Боже, если бы его не покинула Сила!
Но еще более пугающей была перспектива снова встретиться с дочкой Биллингса. Он помнил, как она и в те времена совершенно не менялась с возрастом, и легко мог представить ее все той же, перегнувшейся через кресло в темном бесконечном коридоре, с задранным подолом.
"Мне нравится грубо. Трахни меня грубо".
Нет, надо было сначала отправиться в морг, или на кладбище, или к шерифу. Не следовало приезжать сюда одному, не проведя необходимой подготовки. Что он себе вообразил?
Между тем он продолжал идти вперед по дорожке, представляющей собой две неглубокие колеи, в которых по-прежнему колыхалась вода миражей, мимо валунов из песчаника, окружающих грубо выкопанную не правильной формы яму, которую отец намеревался когда-то превратить в пруд. Пот крупными каплями стекал по вискам, он утирал лицо рукавом рубашки, но внутри чувствовал странный холод; от нетающей льдинки в груди неприятные мурашки бегали по рукам.
Он подошел к дому и поднялся по глубоким ступеням, внезапно почувствовав странную тишину. Ни гула или шума каких-либо механизмов, никаких звуков цивилизации. Этого еще можно было ожидать. Ранчо располагалось далеко от города, а сам дом пуст. Внутри все выключено. Но даже природа умолкла, а это уже было более чем странно. При такой жаре обычно звенят цикады, жужжат всякие насекомые, шуршат змеи, щебечут или кричат птицы...
Ноничего.
Кроме звука собственных шагов по деревянным ступеням и свиста его разгоряченного дыхания.
Ключа от двери у него не было. Он выбросил его в ущелье на Рио Гранде несколько лет назад, совершая свой личный ритуал экзорцизма, но помнил, где родители всегда хранили запасной, и Кристен скорее всего сохраняла традицию. Этим потайным местом была щель между столбом и козырьком крыльца. Запустив пальцы, он некоторое время пошарил там, пока не нащупал запылившийся предмет.
Еще раз мелькнула мысль развернуться и бросить все, но он напомнил себе, что делает это не ради собственного душевного спокойствия, а ради Кристен. Он виноват перед ней, и если ему в данный момент несколько неуютно, что ж, так ему и надо. Ей пришлось вынести гораздо более тяжкое, и его нынешний поступоксамое малое, что он может для нее сделать.
Внутренний холод усилился, как только он открыл дверь и переступил порог. В доме все осталось по-прежнему. Кристен даже не перевесила картины на стенах. Все осталось нетронутым. Мебель на своих местах, те же толстые ковры на полу. От этого внезапного глубокого погружения в прошлое перехватило дыхание. В оцепенении он постоял некоторое время. Массивное дерево, темные стены, пол, потолки создавали жутко гнетущую атмосферу, напоминая детство, и он задумался, как удавалось сестре жить в такой обстановке. Неужели она находила ее приятной? Комфортной?
Мысль о Кристен, живущей в этом неизменившемся доме, сжала сердце. Страх куда-то исчез, уступив место горькому чувству утраты.
Почему он не вернулся раньше?
Почему не забрал ее отсюда?
Он медленно двинулся вперед. Слева от себя, в первой гостиной, почудилось какое-то движение, он резко развернулся в этом направлении, и кровь застыла в жилах прежде, чем он понял, в чем дело.
Биллингс.
Биллингс, сидящий в отцовском курительном кресле с высокой спинкой.
Как он боялся, как он предчувствовал, помощник совершенно не изменился.
Добро пожаловать, Марк, улыбнулся Биллингс. Я тебя ждал.
Глава 11Дэниэл
Дождь шел уже давно, обложной осенний дождь, из тех, что часто бывают в Пенсильвании в это время года; за его плотной серой завесой даже дома на противоположной стороне улицы смотрелись размытыми серыми пятнами. Еще немногои пойдет снег. Дэниэл на собственном опыте уже изучил, как непросто найти работу даже в хорошую погоду, а уж зимой эти попытки превращаются в сущий ад. Можно было без зазрения совести попросту вычеркнуть из своей жизни ближайшие пять месяцев и завалиться до весны в зимнюю спячку.
Из холла доносился смех Марго и Тони. С тех пор как он уничтожил куклу, они не переставали на него дуться, и это становилось уже слишком утомительно. Марго уже неделю как не допускала его к себе в постели и, судя по всему, всерьез настроилась показать его психиатру. Он пытался объяснить ей свои ощущения, свои видения, свое поведение, но его далеко идущие умозаключения никак не сочетались между собой, разрозненные мысли никак не удавалось превратить даже в подобие какого-то связного повествования, и он вынужден был признать, что даже самому все это очень напоминает бред сумасшедшего.
