Это была не кто-нибудь, а сама Верка Лиховцева! Бывшая одноклассница и лучшая школьная подруга Аллы, с которой они с первого до последнего звонка просидели бок о бок за одной партой, с которой в старших классах, тихо балдея, смущаясь и хохоча, листали тайком взятые из платяного шкафа родителей Верки запрещенные глянцевые журналы про моду и «про это», с которой с восьмого класса бегали на свидания, а двумя годами позже вместе влюбились в одного и того же мальчика из параллельного и, стесняясь и краснея, втайне друг от дружки сами же ему первые и признались. А парнишка, не отличаясь богатырским телосложением, не долго думая, предпочел высокой и стройной Алле миниатюрную Веру. Год спустя они сыграли скромную, но шумную студенческую свадьбу. Свадьбу, на которую тихо страдающую от неразде-ленной любви Аллу по понятным причинам даже не пригласили, во избежание возможных истерик и прочих недоразумений. С тех пор бывшие подруги не встречались без малого восемнадцать лет. И вдругнате. Пересеклись взглядами, и кажется, словно полное взаимных обид и слез расставание произошло лишь вчера. Словно лишь вчера были клятвы в дружбе на всю жизнь, злополучная дискотека в ДК Кировского завода и скромный блондин Гера, разделивший их нежные девчоночьи жизни на «до» и «после». Этакий мягкий розовый пупсик из «Детского мира», так не похожий на пышущего здоровьем и брутальной мужской силой красивого самца, стоящего сейчас рядом с Веркой и трогательно обнимающего ее своей огромной лапищей за тонкую талию.
Привет! чуть смущенно сказала Вера. Глаза ее блестели.
Привет, эхом ответила Алла, машинально поправляя и без того идеальную прическу.
Ты как здесь?
Как и все, пожала плечами Алла. Пришла посмотреть Рериха. Обожаю его картины.
Одна?! удивленно приподняла брови Лиховцева.
Сегодняда, спокойно ответила Алла. Иногда нужно побыть одной. Ты хорошо выглядишь.
Ты тоже супер, не осталась в долгу Вера. Видела тебя на обложке «Космополитена». Класс! Все наши бывшие одноклассницы, кого встречала, знают, что ты стала звездой в Голливуде. Ты все еще в Штатах?
Уже нет. Второй год как вернулась. И очень довольна. Я слышала, ты тоже времени даром не теряла. Стала известной актрисой. Видела тебя мельком по телевизору, в новостях культуры. Столько цветов, такие овации. Умница.
Да ладно, отмахнулась Лиховцева, хотя было видно, что ей приятно слышать такое от куда более успешной и знаменитой, пусть и в прошлом, подруги. Это издержки профессии. Иногда так достает вся эта суета, охи-вздохи. Мрак! Ноникуда не денешься. Публику и поклонников нужно уважать. И улыбаться даже тогда, когда этого совсем не хочется.
Так и есть. Ты извини, я редко бываю в театре. Мой не слишком любит, а одной в театр как-то Разве что сегодня, в галерею вырвалась.
Ой! только сейчас вспомнила Вера. Я же вас не познакомила! Это Алла, моя лучшая школьная подруга. А это Сергей, Лиховцева с тщательно скрываемым обожанием во взгляде повернулась к своему спутнику. Мой мой
Ее будущий муж, с улыбкой подсказал красавец, и Алла невольно залюбовалась этой сценой, потому что было совершенно очевидно, что заявление Сергея оказалось для Верки полной неожиданностью. Та на мгновение застыла, а потом бесцеремонно ткнув рослого атлета локтем в бок, язвительно ответила:
Между прочим, Рублевский, за такие шутки некоторые особо впечатлительные дамочки могут и глаза выцарапать. Понял шутку юмора?
А кто сказал, что это шутка? сделал нарочито-удивленное лицо Сергей. Тычка локтем под ребра он, похоже, даже не ощутил. С его комплекцией любой женский ударкак слону дробина. Или ты против, солнце мое?
Нормально! окончательно обалдев, шумно вздохнула и покачала головой Вера. Нет, ну ты видела, а?! ища поддержки, она посмотрела на подругу. Как тебе такая тонкая и изысканная манера делать предложение? То молчит, как белорусский партизан, а то как поручик Ржевский.
А что, похвалила Алла, мне нравится. Конкретно и, заметь, при свидетелях. Теперь не отвертится. Так что решай, пока не передумал! и она, по-дружески приобняв Лиховцеву, рассмеялась. Сергей, поймав лукавый взгляд Аллы, подмигнул, мол, спасибо. Вера же, судя по выражению лица, до сих пор чувствовала себя неуютно. Не могла поверить.
