Стало ясно, что меня обложили, как волка, и единственным логовом оставался старый дом на берегу океана.
Шок как-то странно подействовал на Шейлу. Она была словно выжатый лимон. Не было ни жалоб, ни сопротивления, она покорно шла за мной с загадочной улыбкой Моны Лизы, не пытаясь объяснить свое состояние. Когда мы вошли в дом, она стояла неподвижно, пока я закрывал ставни и зажигал керосиновую лампу.
С тобой все в порядке? спросил я.
Она помолчала, медленно повернула голову, и уголок ее улыбающегося рта дернулся. В глазах был необычный блеск. Взяв за руку, я подвел ее к креслу и усадил.
Подожди здесь.
Включив газовую плиту на кухне, я поставил чайник на горелку и, пока он грелся, разобрал свой револьвер, заменил ствол, а старый, вместе со стреляной гильзой, закопал в песок. К этому времени чайник закипел, и я приготовил кофе.
Шейла сидела на своем месте, не шевелясь. Мне это не очень понравилось. Секунд десять я держал перед ней чашку с кофе, прежде чем она немного пришла в себя и, слабо кивнув головой, взяла чашку и поднесла ее к губам.
Поняв, что она не скоро оправится, я пил свой кофе, изучая ее лицо.
Возможно, тела уже обнаружены, размышлял я. А может, и нет. Вряд ли этой дорогой кто-нибудь воспользуется до утра, когда подвезут провизию и прочее. Я стрелял из закрытой машины и даже немного повременил, прежде чем уехать. Тревоги никто не поднял, скорее всего, выстрел не был слышен. Ни один из бандитов не успел издать и звука.
Завтра мне заменят стекло и передние шины на взятом напрокат автомобиле, и таким образом я выиграю время. Но что делать со свидетелем, сидевшим напротив меня в полном оцепенении? Неизвестно, заговорит она или нет, но достаточно увидеть ее в таком состоянии. Это будет полная катастрофа.
Шейла допила кофе, и я вынул чашку из ее пальцев.
Пойдем, Шейла. Взяв ее под руку и прихватив лампу, я повел ее наверх, в единственную комнату, которую я более или менее оборудовал для жилья. Поставив лампу, я откинул одеяло. Шейла стояла посередине комнаты, уставившись в стену, и все так же улыбалась слабой и отсутствующей улыбкой.
Раздеть ее не составляло труда. Я расстегнул молнию на спине, и платье упало к ногам. На ней ничего не было, кроме туфель. Подняв на руки, я уложил ее в кровать, укрыл одеялом и убрал прядки волос, упавшие ей на лицо.
Бедная девочка, сказал я тихо.
Блеск глаз слегка затуманился, веки опустились, линия рта смягчилась, и дыхание стало размеренным. Она уснула.
20
В специальных выпусках местные газеты рассказывали о событиях прошедшей ночи. Первые полосы пестрели фотографиями и сообщениями о тройном убийстве. Жертвы были быстро опознаны. Все трое принадлежали к банде братьев Гвидо, но мотивы убийства были не ясны. Согласно предварительной версии банда Гвидо контролировала профсоюзную тактику на побережье, а предстоящее расширение заводов в Линтоне, возможно, вызвало их особый интерес. Местная полиция работала в контакте с нью-йоркскими ведомствами, надеясь на скорое завершение расследования.
Черта с два!
Остальные полосы были заполнены описаниями вчерашнего приема, деятельности съемочной группы и светской хроникой. Даже нью-йоркские газеты не обошли вниманием студию Кейбла, и хотя «Плоды труда» была не ахти какая книга, рекламу она получила отменную.
Позвонив Чету Линдену, я рассказал ему о вчерашнем, после чего он посоветовал мне исчезнуть.
Приятель, на меня и так жмут со всех сторон, не хватало еще гадостей от тебя. Разве я тебя не предупреждал, что может случиться, если меня не оставят в покое, но ты не послушал. Если ты откажешься меня выручить, я объявлю войну вам всем без разбора.
Мы этого не потерпим, Дог, ответил он холодным бесстрастным голосом.
Я тоже не лыком шит, меня так просто не запугаешь. А в подтверждениешестеро жмуриков на моем счету, а считать и Чет умеет.
Другого выхода нет, Чет. Надо сделать.
Окей. Где машина? ответил он с нескрываемым возмущением.