Тони начал его бояться.
Дэниэл вздохнул. Может, ему действительно пора лечиться. Может, все этоплод его воспаленного воображения, и на самом деле ничего необычного не происходит. Окружающий мирлогичная, рациональная, прямолинейная действительность, а не дающие ему покоя мысли имеют право на существование лишь в дешевых романах и кинофильмах.
Марго вошла в кухню, бросила не него взгляд, и впервые за эту неделю улыбка, блуждающая на губах, не исчезла. Она начала оттаивать. Он доброжелательно улыбнулся в ответ и был рад, когда она подошла и положила руку ему на плечо.
Снова друзья? спросил Дэниэл.
Мы всегда друзья.
Он слегка сжал ее ладонь. Ему хотелось очень многое сказать, об очень многом спросить, поделиться с ней всеми своими переживаниями, но ее благорасположение только-только вернулось, одним неосторожным словом, движением, поступком можно было все испортить... Нет, он постарается сделать все это медленно, тонко, не торопясь, в ближайшие несколько дней.
Марго открыла холодильник и достала из отделения для овощей пластиковую банку с помидорами.
К нам на ужин сегодня приедет Брайан, пояснила она.
Последнее, чего бы ему хотелось в данный момент, так это провести вечер с ее братцем, однако Дэниэл улыбнулся, кивнул и сказал:
Очень хорошо.
Неожиданно вечер оказался совсем не плох. Брайан даже ни разу не заговорил о его положении с работой и уехал довольно рано, примерно в половине десятого. В течение вечера он был очень любезен, играл с Тони, подшучивал над Марго, а после ужина, когда они остались вдвоемТони ушел в свою комнату. Марго мыла посуду, Дэниэл не без удивления обнаружил, что с братом жены приятно и любопытно общаться. Между ними никогда не было тесной дружбы, и Дэниэл подумал, что он, может быть, слишком сурово относится к своему шурину, и решил, что в дальнейшем надо постараться изменить свое поведение.
За окном по-прежнему лил дождь. У него была мысль пораньше лечь в постель и не спеша заняться сексом, но Марго сказала, что совсем не устала и хочет еще посидеть. Ни на "Эйч-Би-Оу", ни на каком другом канале не было ничего интересного, поэтому он пошел копаться в домашней видеотеке. Ни один фильм их не заинтересовал, и в итоге они решили пересмотреть некоторые эпизоды из "Башен Фолти"телевизионного шоу, которое Марго обожала.
Пока он перематывал пленку в поисках одного из любимых эпизодов с крысой Мануэля, Марго отлучилась в ванную комнату. Подчиняясь непонятному импульсу, он решил заглянуть к Тони. Дверь была закрыта, он приложил ухо, но ничего не услышал. Марго все еще была в ванной. Он поколебался секунду и толкнул дверь в комнату сына.
Посередине кровати Тони располагалась наполовину законченная новая кукла. Эта показалась ему еще ужаснее, чем первая, хотя вроде бы дальше некуда. Как и предшественница, она была сделана из пластиковых чашек и соломинок для коктейля, из туалетной бумаги и зубочисток. Но вырезанные из газет и скомпонованные фрагменты смотрелись просто устрашающе: широко распахнутые глаза, раздувающиеся ноздри, орущий рот. Все это как-то не согласовывалось между собой и напоминало о психическом расстройстве Дэниэл перевел взгляд с куклы на сына, который, застигнутый врасплох, загородил собой свое произведение.
Дэниэл почувствовал закипающую внутри ярость.
Я тебя предупреждал или нет?
Что я такого делаю? с вызовом парировал сын. Это мой проект!
Дэниэл широким шагом преодолел расстояние до кровати, одной рукой оттолкнул сына, другой схватил куклу.
Знает ли об этом Марго?
Если да, придется с ней разобраться. Защищать его и споритьэто одно, но сознательно действовать у него за спиной и помогать Тони обманывать егосовсем другое.
Кукла в руке вызывала странное ощущение. Казалось, она была тяжелее, чем следовало бы. Более прочной. Он стиснул ее в ладони, стараясь смять, но смог лишь оставить небольшие вмятины на туловище из пластиковых чашек.
Я говорил, чтобы ты не смел это делать? потряс он куклой перед лицом сына.
