Звук открываемой двери оторвал Баронина от воспоминаний. Но это были не его тюремщики. Судя по раздавшимся голосам, в дом вошли двое: парень и девушка. Говорили они, насколько мог догадаться Баронин, по-фински. Парень на чем-то настаивал, и в его голосе явно звучали требовательные нотки. Да, это был шанс, один шанс из тысячи, единственный и неповторимый, подаренный ему Судьбой! И Баронин, собрав все свои силы и надувшись так, что у него проступили все вены на шее, громко замычал. Голоса сразу же смолкли, потом послышался шепот, а вслед за ним, к величайшему разочарованию Баронина, удаляющиеся быстрые шаги и стук входной двери.
Баронин бессильно опустил голову. Потом саркастически усмехнулся над самим собой. Как же, придут к тебе на помощь! Размечтался! Они, наверно, рвут сейчас от этого дома, не помня себя от страха! И вдруг его кольнуло. А что, если повязавшие его парни вообще больше не вернутся? Могло быть такое? Конечно, могло! Да и зачем он им? Убивать его? Лишний шум! А так он и сам загнется в этой проклятой комнатушке!
Возбужденный появившейся было надеждой, Баронин, собрав все силы, попробовал еще раз освободиться сам. Но все его усилия и на этот раз ни к чему не привели. Тонкие ремни только еще сильнее врезались в его тело. И провозившись минут десять, он затих. Как это ни печально, но ему, полному сил мужику, приходилось смириться со своей незавидной участью. Кожаные веревки оказались сильнее. И даже сам великий Гудини вряд ли вывернулся бы из этой ситуации. Хотя, конечно, кто знает? Великий маг выходил и не из таких! Но он, увы, не Гудини! Баронин закрыл глаза. Где-то далеко в лесу куковала кукушка, и Баронин грустно усмехнулся. Обычно считали оставшиеся годы, ему же, по всей вероятности, надо считать дни, если не часы
И вдруг он явно услышал скрип половицы, словно кто-то осторожно крался к двери его темницы. Баронин весь превратился в слух. Так и есть, в доме действительно кто-то был. А что, если эта сладкая парочка привела полицию? Тогда, конечно, избавление, но зато полный провал операции. И хорошо, если его еще отпустят с миром, наговорить про связавших его грабителей он, конечно, наговорит, хоть с три короба! А если все-таки задержат? Начнется расследование с привлечением российского консула и прочими протокольными процедурами. Хотя это был далеко не самый худший в его положении исход
Но додумать он так и не успел, дверь его камеры открылась, и на ее пороге он увидел небесное создание в виде белокурой девушки с голубыми до неприличия глазами. Остановившись на пороге, девушка скорее с интересом, нежели с испугом смотрела на Баронина. И тот не нашел ничего лучшего, как снова замычать. Девушка усмехнулась и исчезла, но уже через несколько секунд появилась снова с длинным и тонким ножом в руке. Перерезав стягивавшие Баронина ремни, она сделала два шага назад и все с тем же интересом продолжала смотреть на поднявшегося с осточертевшего ему ложа Баронина. Сильно, до хруста потянувшись, он осторожно, на радостях даже не чувствуя боли, снял со рта пластырь. Снова обретя наконец возможность говорить, он улыбнулся и посмотрел девушке в ее небесные глаза.
Спасибо! проговорил он по-английски.
Я рада, что помогла вам, тоже переходя на этот язык, ответила девушка. Как вы здесь оказались?
О, снова улыбнулся Баронин, это долгая история! А где же ваш спутник? спросил он. Ведь это вы приходили совсем недавно!
При упоминании о спутнике по лицу девушки пробежала тень. Она хотела было что-то сказать, но сдержалась.
Это, с некоторым пренебрежением махнула она рукой, долгая история Да и в голосе девушки послышался вызов, все это не важно.
На более пространном объяснении Баронин настаивать не стал. Он снова на свободе, а это было главным.
Как вас зовут? спросил он, подходя к девушке.
Ингрид
Баронин положил ей руки на плечи и, окунувшись с головой в синий омут, нежно поцеловал ее.
Я еще раз благодарю вас, Ингрид! Возможно, вы спасли мне жизнь! А теперь я прошу вас уйти! Очень скоро привязавшие меня к кровати вернутся И мне почему-то кажется, Баронин усмехнулся, что это не очень хорошие люди!