У них есть отпечатки шин, так что поставь шины той же марки, и прокатная фирма не заметит. Пусть заменят стекло, вымоют днище и погоняют машину по округе, чтобы набрать земли не такой, как возле гостиницы, и поставьте машину на место. Кстати, Чет, не пробуй подложить в машину хлопушку. Мы эти штучки знаем может взлететь невинный лопух.
Он не ответил, просто повесил трубку, а я ухмыльнулся пока диктовал я, но отныне мне угрожала опасность еще с одной стороны.
Роза поджидала меня в маленькой закусочной «Аркада». Она опередила меня минут на пять и успела заказать гамбургер. Заказав еще один, я уселся напротив.
Она встретила меня приветливой улыбкой, но за ней скрывалось какое-то беспокойное облачко, что для Розы было необычно.
Ну как, получилось, детка?
Ну и клиента ты мне подсунул.
Что, неприятности?
Пока нет. Он пригласил меня поужинать и подвез в отель.
А ты не позвала его наверх?
Не учи ученого. Он из агрессоров.
Принесли мой гамбургер, и я принялся за него, полив сперва кетчупом.
Может, я ошибаюсь? усомнился я.
Нет, не ошибаешься. Я знаю признаки. Со мной такое было, я ведь говорила тебе. Когда мы договаривались, я была уверена, что справлюсь, но сейчас я начала сомневаться.
Почему?
Дог, если бы это была обычная игра, рассчитанная на простака
Далеко не обычная, перебил я.
В твоих играх, если уж проигрываешь, то навечно, тихо сказала она. Как вчерашней ночью.
Вчерашней ночью? переспросил я и отправил в рот приличный кусок гамбургера, наблюдая за ней.
Как ты можешь быть таким спокойным, Дог?
Будешь носить мне передачи в тюрьму, Роза?
Думаешь, они уже вышли на тебя?
Подождем, увидим.
Похоже, ждать недолго, ответила Роза, глядя куда-то поверх моей головы.
В зеркале за ее спиной я уже заметил Бенни Сакса. Подойдя, он коротко кивнул нам. Я встал, дожевывая кусок, и предложил ему кофе.
Отказавшись, он взглянул на Розу, потом опять на меня.
Мне хотелось бы поговорить с вами наедине, мистер Келли.
Конечно. Где?
У них там есть отдельная комната, он указал на дверь в дальнем углу. Попросив меня идти впереди и не спуская руки с бедра, поближе к оружию, он открыл дверь, и мы оказались в кладовке. Пройдя через нее, мы вошли в грязный, вонючий туалет.
Что дальше? спросил я.
Дайте-ка мне пушку.
Я отдал. Он понюхал ствол, попробовал курок.
Станьте к стене, приказал он.
Пожав плечами, я подчинился. Приоткрыв крышку сливного бачка, он поднял мой револьвер и выстрелил в воду. У нас чуть не лопнули барабанные перепонки, а брызги окатили нас обоих. Спустив воду, он достал стреляную гильзу.
Чисто сработано, заметил я.
Мистер Келли
Знаю. Не покидать город. Может, вам и машину надо проверить
Мы ее уже задержали. Вам я вызвал такси.
Очень оперативно.
Вы знаете, как мы работаем.
О да, мой друг. Не забудьте вернуть машину после осмотра.
Вернем. Он пытливо смотрел на меня. У меня такое впечатление, что вы мыслите упреждающе, мистер Келли.
Приходится иногда, ответил я.
Вернув револьвер, он кивнул и на этот раз прошел впереди меня. Поклонившись Розе, он отбыл, а я сел доедать свой гамбургер. У Розы кусок застрял в горле. Подбородок у нее дрожал, и она сплела пальцы, чтобы не дрожали.
Все нормально, детка. Он просто показал мне один приемчик. Все тихо, мирно.
У меня был такой благодушный вид, что она, не выдержав, нервно хихикнула.
Надеюсь, Дог, ты мне когда-нибудь расскажешь обо всем?
Разумеется. Когда ты встречаешься с нашим проказником?
Сегодня вечером. Сказал, что позвонит, так что я произвела впечатление.
Все, как уговорились. Знаешь, как со мной связаться?
Не беспокойся.
Когда работаешь с профессионалами, нечего беспокоиться. Это с дилетантами хлопот не оберешься, заметил я.
Большое спасибо.
Рад был тебе об этом сказать. Задержись здесь минут пять после моего ухода.
Я расплатился и вышел.