Зачем ты злишься? сжался Тони. Он чувствовал, что не вполне владеет собой, ведет себя слишком неуступчиво, и сделал попытку угомониться.
Я же внятно сказал тебе...
Мам!
Дэниэл обернулся и увидел Марго, стоящую в дверном проеме.
Она не знала про куклу. Выражение удивления, на долю секунды мелькнувшее на ее лице, убедило его в этом. Затем удивление сменилось чем-то похожим на испуг. Глаза ее были прикованы к фигуре. Потом она слегка повернула голову и обменялась с Дэниэл ом понимающим взглядом.
Отец сказал, чтобы ты больше не делал таких кукол, заговорила она, подходя ближе.
Это не кукла.
Ты нарочно ослушался его.
Но, мам...
Никаких "но", заявил Дэниэл. Куклу он по-прежнему держал в руке, но ему уже хотелось отпустить ее, избавиться от нее. Подсознательный страх того, что это создание может ожить, внезапно напасть на него, вцепиться в лицо своими вырезанными из газеты зубами, прочно овладело его сознанием. Он не мог допустить, чтобы сын заметил этот страх, и перешел к решительным действиям.
На неделю ты под домашним арестом, заявил он, взмахнув куклой. И если я еще раз увижу, что ты опять взялся за свое, обещаютебе ждут очень большие неприятности. Очень большие.
Марго бросила на него еще один тревожный взгляд, потом заговорила с Тони.
Почему эта вещь так важна для тебя? Почему ты ее делаешь?
Нипочему, буркнул Тони, глядя себе под ноги.
Отвечай как следует, когда тебя спрашивают.
Не знаю.
Ну-ка посмотри мне в глаза, молодой человек. Он нехотя поднял голову. Ты что-то от нас скрываешь.
Прошу прощения. Я больше не буду это делать.
Зачем тебе вообще понадобилась эта кукла?
Это не...
Это кукла, ровно, но настойчиво повторила она.
У кого ты этому научился? спросил Дэниэл.
Донин, нехотя выдавил Тони. Это Донин научила меня, что надо делать.
Донин?
Выражение лица Марго не изменилось. Она явно никогда не слышала ни о ком по имени Донин. Но он слышал. В Доме.
Кто такая Донин?
Новая девочка. Она живет в Эджкомбе.
Когда ты с ней познакомился? спросила Марго. И почему ты нам никогда про нее не рассказывал? Тони неловко пожал плечами.
Она учится в твоем классе?
Не совсем. Дэниэл похолодел.
Я запрещаю тебе больше с ней видеться, жестко заявил он. Ты меня понял?
Почему?
Я этого не хочу.
Она хорошая девочка.
Не имеет значения.
Ее отец говорил, что хочет с тобой поговорить.
Отец?
Мистер Биллингсли.
Холод превратился в стужу.
Биллингсли.
Эту фамилию он тоже слышал раньше.
Дэниэл бросил куклу в мусорную корзину, не в силах больше прикасаться к ней руками. Потом он позаботится о том, чтобы от нее и следа не осталось. Присев на кровать, он приобнял сына за плечи.
Послушай, начал он. Можешь верить, можешь не верить, но мы поступаем так исключительно для твоей пользы, Но...
Дай мне закончить, поднял ладонь Дэниэл. Завтра я поеду поговорю с мистером Биллингсли. Но до тех пор, пока мы с мамой не разрешим, тебе нельзя встречаться с этой девочкой Донин и ты больше не делаешь никаких кукол.
Тони посмотрел ему в глаза. Во взгляде мальчика не было никакой двусмысленности, ни малейшего намека на ложь или желание нечто сокрыть от родителей. У Дэниэла сложилось впечатление, что сын действительно не понимал, почему эта кукла имеет для него столь большое значение или почему он должен с такой настойчивостью стремиться к осуществлению этого "проекта".
И это ею еще больше испугало.
Гнев куда-то испарился. Впервые за все это время он ощутил себя и Тони пешками, маленькими фигурками в какой-то большой игре. Он понятия не имел, что это за игра, кто является ее участниками и какова ее цель, но был решительно настроен выяснить все это прежде, чем что-нибудь может произойти с его семьей.
Выражение лица Марго было озабоченным и растерянным одновременно.
Прошу прощения, произнес Тони.
На этот раз прощаю, согласился Дэниэл. Только смотри, чтобы этого больше не повторилось.
* * *
Они лежали в постели, читая солидные журналы. Или делали вид. Приглушенно работал телевизор.