И хотя Баронин поцеловал Ингрид только в щеку, поцелуй подействовал на нее словно разряд электрического тока. И ей еще больше захотелось уйти с виллы вместе с этим красивым искателем приключений того самого возраста, который ее всегда привлекал в мужчинах.
А вы? испытующе взглянула она на Баронина. Останетесь?
Да, кивнул он, опуская задержавшиеся на плечах девушки руки.
И он не лгал. Ему в любом случае надо было нейтрализовать этих парней, кем бы они не были. Иначе вся задуманная им операция летела бы к черту.
Я могу вам чем-нибудь помочь? не сдавалась девушка, в жилах которой, несмотря на ее прохладное скандинавское происхождение, текла горячая кровь авантюристки.
Вы мне уже помогли! улыбнулся Баронин, ощущая к этой и на самом деле необыкновенной девушке нечто большее, нежели простую симпатию.
Чувствуя, что своим отказом он в какой-то степени обидел свою спасительницу, Баронин снова положил ей руки на плечи.
Поймите, Ингрид, это очень опасно и вы будете стеснять меня
Дрогнули длинные ресницы, и качнулся синевший за ними омут. На этот раз Ингрид прижалась к Баронину сама. От ее волос шел чудный аромат весеннего цветущего сада, и от него кружилась голова, а перед глазами качалась розовая дымка раннего утра. С трудом сдерживаясь, чтобы не покрыть поцелуями все теснее прижимавшуюся к нему девушку, Баронин ограничился тем, что ласково погладил ее по голове и слегка коснулся губами уха:
Пора, Ингрид
Бросив на Баронина один из тех взглядов, что запоминаются на всю жизнь, девушка нехотя направилась к двери. Но не успела она взяться за ручку двери, как во дворе послышался шум подъехавшей машины. Баронин поспешил к окну. Так и есть! Приехали его тюремщики. Они вытаскивали из багажника какие-то коробки и ставили их на землю.
Ингрид, одними губами проговорил Баронин, поворачиваясь к девушке, уходите через окно!
Девушка улыбнулась и отрицательно покачала головой.
Я останусь с тобой! проговорила она с поразившим даже Баронина хладнокровием. Далеко не всякий мужчина рискнул бы вести себя подобным образом.
Тогда иди в комнату! прошептал Баронин, умоляюще глядя на девушку. И закройся!
Ингрид еще раз улыбнулась и послушно направилась в ту самую комнату, в которой томился Баронин. А тот уже стоял за дверью. Когда продолжавшие все так же беззаботно болтать парни с коробками в руках вошли в комнату, Баронин позволил им сделать всего несколько шагов. Получив достаточный для него оперативный простор, Баронин сделал всего два пружинящих шага по направлению к ним и, мощно оттолкнувшись, взмыл в воздух. Развернувшись в полете, он нанес шедшему справа парню мощный круговой удар ногой по затылку и, уже опускаясь, изо всех сил рубанул ребром ладони его напарника в основание черепа. Даже не охнув, его уже бывшие теперь тюремщики как подкошенные рухнули на пол, роняя какие-то ярко раскрашенные пакеты и покатившиеся по нему банки с пивом. И в следующую секунду он услышал аплодисменты! Это хлопала в ладоши Ингрид, которая и не подумала закрывать за собой на щеколду дверь и наблюдала за происходящим в оставленную ею узенькую щель. Она искренне восхищалась Барониным, который в этот момент казался ей существом высшего порядка, прилетевшим на эту скучную и уже начинавшую вырождаться землю с другой планеты, все еще населенной гомеровскими героями.
Правда, самому Баронину было не до оваций. Он быстро перетащил парней в свою бывшую темницу и крепко-накрепко привязал их ремнями. Одного к той самой кровати, на которой совсем еще недавно возлежал сам, а второгок деревянному креслу с высокой резной спинкой. Не забыл он и о пластыре, тщательно, от уха до уха, заклеив парням рты. Еще через пять минут он вместе с Ингрид сидел в кухне и с удовольствием пил принесенное парнями пиво, ловя на себе восхищенные взгляды девушки. Теперь Баронина волновала другая проблема: что делать? Ведь спутник Ингрид мог привести или просто направить сюда полицию или еще кого-нибудь. И что тогда? Еще одна совсем нежелательная встреча с этими парнями, только на этот раз на пароме? И он прямо спросил об этом у Ингрид.
