Вано встретил хозяина у зоны отвественности холдингавозле внутреннего въезда в окруженную забором территорию контейнерного терминала. По его напряженному, словно сведенному судорогой лицу можно было без лишних слов понять, что случился конкретный абзац. Невский вышел из машины, пожал руку директору и вместе с ним направился к пятому причалу, вход и въезд на который охраняли трое вооруженных помповыми ружьями дюжих амбалов в черной униформе частного охранного предприятия «Омега». Лежащий на боку, под стрелой застывшего крана, сорокафутовый морской контейнер с распахнутыми настежь створками, из которого на пирс вывалилось несколько тюков с хлопком, Влад заметил еще издали. У контейнера, как цепной пес, дежурил еще один охранник.
Никого не придавило? поняв, что дело не ограничивается сорвавшимся с крана и упавшим на бетон контейнеромтакое в порту, хотя и крайне редко, но уже случалось раньше, осведомился Рэмбо.
Нет, обошлось. Но один работяга в шоке. Над самым ухом просвистело. Его мужики водкой напоили, отрубился. Вечером должен корабль из Греции причалить. А у нас завал. Местас гулькин хрен. Вот крановщик сортировкой и занимался, коробки переставлял на верхний ряд. Эта сорвалась, упала. С высоты пятнадцать метров примерно, сообщил Вано. Створки от удара раскрылись, тюки наружу вывалились. Я сразу подошел, осмотрелся. Думаю, слава богу, что хлопок, а не телевизоры или лекарства. Что ему будет? Хотел уже дать отмашку, чтобы все по инструкциисоставили акт, сфотографировали, груз пересчитали и коробок запечатали нашей дежурной пломбой. А потом смот-рюторчит что-то из порваного тюка, в полиэтилен упакованное. Внутрибелый порошок, скрипучий голос пожилого грузина стал глуше. Вано тяжело покосился на Влада. Покачал головой, витиевато выругался на родном языке. Вновь перешел на русский:Я не знаю, что это, Владик. Но похоже на закладку. Контрабас. Сдается мне, в контейнере она не единственная.
Т-твою мать, сквозь зубы выругался Невский. Откуда груз? Кто отправитель и получатель?
Груз из Таджикистана. Отправительгосударственная контора по экспорту. Хлопок-сырец, неочищенный. Мы его уже с полгода в Гамбург отправляем. Партии большие. Пять сорокафутовых контейнеров, два раза в месяц. Получатель швейцарская текстильная фирма. По бумагам все чисто. Комар носа не подточит. А на самом деле Может, кокаин, может, героин. Я в этом говне не разбираюсь.
Русский транзит, по ходу, катнув желваки, пробормотал Невский. Только этого нам не хватало!!!
Что делать будем, хозяин? пожевав губами, с надеждой спросил Вано. По закону мы должны немедленно мусоров из отдела по незаконному обороту наркоты вызвать. Но Тут же дряни этой наверняка на миллионы. Плюс засвеченный канал. Кровью пахнет. Большой кровью.
Не ссы, Маруся, хищно оскалился Влад. Вначале надо осмотреть другие тюки и проверить, что именно упаковано в кукле. Хотя вариантов здесь, по ходу, всего два. Или-или.
Да уж. Не пищевая сода и не детская присыпка, грустно ухмыльнулся директор терминала.
Выкинул окурок сигареты в мутную воду у причала, сплюнул в сердцах:Падла! Втерлись в гнилой блудняк.
Разрулим, успокоил грузина Рэмбо. Они приблизились к лежащему на боку контейнеру. Вано резким жестом приказал охраннику отойти в сторону и указал Невскому на лежащий у левой стены порванный тюк. Тут. Я как пачку из прорехи торчащую увидел, сразу назад затолкал. С глаз долой.
Кто еще кроме тебя засек дурь?
Двое. Крановщик, Петрович и охранник, Витька Сальников. Кажется, он из ваших, бывших.
Да. Помню его, кивнул Невский. Из бригады Сокола. Этот будет молчать. А вот Петрович твой
Петрович семь лет нары за Полярным кругом полировал, прежде чем к нам крановщиком устроился, сообщил Вано. Лес грузил. Я за него ручаюсь. Наш человек.
Значит обойдемся без жертв, деловито, без малейшей иронии в голосе, подвел черту Невский. Сунув руку в прореху тюка, он нащупал тугой пакет, вытащил. Нахмурился. Обернулся на Вано: Острое есть?
