Предчувствия меня не обманули,задумчиво произнес майор, не обращая внимания на лежащего на полу переводчика, у которого от ударов распухло лицо.Абдул-хана в крепости не оказалось. Вот что значит отсутствие части людей и машин, тех, что на ходу.Подняв с пола пистолет переводчика, он протянул его Нурали со словами:Беги наверх. Если там все закончено, зови Кима. Срочно надо допросить этого красавца, время не терпит,Сунув в кобуру пистолет, переводчик опрометью бросился на выход. В дверях он едва не сбил с ног Волина. По этой нервозной суете капитан понял, что что-то не так...
На разномастных стульях в штабе расселись бойцы группы. Пока Чечетов готовился их посвятить в свои планы, многие курили «трофейные» сигареты, найденные в палатках боевиков, прежним хозяевам курево вряд ли понадобится. Другие тихо, шепотом беседовали:
Не пойму, вроде здоровый мужик, отчего же он «коньки откинул»?удивленно спрашивал переводчик у Кима.
Кто его знает?удивленно пожимал плечами специалист по допросам,нервный, наверное. Может, много курил, пил, может «шалу» курил или опием баловался. Только я ему сделал вторую инъекцию «Правдодела», он брык на пол и давай дергаться, как курица, у которой голову отрубили. Пару раз дернулся и затих. Ясно, сердце слабое.
А с виду не скажешь.
Не скажешь,согласился старший лейтенант. Сидящий рядом Волин сообразил, что говорят о пленном начштаба. Повернувшись к Киму, он спросил:
Хоть что-то толковое он успел сказать?
Успел,усмехнулся Ким,после его рассказа Чечетов готов рвать волосы на себе. Сейчас всех остальных посвятит в эту трагическую исповедь.
«Что-то не так пошло»,подумал Игорь и тут же услышал прокуренный сиплый голос Лебедева:
Умный был мужик, полный шкаф книг советских стратегов от Фрунзе до Москаленко. Все возможные справочники по военному делу, «Подразделения в разведке» и прочее. Слава богу, что преставился, больно умный гад был, он бы еще дров на границе наломал.
Чечетов дал бойцам выговориться, перевести дух, теперь пора было посвящать их в самое главное и самое неприятное. Майор встал из-за стола и поднял вверх руку, спецназовцы замолчали.
Итак, ребята, получается такая петрушка,начал издалека командир,задание мы выполнили, но главной цели не достигли. Цель ликвидация руководителя фундаменталистов Абдулхана Юсуфа Нурадина провалилась. Вчера на рассвете он под охраной семидесяти человек выехал в Кабул на встречу с английским эмиссаром. Аналитики из разведки предполагали, что Абдулхан будет набивать себе цену. А получилось наоборотон отправился на встречу, чтобы заручиться поддержкой англичан и после этого под своими знаменами объединить разрозненные группировки. Умный черт, понимает, что есть шанс свергнуть правительство в Душанбе. И он хочет этот шанс использовать.Чечетов сделал минутную паузу, давая бойцам осмыслить сказанное, затем продолжил:В общем, пока Абдулхан жив, задание не выполнено. Поэтому я решил, что подгруппа во главе с капитаном Волиным вернется на нашу территорию, а я с подгруппой из спецов отправлюсь в Кабулзадание должно быть выполнено. Со мной идут...
Одну минутку,перебил Чечетова Игорь,на каком основании вы, товарищ майор, отстраняете меня от выполнения задания?
Главную часть задания придется выполнять в условиях города. Большой группой это невозможно. Поэтому я считаю...
Мы можем действовать несколькими подгруппами,снова перебил майора Волин,в конце концов, я прислан на должность заместителя командира группы, а значит, должен находиться с ядром подразделения.
Чечетов уже готов был взорваться, но неожиданно опустился на стул и негромко произнес:
Кто еще хочет высказаться?а про себя подумал: «Демократия, гласность, бардак, твою мать. Совещание, где решается жизнь и смерть многих, превратили в балаган».
Ото правильно, нехай хлопцы выговорятся,пробасил мичман.
Я хочу сказать,со своего места поднялся младший сержант Босяга, одетый как стопроцентный моджахед в шаровары, длинную рубаху и разгрузочный жилет с боеприпасами.
Прежде чем говорить, Андрей снял с головы чалму из грязно-серой материи. Кожа лица, затемненная тональным кремом, и бело-молочная выбритая макушка создали довольно неестественный контраст, и у многих спецназовцев это вызвало улыбку.