Снаружи опять нахмурилось и пахло дождем. У бортика тротуара поджидало такси с работающим мотором. Усевшись, я попросил отвезти меня на съемки на завод Бэрринов. Оставив водителю двадцать долларов задатка, я отправился искать Ли.
Ли стоял возле автобуса с костюмами, беседуя с двумя репортерами. Дождавшись, когда он закончил, я окликнул его:
Как дела?
При звуке моего голоса он прямо-таки подскочил, натужно улыбнулся и пробежал пальцами сквозь шевелюру.
Хорошо. Отлично. Газетам есть о чем писать, по крайней мере.
При этих словах Ли впился в меня глазами. Не в силах удержаться, он спросил:
Дог эта история прошлой ночью он запнулся, не смея продолжать.
В ответ я просто кивнул головой.
Зачем я только спросил?
Или ты или тебя, друг. Ты же знаешь, как это было на войне.
Но сейчас-то не война, черт побери!
Замнем для ясности. Меня сейчас проверяет полиция.
Так какого черта ты здесь околачиваешься!
У меня не то что полиция, комар носу не подточит.
Дог
Со съемками проблем нет? перебил я его.
Ли вынул сигарету из пачки заметно дрожащими пальцами и закурил.
В каком смысле?
Со стороны заводского управления.
Этот Макмиллан всюду сует свой нос, всеми командует. А кузены все выплясывают перед фотографами. Хоть бы мы никогда не приезжали в это проклятое место!
Чушь собачья. Тебе-то чем плохо? И навар у тебя будет приличный.
Все было хорошо, пока ты не возник. Я только и жду, что вот-вот завоет сирена и надо рвать в бомбоубежище.
Затянувшись сигаретой, он бросил окурок на землю.
Шэрон видел?
Нет.
Да ты что! Она вся извелась из-за тебя.
С чего бы это?
Не придуривайся. Она знает о тебе больше, чем ты думаешь.
Обо мне никто ничего не знает, старик.
Ничего, в один прекрасный день ты проснешься. Если хочешь ее увидеть, она в конторе. Дэннисон отдал нам для съемок целую комнату в своем доме.
Для постельных сцен?
В наши дни для этих сцен все что угодно годится.
Повернувшись, я внимательно посмотрел на Ли. На этот раз он ответил мне искренней улыбкой.
Ведь ты ее любишь?
Не знаю, пока не скажу ей об этом сам.
Скажешь, Дог. И побежишь в конуру со своей сахарной косточкой. Набей-ка буфет припасами заранее.
Будет трепаться, бабник.
И тем горжусь!
Мы расстались, но я не пошел к Шэрон, а вернулся к своему таксисту и назвал адрес. Слежки за нами не было, и минут через двадцать мы приехали на место. Потом мы еще покружили, остановились у пивного бара, выпили по парочке пива, покалякали о том о сем, а затем опять отправились навестить Люси. Старушка Бет отыскала кого-то, кто готов был за определенную мзду кое-что рассказать, а за дополнительную плату представить доказательства. Вручив ей деньги и накинув за хлопоты, я хотел было отменить нашу затею с Розой, но потом подумал, что купленная информация не всегда надежна, и решил действовать, как задумано.
Расплатившись с водителем у полицейского участка, я заметил во дворе свою машину. Когда я вошел, Бенни Сакс любезно приветствовал меня и пригласил сесть. Первым делом он мне вернул ключи от машины.
Все проверили? спросил я.
Лаборатория еще проверяет образцы пыли. Дорога вокруг дома засыпана щебенкой из Мэйна, так что следы легко обнаружить.
Тем лучше, мистер Сакс. Хочу быть вне всяких подозрений.
Уверен, так и будет.
Почему?
Мы проверяли фирму по прокату автомобилей. У них ведется учет номеров шин. Ваши не менялись. Да и следы шин не совпадают. На ваших износ больше, хотя марка та же.
Убедились?
Почти.
А баллистики что написали?
Оружие не ваше. Хотя допускают возможность замены ствола.
Ну, это, по-моему, слишком хитро.
Не слишком, когда имеешь дело с человеком вашего ума, мистер Келли.
Хоть и не в мою пользу, но приму это как комплимент.
Это не комплимент.
Я встал, подбросив ключи в руке.
Желаю удачи.
Мистер Келли
Да?
Как вы считаете сл оит ли нам ожидать дальнейших неприятностей?
От неприятностей никто не застрахован, мистер Сакс.
Помахав рукой, я вышел и направился к своей машине. Сев за руль, я попытался включить зажигание, но ключ не входил, пока я не догадался его перевернуть.