Знал, что захочешь проверить. Вот, специально захватил, пока тебя ждал, директор протянул хозяину холдинга складной швейцарский офицерский нож и колечко скотча. Это чтобы заклеить потом.
Толково, кивнул Рэмбо в знак благодарности за смекалку. Откинул лезвие, осторожно вспорол плотный полиэтилен, подцепил кончиком ножа маленькую горку белого порошка, понюхал. Осторожно лизнул порошок языком, посмаковал, растирая по зубам. Выплюнул тягучую слюну. Остатки на конце лезвия всыпал через дырку обратно в пачку, вернул нож Вано, аккуратно заклеил надрез полоской скотча и засунул пакет обратно в прореху тюка. Вышел из контейнера, достал из кармана пальто трубку, щелкнул зажигалкой. И только затем, посмотрев в глаза директору терминала, сообщил:
Героин. Судя по надписи на упаковкеафганский. Высшей пробы. На пакете трафарет. Три девятки.
И сколько такой стоит? сдвинув седые брови к переносице, спросил Вано.
В Афгане две тысячи баксов за килограмм. Оптом. В Гамбургесто баксов за грамм. Пять тысяч процентов прибыли.
Ни фига себе, покачал головой Вано. Сколько же они варят с целого контейнера? Вот суки!!!
Значит, так, приказал Рэмбо. Вскрывать другие тюки не будем. И так ясно, что внутри то же самое. Контейнер перевернуть на брюхо, как положено, двери наглухо заварить и опечатать. Ты говорил, хлопок идет партиями по пять. Где остальные четыре коробка?
Вон, наверху. Вано указал пальцем на гору контейнеров.
Когда намечена отправка?
Погрузка в субботу. Завтра вечером.
Ясно. Короче, никуда груз не отправлять. Поставить в самый нижний ярус и закрыть со всех сторон другими контейнерами. За крановщика и охранника отвечаешь головой. Они должны молчать.
Сделаем.
Будем ждать гостей. По ходу кое-кто в далеком Таджикистане мне теперь очень крепко должен, по лицу Невского пробежала и тут же исчезла едва уловимая тень.
И как еще должен, согласился Вано. По гроб жизни. Он облегченно вытер пот со лба тыльной стороной руки. Значит, разрулили головняк, хозяин?
Пока да. Дальше не твое дело. Твое дело держать язык за зубами. Завтра получишь премию. Пять штук.
Спасибо, генацвале, сдержанно, как и положено седовласому грузину, поблагодарил директор терминала. Машину себе новую куплю. Старая совсем дошла уже. Как раз пяти тонн не хватало.
Вот видишь, как все удачно обернулось, улыбнулся Влад, похлопав мужчину по плечу. Ладно. Давай, распоряжайся. И проследи, чтобы ни одна тварь нос в контейнер не совала, пока его наглухо не заварят. Сколько тебе надо времени?
Заварить двери быстро. А вот убрать все пять коробков в самый низ и закрыть, Вано покачал головой, придется повозиться. Кранне метеор. Часа два как минимум. Закончим не раньше десяти.
Нормально, успокоил Невский. У меня сегодня гости. По случаю дня рождения. Так что спать долго не придется. Как управишьсясразу позвони.
Хорошо. Поздравляю, Владислав Александрович.
Ладно, ладно. Спасибо, отец родной. Подарочек ты мне уже подогнал, круче некуда. Рэмбо еще раз окинул взглядом контейнер с наркотиками, взглянул на инкрустированный бриллиантами наручный хронометр «ролекс» и, развернувшись, быстрым шагом направился к лимузину, возле которого курили, не спуская с него глаз, трое телохранителей и личный водитель. Приказал глухо, падая на заднее сиденье:
Домой. И побыстрее, а потом, когда кортеж тронулся в обратный путь, раскурил трубку и тихо добавил:
Надеюсь это последний геморрой. И так перебор.
Но Невский ошибался. Спокойной и безмятежной жизни авторитетного олигарха сегодня наступил конец. Впереди Влада ждала полная внезапных сюрпризов, резких поворотов, звенящая рвущимися от напряжения нервами и густо политая горячей человеческой кровью черная, как южная ночь, и бесконечная, как американский хайвэй, полоса. Достигнув верхней критической точки и замерев на мгновение, его маятник жизни изменил направление и, стремительно набирая скорость и ударную силу, бездушной зловещей кувалдой полетел вниз, круша планы и надежды десятков и сотен людей, ломая и уничтожая всех, кто на свою беду оказался на пути этой дьявольской траектории.