Марго отложила свой "Тайм" и повернулась к Дэниэлу.
Мне страшно, призналась она.
Он вытянул руку и обнял ее за плечи, привлекая к себе.
Мне показалось, что ты слишком резко отреагировал на этот... проект Тони. Извини, что не поддержала. Не поняла, что это у него стало такой навязчивой идеей.
Хорошо что не наркотики.
Может, это было бы лучше, негромко продолжила жена. По крайней мере с этим понятно как бороться.
Ты шутишь.
Боюсь, что нет, вздохнула она. Эта его зацикленность на куклахчто-то ненормальное. Такое ощущение, что он должен ее сделать, его что-то подталкивает к этому. И что интереснодля новой куклы он использует точно такие же материалы. Она приподняла голову, чтобы увидеть его глаза. А что там насчет той девочки и ее отца?
Понятия не имею.
Отец девочки, которая научила его, как делать эту куклу, хочет с тобой встретиться? Что бы это значило?
Он пожал плечами, надеясь, что грызущая тревога не отразилась на выражении лица.
Может, его втягивают в какую-нибудь секту? ровным голосом продолжала Марго. Может, его затянули эти пригородные подростки в сатанинские службы?
Не думаю.
А что же тогда?
Это был удачный момент объясниться, рассказать ей и про тень, и про свои воспоминания о Доме, поделиться своими мыслями и подозрениями... Но он хотел защитить ее, не хотел втягивать в это дело.
Не знаю, ответил Дэниэл.
* * *
Донин и Биллигсли.
Дэниэл завел машину и включил дворники. Эти имена каким-то образом ассоциировались с его Домом, но он не мог припомнить ни людей, которым они принадлежали, ни тем более их облика. Просто было четкое ощущение, что эти имена он уже когда-то слышал. В этом он не сомневался. Выжав сцепление, он включил передачу и выехал со двора, направляясь в сторону Эджкомб авеню.
Ночью дождь прекратился, но полчаса назад полил вновь, поэтому он ехал осторожно, а на перекрестке даже притормозил, чтобы не забрызгать парочку ребятишек в дождевиках, которые стояли у обочины, собираясь переходить дорогу.
Тони уверенно придерживался своей версии насчет девочки и ее отца, настаивал, что мистер Биллингсли хотел с ним поговорить, и в то же время было ясно, что сын не хочет, чтобы эта встреча состоялась. Он намеренно путался, рассказывая о том, где находится их дом, уверял, что все кончено, он все понял и больше никогда не станет делать никаких кукол.
Что-то в этом было не так.
Дэниэл поклялся, что найдет этих Биллингсли, даже если придется обойти все дома и опросить всех обитателей Эджкомба.
Он остановился в начале улицы и вышел из машины, раскрыв зонт. Дождь превратился в мелкую морось. И то хорошо. Перепрыгнув через ручей у обочины, он оказался на тротуаре. К первому дому он подходил с некоторым чувством неловкости, но уже у пятой двери придуманная им история как от зубов отлетала, и смущение уступило место озадаченности.
Он не успел еще добраться и до конца одной стороны улицы, как все понял.
На Эджкомбе не жил ни один человек по фамилии Биллингсли.
Никто не видел и не слышал про девочку по имени Донин.
На всякий случай он прошел и по противоположной стороне, но результат не изменился. Ни взрослые, ни дети ничего не знали о таинственных знакомых Тони.
Дэниэл вернулся в машину и некоторое время посидел так, уставившись в залитое дождем ветровое стекло.
Больше всего его беспокоило то, что сын не лгал. Он был в этом уверен. Донин не могла быть просто плодом разыгравшегося воображения мальчика. И она, и ее отец существовали в реальности. Или, иначе, Тони действительно встречался с ними.
С чего он это взял? Почему он в этом так уверен?
Потому что сам встречался с ними в детстве.
Опять появилось это ощущение смутного воспоминания на грани подсознательногоон чувствовал, что встречался с ними, но не мог восстановить ни единой подробности. Он пробовал отцепиться от всего этого длинного поезда воспоминаний, сосредоточиться на одной узкой полосе, но посторонние мысли мешали, не давали сосредоточиться, и попытка ухватить прошлое за хвост провалилась. Надежда связать вместе ускользающие клочки воспоминаний растаяла. Осталась лишь одна уверенность, не подкрепленная деталями, что когда-то он лично встречался с Донин и с мистером Биллингсли. И Тони тоже встречался с ними.