Чет Линден работал наверняка. Он заменил всю машину. Теперь, если меня убьют, не останется никаких следов, ведущих к нему. Держись, заяц. На охоту вышли все.
Неважно, кому достанется зайчишка, лишь бы его ухлопать. Старый главарь взбесился и может перебить весь город, лишь бы добраться до зайца.
Беги, заяц, беги!
ШЕЙЛА МАКМИЛЛАН. РАЗМЫШЛЕНИЯ.
Он знает. Он знает болыие, чем я предполагала. Я все время думаю о нем и ничего не могу с собой поделать. Стоило ему дотронуться до меня, как он все понял, он был уверен, что понял меня верно, и позволил мне сделать то, что я сделала. А когда мы расстались, мне было так приятно, так хорошо, потому что не было обычного страха, жуткой боли, стягивающей мою голову, словно обручем, заставляющую меня сжиматься в комок, не было желания отчаянно кричать и отбиваться, как это бывает, когда насилуют. Мне противно само слово. Изнасилование. Когда я его услышала впервые? Даже не помню, когда оно запало мне в память. Оно откуда-то из темных и страшных теней далекого прошлого, которые не хотят оживать, но приходят ко мне, как сон, когда руки мужчины касаются меня.
Мне уже покойнее на душе только от того, что он знает. Были и другие, кто понимал, но срабатывали их инстинкты и я опять оказывалась обманутой в своих ожиданиях, а они становились обычными врагами, мерзкими слизняками, ползающими по мне, не вызывая ничего, кроме муки.
Почему они не найдут, что сказать?
Почему они не могут просто спокойно полежать?
Почему они считают, что овладеть партнеромэто исключительно мужское право?
Они молотят тебя своими огромными дубинами и толкут, и толкут, пока ты не закричишь от невероятной боли, а потом станешь тихонько скулить, вовсе не понимая, для чего ты вообще живешь. Эти большие, мягкие и крепкие дубины выбивают, из тебя все желания и все чувства, оставляя лишь ощущение того, что тебя обокрали, и ты никак не можешь понять, чего же ты лишилась.
Шейла Макмиллан, жена искуснейшего бабника. Так он сам говорил. Так говорили другие женщины. То же подтверждали и мужчины. Ведь они любят друг друга, но чтобы дать ему хоть каплю этого прекрасного чувства, которого он так жаждет, ей приходится прибегать к таблеткам забвения доктора Эллиота в маленьких пластиковых флаконах, и все происходит, когда она находится совсем в других мирах.
Но как он догадался? Мерзкий Барбос.
Хорошо бы паршивец вернулся.
Раздался стук в дверь.
Как себя чувствуешь? спросил я.
Одиноко. Слишком много думаю.
Ты в самом подходящем для этого месте. В этой кровати меня зачали. Наверно, тоже долго думали, прежде чем затеять это дело.
Вряд ли. Ты был просто бесплатным приложением.
Сомневаюсь. В те времена сначала думали. Мне приятнее верить, что меня запланировали. Брачно или внебрачно, но по плану.
Шейла улыбнулась и сразу сменила тему.
Вчерашняя ночь на самом деле была?
Ты там присутствовала, Шейла.
Все это больше похоже на сон. У меня бывают странные сны. Вся моя жизньодин жуткий сон. Иногда я даже не могу понять, сплю я или все происходит на самом деле, я даже щиплю себя, чтобы проверить.
Сейчас ты не спишь, детка.
Я много думала перед тем, как ты пришел.
О чем?
Обо всем. Ни о чем. Опять обо всем. Может, ты поможешь мне разобраться?
Спрашивай.
Нет. Не буду, ответила она. Потом глубоко вдохнула, затаив дыхание, и медленно выдохнула. Когда она снова повернула голову в мою сторону, выражение ее глаз изменилось.
Это ты меня уложил в кровать?
Кому-то надо было. Я достал сигарету и закурил. Насчет прошлой ночи
Не было никакой ночи. Все начинается с этой минуты, перебила она.
Спасибо, котенок. Об остальных свидетельствах я позаботился.
Ты мог бы меня тоже убить?
Нет. Женщины существуют для поцелуев, а не для убийства.
А ты сексуально привлекательный, сказала она, опять неожиданно сменив тему.
Я усталый как черт и грязный.
А душ здесь есть?
Есть, только горячая вода кончилась.
Говорят, холодная вода угнетающе действует на мужскую физиологию.