Глава девятаяОТПУСТИТЕ МЕНЯ В ГИМАЛАИ
Широко разрекламированная в Питере экспозиция картин Рериха в престижной галерее «Арт-бутик», на которой демонстрировались полотна обоих представителей знаменитой династии, отца и сына, Николая и Святослава, являлась выставкой лишь отчасти. Сами картины, числом не более тридцати, среди которых были и всемирно известные раритеты, такие как специально выписанное из рижского художественного музея полотно «Чаша Будды», конечно же наличествовали, однако, кроме их примитивного созерцания, посетителям коммерческой галереи, заплатившим по тысяче пятьсот рублей за вход, устроители мероприятия предлагали весьма приличный фуршет, вступительное выступление искусствоведа, по их же собственному заявлению«лучшего в России специалиста» по творчеству великих живописцев, демонстрация на полутораметровом плазменном экране документального фильма из личного архива семьи, а также, в качестве гвоздя вечера, аукцион, на который пожелавшие остаться в тени владельцы выставили две ранее неизвестные картины Рериха-младшего, заломив фантастическую по наглости стартовую цену. Так что любой, более-менее здравомыслящий человек понимал, для чего устроителями выставки зажигались пресловутые звезды и устраивалось само мероприятие, весьма и весьма затратное, но сулившее хорошую прибыль в случае успешного завершения торгов. Поэтому случайных людей с улицы здесь просто не могло быть. Мало найдется праздношатающихся зевак или нищих ценителей искусства из числа интеллигенции, способных заплатить такие деньги за входной билет, даже если предоставляется возможность завалить в желудок бутерброд с красной икрой и канапе с копченой лосятиной и запить деликатесы хорошим вином.
Одним словом, Алла не слишком удивилась, когда, прибыв в гордом одиночестве к самому началу светского мероприятия, обнаружила в переполненной галерее исключительно солидную и респектабельную публику, среди которой то и дело мелькали знакомые на весь Питер, а то и на всю страну, холеные улыбающиеся лица. Бизнесмены, актеры, политики, а также их спутники и спутницы. Словом, все, как обычно. Болтались здесь и журналисты, на всякий случай фотографирующие всех прибывающих, и беззастенчиво лезущие с вопросами к особо известным персонам, среди которых, к удивлению Аллы, вдруг оказалась и она сама. Не успела она скинуть шубу в гардеробе и войти в зал, как к ней тут же подскочил всклокоченный рыжеволосый тип с диктофоном в руке, за спиной которого маячил бородатый фотограф.
Григорий Шварц, газета «Мегаполис плюс». Простите, вы Алла Монро, известная голливудская топ-модель? скороговоркой выпалил журналюга, сверкая глазами.
Бывшая модель, чуть улыбнувшись, спокойно ответила Алла, ловя на себе любопытные взгляды присутствующих. Кое-кто косился украдкой, некоторые, особо воспитанные, открыто показывали на нее пальцем, перешептывались, ухмылялись. Похоже, она снова становится популярной. Проклятый «желтый» журнальчик сделал свое дело. Какникак ее Влад в городе фигура более чем известная. И навернякас лихих бандитских времен лично знаком с большей частью собравшихся здесь денежных мешков.
Топ-модель не бывает бывшей, тут же нашелся рыжий. Это как звезда на небе. Даже погаснув, она остается звездой! Чем вы занимаетесь в Петербурге?
Работаю. Личным секретарем у генерального директора холдинга «НВК-система», столь же невозмутимо ответила Алла. И не делайте такое удивленное лицо, словно для вас это новость. Неубедительно.
О'кей, кивнул журналист. Не скрою, с некоторых э-э пор о ваших отношениях с господином Невским знают многие.
Мне все равно, пожала плечами Алла. Моя личная жизнь, с кем хочу, с тем и встречаюсь.
Трудно оспорить, согласился рыжий и, не тратя драгоценные секунды, затараторил дальше: Скажите, Алла, всем известно, что после возвращения из Соединенных Штатов вы обращались во многие модельные агентства Москвы и Санкт-Петербурга и везде получили отказ. Об этом сообщали прессе сами руководители агентств. В качестве причин отказа они называли ваш возраст, на тот моменттридцать четыре года, а так же то, что, предложив свои услуги вы, как бывшая голливудская топ-модель, требовали сильно завышенные суммы за контракт. Это правда?