Мадемуазель, мягко обняв Лиховцеву за талию, напомнил Сергей, между прочим, мы ждем.
Сережка, Вера, отбросив все условности и наплевав, что на них смотрят десятки глаз, совсем уж по-детски ткнулась лицом в плечо своего спутника. Потом подняла лицо и тихо спросила:Ты правда не врешь?
Не вру, покачал головой Рублевский. Если скажешь «да», завтра же идем в ЗАГС. Слово.
Ох, мамочки мои! совсем натурально всхлипнула Лиховцева. Глупый. А какого ответа ты еще ожидал? Ну конечно же, я выйду за тебя замуж.
О-бал-деть, только и смогла произнести Алла, наблюдая эту спонтанную романтическую сцену. Молодцы, ребята. Я рада за вас. И, раз уж пошла такая пьянка, я тоже могу расколоться. Мне сегодня мой тоже сделал предложение. Три часа назад.
Нормальный ход, тихо присвистнув, не удержался от комментария Сергей. Он, как и Вера, выглядел по-настоящему счастливым.
Да ты что?! чуть не задохнулась от удивления, смешанного с радостью за вновь обретенную подругу, Лиховцева. И что ты решила?!
Я сказала, что подумаю до завтра, пожала плечами Алла. Надо же мужика помучить, чтобы не зазнавался.
То есть ты решила, да? шепотом уточнила Вера, сделав страшные глаза. И было трудно понять, что этоестественная реакция женщины или удачная актерская фишка.
Да, я решила, призналась Алла. Скажу ему об этом завтра. А пока впервые с начала разговора она огляделась по сторонам, пока будем наслаждаться картинами, слушать умных людей, угощаться фуршетом и наблюдать за битвой на аукционе.
Слушай, встрепенулась Вера, снова тронув подругу за локоть. А кто он, твой?
Бизнесмен. Хозяин холдинга «НВК-система». Его зовут Влад, сообщила Алла, внимательно следя за реакцией актрисы и Сергея на это известие. Уж слишком неординарной фигурой был ее будущий избранник.
Лицо Сергея, по крайней мере внешне, осталось абсолютно бесстрастным. Похоже, имя ему ничего не говорило. А вот Вера встрепенулась.
«НВК-система», эхом повторила Лиховцева, нахмурив лоб. Подожди, подожди-ка. Что-то очень знакомое. Это не твоего Влада, случайно, называют королем игровых автоматов? Как его фамилия?
Невский. Владислав Александрович Невский. У него разнонаправленный бизнес. Транспорт, морские перевозки, недвижимость, еще много чего. Автоматыдалеко не самый основной.
Значит, это он?! Ну ты даешь, Алка! похвалила Вера. Такого Буратину себе оторвала! Но, услышав над самым ухом тихое покашливание Сергея, осеклась, заметила лукаво:А вот мой Сережасовсем другого поля ягода, и, не обращая внимания на повторное, более настойчивое покашливание, конкретизировала:Он у нас человек исключительно героической профессии. Какой именноне говорит, мерзавец, но я его все равно раскусила. Именно такие, как Сереженька, отечественные Джеймсы Бонды, берегут наш покой и сон в любой точке глобуса, не покладая сил. Жаль только, дома бывают редко Я не слишком много наболтала, дорогой? Лиховцева, часто хлопая ресницами, как кукла, глянула на Рублевского. Или по вашим инструкциям меня уже нужно того как в шпионском кино говорят? Нейтрализовать, вот.
Как тебе сказать, солнце мое, вздохнул Сергей. Нет, не слишком. Это очень мягко. Я бы по-другому сказалчересчур.
Все! Тогда молчу! Вера, стараясь не трогать помаду, демонстративно закрыла ладонями рот. Но лишь на полсекунды. А то так можно и без жениха остаться. Оно мне надо? Лиховцева, нацепив маску этакой веселой и бесшабашной девицы, явно и неприкрыто играла. И, надо отметить, это получалось у нее весьма профессионально. Одно словоактриса.
Раз вы одна, сказал Сергей, обратившись к Алле, разрешите вам на сегодняшний вечер предложить наше с Верунчиком общество. Втроем гораздо веселее. Тем более что, как мне кажется, она не будет против.
Конечно! О чем вообще речь, не понимаю, Лиховцева решительно взяла Аллу за руку и потащила прочь от развешенных по стенам картин к манящему вкусностями фуршетному столу. Рублевскому ничего не оставалось, как направиться следом.
