в состоянии произносить такие слова и не смущаться их сентиментальности. У нас обязательно все будет хорошо. Мы справимся со всеми нашими трудностями.
Я справлюсь, подхватила Эллен, вместе с тобой.
Обязательно вместе со мной, это уж непременно. Он коснулся поцелуем ее щеки.
Они зашагали вверх по ступеням. Как ни странно, его шаги были уверенными, не чувствовалось ни малейшей усталости.
Пожалуйста, вытри слезы. Он вынул из кармана носовой платок.
Не могу сдержать их. Понимаешь, я была уверена, что все кончено, что ты не любишь меня и намерен расстаться со мной.
Я ужасно люблю тебя и никогда с тобой не расстанусь.
Ее рука, лежавшая на талии Дэвида, сжалась еще сильнее.
Да, не уезжай, пожалуйста, никуда.
Никогда.
Он сам в это верил. Ему вдруг стало удивительно хорошо. Все страхи его покинули.
«Еще одна фраза-шаблон», поймал он себя. Но зато к месту. Словно тяжкий груз наконец-то свалился с его плеч. Именно таким он себя чувствовалосвободившимся от бремени, уверенным в своих силах. В нем ничто не дрогнуло, когда они поравнялись с мастерской. С этим покончено. Отвратительный, хоть и многозначительный эпизод. Он ничуть не сожалел о нем, разве что совсем немного, из-за того, что, возможно, это обидело Марианну.
Зато подумай, как здорово получится: мы будем дома, когда Линде придет время рожать. Дэвид улыбнулся.
Она кивнула и тоже заулыбалась. Дэвид пристальнее всмотрелся в любимое лицо.
Ты все беспокоилась обо мне. А по-моему, ты и сама устала очень сильно.
Да, конечно, устала. Немного. Они добрались до верха лестницы, и Эллен прислонилась головой к плечу Дэвида. Но все равно мне сейчас легко. Это были тяжелые дни.
Я знаю. Он покрепче прижал ее к себе.
Когда они вошли в спальню, он заметил на ее лице какое-то странное отсутствующее выражение.
Ты и в самом деле хорошо себя чувствуешь? спросил он.
Отлично. Она потрепала его по щеке. Это просто реакция. К тому же и прогулка моя была слишком долгой. Я все шла и шла, все дальше и дальше, даже не думая о том, что завтра настанет новый день и снова понадобятся силы. Мне не следовало бы просыпаться в такую рань.
Бедный малыш. Дэвид обнял жену и подвел к кровати. Присядь, любимая. А я начну собираться.
Ни словом не возразив, она почти упала на постель и тихонько застонала.
О-о! Она сразу же улыбнулась. Всего лишь небольшая слабость твоей старушки.
Ты утром хоть позавтракала?
Конечно. Ела овсяные хлопья.
Послушайте, Эллен Оудри. Он наклонился и поцелуем коснулся ее макушки. Как только мы отсюда выберемся, первым же делом остановимся около приличного ресторана и зададим тебе славный, высококалорийный обед.
Но я совсем не голодна, запротестовала она. Это усталость, а не голод. Она привстала, собираясь подняться на ноги, но он уложил ее обратно.
Лучше мне заняться сборами, я же сказал.
Но мне совсем не хочется, чтоб ты возился со всем этим.
Не так уж много работы.
Присев на корточки, он снял с нее туфли и уложил ее ноги на постель.
Эллен с усталым вздохом откинулась на подушку.
Как здорово! Она потянулась и взяла его за руку. Я только чуть-чуть отдохну и помогу тебе упаковать вещи.
И не думай.
Это ты не думай. Лучше ляг рядом со мной. А попозже мы вместе займемся сборами.
Дэвид присел рядом и стал гладить ее волосы.
До чего хочется поскорее вернуться домой, и обязательно с тобой, произнес он. Нам так много нужно наверстать.
Дэвид, я очень люблю тебя.
Он наклонился и осторожно поцеловал ее.
И я тебя. Придет такой день, когда я скажу тебе, как сильна моя любовь к тебе.
Скажи лучше сейчас!
Ни за что. А то у тебя головка закружится.
На ее лице возникла чуть сонная улыбка.
Немножко головокружения от счастья мне бы не повредило.
Он пробежался пальцем вниз по ее лицу.
Для начала признаюсь, что без тебя мне и льда для коктейля не наколоть.
Ты преувеличиваешь. Я уверена, что с этим ты отлично справишься.
Нет. Абсолютно не способен. Он снова поцеловал ее. Теперь отдыхай, а я быстро уложу вещички, и мы тронемся.
Хорошо. Чертовски приятно будет оказаться дома. Эллен погладила его по щеке и непритворно зевнула. Только сначала лучше бы позвонить Марку.
Можем позвонить из аэропорта. Он усмехнулся. По крайней мере, Марк успеет выставить своих женщин из дома.
Как это ужасно, с улыбкой произнесла она.
А теперь отдыхать.
Эллен коснулась одной из пяти буковок «X» за его спиной.
А интересно, кто же это все-таки сделал?
Понятия не имею, любимая. Дэвид поднялся и направился к шкафу, распахнул дверцу, вытащил оба чемодана, лежавшие на полке, и обернулся к жене:Мне кажется, что часов в шесть или семь обязательно должен быть рейс, и нам хорошо бы успеть на него.
Он умолк и, поставив оба чемодана на крышку бюро, подошел к кровати. Эллен уже спала. Он тихонько про себя улыбнулся. «Ангел, подумал он сентиментально. Настоящий ангел». И вздрогнул при мысли, что чуть было не потерял ее. Как он мог быть таким слепым?
Дэвид заботливо подоткнул со всех сторон плед. Она даже не шелохнулась. «Бедняжка, ну и настрадалась она, должно быть. И физических, и нравственных сил было потрачено немало». И все из-за него.