Нет, покачала та головой без особой, впрочем, на то грусти, он не придет и никого не приведет Он, резко закончила она, трус!
Баронин улыбнулся. Когда-то в молодости он тоже мог вот так же безапелляционно вешать ярлыки. Тот такой, этот сякой С годами это прошло. Слишком часто соприкасался он с изнанкой человеческих душ, низменной, жадной и трусливой. И его знание человеческой породы только увеличивало и без того жившую в нем, как и во всяком одаренном человеке, печаль. Времена героев канули в Лету, и мир, в котором жизнь любого человека стоила ровно столько, насколько ее обладатель мешал его владыкам, был уже давно заселен пигмеями. И Баронин не то чтобы оправдывал спутника Ингрид, но понимать понимал. Да и зачем ему, явившемуся на эту виллу справлять свое удовольствие, лезть в комнату, в которой находился неизвестно кто? Во имя громкого звания человека? Наивно! Ради прекрасных глаз Ингрид? Тоже неубедительно
Он даже побоялся посмотреть, кто стонет в его же собственном доме! все тем же резким тоном продолжала Ингрид, и глаза ее сверкнули незажившей обидой. А ведь здесь мог находиться раненый человек!
А это разве его дом? удивился Баронин.
Да, кивнула девушка. Мы только что приехали из Стокгольма, где Арни учится в университете! И он пригласил меня отдохнуть на его вилле! Вот и отдохнули!
Не судите его строго, Ингрид мягко сказал Баронин.
Почему? с вызовом спросила девушка.
Уж от кого-кого, а от этого героя из супербоевика она подобной мягкотелости не ожидала. В ее представлении он был просто обязан презирать таких слизняков, каким оказался на поверку ее Арни.
Он всего-навсего человек, также мягко ответил Баронин. А люди в большинстве своем далеко не герои И в той ситуации, в которой вы оказались, далеко не многие повели бы себя так, как вы
Полагая, что Баронин подшучивает над нею, Ингрид взглянула ему в глаза. Но вместо ожидаемой иронии увидела в них мягкую грусть много повидавшего в своей жизни человека. По всей видимости, он имел право на снисходительность, право, принадлежавшее только сильному. Ее длинные ресницы дрогнули, и она произнесла совсем не то, что собиралась:
Так что же мы будем делать? Останемся здесь? Баронина подкупило то, что девушка сказала «мы». Похоже, от него она себя уже не отделяла. Что же касается ее категоричности На то она и молодость, чтобы рубить с плеча! Да и когда же еще воспринимать мир только в двух цветах? Потом это пройдет, и безжалостное время заставит различать оттенки
Чему вы улыбаетесь? недоуменно посмотрела на него Ингрид.
Так, уклончиво ответил Баронин, гася улыбку, про себя Но здесь, тут же добавил он, мы, конечно, не останемся!
Девушка непроизвольно взглянула в сторону комнаты, где томились пленники, и в ее выразительных глазах мелькнула тревога.
Не беспокойтесь, Ингрид, поспешил успокоить ее Баронин, мы найдем способ вызволить их
Они вышли во двор, и Баронин на всякий случай проколол все четыре покрышки у стоявших там «Жигулей». Конечно, он рисковал, оставляя этих парней здесь одних, но выбора у него не было. До шоссе они добирались часа три. На машине Баронин не поехал принципиально. Ее все равно пришлось бы бросить и тем самым привлечь внимание полиции. Время от времени он ловил на себе откровенные взгляды Ингрид, и у него почему-то теплели щеки.
А Ингрид и на самом деле нравился этот мужчина, казавшийся ей рыцарем без страха и упрека. Женским чутьем она угадывала в нем то, что испокон веков заставляло женщину подчиняться мужчине. И когда они наконец вышли на шоссе и Баронин сказал ей, что сейчас уже поздно и они поедут к нему в пансионат, она восприняла его предложение как должное.
Через несколько минут они мчались по ночному шоссе в роскошном «вольво». И хотя машину совсем не трясло на ровном, как зеркало, асфальте, Ингрид с первых метров пути сразу же прижалась к Баронину, и тот обнял девушку за плечи. За открытым окном тихо мерцала рассыпанными по черному покрывалу неба голубыми звездами осенняя ночь. И когда все суетное осталось наконец позади, Баронин нежно обнял свою спасительницу и нашел ее открытые губы.