Сейчас подкрепимся как следует, послушаем речь умного человека. А потом на раз-два-три купим парочку картин, поделим по-братски, завернем в тряпочку, бросим в багажник Серегиного джипа и поедем гулять дальше. Как-никак пятница, вечер. Сам Бог велел отдыхать. Заодно и поболтаем о том, о сем. Сто лет не виделись. Как тебе такой грандиозный план, подружка?
План хороший, согласилась Алла. Разве что с картинами, боюсь, могут возникнуть сложности. Ты стартовую цену знаешь?
Конечно, кивнула Вера. Всего-то семьдесят пять тысяч баксов за каждую. Оглянувшись на отставшего на два шага Сергея, она прильнула к Алле и прошептала ей в самое ухо:
Хотят жениться? Вот пусть и делают любимым женщинам свадебный подарок. Я, правда, своего шпиона о деньгах никогда не спрашивала, но, судя по тому, что я видела, Рерих может оказаться ему вполне по карману. А уж про твоего Рэмбо и говорить смешно. Для него это вообще семечки.
Так ты знаешь, кто он? машинально отстранилась Алла, заглянув школьной подруге в глаза. Там плясали настоящие дьяволята. И это уже была не игра.
Ты, по-моему, с луны свалилась, вздохнула Лиховцева. Раз такие вопросы задаешь. Я что, с Урала? Попробуй найти в Питере человека, кто про Владика твоего не слышал. Особенно в период его бурной молодости. Я просто при Рублевском не хотела. Ну, сама понимаешь, не маленькая. Он у меня совсем другого поля ягода. Хотя тоже не лыком шит. Ну так что? Раскрутим мужиков на подар-ки? Давай! Заодно и проверим, насколько они нас любят. Один раз живем, гулятьтак гулять. Шубы, брюлики, курорты, машины с квартирамиэто все, конечно, хорошо, без этого нельзя жить, но ведь пошло, банально! Мы, правильные девицы, можем и сами все это себе позволить. Искусствосовсем другое дело. Это настоящая сила. И неплохой способ вложения денег, между прочим. Когда еще такой уникальный шанс появится? Ну! Решайся. Выберем каждая по картине и торгуемся до конца. До упора. Сколько бы хапуги ни заломили.
Не знаю, все еще колебалась Алла. Я, конечно, Рерихов с юности обожаю. Их Гималаиэто просто чудо. Но чтобы купить подлинник и у себя дома на стенку повеситьдаже в Голливуде не мечтала. Да и не так часто их на торги выставляют. Я я так не могу. Это же сумасшедшие деньги. Семьдесят пять тысяч стартовый лот. А если они до миллиона подскочат? Надо хотя бы Владу вначале позвонить.
Так звони. Какие проблемы?
А твой Джеймс Бонд действительно сможет выложить столько? Может, не стоит лишний раз играть у него на нервах? Нам-то с тобой хиханьки-хаханьки, а знаешь, каково ему будет, когда кто-то поднимет цену, а он не сможет ответить? Мужики, они ведь как дети. Обидчивые. Особенно когда дело касается денег и секса.
Ничего, спокойно заверила Вера. Если вдруг не хватит, я сама добавлю. Я женщина не бедная. Популярностьте же деньги. Тебе ли не знать. Так что кое-что за душой есть. Могу я, в конце концов, хоть раз в жизни позволить себе совершить безумный поступок, о котором потом, в старости, будет приятно вспомнить?
Конечно. Даже нужно. Иногда.
Вот и все. Ты сама и ответила. Ладно, давай, сходи типа попудрить носик и звони своему авторитету. А я пока с Сережкой поворкую, и Лиховцева мягко, но настойчиво подтолкнула Аллу в сторону, тут же повернувшись в противоположную и переключив все свое внимание на терпеливо дожидающегося окончания активного женского перешептывания Рублевского.
Алла вернулась минуты через три, если не растерянная, то заметно озадаченная. На немой вопрос Веры она ответила:
Странно. Оба его телефона не отвечают. Раньше такого никогда не было. Обычно он даже на подушку их кладет, не говоря уже про день.
Мало ли, пожала плечами актриса. Оставил где-нибудь. Ничего, объявится твой олигарх. Позже перезвонишь, а сейчас пойдем послушаем. Кажется этот смешной дядечка с платочком на шее вот-вот начнет нам рассказывать о творческом пути гениальной семейки.