Я хочу сказать, что полностью согласен с товарищем капитаном. Командование подобрало группу для выполнения особо важного задания. Наверняка там все рассчитали и предусмотрели, недаром через границу бросили почти взвод. Когда я служил срочную, товарищ майор, тогда «хачики» устроили нам на границе веселую жизнь. Знаете, что самое тяжелое тогда было? На заставах катастрофически не хватало людей. Не то что границу контролировать, заставы оборонять было некому. Да и к тому же если часть группы вернется, а другой окажется не под силу выполнить задание? Как мы потом будем отчитываться перед руководством?
«Хитер подлец, да и оратор неплохой. В старые добрые времена такой экземпляр отправили бы учиться на замполита», с улыбкой подумал Чечетов.
Но когда он поднимался из-за стола, лицо его было суровым. Оглядев подчиненных, он произнес:
Значит так, реанимировать труп почившего в бозе партсобрания мы не будем. Поэтому каждый боец сержантского и рядового состава встал и сказал коротко, идет он или возвращается, а то до рассвета сидеть будем.
Первым поднялся Олег Дубинин, с самодовольной улыбкой снайпер произнес:
Всегда мечтал посмотреть на Кабул через оптический прицел.
Короче,одернул его майор.
Иду.
Следующим поднялся первый номер пулеметного расчета Сергей Назаренков.
Мы с братом идем.
Почему за брата отвечаешь?
Он сейчас сторожит нас. Сидит на стене. Да я знаю его характер и его желание. Пойдет.
Следующий.
Со своего места поднялся невысокий широкоплечий самбист Константин Астахов.
Мы тут посовещались и решили единогласно и однозначноидем.
Коалиционное решение,усмехнулся Чечетов,но я бы хотел услышать каждого лично. Воробьев?
Иду.
Исаев?
Иду.
Цыганенко?
Иду.
Иванников?
А мне насрать.
Что могла означать эта фраза хамоватого многоборца, никто не понял. Но спрашивать повторно майор не стал, дабы еще раз не услышать то же самое. Остальные спортсмены, как и сказал Астахов, согласились идти на Кабул.
Ковалев?
Что?подскочил со своего места Гога.Я думал, что иду вне конкурса как спец. А вы, командир, оказывается, обо мне другого мнения.
Короче, Склифосовский.
Однозначно, иду.
Майор поправил ремень с подсумками, кашлянул.
Значит, идем всей группой,констатировал он.
Сейчас наводим здесь небольшой шмон. Ты, Михалыч, как спец по артиллерийским системам, разбери ту «дивизионку», сними прицел, замок и что еще можно. Назаренков, тебе, пулеметчик, тоже своеобразное задание: раскурочишь все здешние «крупняки», чтобы ни одна мастерская их не взяла не то, что в ремонт, но и на запчасти. Понял?
А может, рвануть их?предложил пулеметчик.
Никаких взрывов, никаких поджогов. Работаем тихо, чтобы не привлечь внимания. А то...
Что значит «а то» и так ясно, в девяти километрах находится ближайший кишлак.
А в пятнадцати в сторону границы находится лагерь непримиримых Мухамеддина. Полковник армии Кармаля не принял советского вторжения в семьдесят девятом году, став повстанцем. За долгие годы войны он потерял всех своих близких и родных. Ухода советских войск он тоже не принял. Собрав вокруг себя таких же «безродных», как сам, Мухамеддин нападал на советское припограничье, обстреливал заставы, похищал бойцов из «секретов», минировал тропы патрулей. С началом гражданской войны в Таджикистане Мухамеддин стал помогать фундаменталистам, особенно активную помощь он стал оказывать таджикским боевикам, когда тех вытеснили за пределы республики. В штабе российской военной группировки и погранвойск Фархада Мухамеддина называли не иначе как «бешеный пес», но руки до его горла все как-то не доходили.
Пока Лебедев и Назаренков будут курочить тяжелое вооружение, вы,это касалось всех остальных,разошлись по палаткам и все оружие к чертям собачьим, затворы повынимать, стволы погнуть. В общем, как говорится, «прощай, оружие» и чтобы это оружие уже никогда не могло применяться по назначению. А мы с капитаном пошурудим здесь. Может, что-то в штабе найдется интересного?