Абсолютная. С моим опытом было бы странно согласиться на гонорары, которые платят девочкам здесь.
Так или иначе, вы отказались. После чего у вас случилась депрессия и начались проблемы с алкоголем? не унимался журналюга, едва ли не приплясывающий от радости вокруг своей нежданной жертвы и уже предвосхищая будущую удачную статью.
У меня никогда не было проблем с алкоголем, Алла почувствовала, как у нее предательски дрогнуло веко. Догадалась, откуда дует ветер, и быстро нашла подходящий ответ:Если вы имеете в виду случай, когда меня год назад среди ночи на «неотложке» доставили в отделение токсикологии и положили под систему, то это обычное отравление. Я была в гостях. Как все, что-то ела, что-то пила. А дома мне стало плохо, и маме пришлось вызвать «скорую». Что именно послужило причиной отравления, мне не известно. И не интересно.
В таком случае, кроме вас, должны были отравиться и другие гости, не унимался рыжий.
Так и случилось. Некоторым из них действительно в тот вечер было плохо. Но, по счастью, обошлось без врачей. Надеюсь, у вас хватит ума не спрашивать у меня фамилии этих людей?
Ну, разумеется, развел руками парень и без паузы продолжил блиц-допрос. Почему же, затребовав высокие гонорары и получив отказ от крупных модельных агентств, вы, бывшая модель, согласились на скромную должность в холдинге «НВК-система»? Не ошибусь, если предположу, что для многих людей это является предметом обсуждения. Не уточните, что именно входит в круг ваших обязанностей личного секретаря господина Невского?
Только то, что входит в обязанности любого секретаря, холодно ответила Алла.
Последний вопрос, госпожа Монро! Вы здесь одна, без Рэм без Владислава Александровича.
Если не ошибаюсь, на вилле господина Невского сегодня банкет по случаю его тридцать пятого дня рождения. Разве вас туда не приглашали?!
На миг Алла потеряла дар речи. Она просто не знала, что ответить. Рыжий, сволочь этакая, напротив, видя замешательство жертвы, едва не завизжал от восторга. Это был удар по больному месту. Меткий удар. Жестокий. И оттого, как она сейчас на него ответит, возможно, в их с Владом дальнейшей судьбе зависит очень многое. Будь что будет. Пусть все узнают правду и заткнутся наконец, раз и навсегда. Вздохнув, Алла взяла себя в руки, мило улыбнулась тут же щелкнувшему фотовспышкой бородатому фотографу, затем назойливому журналисту и ровным тоном сообщила:
Все очень просто. Сегодня днем Владислав Александрович Невский сделал мне предложение выйти за него замуж. Я сказала, что мне нужно подумать. До завтра. Вот и решила после работы отдохнуть, сходить на выставку, посмотреть картины любимых мной художников. В такой приятной обстановке гораздо легче принимать судьбоносные решения.
Вот это новость! вылупил глаза рыжий. И что вы решили? Ведь вы уже решили, не так ли?! Иначе не сообщали бы вслух о такой интимной вещи, как предложение господина Невского, журналюга лукаво прищурился и замолчал, ожидая ответ. Профи, ничего не скажешь. Хваткий, гаденыш.
Да, я решила, улыбнулась Алла. И, сделав эффектную паузу, закончила:Вы совершенно правы. Предложение руки и сердцадело сугубо личное. Поэтому первым о моем решении узнает тот, кого оно напрямую касается. Всего доброго. Приятно было пообщаться.
Якобы случайно, толкнув плечом замешкавшегося и не успевшего отскочить в сторону рыжего, Алла с гордо поднятой головой прошествовала в зал, к ближайшей из вывешенных в галерее картин, возле которой остановилась, делая вид, что разглядывает полотно, чувствуя, как бешено стучит в висках пульс и бьется в груди сердце.
Она была так погружена в свои мысли, что не заметила, как рядом с ней остановились двоевысокий красивый мужчина с ультрамужественной, прямо-таки киношной внешностью, и стройная миниатюрная женщина в шикарном вечернем платье. Алла очнулась только от легкого прикосновения чужой ладони к ее локтю. Оглянулась, встретилась глазами с женщиной и вдруг ощутила, как в груди стало тепло, почти жарко, губы сами собой растянулись почти до ушей и на лице засверкала самая что ни на есть настоящая, а не фальшивая, улыбка.