Ингрид, прошептал он, прижимаясь к ее губам и разжимая языком ее зубы.
Чувствуя, как язык девушки со все возрастающей страстью откликается на его ласки, он нежно подхватил девушку под колени и, слегка приподняв их, с наслаждением вошел в нее. Ингрид сладостно застонала и закрыла глаза. И чувствуя, как все ее существо наполняет никогда не изведанное ею блаженство, она вдруг поняла, что безумно любит этого пришедшего к ней из остросюжетного боевика мужчину. Пусть это казалось фантастичным, пусть непонятным, но это было именно так! И по-другому у нее быть и не могло! Только так! Неожиданно, остро и пронзительно!
Так они и расстались, без слов, без сожаления, но с огромной благодарностью к друг другу
Глава 4
Алексей Беркетов сидел в темной комнате у окна и наблюдал за полутемной улицей и прилегающим к ней участком. Справа от него, на низком полированном столике, стоял термос с кофе и лежала пачка сигарет. У противоположной окнам стены разместилась широкая тахта, затянутая голубым шелковым покрывалом, на которой развалился его подельник, рослый молодой человек лет двадцати пяти. Рядом с тахтой возвышалось какое-то подобие комода, на котором застыли изваяния будд. Время от времени пролетающие по улице машины прорезали голубым светом своих фар темноту комнаты, освещая ее убогую обстановку и тусклые, с едва различимым бледным рисунком, обои. Хищно блеснув напоследок на бесстрастных лицах будд, свет так же быстро, как и появлялся, исчезал.
Метрах в тридцати от дома огромной черной змеей застыла Чао-Прая, главная река Бангкока, с которой Тхобури был связан с центральной частью города пятью мостами. Правда, по поверхности этой черной змеи то и дело сновали светлячкинебольшие паромы и речные такси. Недалеко от дома возвышались размещенные в больших павильонах королевские баркиукрашенные искусной резьбой гребные шлюпки с живописными фигурами на носу. Беркетов хорошо знал эти барки. На носу одной из нихбарки короля «Шри Супана Хонг»было установлено изображение мифического, вызывающего ужас лебедя, на другой лодкесемиголовый наг. Борта барок были затейливо украшены резными чешуйками и перьями.
За проведенный в столице Таиланда год Беркетов хорошо изучил город. Правда, попал в Бангкок он далеко не по своей воле. В кровавой разборке с «пиковыми» он бросил в одну из их машин гранату. К несчастью для Беркетова, в подорванном им «мерседесе» сидел родной брат одного из самых крутых чеченцев. С «пиковыми» они тогда разобрались, но никто так и не смог уговорить Мансура отказаться от кровной мести. Впитанный им с молоком матери обычай гор крепко стучал в его сердце! И этот стук напрочь заглушал все доводы разума! Да, война, да, стреляли, да, убили! Все так, но кровь должна быть отомщена! И Беркетова убрали из Владика от греха подальше. В этот самый Бангкок, где «крестные братья» региона уже заимели несколько фирм, твердо рассчитывая на успешное внедрение как в легальный, так и в криминальный бизнес и здесь, в Юго-Восточной Азии. Предложить они могли многое! Рассчитанные на много ходов вперед комбинации с цементом, лесом, как фальшивое, так и настоящее золото, ну и, конечно, наркотики! Как сюда, так и отсюда! И предложили Вот только не всем эти предложения понравились. Наркотада, пожалуйста! Но только отсюда, из Золотого треугольника! И понятно, под контролем! Но и «русская бригада», как тотчас же прозвали группировку Беркетова, не пожелала отступать. И уже зазвучали выстрелы, и пролилась первая кровь Конечно, пока это были бои местного значения, но после расстрела Сваткова маски были сорваны и война пошла с открытым забралом. Да, конечно, их предупреждали о тотализаторе и правилах ведущейся на бангкокском ринге игры, но нашла коса на камень! И началась самая обыкновенная война с тем самым человеком, который и приказал расстрелять так недолго носившего свою чемпионскую корону Сваткова. Понятно, что прямых доказательств у Беркетова против Чамананда не было, но с помощью горячего утюга он очень быстро обзавелся ими. Раскаленное железо в мгновение ока развязало язык одному из помощников Чамананда, и он, явно не привыкший к подобному общению, поведал Беркетову много интересного. В этом доме они оказались тоже по его прямой наводке