Как только помещение штаба освободилось, офицеры принялись за повторный обыск. На этот раз искали более тщательно. Перевернули кровать, распотрошили подушку. Нигде ничего ни списков исламистов, ни каких-либо планов. Это наводило на мысль, что тайник все-таки где-то есть. Абдулхан Нурадин по оценкам аналитического отдела военной разведки был образованным, думающим и, самое главное, он умел сплотить вокруг себя людей разного уровня. И заставить их делать одно дело, то, что нужно ему,это был опасный противник.
Что мы ищем?наконец спросил Волин.
Информацию,коротко бросил Чечетов.
Капитан бросил рыться в вещах начальника штаба и направился в сторону движка. Небольшой бензиновый двигатель с маломощным генератором. Игорь присел в торце генератора, аккуратно снял коробку с выходом клемм. Все оказалось так, как он и предполагал. На болтах электрического выхода было прикручено четыре провода. Два провода вели к люстре над штабным столом, а два ползли к стене и прятались в каменной расщелине. Вынув из ножен свой нож, Волин подошел к стене. Направив в сторону стены стальной набалдашник ножа, капитан стал негромко простукивать стену. Глухой звук камня сменился более звонким звуком фанеры. Игорь достал автоматический пистолет. Сделав шаг назад, Волин изо всей силы ударил кованым ботинком в замаскированную каменную стену. С хрустом фанера разлетелась на несколько кусков. Для усиления психологического эффекта Волин выстрелил вверх и ворвался в образовавшийся проем.
Это было небольшое помещение, настолько небольшое, что разместиться здесь могли только стол с компьютером да кровать. На ней лежал перепуганный молодой человек, заросший щетиной, в больших роговых очках с толстыми стеклами на несуразно длинном носу. Возле кровати лежал «АКА-74» с откидным прикладом, но очкарик даже не помышлял за него хвататься. Он лежал на спине, поджав ноги и подняв вверх руки, подобно домашней шавке перед большим бродячим псом.
Эй, Вовик,крикнул Волин Чечетову,кажется, я нашел то, что мы искали. Информацию да еще с приличным довеском. Все-таки кому-то придется идти обратно. Только, чур, не мне.
Майор подошел к тайнику, найденному Волиным, осмотрел компьютер, потом, повернувшись к перепуганному очкарику, присел на край кровати и ласковым голосом спросил:
Будешь с нами работать? Говори сразу, нет времени тебя уговаривать. Илиили.
Не в силах произнести ни слова, компьютерщик утвердительно закивал головой.
Ну, слава богу,облегченно вздохнул Чечетов,хоть кого-то убивать не придется.
VII
«Джип», подобно лодке на волнах, прыгал на ухабах горной дороги. Сидя рядом с водителем, Расул Фархад поминал всех своих врагов, левой рукой держась за переднюю панель, а правой поддерживая автомат, лежащий на коленях.
Узкая приграничная дорога змеей вилась вдоль склонов гор. Появилась она недавно, изрытая канавами от гусеничных траков и мощных колес грузовиков, была почти непригодна для легкового транспорта. Разве только джипы могли прыгать на этой полосе препятствий.
Каждый раз как головная машина выскакивала из-за поворота, Фархад оглядывался и считал машины своей охраны. Три грузовых «ЗИЛа» и еще три полугрузовых «Тойоты» с безоткатным орудием и двумя минометами. Все.
Расул носил национальную одежду. От скромных сельских тружеников его отличали подсумки с боеприпасами, огромный американский «кольт» в кобуре на поясе, «Калашников» с откидным прикладом да кривой йеменский кинжал. Крепко сбитый детина был правой рукой «непримиримого» полевого командира Мухамеддина. Он, как и его лидер, поклялся до самой смерти мстить русскимшурави. Выросший в семье богатого землевладельца-помещика, Расул Фархад получил хорошее образование в Лондоне. По окончании Оксфорда в начале восьмидесятых поддался пропаганде повстанцев и увещеванию отца и старших братьев, которые воевали в отряде Мухамеддина, и тоже решил воевать под зеленым знаменем ислама. Полгода в тренировочном лагере в Пакистане, а затем с караваном возвратился на родину. Отец был главным советником Мухамеддина, старший братХалах командовал артиллерией мятежного полковника, представляющей собой дюжину легких минометов и пусковых установок для реактивных снарядов. Средний братгигант Мансур был личным телохранителем и палачом, именно он приводил все приговоры в исполнение. Отрубал головы неверным и предателям.