После интересного, изобилующего любопытными подробностями рассказа искусствоведа показали документальный фильм. Затем объявили, что через полчаса в соседнем зале начнется главное мероприятие вечерааукцион. К назначенному времени все места были заняты, кое-кому даже пришлось стоять в проходах. Ведущий аукционаспециально приглашенный устроителями известный телеведущий и шоумен Дима Набиев объявил первый лот, стукнул деревянным молотком. Торги начались и, к огромному удивлению, если не сказатьполной растерянности собравшихся в «Арт-бутике» знаменитостей и «денежных мешков», молниеносно закончились. В течение каких-то пяти минут. Обе картины были не купленыбуквально сметены неприметным на вид, смахивающим на средней руки адвоката, мужичком лет пятидесяти в сером костюме и смешных очках с толстыми, как бутылочное донышко, линзами. Это, вне всяких сомнений, был посредник, какие часто приходят на аукционы вместо реальных покупателей. Пока шли торги, он не опускал от уха мобильный телефон, поддерживая постоянную связь с боссом. Едва объявили стартовую цену первого лота, «адвокат» тут же поднял руку и увеличил ее вдвое. А когда какой-то пузатый громила с первого ряда, недовольно оглянувшись и наморщив лоб, громогласно добавил к этой цене еще пятьдесят тысяч баксов, мужичок снисходительно улыбнулся и, не повышая голоса, веско, «по-примаковски», забил последний гвоздь:
Триста. Триста тысяч долларов.
По залу прошел возбужденный гул. Щелкнули несколько фотоаппаратов. На вопрос ведущего, не хочет ли кто-нибудь поднять цену, никто из присутствующих ответить не решился. Что совсем не удивительно. Ибо всем, более-менее разбирающимся в искусстве свидетелям торгов было очевиднодаже начальная цена и так была завышена выше всяких рамок. Рерих-младший хоть и хороший художник, и картины у него достойные и подчас завораживающие, но не до такой же степени, чтобы платить за них стоимость двух новеньких «мерседесов». Не Винсент Ван Гог, чай. И даже, прости господи, не Шемякин. В общем, быстро уловившему настроение зала Набиеву ничего не оставалось, как ударить молотком и объявить победителя.
Со вторым лотом случилось то же самое, разве что чуть драматичнее. Какая-то увешанная бриллиантами пышнотелая дама в атласном платье, смахивающая на проворовавшуюся заведующую универсамом из советских времен, попыталась было торговаться, подняв начальную цену до девяноста тысяч баксов, но первый же ответ мужичка, объявившего сто пятьдесят, заставил ее подавленно замолчать, пробормотать под нос нечто явно нецензурное и, гордо вздернув нос и качая безразмерным студенистым бюстом, покинуть зал. Казалось, это конец, но вдруг снова вмешался толстяк, пунцовый от злости, и, не желая падать лицом в грязь перед своей обиженно надувшейся спутницейтипичной «вешалкой-прилипалой» с силиконовыми сиськами, явно отрывая от сердца кровно заработанные денежки, объявил триста. На что мужичок, перебросившись парой фраз по телефону с хозяином, ответил четырьмя сотнями тысяч. Толстяк, схватившись за сердце, тяжело рухнул на стул. У него был такой вид, будто через секунду его хватит апоплексический удар. Ежу было понятно, что теперьдействительно финиш. Ведущий снова бахнул молотком, объявил аукцион закрытым и бодро предложил гостям вернуться к фуршету и созерцанию развешанных на стенах галереи картин отца и сына Рерихов. Кое-кто, не желая упускать оплаченную дорогим входным билетом жратву и выпивку, так и сделал, но большая часть гостей, для которых смыслом прихода являлся именно аукцион, покинули галерею. Победитель торгов, быстро подписав нужные документы и уладив формальности с устроителями, отбыл в сопровождении двух неизвестно откуда появившихся телохранителей, грубо оттолкнувших метнувшихся было к счастливчику журналюг. Досмотрев спектакль до конца, вконец растерянные и грустные Алла и Вера взяли свою верхнюю одежду из гардероба и вместе с Рублевским вышли на улицу.
На улице было сыро и промозгло. С темного вечернего неба снова начал хлопьями валить мокрый снег.
Вот и прикололись, закуривая от протянутой Сергеем золотой «зиппо», с грустной улыбкой резюмировала произошедшее Лиховцева. Теперь действительно будет, что вспомнить. Блин!
Да ладно вам, девчонки, Рублевский обнял Веру за плечи, прижал к себе. Весело подмигнул Алле. Нашли из-за чего переживать. ПодумаешьРерих! Невелика потеря. К тому же, если быть до конца объективными, вы ведь ничего не потеряли, верно? Я прав?