Война для Расула запомнилась длинными изнурительными переходами, минированием дорог и бомбежками советской авиации. За пять лет войны Расул прошел путь от простого бойцаносильщика противотанковых мин до командира диверсионного отряда. К этой войне он относился спокойно, как к обычной работе, убийство русских и гибель его людей Фархад относил лишь к особенностям этой работы. Когда же русские решили убраться из Афганистана, многие полевые командиры согласились их выпустить без боя. Один из немногих, кто не собирался делать это и сидеть сложа руки, был полковник Мухамеддин. Он собрал все свои силы и перекрыл дорогу к советской границе, укрыв боевиков в горных пещерах так, чтобы дорога была под перекрестным огнем. Русская колонна плотно завязла в бою с повстанцами, одно время Расулу казалось: еще немногои всем шурави конец. Но иллюзия длилась не долго: как только были засечены все огневые точки моджахедов, на них тут же обрушился шквал огня. По входам в пещеры ударили советские огнеметчики. Подобно огненным смерчам, воспламененные струи сгущенного бензина и напалма врывались в подземные галереи и пожирали все на своем пути.
Фархаду еще при жизни довелось увидеть ад, это когда жутким фейерверком начали взрываться боеприпасы, когда горная порода раскаляется до рубиновой красноты и повсюду мечутся люди-факелы, оглашая штольни нечеловеческим душераздирающим криком.
Отец и Сапах заживо сгорели в одной пещере, средний брат Мансур тоже выполнил свой долг до конца, встав на пути огненного вихря, прикрыв своим большим телом своего повелителяполковника Мухамеддина. Расулу повезло больше, он лишь сильно обгорел. В бессознательном состоянии его выносили из пещеры, в тот момент над дорогой «висели» советские вертолеты и почти в упор расстреливали из крупнокалиберных пулеметов всех, кто выбирался наружу. Ему и тогда повезло. Через неделю в Карачи, в госпитале Красного Креста, французский хирург совершил чудо, спас жизнь наполовину обожженного и начавшего заживо гнить молодого человека. Французский врач не только спас жизнь Расулу Фархаду, он вернул ему прежние функции, афганец ходил, почти не хромая, левая рука действовала так же, как и до ранения. Уцелевший чудом левый глаз видел так же зорко. Полковник Мухамеддин оплатил пересадку кожи Расулу на пораженные участки. Год после ранения афганец восстанавливал силы, занимаясь спортом и заодно обучаясь в пакистанском тренировочном лагере. По окончании курса лечения и подготовки Фархад вернулся в Афганистан. Поклявшись пожизненно мстить шурави, Расул стал «правой рукой» Мухамеддина, возглавил отряд «неистовых», самое боевое подразделение его войск. Все в этом отряде не один год воевали, у всех на этой войне погибли родственники. И каждый из бойцов не задумываясь мог отдать свою жизнь, они жили ради мести.
Когда в Таджикистане вспыхнула гражданская война, Фархад с небольшой группой своего отряда перешел границу и, прорвавшись в Душанбе, помогал людям Абдулхана. А когда стало ясно, что сейчас повстанцам не победить, Расул со своими людьми захватил дюжину грузовиков, нагрузил их припасами из разграбленных магазинов и складов и под прикрытием боевиков Абдулхана прорвался обратно в Афганистан.
Сколько его «неистовые» совместно с боевиками Абдулхана провели боевых операций против таджикских правительственных войск и российских пограничников! И всегда удачно. Не одна старуха-мать или молодица-вдова заплачет в бескрайней далекой России.
Вот и сейчас Мухамеддин задумал провести операцию по прорыву границы с одновременным уничтожением нескольких пограничных застав. Все это надо было закончить до наступления зимних холодов. Для такой операции необходимо было много людей, поэтому Расул ехал к Абдулхану на переговоры.
Солнце перевалило за полдень, Расул размышлял о будущем разговоре с Абдулханом. Таджик был умным, изворотливым и всегда выяснял все детали совместных операций, стараясь не подставлять своих людей под пулеметы пограничников. Старался, чтобы «грязную» работу выполняли афганцы. Не один раз из-за этого с ним ругался Расул, и только когда все решалось и обговаривалось, Абдулхан брался за выполнение задания, которое всегда выполнял в рамках договора. Он был надежный партнер и союзник. Развалины старинной крепости Фархад увидел издалека, но чем ближе колонна с ««неистовыми» приближалась к руинам, тем сильнее билось сердце афганца в предчувствии беды.